автореферат диссертации по документальной информации, 05.25.03, диссертация на тему:Динамика концепции российского читателя

На правах рукописи

Аскарова Виолетта Яковлевна

Динамика концепции российского читателя (конец X - начало XXI вв.)

Специальность - 05.25.03- «Библиотековедение, библиографоведение

и книговедение»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Санкт-Петербург 2004

Диссертация выполнена на кафедре библиографоведения и книговедения Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор,

академик РАЕН И. Е. Баренбаум.

Официальные оппоненты:

доктор филологичеких наук, профессор В. Я. Гречнев доктор педагогических наук, профессор Г. В. Михеева доктор филологических наук, профессор В. А. Михнюкевич

Ведущая организация: Государственно-публичная научно-техническая

библиотека СО РАН.

Защита состоится 6 апреля 2004 года в 14 часов на заседании Диссертационного Совета Д 210.019.03 при Санкт-Петербургском государственном университете культуры и искусств по адресу: 191186, Санкт-Петербург, Дворцовая наб.,д. 2.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.

Автореферат разослан 5 марта 2004 г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета доктор филологических наук, профессор

И. А. Шомракова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования динамики концепции российского читателя в контексте социокультурных изменений определяется необходимостью выявления ее роли в регуляции читательской деятельности. Без осмысления движущих факторов этой динамики и своеобразия ее проявлений в различных социокультурных средах невозможно уяснить роль представлений о читателях в развитии книжного дела. Обращение к историческому материалу (охватывается период с Крещения Руси до наших дней) позволяет воссоздать целостную изменяющуюся картину с присущими ей большими линиями культуры и увидеть закономерности динамики концепции читателя, что дает методологический «ключ» к анализу современного состояния регуляции читательской деятельности. Исследование данной динамики на разных этапах общественного развития приблизит к пониманию причинности формирования той или иной стратегии книгоиздания и книгораспространения, тенденций регуляции читательской деятельности в типологически сходных и различных социокультурных ситуациях; это, в свою очередь, приблизит к пониманию закономерностей функционирования институтов книжного дела, повысит предсказуемость их деятельности. Поэтому философское осмысление соответствующего эмпирического материала и его дедуктивное обобщение представляется важным и для науки, и для практической деятельности в области издания, распространения и использования печатной продукции.

Необходимость обращения к богатейшей российской истории и погружения в ранее накопленный эмпирический материал диктуется не только требованием исторической справедливости, но и задачами сегодняшнего дня.

Осмысление фактических данных в контексте поставленной проблемы помогает выявить современные представления о читателе, определяющие их факторы, что даст возможность найти пути влияния на эти представления и, в конечном счете, на стратегию книжного дела.

В конце XX столетия произошло разрушение советской идеологии книжной культуры и ее материальной части - книжного дела. Новая идеология не могла сложиться в одночасье; распад функционирующих систем в книжном деле не всегда сопровождался продуманным управлением происходящими процессами, выработкой осмысленных представлений о главном адресате усилий институтов книгоиздания и книгораспространения. Новые представления о читателе развивались в деидеологизированном пространстве и носили во многом протестный характер по отношению к ранее сложившимся представлениям о массовом советском читателе, объекте активного воздействия со стороны идео-лого-воспитательной системы.

В первые годы XXI века заново определяются идейные основы, система ценностей, детерминанты развития книжного процесса. Вырабатываются новые представления о роли и месте читателя в книжном деле, характере взаимоотношений с ним. Сложившиеся социокультурные, информационные условия обусловили необходимость формирования

композитной фигурой - читателем-потреб юкугютбдаитвКАзовал злем

С.Пе«р1 09 500

книжно-информационной продукции. Процессы демократизации общества требуют создания условий несилового партнерского взаимовлияния, при котором индивид сможет реализовать самостоятельный и добровольный выбор культурно-информационных продуктов из множества имеющихся возможностей.

Для формирования субъект-субъектных взаимоотношений, предполагающих активную позицию обеих сторон - институтов книжного дела и читателей, важно не только выявить доминирующие представления о читателе и его деятельности, понять особенности их формирования в современной социокультурной ситуации, но и найти пути влияния на эти представления, ориентируя профессиональное сознание работников институтов книгоиздания и книгорас-пространения в направлении национальных интересов страны, приоритетов ци-вилизационного развития.

Изучение поставленной проблемы актуализируется и современной методологической ситуацией в области читателеведческих исследований.

В истории время от времени возникает необходимость пересмотра методологических основ и приоритетов исследовательской деятельности. Как правило, это происходит в периоды «ломки» целостной и единой социокультурной системы, смены культурно-исторической парадигмы. О наличии такой ситуации сегодня свидетельствуют, прежде всего, новые идеологические, политические, экономические, культурные условия, которые коренным образом изменяют регуляцию читательской деятельности и заинтересовывают научную общественность и институты книжного дела в качественно новом знании о читателе, его роли в книжном процессе.

Смена парадигм в различных областях общественной жизни влечет за собой изменение взглядов на изучение читателей и связанных с ними фактах сознания. О необходимости изменения этих взглядов речь идет в работах ведущих отечественных читателеведов: Л.Д. Гудкова, Б.В. Дубина, Д.К. Равинского, А.И. Рейтблата, В.Д. Стельмах. Исследователи справедливо полагают, что для современного периода изучения читателей особенно важно преодолеть фрагментарный характер читателеведческих исследований, замкнутость проблемного поля интересами отдельных социальных институтов, тенденцию интерпретировать читательскую деятельность вне связи с конкретно-историческим контекстом, преобладание статистико-социологического подхода к изучению читателей.

Книговедение1 и его составная часть - читателеведение, исследующее взаимодействие читателей с институтами книжного дела и вбирающее достижения смежных наук, изучающих различные аспекты читательской деятельности, переживают период самоосмысления. Остро осознается необходимость эволюции от аналитической стадии развития к более зрелой - синтетической, акцентирующей внимание на изменениях, преобразованиях, превращениях исследуемых предметов, взаимосвязях различных явлений. Необходимы поиски

1 Диссертант опирается на представление о книговедении как комплексной науке, объектом которой является книжное дело, включающее создание, распространение и использование книги (И. Е. Барен-баум, ^ И.Барсук, И. Г. Моргенштерн, Н. М. Сикорский, А. Г. Фомин). Понятие «книга» трактуется расширительна подразумеваются и периодические издания.

новых методологических подходов, исследовательских приоритетов, организационных решений, которые приведут читателеведение в соответствие с требованиями переживаемой социокультурной ситуации.

Для нынешнего этапа развития исследовательской работы представляется особенно актуальным синтезирование научных представлений о разнообразных аспектах читательской деятельности, показывающих ее единство; имеется в виду интегрирование данных о пользователе библиотеки, покупателе книги, адресате издательской деятельности, владельце домашней библиотеки, подписчике периодики, потребителе информации. Эти аспекты взаимосвязаны, взаимообусловлены, переплетены и не могут быть интерпретированы в отрыве друг от друга (понятие «читатель» в исследовании подразумевает обобщенный образ; оно распространяется на лиц, реализующих тот или иной вид читательской деятельности).

Интегрирование данных о различных аспектах читательской деятельности, историко-книговедческого материала с широким привлечением достижений смежных наук, сведение этих данных в систему - необходимый этап для выявления причинно-следственных связей в сферах издания, распространения и использования книжной продукции.

Среди факторов, определяющих функционирование названных сфер, немаловажное значение имеют факты сознания, в частности - концепция читателя.

Концепция («мысль», «понимание», «представление») трактуется как определенный способ понимания, интерпретации каких-либо явлений, ведущий замысел определенных видов деятельности и результат взаимосвязей между фактами, их происхождением и развитием.

Книговедческое понимание термина «концепция читателя» подразумевает систему взаимосвязанных представлений о роли и месте читателя в книжной стратегии, приоритетности тех или иных читательских категорий, целях и задачах изучения читателей, необходимости санкционирования их поведения в соответствии со сложившимися понятиями о социально полезном и социально вредном чтении. Эта концепция носит регулятивный характер и проявляется в рекомендациях, указаниях, нормах, предписаниях, запретах, поощрениях, которые побуждают к определенной деятельности в области книгоиспользования. Концепция читателя как факт сознания может формироваться на разных уровнях; в данной работе исследуется уровень, определяющий функционирование институтов книжного дела. На этом уровне вырабатываются доминирующие в обществе концепции читателя, оказывающие существенное влияние на книгоиздание, книгораспространение, а, в конечном счете - на регуляцию читательской деятельности.

Представляется очевидным, что концепция читателя - явление, производное от многих факторов исторического развития; ее формирование неразрывно связано с особенностями общественной системы в целом и протекающими в ней процессами. Складывается та или иная социокультурная ситуация, которая осуществляется в определенных пространственно-временных границах и детерминируется различными факторами социальной жизни; этот процесс

требует изменения книжной стратегии и ее базового элемента - концепции читателя.

Обобщая массив теоретического и эмпирического материала, автор выделяет пласт, несущий информацию о концепции читателя в ее динамике. Осмысление этого явления в его целостности в книговедении осуществляется впервые и отражает одновременно две тенденции: интеграции и дифференциации книговедческого знания.

Значимость такой работы остро ощущается на «разломе» эпох, рубеже веков, когда взгляд в прошлое позволяет лучше понять стремительно изменяющуюся действительность и увидеть проступающие контуры будущего тысячелетия. Благоприятность исторического момента для данного исследования проявляется и в резко возросшей заинтересованности различных институтов книжного дела в читателеведческих исследованиях, проясняющих причинно-следственные связи в развитии читательской деятельности и дающих научную основу для ее регуляции на основе гуманистических идеалов и общечеловеческих ценностей.

Данное исследование реализовано в рамках исторически ориентированного читателеведения, оно обращено к текстам, которые отражают дух, сознание, представления, мышление человечества. Поскольку исследование носит обобщающий характер, синтезирует материал, связанный с тысячелетием развития отечественной культуры, оно является вторичным отражением социальной действительности. Соответственно объект и предмет данного исследования отражены в различных текстах.

Объектом исследования является регуляция читательской деятельности в отечественном историко-культурном процессе.

Предмет исследования - концепция читателя как фактор регуляции читательской деятельности.

Цель диссертационного исследования - теоретическое осмысление основных закономерностей, определяющих динамику доминирующих концепций читателя в контексте социокультурных изменений в России. Постановка цели предопределила решение следующих исследовательских задач:

определение методологической базы, на основе которой представляется возможным проследить динамику концепции читателя в России;

■ разработка понятия «концепция читателя» и определение места обозначаемого им явления в стратегии книжного дела;

выделение основных исторических периодов, которые являются «узловыми» для динамики предмета исследования;

■ выявление и анализ теоретического и эмпирического материала, позволяющего охарактеризовать развитие концепции читателя в различных социокультурных условиях;

• определение основных факторов, влияющих на формирование концепции российского читателя в различных конкретно-исторических периодах, и выявление основных закономерностей её воздействия на регуляцию читательской деятельности;

■ осмысление динамики концепции читателя на основе заявленного методологического подхода и формулировка выводов, позволяющих проследить ее влияние на современную ситуацию в регуляции читательской деятельности.

Степень разработанности проблемы. В основе данного исследования -труды о духовной жизни российского общества, его ментальности, саморазвитии отечественной культуры; это прежде всего работы B.C. Жидкова, К.Б. Краснова И.В. Кондакова, Ю.М. Лотмана, П.Н. Милюкова, М.Н. Сперанского.

В библиотековедении исследовался такой факт сознания, оказывающий регулятивное воздействие на читательскую деятельность, как библиотечная мысль в ее развитии (А.Н. Ванеев).

Кроме того, данные о влиянии. представлений работников институтов книжного дела на регуляцию читательской деятельности в обилии содержатся в трудах Б.В. Банка, И.Е. Баренбаума, А.В. Блюма, А.Н. Ванеева, Е.Добренко, СП. Луппова, Е.Л. Немировского, С. А. Пайчадзе, А.И. Рейтблата, Н.Н. Розова, А.Ю. Самарина, Б.В. Сапунова, Н.М. Сикорского и многих других.

Осмысление факторов, определяющих регуляцию читательской деятельности, содержится в работах Л.Д. Гудкова, Б.В. Дубина, Н.П. Лаврова,-Б.В. Ленского, Н.А. Рубакина.

Из современных исследователей наиболее тесно увязали вопросы издания и распространения книги, факты массового читательского интереса, социальные причины популярности различных авторов с общественно-политической жизнью Л.Д. Гудков и Б.В. Дубин, что позволило им рассмотреть поведение читателей как функциональный ответ на различного рода напряжения или потребности модернизирующегося общества. Вопросы регуляции читательской деятельности в условиях изменения парадигмы книжного дела на рубеже XX-XXI веков рассматривали Б.В. Ленский, М.П. Ельников.

Проследить историю формирования различных представлений о читателе, выявить и обобщить эмпирический массив помогли работы книговедов, библиотековедов и библиографоведов И.А. Бутенко, С.Л. Вальгарда, А.Я. Ви-ленкина, П.А. Гурова, М.Я. Дворкиной, Е.А. Динерштейна, Г.А. Ивановой, Н.К. Крупской, Л.В. Петровичевой, С.А. Рейсера, А.Е. Шапошникова, И.А. Шомра-ковой и многих других, а также материалы исследований «История русского читателя» (СПбГУКИ), «История русской книги» (РНБ) и данные централизованных и региональных исследований по изучению читателей (РГБ, РНБ, БАН, ГПНТБ СО РАН и др.).

Разобраться в теоретических проблемах книговедения, определить место концепции читателя в системе книжной культуры и книжного дела позволили работы отечественных книговедов прошлых лет: М.Н. Куфаева, Н.М. Лисовского, A.M. Ловягина и современных ученых: А.И. Барсука, А.А. Беловицкой, М.П. Ельникова, И.Г. Моргенштерна. Использовались и труды зарубежных книговедов - Дж. Брукса, П. Бухвальд-Пельцовой, К. Гломбёвского, П. Глотца, К. Мигоня и др.

Основу для анализа теоретических проблем изучения читателей дали научные поиски Д.А. Балики, B.C. Крейденко, В.А. Невского, С.Н. Плотникова, Д.К. Равинского, Я.В. Ривлина, В.Д. Стельмах, В.П. Таловова.

Особое значение для данной работы имели исследования обобщающего характера А.В. Мезьер, М.В. Муратова, А.В. Соколова, Ю.Н. Столярова.

Методологическую основу данного исследования составляет синтез трех подходов: синергетического, культурологического и книговедческого.

Синергетика, к которой в последние годы усиливается интерес со стороны представителей гуманитарного знания, позволяет рассмотреть общественную систему как одну из самоорганизующихся систем и описать механизмы ее самоорганизации, рождения порядка из хаоса, дает основу для анализа социальных изменений, процессов перемен, представляет развитие как процесс, характеризуемый понятиями «нелинейность», «самоорганизация», «саморазвитие», «спонтанность», «необратимость» и др.

Для понимания динамики общественного сознания, в данном случае -концепции читателя, особенно значимы характерные для синергетической парадигмы отказ от абсолютизации всеобщих связей, констатация человеческой субъективности, воплощающей единство материального и идеального начал, индивидуальных и коллективных воздействий. Синергетика позволяет не только зафиксировать и объяснить динамику концепции читателя, но и показать, как она осуществляется, какие факторы детерминируют этот процесс и каковы возможности его самоорганизации и саморазвития.

Базовые основы синергетического подхода заложены в работах А.С. Ахие-зера, В.В. Васильковой, И. Пригожина, Е.Н. Князевой.

Попытка осмысления культурно-исторических процессов невозможна без обращения к культурологическому подходу. Автор считает наиболее логичным анализ динамики концепции читателя с позиций «понимающей» культурологии. Понимание как разновидность социального познания позволяет формулировать научные положения, гипотезы (М. Вебер); анализировать, интерпретировать, оценивать факты из области книжного дела, обобщать их в концептуальные модели. Названный подход позволяет найти основания для объяснения динамики концепции читателя, выявить причинно-следственные связи в этом процессе, понять глубинные причины формирования той или иной концепции читателя в различные временные периоды и выявить ее роль в регуляции читательской деятельности. Это особенно важно для уяснения специфики направленности национального исторического пути и роли книжного дела в социокультурном процессе.

Обозначенный подход активно развивается в трудах А.С. Ахиезера, М.С. Кагана, В.В. Ильина; автор опирался на содержащуюся в их работах историко-культурную модель развития России и разнообразные типологические обобщения.

При изучении факторов, определяющих динамику концепции читателя, автор исходил из положения о социальном детерминизме культурно-исторических процессов, их относительной самостоятельности и обратном воздействии явлений культуры на процесс общественного развития. Основу для

развития этих представлений составили работы А. П. Валицкой, С.Н. Иконниковой, В.В. Ильина, М.С. Кагана, А.И. Новикова, A.M. Панченко, П.А. Сорокина, Н.Я. Эйдельмана.

Концепция читателя, ее динамика тесно связаны с развитием представлений о человеке, его месте в историческом процессе. Поэтому важно было обратить особое внимание на развитие общественной мысли в России, философское осмысление религиозных, политических, экономических, культурных, военно-исторических явлений. С этим связано обращение к трудам историков и философов: Н.А. Бердяева, К. Валишевского, А.Я. Гуревича, А.А. Зиновьева, А.А. Ивина, Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, В.В. Розанова, B.C. Соловьева, П.А. Сорокина, П.А. Флоренского, Г.В. Флоровского, Е.Ф. Шмурло.

Необходимость применения книговедческого подхода задается темой исследования и эмпирическим материалом, лежащим в основе теоретических обобщений. Из наработанных книговедческих подходов выбран функциональный, так как он позволяет выявить особенности функционирования различных явлений и институтов книжного дела в социокультурном контексте (HJE. Баренбаум, А.И. Барсук). Автор считает правомерным назвать функциональный подход, примененный к историческому материалу, историко-функциональным; это сделано по аналогии с одним из литературоведческих подходов, исследующим функционирование художественных произведений в историческом контексте (AJI. Гришунин. Г.В. Краснов, Н.В. Осьмаков и др.).

Синтез трех названных подходов дает мощный дедуктивный импульс для исследования динамики концепции читателя в непрерывно изменяющемся социокультурном процессе и описания этого явления с использованием терминологии, наработанной синергетикой, культурологией, а также понятийного аппарата книговедения. Синтезированный подход позволяет рассмотреть динамику концепции читателя во взаимоотношении с другими системами, показать возможности ее саморазвития, причинно-следственные связи названных процессов в их становлении, непрерывном изменении.

В ходе исследования использовались общенаучные методы исследования: анализ и синтез, индукция и дедукция, восхождение от абстрактного к конкретному и от конкретного к абстрактному. Историко-системный метод позволил рассмотреть динамику концепции российского читателя в целостности познаваемой исторической реальности, раскрыть внутренние механизмы формирования этого явления в контексте взаимодействия совокупности различных развивающихся, сложно взаимодействующих систем и подсистем.

Доминирующие системы представлений о читателе и его деятельности выявлялись в ходе традиционно-интуитивного анализа книговедческих работ теоретического и обобщающего характера, учебной литературы по различным книговедческим дисциплинам, трудов ведущих теоретиков и практиков книжного дела, публикаций общественных и политических деятелей, материалов конкретных книговедческих исследований. При характеристике представлений о читателе, взглядов на его читательскую деятельность в качестве иллюстрации использовались цитирование, элементы анализа понятийного словаря и простого частотного анализа.

Теоретическая специфика данного исследования потребовала отбора концептуально значимого материала. Сбор эмпирических данных в данном случае не самоцель, а основа для аналитико-синтетической работы, построения цепочек причинно-следственных связей. Здесь реализуется сочетание индуктивно-дедуктивных методов при главенстве последнего. Автор ориентировался на наиболее значимый, репрезентативный материал, содержащийся в «слое идей» и «слое фактов», помещенных в определенный контекст. Этот материал был обнаружен в трудах признанных книговедов, ведущих специалистов сопредельных научных дисциплин, наиболее представительных литературных источниках. При отборе фактов особое внимание обращалось на те из них, которые были наиболее существенны для формирования концепции читателя и характеризовали ее роль в книжной стратегии. Среди институтов книжного дела отбирались ведущие учреждения, в функционировании которых полнее отразились типические черты того или иного периода развития книжной культуры. Среди деятелей книги выделялись те, чей вклад был признан как наиболее весомый, и чья деятельность наиболее ярко запечатлела определенные представления о читателях. Особое внимание обращалось на отражение этих представлений в высказываниях деятелей книги. Выявленная таким образом база эмпирических данных и теоретических положений создает основу для эскизного объяснения, которое, в принципе, можно превратить в исчерпывающее при использовании более обширного эмпирического материала.

Научная новизна представленной работы заключается в самой постановке проблемы изучения концепции читателя в ее динамике, обосновании этого понятия, осмыслении изучаемого явления в контексте социокультурных изменений на основе синтеза синергетики, культурологии и книговедения с использованием категориального аппарата различных научных дисциплин.

Изучение концепции читателя в ее динамике ранее не осуществлялось; по сути, это новое направление в книговедческих исследованиях, один из шагов в направлении создания комплексной научной и учебной дисциплины «Читате-леведение», обобщающей сведения о факторах, влияющих на читательскую деятельность, о содержании чтения в различных социальных средах, состоянии изучения читателей, приемах и методах стимулирования читательской активности. Исследование концепции читателя проясняет проблему влияния фактов сознания - в данном случае представлений, взглядов - на регуляцию читательской деятельности.

Новым является включение в научный оборот выводов о факторах, определяющих динамику концепции читателя в контексте отечественной истории. Впервые собран комплексный материал по философии, истории, культурологии, библиотековедению, библиографоведению и других наук, показывающий динамику данного явления.

Дефицит читателеведческих исследований обобщающего характера и традиционная ориентированность трудов по истории книги в России на проблемы издательского дела и издательской продукции позволяют считать, что данная работа в определенной мере уменьшает «белое пятно» в книговедении и выравнивает крен книговедческих исследований, акцентируя внимание на дви-

жущей силе представлений и взглядов участников книжного процесса, влиянии названных фактов сознания на содержание и характер читательской деятельности.

Теоретическая значимость исследования заключается, прежде всего, в обращении к проблеме влияния духовного мира на материальный, фактов сознания - на функционирование институтов книжного дела и регуляцию читательской деятельности. Книговедение обогащается данными о влиянии концепции читателя на книгоиздание, книгораспространение и стратегию читательской деятельности в различных конкретно-исторических условиях. Анализ причинно-следственных связей в сфере книжной культуры позволит выявить закономерности в развитии книжного дела и приблизит возможности прогнозирования происходящих в нем процессов, явлений, событий. Разработанный методологический подход может быть реализован при проведении подобных исследований, изучающих динамические процессы в книжной культуре. В частности, в диссертации показаны возможности применения синергетического подхода в книговедческих исследованиях, что обогащает их методологию.

Исследование концепции читателя как парадигмы общественного сознания открывает путь к анализу своеобразия различных частных концепций читателя: женщины, ребёнка, народного читателя, конкретных институтов книжного дела, деятелей книги и т.д.

Данное исследование автор считает приращением знания о духовной жизни российского общества.

Практическая значимость работы состоит в осознании регулятивной роли концепции читателя, ее влиянии на книжное дело и культуру России, читательскую деятельность, что позволяет лучше осмыслить современный книжный процесс и принимать более обоснованные управленческие решения в области книгоиздания и книгораспространения. Появляется возможность представить наиболее вероятные варианты развития книжного дела и прогнозировать пути выхода из кризисных ситуаций. Поскольку речь идет о концепции читателя как факте сознания, влияние на профессиональное сознание специалистов книжного дела позволит осуществить его коррекцию в направлении национальных интересов.

Изучение динамики концепции российского читателя дает возможность проследить связь времен, прорастание в современной социокультурной ситуации элементов книжной культуры прошлых лет и принимать более осознанные действия в регуляции читательской деятельности с учетом исторического опыта.

Материалы исследования могут широко использоваться во всех учебных курсах, связанных с изучением отечественной культуры, книжного дела и российского читателя. В частности, эти материалы будут полезны при разработке курса «Читателеведение», который необходим практически во всех учебных заведениях, готовящих кадры для книжного, информационного дела; этот курс на протяжении последних пяти лет преподается в ЧГАКИ.

Апробация работы осуществлялась на научных и научно-методических конференциях ЧГАКИ (1996,1997,1998,1999,2000, 2001, 2002,2003,2004 гг.); региональных научно-практических конференциях: «Дети и книга» (1999 г.), «Читатель в фокусе разнообразных представлений» (2000 г.); «Павленковские чтения» (2000 г.), «Чупинские чтения» (2001 г.); всероссийских «Да здравствует чтение творческое!» (2003 г.), «Духовно-нравственное воспитание детей и учащейся молодежи» (2003 г.); 13-й Международной конференции «Смирдинские чтения» (2003 г.).

Диссертантом были инициированы две региональные научно-практические конференции: «Чтение челябинских школьников» (1994 г.) и «Читатель в фокусе разнообразных представлений» (2000 г.).

Результаты исследования нашли отражение в профессиональной печати, в программе и лекциях авторского курса «Читателеведение».

Под руководством автора успешно защищена кандидатская диссертация на соискание ученой степени кандидата педагогических наук по специальности 05.25.03 - «Библиотековедение и библиографоведение» и в настоящее время осуществляется руководство двумя диссертационными исследованиями.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Примененный в диссертации синтез синергетики, «понимающей» культурологии и историко-функционального книговедческого подхода показал, что концепция читателя развивается вместе с общественной системой, но в то же время как относительно самостоятельная подсистема имеет свои критические периоды, определяющие смену детерминант в ее динамике. В общественных системах с главенством монокультуры в представлениях о читателе преобладает единичность, подчиненная идейности, ограничивающей возможности саморазвития концепции читателя. При переходе общественной системы к многоукладности книжное дело регулируется множественными представлениями, которые оформляются в несколько доминирующих концепций читателя, эволюционирующих в соответствии с законами саморазвития.

2. Концепция христианского просвещения читателя в древнерусском варианте была синтезом двух равнодействующих: церкви и государства. В конце XVI столетия были заложены основные ростки потенции, определившие динамику концепции читателя в XVII веке. В этот период вытеснение «почитания книжного» светским образовательным и развлекательным чтением обусловило доминирование к концу столетия концепции светского прозападного просвещения, предполагающей усвоение западноевропейской образованности.

3. В XVШ столетии наиболее значимым для развития концепции читателя было активное усвоение культуры Запада, особенности проявления самодержавной власти и оппозиционных ей сил. В условиях главенства дворянской культуры доминирующими были последовательно сменявшие друг друга концепции петровского читателя-дворянина, служащего своему отечеству, елизаветинского «петиметра» и екатерининского «вольнодумца». Оформление двух противодействующих и в то же время

взаимодополняющих полюсов культуры: дворянской и демократической, породили условия и для формирования концепции демократического читателя Н.И. Новикова, поддержанной другими издателями того времени.

4. Дивергенция дворянской культуры в первой половине XIX столетия предопределила доминирование трех концепций дворянского читателя: либерально-просветительской, революционно-радикальной и консервативно-охранительной. Продолжали развиваться и представления о демократическом читателе в русле названных направлений общественной мысли. Растущий интерес к книжному делу, его превращение в отрасль промышленности породили формирование идейно индифферентной коммерческой концепции читателя с просветительским и циничным оттенками.

5. Во второй половине XIX века нарастание «расколотости» усиливало конфликтность трех доминирующих концепций: либеральной, консервативно-охранительной, радикально-революционной, каждая из которых стремилась к экспансии, расширению своей социальной базы. В условиях системного кризиса и определяющего действия центробежных сил радикально-революционная концепция читателя, направленная на революционизирование сознания рабоче-крестьянского читателя, выполнила существенную ресурсную функцию в социальном противоборстве.

6. Концепция рабоче-крестьянского читателя, оформившаяся в послеоктябрьской период, постепенно трансформировалась в концепцию массового советского читателя, руководимого КПСС. На протяжении 70-ти лет осуществлялось выхолащивание сути этой концепции, вытеснение ее ядерного содержания на внешнюю оболочку словесного обозначения. После «перестройки» в условиях ломки старого, исчерпавшего свои ресурсы социального порядка, сложились условия для развития множественных представлений о читателе и его деятельности.

Структура диссертации определяется представлениями о смене социокультурных парадигм, влекущих изменение стратегии книжного дела и ее основного элемента - концепции читателя. Проведение границ временных периодов определяется природой предмета исследования; выделены главные, узловые этапы динамики концепции читателя. Осуществляется развертывание материала по горизонтали внутри определенной социокультурной ситуации и по вертикальной оси времени в соответствии со сменой этих ситуаций. Таким образом, в работе синхронный подход сочетается с диахронным.

Диссертация состоит из введения, шести глав и заключения.

Во введении охарактеризованы проблемная и методологическая ситуации, обосновывающие необходимость и актуальность данного исследования.

Выявлены научная новизна, теоретическая и практическая значимость диссертационной работы, охарактеризована ее структура.

В первой главе анализируется понятие «концепция читателя»; аргументируется целесообразность синтеза синергетического, культурологического и книговедческого подходов в данной работе. Показаны гносеологические воз-

можности синтезированного подхода для изучения динамики российского читателя.

Во второй главе рассматриваются представления о христиански просвещаемом читателе в средневековой Руси с конца X до начала XVII века и ломка единых представлений о нем в середине XVII столетия как следствие дивергенции религиозного сознания, светской и религиозной культур.

В третьей главе речь идет о динамике концепции читателя в контексте реформ Петра I, хаоса дворцовых переворотов послепетровского периода и расцвета Просвещения в эпоху правления Екатерины II. Выявляется влияние царствующих особ, церкви и объективной социокультурной динамики на этот процесс.

В четвертой главе исследуется расслоение и изменение социальной базы концепции читателя в условиях дивергенции дворянской культуры в первой половине XIX века, что предопределило формирование четырех разных концепций читателя.

В пятой главе анализируются факторы общественной жизни, ожесточенность идейно-политического противостояния и противоречивость общественного сознания второй половины XIX века, определившие множественность конфликтующих концепций читателя при переходе к XX столетию.

В шестой главе рассматривается социокультурный контекст, определивший формирование единой концепции массового советского читателя в послеоктябрьский период отечественной истории; намечаются тенденции, обусловившие бытование множественных концепций читателя в условиях ломки устаревших представлений о книге, чтении и читателе.

В заключении делаются выводы о результатах реализации обозначенного теоретического подхода, обоснованности методологических и методических решений, а также об особенностях динамики и функционирования концепции российского читателя в различных социокультурных ситуациях. Выявляются «белые пятна», резервы для углубления работы в избранном направлении и намечаются ее перспективы.

Имеется список использованной литературы, включающий более шестисот источников.

В приложении содержится программа учебного курса «Читателеведение».

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Теоретические основы изучения динамики концепции читателя» характеризуется понятие «концепция читателя»; обосновываются методологические основы исследования динамики данного явления.

«Концепция читателя» - термин сравнительно новый; в последние годы он активно используется в «читателеведческом» направлении литературоведения, которое разрабатывается в рамках рецептивной эстетики. В данной работе термину придается расширенное значение; в книговедческом понимании это спонтанно, постепенно оформляющаяся система представлений о читателе. Оп-

ределяя содержание деятельности институтов книгоиздания и книгораспрост-ранения, она опосредованно осуществляет регуляцию читательской деятельности. Исследуется доминирующая система представлений о читателе и его деятельности на уровне структур, определяющих функционирование книжного дела (власти, общественных организаций, ведущих институтов книжного дела и наиболее авторитетных деятелей книги).

Концепция читателя включает систему взаимосвязанных представлений о роли читателя в книжном деле (субъект-объектная, субъект-субъектная, объект-субъектная), приоритетности тех или иных читательских групп, целях их изучения, социально полезном и вредном чтении.

Употребляя термин «концепция читателя», автор осознает условность его применения: представления о читателе и его деятельности становились объектом профессиональной рефлексии по мере развития книжного дела, книговедения и осознания ресурсного значения читателя для общественного развития. Вплоть до конца XIX столетия эти представления были отрывочными, не содержали всех обозначенных компонентов концепции читателя; лишь с развитием книговедения, когда читатель стал полноценным объектом научной мысли, система представлений о читателе впервые сложилась у Н.А. Рубакина. Тем не менее, эти представления все же существовали с разной степенью осознанности. Поэтому термин «концепция читателя» используется при характеристике и тех периодов общественного развития, когда система представлений о читателе и его деятельности только складывалась, а соответствующая терминология отсутствовала. Имплицитная, то есть подразумеваемая концепция читателя, не сформулированная явно, присутствует в общественном сознании как ответ на вопрос, в какой книжной продукции нуждается общество, каким категориям читателей нужно адресовать ее в первую очередь, как выстраивать с ними взаимодействие, от чтения какой литературы следует ограждать читающих людей.

Для изучения динамики концепции читателя наиболее плодотворным представляется синтезированный подход, сочетающий гносеологические возможности синергетического, культурологического и книговедческого подходов. Синергетический подход дает возможность рассмотреть концепцию читателя как саморазвивающуюся систему, тесно взаимосвязанную с другими общественными системами. Ее динамика определяется процессами, происходящими в обществе, и собственными, только ей присущими особенностями. В рамках этих циклически повторяющихся социокультурных ситуаций по-разному складываются доминирующие концепции читателя. Синергетика позволяет рассмотреть этот процесс в сложной диалектике взаимосвязи системы систем - общественной системы - с ее подсистемами - культурой, книжной культурой, книжным делом.

Циклические изменения в культуре, причинно-следственные связи этих изменений пытается понять и объяснить понимающая культурология. Поскольку книжная культура является подсистемой культуры в целом, этот научный подход правомерно использовать для изучения происходящих в ней процессов, в том числе - динамики концепции читателя. Синтез синергетического и куль-

турологического подходов позволяет рассмотреть динамику концепции читателя во всей сложности социокультурного процесса, в контексте различных взаимосвязей и возможностей саморазвития, в периоды неравновесного и равновесного состояний, в условиях линейного и нелинейного развития.

Обращение к фактам из области книжной культуры, эмпирическому материалу, характеризующему книжное дело, обусловило использование книговедческого подхода и категориального аппарата книговедения. Для построения объяснительной модели динамики концепции читателя в контексте социокультурных изменений диссертант наиболее адекватным считает историко-функциональный книговедческий подход, под которым диссертант подразумевает исследование различных явлений книжного дела в непрерывности исторического процесса через содержание деятельности в различных взаимосвязях и контекстах социокультурного процесса. Этот подход реализовывался в трудах Н.А. Рубакина, A.M. Ловягина, М.Н. Куфаева. В данном исследовании истори-ко-функциональный подход позволяет выявить регулятивную роль концепции читателя в контексте социокультурных изменений. Таким образом, синтез трех названных подходов позволяет выявить причинно-следственные связи, объясняющие динамику концепции читателя, проследить «большие линии» в этом процессе и описать развитие представлений о читателе и его деятельности с позиций теории саморазвивающихся систем.

Динамику концепции читателя, ее причинность, взаимосвязь с конкретно-историческими явлениями, преемственность и прерывистость можно понять и объяснить в единстве вертикальных и горизонтальных связей: по ходу времени и в контексте конкретно-исторической ситуации. Поэтому предпринимается попытка проследить динамику концепции российского читателя с конца X века до наших дней.

Во второй главе «Формирование представлений о читателе средневековой Руси» рассматривается зарождение первоначальных представлений о читателе Древней Руси и их ломка в XVII столетии.

Первые представления о читателе и его деятельности складывались одновременно с развитием книжной культуры Руси, принявшей христианство: это были представления о том, зачем, что и кому нужно читать, от чтения каких книг следует воздерживаться. Это проявилось в тематике и адресации переводной рукописной книги, попытках регламентации читательской деятельности посредством списков «истинных» и «ложных» книг, а впоследствии - указами Стоглавого Собора и изъявлением монаршей воли.

Представления о книге и ее роли в общественной жизни были привнесены из Византии и других стран - культурных доноров. Книга того времени была, прежде всего, средством трансляции христианской религии, предметом ее культа и неотъемлемым атрибутом православия. Соответственно самое первое типическое представление о читателе средневековой Руси - это представление о человеке, приобщающемся к «высшему» божественному знанию. Реализовы-валась концепция читателя, которого надо было поучать, воспитывая в нем настоящего христианина. Этому читателю принадлежала субъект-объектная роль; книга его «врачевала», «учила», в определенной степени «владела» им.

Концепция древнерусского читателя была единой, ориентированной преимущественно на духовенство, но она предполагала несколько различные варианты ее проявления в разных социальных средах: среди княжеского сословия, духовенства и мирян. Социальную базу этой концепции составляли образованные князья и представители духовенства (в основном «чёрного»). Книжная традиция крестьян была устной; содержание божественного учения они воспринимали на слух, с помощью церковных священнослужителей. В Древней Руси поощрялось чтение «истинных» книг, правильно толкующих Священное писание и порицалось чтение книг, которые его извращали - «отреченных» книг, апокрифов.

К середине XVII века в России оформились разнообразные, порой противоречивые тенденции культурного развития, которые не могли не сказаться на представлениях о читателях и их деятельности. Социокультурная многоуклад-ность, наличие влиятельных социальных сил, по-разному представлявших оптимальный социальный порядок, предопределили параллельное бытование трех концепций читателя: древнерусской, обращенной к историософии Древней Руси, никонианской концепции прогреческого просвещения и светской концепции прозападного просвещения, смыкающейся с «латинским» направлением в религиозной культуре. Древнерусская концепция читателя, проделав полный цикл своего развития (становление в X - XIV веках, господство в XV - XVI и угасание в конце XVII столетия), логикой эволюционного развития была вытеснена на периферию общественного сознания. Так произошло превращение единичного в представлениях о читателе во множественное.

При обилии возможностей, предоставляемых книжной культурой, и разнообразии допустимых стратегий читательского поведения, социокультурной ситуацией в конце XVII столетия была востребована в качестве доминирующей концепция светского прозападного просвещения, подготовившая страну к петровским преобразованиям.

В третьей главе «Развитие представлений о читателе в эпоху европеизации дворянской культуры в России XVIII века» анализируются особенности динамики концепции дворянского читателя и формирование представлений о демократическом читателе.

Культурное многообразие, сложившееся к началу XVШ века, было нарушено прерывом постепенности культурных процессов, «сжатием» социокультурного пространства, нарушением информационного разнообразия волей императора. Центростремительные усилия Петра I, утвержденный им приоритет материального производства, стремление к общественному переустройству по западному образцу предопределили доминирование концепции читателя-подданного, служащего своему отечеству. Он должен был предаваться практически полезному чтению, читать книги, которые помогали строить, воевать, пользоваться земными недрами, водить суда, правильно понимать свои обязанности по отношению к государству и владеть принятыми на Западе светскими манерами.

В хаотическом социокультурном пространстве периода дворцовых переворотов петровская концепция читателя оказалась как бы выпущенной из рук.

Для развития представлений о читателе в этот период определяющими были три тенденции: невнимание государственной власти к развитию книжного дела, ориентация последнего на нужды иностранного читателя в России и за ее пределами и усиление роли Академии наук в издании, распространении литературы и формировании круга чтения российского читателя. Русская философская мысль (Ф. Прокопович, А. Кантемир, В.Н. Татищев) развивала представления об огромной просветительной и воспитательной роли чтения.

В елизаветинский период правления были созданы условия для реализации этих представлений. Высокая социальная значимость дворянского сословия обусловила приоритетность этой категории читателей, для которой чтение было не только желательным, но и обязательным; в круге чтения дворянина елизаветинского времени должна была присутствовать литература, способствующая его самосозиданию, воспитанию. Тип взаимодействия с этой литературой определялся пониманием общественного долга. Преодолению разрыва между «идеальным» и «реальным» читателем способствовало формирование представлений о допустимости развлекательного чтения. Представления о том, что читатель «должен читать», со временем были основательно потеснены взглядами на то, что он «хочет читать». К книгоизданию было предъявлено требование «прибыли казенной», что способствовало его осознанию как коммерческого предприятия и дало толчок к формированию коммерческих взглядов на читателя. Были созданы предпосылки для формирования представлений о «низовом» читателе; они бытовали в основном на эмпирическом уровне книгоиздательской и книготорговой деятельности.

Культурное многообразие, допустимость сосуществовования различных культур с обеспечивающими их деятельность социальными институтами, «государственный либерализм» в период правления Екатерины II, усилия самой императрицы в развитии книжного дела способствовали дальнейшей дифференциации представлений о читателе и его деятельности. Екатерина II играла главенствующую роль в распространении представлений о читателе «верхнего» культурного слоя. Бесцельной наклонности к чтению елизаветинского «петиметра» императрица придала определенное направление; екатерининский читатель-дворянин представлялся как объект светского прозападного воспитания. Он должен был развивать свой ум усвоением идей преимущественно французских просветителей и стремиться к серьезному образовательному чтению.

Екатерининская концепция дворянского читателя, стремившегося к «украшению ума», в дифференцированном виде распространялась на женщин и детей, в чем значительную роль сыграл Н.М. Карамзин. Сложилось представление о том, что литература для женщин должна быть связана с любовью, бытом, воспитанием детей. Представления о детском чтении определялись популярностью в среде образованного дворянства зародившегося в Европе гуманитарного идеала, исходящего из уважения к правам и свободе личности, ее естественности и самобытности. Стремление к воспитанию людей «новой породы» обусловило осознание необходимости создания книжной культуры, ориентированной на детей. Ребенок рассматривался как читатель руководимый, воспи-

туемый, наставляемый, но в то же время приоритетный, заслуживающий самого пристального внимания.

Стимулирование Екатериной II центробежных тенденций создало условия для появления оппозиционных концепций читателя, среди которых устойчиво доминировала концепция демократического читателя Н.И. Новикова. Она придала идее просветительства новый смысл, новое содержание и новую направленность. Новиковская концепция демократического читателя предполагала серьезное образовательное чтение, самостоятельные суждения по поводу прочитанного, неприятие социальной несправедливости во всех ее формах и отвергала галломанию, «вертопрашество», неразборчивое развлекательное чтение. Система книг для женщин и детей Н.И. Новикова также была представлена книгами делового, научно-популярного и учебного характера и, кроме того, включала немало изданий по прикладной педагогике.

Факт роста профессионализации книгоиздательской деятельности обусловил более четкую ориентацию на рынок сбыта; это в свою очередь, потребовало дальнейшего развития коммерческих представлений о читателях, что было связано с пониманием необходимости их развлекать, забавлять и стимулировало издание «ходкой» литературы.

Изложенные соображения об особенностях динамики концепции читателя в XVIII столетии позволяют сделать вывод о наиболее значимых факторах ее формирования: активное усвоение культуры Запада, особенности проявления самодержавной власти и оппозиционных ей сил. Доминирующие представления о читателе XVIII столетия были сформированы светскими силами в условиях открытости российской общественной системы.

В четвертой главе «Развитие концепции читателя в условиях дивергенции дворянской культуры и нарастания процессов демократизации читательской деятельности в первой половине XIX века» содержится материал об особенностях дифференциации концепции российского читателя в первой половине XIX века.

Концепция российского читателя в первой половине XIX столетия развивалась в условиях попытки возобновления социокультурной ситуации «светлого», либерального периода правления Екатерины И. Однако неоднородность дворянского общества, дивергенция его культуры предопределили бытование разных концепций дворянского читателя: либерально-просветительской, консервативно-охранительной и радикально-революционной. В их формировании принимали участие не только самодержцы и их окружение, но и наиболее влиятельные носители общественного сознания, идеологи, выражающие разные представления об оптимальном социальном порядке.

Либерально-просветительская концепция читателя в первой половине XIX века стала доминирующей в среде просвещенного дворянства; на ее развитие большое влияние оказали Александр I и духовная элита того времени: Н.М. Карамзин, П.А. Вяземский, А.С. Пушкин и др. Н.М. Карамзин распространял в обществе охоту к чтению «заманчивостью сочинений» и ориентировался в основном на образованную часть общества. Он упорно «строил» личность читателя, надеясь создать более гармоничное общество усилиями просвещения, ли-

тературы. Либерально-просветительская концепция читателя этого периода распространялась и на разночинцев; был характерен педагогический настрой по отношению к этой категории читателей, прогресс не мыслился без их просвещения. Разночинцы предостерегались от чтения романов «ужасных», «забавных», «чувствительных» и призывались к чтению просвещающему, возвышающему душу, подвигающему к доброму и прекрасному.

Усилиями Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, В.Г. Белинского сформировались первые либерально окрашенные представления о читающей публике, которая осознавалась как значимое для литературного процесса явление. Отношение к ней было снисходительным, порой резко критическим. С публикой надо было считаться, учитывать ее вкусы и пожелания и, в то же время, оберегать её от книг, которые «отзываются толкучим рынком».

Радикально-революционная концепция читателя в первой половине XIX столетия зародилась в среде образованного дворянства, оппозиционно настроенного по отношению к самодержавию. Она была одной из трансформаций екатерининской концепции дворянского читателя и во многом являлась порождением самой монархии. Однако сформирована была эта концепция радикальным дворянством и отражала самопредставление этой категории читателей. В среде декабристов чтение определялось серьезностью, гражданственностью, отказом от условностей светской жизни, стремлением объединить усилия в деле общественного переустройства. Они были сориентированы на литературу, помогающую изменить сложившийся социальный порядок: это были сочинения древних историков (Плутарха, Тацита, М. Цицерона), французских просветителей (Ж. Руссо, Д. Дидро, К. Гельвеция), немецких и французских романтиков. Декабристы создавали и собственную литературу, которая распространялась в избранном кругу в виде журналов и книг в рукописном виде. Резко отрицательным было отношение к элегической поэзии, разочарованному герою, массовой литературе невзыскательного вкуса.

Картину разрастания радикализма в этот период дополняет революционность разночинцев (в частности «петрашевцев»), которые имели представление о чтении как одном из ресурсов, позволяющем изменить общественное устройство. В кружке «петрашевцев» увлекались сочинениями К. Сен-Симона, Ш. Фурье, А.Н. Радищева, декабристов, В.Г. Белинского и А.И. Герцена. «Петрашевцы» пропагандировали революционные идеи посредством книг, распространяли произведения по истории, политической экономии и социальным наукам, в том числе - запрещенные цензурой.

Консервативно-охранительная концепция читателя, в формировании которой принимали участие в основном самодержавие, правительственная бюрократия и промонархически настроенное дворянство, отражала стремление к «сжатию» социокультурного пространства, повышению его управляемости, предотвращению распада. В соответствии с этой концепцией читатель-дворянин должен был читать лишь то, что содержало «хороший образ мыслей и благонамеренность». Литература воспринималась как слуга режима, точный барометр царской политики. Общественная система и ее подсистемы, связанные с образованием, культурой, в том числе - книжной, должны были разви-

ваться в соответствии с известной триадой С.С. Уварова: «православие, самодержавие, народность». Царским режимом активно поддерживалось издание книг и журналов, провозглашавших идеи самоотверженного служения царю и отечеству, патриотизма, патриархального равенства, опоры на национальные корни. Запрещалось завозить, издавать и читать «вольнодумные» сочинения, книги, подвергавшие сомнению религиозные догмы, ослаблявшие почтение к правительству и содержащие предложения о государственных преобразованиях. Экспансия этой концепции осуществлялась за счет разночинцев и крестьян. Разночинцы получили ограниченный доступ к образованию, позволяющему заниматься практически полезной деятельностью, а для крестьянства издавались «простонародные книги», соответствующие «видам» правительства, произведения духовной литературы и сборники, включающие материалы познавательного характера, написанные по принципу «не слишком высоко и не слишком низко». Консервативно-охранительная концепция читателя была адресована всем слоям общества, в том числе - низовым.

Превращение книгоиздания в отрасль промышленности в этот период способствовало развитию представлений о читателе как источнике и средстве коммерческой выгоды. Эти представления сопровождали весь процесс развития книжной торговли (известно, что еще в XVII веке при ценообразовании исходили из соображений «прибытка»), но именно в первой половине XIX века они стали играть заметную роль в жизни общества.

Для системы коммерческой концепции читателя, выраженной А.С. Пушкиным, В.Г. Белинским, был свойствен просветительский оттенок. Подчеркивая, что деньги - это только средство поддержания личного существования литератора и условие развития литературы, а истинный источник литературного творчества - вдохновение, дух, разум, они не считали возможным потакать читающей публике, заманивать покупателей несостоятельными обещаниями.

Другая группа литераторов, в которой наиболее заметными были Ф.В. Булгарин, О.И. Сенковский, Н.И. Греч, традиционно связывается с расчетливым, циничным отношением к читателю. В этом общественном мнении присутствует элемент мифоторчества; саморазвиваясь, миф порой оказывает на оценки и суждения людей большее влияние, чем многоцветная и противоречивая действительность. Тем не менее, есть основания считать, что названные литераторы (привычно именуемые «литературными дельцами», «коммерсантами от книжного дела») нередко рассматривали читающую публику как объект манипуляций, средство финансовой выгоды; с их точки зрения, для публики сгодится все - подобие остроумия, тень гласности и вольнодумства, призрак учености, политические брани и схватки.

Таким образом, в первой половине XIX столетия произошло расслоение концепции дворянского читателя, что отражало логику саморазвития общественной системы в целом и дворянской культуры в частности. К середине столетия с зарождением капитализма в России дворянство постепенно переставало восприниматься как наиболее значимая общественная сила и, соответственно, приоритетный читатель. Концепция дворянского читателя, зародившаяся в

конце XVII столетия и достигшая своего расцвета в годы правления Екатерины 11 и Александра I, в эпоху Николая I начала разлагаться и угасать.

Борясь за поддержание своего существования, три названные концепции «пустили корни» в глубинные слои читающего общества. Коммерческая концепция читателя была ориентирована, прежде всего, на среднее сословие, которое стало ареной столкновения различных представлений о характере взаимоотношений литераторов и издателей с широкой читающей публикой. Подчеркнем особенности всех четырех концепций первой половины XIX столетия: это представления о читателе преимущественно российской литературы и сложное сочетание по-разному понимаемых просветительских, охранительных, радикальных и коммерческих целей в формировании этих представлений.

В пятой главе «Формирование различных концепций читателя в условиях идейно-политической борьбы и культурного многообразия второй половины XIX - начала XX века» речь идет об особенностях конфликтной динамики российского читателя в обозначенный период.

Во второй половине XIX столетия представления о читателях развивались в условиях острой идейной борьбы, смены приоритетов в общественной жизни, усиливающегося противостояния различных общественных групп. Переворота в этих представлениях не было, но расстановка социальных сил была иной.

Доминирующим фактором, детерминирующим формирование различных концепций читателя в этот период, было общественное сознание со свойственными ему противоречиями, идейно-политической борьбой различных групп. Составным элементом мировидения этих групп были представления о том, кому, что и зачем следует читать. Самодержавие, утратившее монополию на эти представления еще во времена Екатерины II и Н.И. Новикова, во второй половине XIX века стало всего лишь одним из значащих факторов, определивших в основном консервативно-охранительную и в меньшей мере - либеральную концепцию читателя.

Борьба за читателя, стремление использовать его как один из ресурсов социального противостояния обусловили дальнейшее развитие и конфликтное взаимодействие ранее названных концепций читателя, их непрерывную борьбу за расширение социальной базы. Обогащению этих концепций способствовал расцвет русской философской мысли, таких ее направлений как либерализм, консерватизм, радикализм.

Либеральная концепция российского читателя в этот период складывалась в условиях либерализации общественной жизни в первые годы правления Александра II. Это был естественный социокультурный ответ на николаевское «сжатие». Для развития либеральной концепции читателя в этот период были чрезвычайно важными такие факты как возможность более свободно развивать общественное самосознание, формировать различные течения общественной мысли и проявлять творческую активность в социальной жизни. Во второй половине XIX века она своеобразно преломились в трех средах.

Либерально-дворянская концепция читателя базировалась на гуманистических и правовых ценностях: плюрализме, допущении возможности разнообразных потребностей, признании ценностей каждой личности. На развитие этой

концепции оказала влияние либеральная философия К.Д. Кавелина, Б.Н. Чичерина, П.Н. Милюкова и др. В рамках данной концепции издавались и распространялись статьи и книги, требующие соблюдения равноправия, личной свободы, самоуправления, терпимости, законности, гуманного отношения к людям. Либерально настроенная интеллигенция группировалась вокруг журналов «Вестник Европы», «Русский вестник», «Русское слово» и др.

Дух либерализма повлиял на представления о детях, их свободном воспитании. Либерально-дворянские представления о детском чтении выразили издатели М.О. Вольф, А.Ф. Девриен, Глазуновы. В издаваемой ими литературе в доступной для детей форме популяризировались нравственные истины, воспитывалось сострадание к бедным и несчастным.

В целом либерально-дворянская концепция читателя имела слабую социальную базу: это было связано с тем, что дворянство перестало играть главенствующую роль в общественной жизни, и дворянский либерализм не мог постоянно воспроизводить свои институты и ценности.

Однако либеральные ценности не утратили своего значения, они нашли себе почву в разночинной среде; разночинцы воспринимались как новые люди, новые герои, новые читатели. Либерально-демократическая концепция читателя подразумевала, прежде всего, общедоступность книжных богатств. Либералами по-прежнему осознавалась необходимость педагогического воздействия на читателя; реализовывалась схема «сверху вниз», однако по отношению к разночинцам она осуществлялась в смягченном варианте. Допускалось «советовать», «растолковывать», «помогать», «руководить малосведущих посетителей».

Разночинец во второй половине XIX столетия потребовался дворянству и для установления контакта с социальными «низами»; социокультурная удаленность двух полярных категорий читателей требовала посредничества. В результате их взаимодействия была сформирована либерально-народническая концепция читателя, адресованная преимущественно крестьянству. В разработке представлений о смысле, целях и содержании читательской деятельности народа активнейшее участие принимали Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, МЕ. Салтыков-Щедрин, Н.К. Михайловский, Н.А. Рубакин, Х.Д. Алчевская и другие незаурядные личности со своей философской, жизненной позицией, что предопределило значительную пестроту представлений о народном читателе. Смысловым ядром либерально-народнической концепции читателя было осознание приоритетности народного читателя, стремление сформировать круг чтения в соответствии с его подлинными интересами и возможностями социального развития. По данному вопросу был высказан широчайший спектр суждений; реальная практика книгоиздания отбросила полярные взгляды и действовала в противовес лубку и народной книге древнерусской письменной традиции.

Либерально-народнические представления о детском чтении отразились в содержании деятельности земских школ, которые стремились дать «нравственно-умягчающее» и «умственно-просвещающее» воспитание крестьянским детям.

Особое место в рамках либерального течения общественной мысли занимает система представлений о читателе Н.А. Рубакина. Концепцию Н.А. Руба-кина отличают цельность, высокий уровень осмысления; она вобрала в себя лучшее, наиболее ценное из идей, которые витали в воздухе, высказывались в печати, дебатировались в кругах профессионалов книжного дела. Н.А. Рубакин утверждал ценность каждой читательской личности, ее право на самоопределение и свободное развитие. Для Рубакина читатель - субъект, вектор активности которого направлен на самого себя. Институтам книжного дела он отводил подчиненную роль: они должны и «нравственно обязаны» помогать читателю «идти вперед и вверх», показывая ему возможность усваивать систему наук, всемерно распространять знания. Право на читательское самоопределение Н.А. Рубакин признавал и за ребенком.

На протяжении всего полувека либеральная концепция читателя смещалась в зависимости от конкретно-исторической ситуации из центра на периферию общественной жизни и в обратном направлении, то сужаясь, то расширяясь в поисках социальной базы своей реализации. Срединность ее положения обрекала ее на постоянную критику и со стороны консервативных, и со стороны радикальных представлений.

Консервативно-охранительная концепция читателя во второй половине XIX - начале XX века развивалась в традициях николаевско-уваровской идеологии, однако базировалась на более осознанном, философски осмысленном консерватизме. Мощная интеллектуальная подпитка этой концепции осуществлялась бурно развивавшейся в то время философской консервативной мыслью, связанной с именами Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, К.П. Победоносцева и др. Консервативно-охранительная идеология разрабатывалась и реализовыва-лась с участием таких государственных деятелей как В.Н. Панин, Д.А. Толстой, М.Н. Муравьев, П.А. Валуев, М.Н. Катков и др.

Как и прежде, сутью консервативно-охранительной концепции читателя было поддержание посредством чтения благонамеренности, преданности монархии, патриотизма и религиозной нравственности. В печати нельзя было позволять неуважение к христианской религии, верховной власти, основным законам государственности; запрещалось то, что нарушало народную нравственность и честь частных лиц. Регулятивные усилия, поддерживавшие эту концепцию, стали более изощренными: создавались официозные органы, выступавшие в обличье частных и нелегальных изданий, практиковались щедрые субсидии на правительственную печать, широко использовались средства репрессивного характера, а также меры, тормозящие деятельность периодических изданий (предупреждение, приостановка, закрытие). К регуляции читательской деятельности в интересах государства активно привлекалась церковь.

Консервативно-охранительная концепция читателя была адресована всем слоям общества, однако основная ее мощь была обрушена на народ. Ему отводилась роль силы элементарно образованной, способной к социальному творчеству в строго определенных пределах. По инициативе правительства издавались дешевые книги для народа, которые способствовали религиозно-нравственному развитию крестьян и приобретению полезных практических

сведений. Консервативно-охранительная концепция читателя предполагала субъект-объектное отношение к народному читателю, она была направлена на консервацию народного сознания в духе православных ценностей и предотвращала ломку нравственных понятий, могущую привести к неповиновению и бунту. В рамках этой концепции не только воскрешалась известная идеологема Уварова, но практически воссоздавалась модель чтения, вобравшая в себя смысловое ядро древнерусской концепция читателя, где вера, христианское воспитание ценились больше, чем знание.

Во второй половине XIX столетия заметную роль в общественной жизни играла радикально-революционная концепция читателя, генетически связанная с декабризмом и разночинно-революционным движением первой половины столетия. Ее социальная база в этот период стремительно расширялась, а представления о читательской деятельности как ресурсе радикального общественного устройства обогащались идеологией революционных демократов (Н.Г. Чернышевского, Д.И. Писарева, Н.А. Добролюбова) и марксистов. Эта концепция в данный период проделала определенную динамику: зародившись в русле разночинного революционного движения, она в 70-80-е годы впитала в себя содержание революционно-демократического мировоззрения и марксизма, а в 90-е годы энергию революционности вобрала в себя ленинско-большевистская концепция читателя, воплощавшая предельный, наиболее жесткий и последовательный радикализм.

В соответствии с революционно-демократической концепцией читателя книга является одним из важнейших средств общественных преобразований. Новую картину мира революционные демократы пытались создать посредством формирования новой идеологии, основанной на реализме, знании точных законов мироустройства, силе разума и просвещения. Ощущая себя «новыми людьми», развивателями, они дворянскую культуру маркировали как старую, отжившую; ими была востребована литература, дающая «практически пророческую правду», выражающая интересы народа, формирующая положительное отношение к жизни и создающая «новый тип» человека.

Сформированная революционными демократами концепция читателя распространялась и на женщин; ценились образованность, независимость, демократичность, ориентированность на общественные преобразования. Предпринималась попытка захватить в поле действия этой концепции и детей. Революционные демократы призывали изымать из детской литературы «преднамеренное идиотство», «приторные сентенции» и требовали, чтобы в круг детского чтения были включены книги, изображающие реальные, жизненные характеры, а также правдивые исторические рассказы, географические сочинения, книги по естествознанию.

Революционно-демократическая и революционно-народническая концепции читателя практически смыкались, но неоднородность революционного народничества предопределяла разное отношение к использованию печатного слова с целью радикализации народных масс. Не предполагала его использовать бакунинско-нечаевская группировка, а в кружке чайковцев, напротив, большое значение придавалось «книжной пропаганде». Примечательно, что ре-

волюционные народники также практиковали своего рода «игру с переодеванием»; они маскировали свою продукцию под лубочную книжку, избегая при этом цензурно-политических репрессий и сближая свою литературу с популярной в народе продукцией Никольского рынка.

Дальнейшее раскручивание маховика радикализма в России связано с развитием марксизма, в идейном русле которого развивалась марксистская концепция читателя. Она базировалась на представлениях о необходимости изменения социального порядка на основе западных революционных учений; в очередной раз российская общественная система открывалась для западных революционных идей в качестве их восприемника и экспериментальной площадки.

Для пропаганды идей марксизма многое сделала группа «Освобождение труда», в литературно-издательской деятельности которой принимали участие Г.В. Плеханов, В. Засулич, П.Б. Аксельрод и др. Идеи легального марксизма распространяли также издания «Социал-демократической библиотеки», «Московского общества переводчиков и издателей», «Партии русских социал-демократов».

Для дальнейшего развития радикально-революционной, уже марксистско-ленинской концепции читателя, судьбоносным был факт перехвата лидерства в формировании марксистской идеологии В.И. Ульяновым, разрыв последнего с Г.В. Плехановым и легальным марксизмом.

Марксистско-ленинская концепция читателя ориентировалась не только на радикально настроенную интеллигенцию, но и на рабочих. Осознание значимости рабочего читателя проявилось в высказываниях о необходимости создания литературы, направляющей его умственную деятельность в русло недовольства социальной действительностью, ориентированности нелегальных марксистских издательств на этого читателя, создании для него периодических изданий («Рабочая Мысль», «Рабочая газета» и др.) Данная концепция читателя рассматривалась как мощнейшая детерминанта общественного переустройства, одно из средств приведения в «ресурсное», боеспособное состояние «низов», которые должны были докончить разложение старого социального порядка и создать новый. Книга рассматривалась как орудие жесткой политической борьбы, средство формирования революционного сознания нового приоритетного читателя - рабочего.

Коммерческая концепция читателя в этот период в идейном плане не претерпела существенных изменений, но обрела более прочную материальную базу реализации за счет укрепления «духа капитализма» в книжном деле. Получили дальнейшее развитие представления о читателе как потребителе специфического товара - книги. Этот товар воспринимался как особенный, его ценность определялась суммой производственных затрат и значимостью содержания.

Деятели книги понимали, что успех книгоиздательских и книготорговых предприятий зависит от того, насколько точно будет угадан читательский спрос и насколько будет удовлетворен читатель. Умели отыскать «лакуны» на книжном рынке М.О. Вольф, А.Ф. Маркс, А.С. Суворин, И.Д. Сытин, что предопределило их финансовый успех на книжном рынке. Ими использовались такие

маркетинговые приемы как понижение цен, универсальное оформление фирменных изданий, выпуск бесплатных приложений. И.Д. Сытин одним из принципов своей деятельности избрал «что закажут»; издатель наблюдал за реакцией читателей, внимательно анализировал ситуацию спроса и предложения на книжном рынке. В соответствии с запросами массового читателя издавались книги «под Комарова», «под Гоголя», сонники, песенники. Сложилось представление о том, что любит массовый читатель: «очень страшное», «очень жалостливое», «очень смешное» и непременно с торжеством добродетели в финале.

Таким образом, во второй половине XIX - начале XX века основным фактором формирования различных концепция читателя была идейная борьба, осуществлявшаяся в условиях усиления раскола в обществе. Нарастание «рас-колотости» усиливало конфликтность трех доминирующих концепций; на протяжении полувека каждая из них, в зависимости от конкретно-исторических условий, выходила на главенствующие позиции.

Множественность концепций читателя, их конфликтное взаимодействие, утрата детерминант линейного развития общественной системы, ее скатывание в пространство, хаос с неизбежностью поставили общественную систему перед выбором решающего фактора, который детерминировал ее дальнейшее развитие.

В шестой главе «Концепция советского руководимого читателя: становление, господство, крах» рассматриваются особенности динамики концепции советского читателя, ее «ломка» в современной социокультурной ситуации и формирование обновленных представлений о читателе и его деятельности.

Октябрьская революция 1917 года, совершенная большевиками во главе с В.И. Лениным, предопределила доминирование марксистско-ленинской концепции читателя, которую после прихода большевиков к власти представляется более правильным называть ленинско-болыпевистской.

Очередной для российской истории социальный «взрыв» обусловил «взрыв» в культуре. Множественность культурных процессов была прервана, социокультурная многоукладность рассматривалась как пережиток.прошлого и решительно преодолевалась. Селекцию, фильтрацию и культивацию культурных ценностей осуществляли большевистские идеологи и, соответственно, концепция читателя развивалась в русле большевистской монокультуры. Представления о читателе и его деятельности выковывались в процессе сложного взаимодействия носителей дореволюционной культуры, основанной на традиционных ценностях интеллигенции, и культурных неофитов, которых революционной волной вынесло на вершину власти. Новая концепция читателя рождалась в ходе диалога и полемики разных культур. Осуществлялась ревизия культурного наследия, которая определила жизнеспособные фрагменты культуры предыдущего периода и обозначила пласт духовных ценностей, подлежащих бескомпромиссному уничтожению.

Из наследия прошлого были удержаны элементы народнической идеологии; во взаимодействии с читателями реализовывалась схема «сверху вниз»,

народный читатель воспринимался как главный ресурс общественного переустройства, в силу чего продолжалась практика преодоления неграмотности, которая понималась как одна из разновидностей «борьбы».

Народническая идея руководства чтением была модернизирована; если для либеральных народников руководство чтением было средством преодоления культурного разрыва между интеллигенцией и народом, то у большевистских идеологов оно было подчинено политической задаче формирования нового человека, инструмента осуществления коммунистической теории.

Все, что раньше питало консервативно-охранительную концепцию читателя и являлось ее сутью («монархические настроения», «религиозный опиум», «буржуазная мораль»), решительно отвергалось и уничтожалось. Отрицался и «капиталистический дух» в книжном деле, что ликвидировало предпосылки для развития коммерческой концепции читателя.

Таким образом, многоцветье представлений, определившее множественность концепций читателя в XIX столетии, было подавлено торжеством большевистской монокультуры, обусловившей доминирование ленинско-болыиевистской концепции читателя, которая предполагала приоритетность рабоче-крестьянского читателя. Интеллигенции предлагалось «идти под знамена» рабочей диктатуры; как самостоятельная группа она в расчет не принималась. Таким образом, «низы» получили возможность исторического «выравнивания».

Рабоче-крестьянский читатель воспринимался как ведомый, руководимый; субъект-объектное отношение к нему проявлялось, в частности, в наборе слов, обозначающих взаимодействие с ним: «влиять», «руководить», «воспитывать», «помогать», «натолкнуть», «привлекать», «удержать», «обучать», «вербовать», «пробуждать», «заинтересовать», «вовлечь», «завоевывать». Вместе с тем «масса» должна была стать источником активности, проявить особым образом сформированные субъектные свойства.

При формировании представлений о социально полезном чтении профессионалы книжного дела исходили из идеологически окрашенных представлений о функциях литературы. В качестве полезного чтения назывались книги, формирующие марксистское мировоззрение, агитационно-пропагандистская, атеистическая литература, различные справочники, а также издания, связанные с политической и экономической жизнью страны. Формировалось сакральное отношение к книге, которая «ориентировала в правильном направлении».

Добиваясь монопольного господства над читателями, партийно-советская правящая верхушка «отфильтровывала» литературу, которая шла вразрез с идеологическими установками: это была религиозная, промонархическая литература и все то, что маркировались как «старорежимное», «эстетически несостоятельное», «космополитичное», «контрреволюционное», «враждебное пролетариату», «аполитичное» и т.д.

Особое внимание большевистские идеологи обращали на чтение детей. Обращение социальных надежд к детству связано с очередной в отечественной истории попыткой создать «нового человека».

Дети рабочих и крестьян рассматривались как мощный ресурс построения нового общества; ставилась задача создания для них «новой» книги, оппозиционной к «старой», которая, по мнению большевистских идеологов, уводила ребенка к жалости и благотворительности. Для ребенка считалось нужным создать литературу, воспитывающую трезвый подход к природе, воспевающую романтику труда, отвергающую «мещанскую» мораль и дающую классовый подход к оценке людей и человеческих отношений; очевидна актуализация смыслов революционно-демократической концепции читателя предыдущего столетия.

Параллельно государственно-партийным, социологизаторским представлениям о детском чтении развивались и иные, менее социально заданные и гуманистически окрашенные представления о чтении ребенка (С.Я. Маршак, К.И. Чуковский и др.). Параллели зачастую скрещивались, вступали в яростное противоборство, а порой компромиссно сосуществовали.

Органической частью политико-эстетического проекта «формовки читателя» (Е. Добренко) была работа по изучению читателя. Исследовательская деятельность осуществлялась с позиции «марксистского подхода». Отвергались исследования, нацеленные на анализ индивидуальности читателя; считалось важным изучать не то, что является единичным, уникальным, а то, что делает общество однородным, гомогенным.

Все, что противоречило «марксистскому подходу», категорически отвергалось, дискриминировалось и изгонялось. Идеи Н.А. Рубакина об огромной роли субъективного фактора в восприятии книги были подвергнуты публичному остракизму. Высказывания М.Н. Куфаева, в которых содержались ссылки на библейское осмысление природы слова и книги, поставили на его наследии клеймо «поповской схоластики». С подозрением воспринималась и деятельность A.M. Топорова в сибирской коммуне «Майское утро», где крестьянам читалась мировая классическая литература и допускались самые свободные высказывания о прочитанном.

В период сталинского тоталитаризма концепция читателя стала еще более жесткой; отсекалось все, что не укладывалось в "прокрустово ложе" господствующей идеологии.

«Оттепель» стала клапаном, приоткрывшим сверхнапряженную общественную систему, испытывавшую сильнейшее давление изнутри. Радикально представления о читателе и его деятельности не изменились, но возврат к прошлой жесткости и однозначности был уже невозможен. Большевистско-ленинская концепция читателя медленно сдавала свои позиции; с середины 50-х до середины 80-х годов она проделала дрейф от сути - к риторике, от смысла - к словесному камуфляжу.

Постепенно ранее сложившиеся представления трансформировались в концепцию массового советского читателя, которая не может рассматриваться как нечто застывшее; это было явление складывающееся, изменяющееся, вбирающее в себя различные противоречия общественного развития и в то же время разрушавшееся изнутри. Эти изменения обусловливались «осовремениванием» господствующей идеологии, движением представлений о функциях инсти-

тутов книжного дела и развитием неинституциональной формы регуляции читательской деятельности, которая была представлена «самиздатом», «тамиздатом», радиокнигой (имеются в виду радиопостановки, посвященные запрещенной литературе, которые осуществлялись радиостанциями «Голос Америки», «Свобода» и др.), стихийным книгообменом, межчитательским общением, читательской модой. Неинституциональная сфера позволяла отклониться от заданной государственными институтами стратегии читательского поведения. В то же время эта сфера выполняла роль противовеса и выпускного клапана, нарушая однородность, заданность, иерархичность общественной системы и тем самым замедляла энтропийные процессы, скатывание страны в хаос. Создавались островки «иной» культуры, появлялись условия для формирования качественно новой социокультурной ситуации, чему способствовала книжная культура, опередившая развитие общественной системы и создавшая свою систему детерминант общественного развития.

В силу социальной инерции советский читатель продолжал рассматриваться как руководимый, ведомый, но однообразие представлений о взаимодействии с ним начало разрушаться.

По-прежнему приоритетным назывался рабочий читатель, но его приоритетность была уже не столь очевидной: новая советская интеллигенция («наша», «трудовая») перестала восприниматься как враждебная социальная сила и получила возможность читательского самоопределения в границах дозволенного. Инженеры, учителя, специалисты сельскохозяйственного производства также стали объектом исследований.

Большевистская концепция рабоче-крестьянского читателя-«массовика» постепенно теряла четкость очертаний. Сложенный веер однозначных представлений постепенно раскрывался, обнажая скрыто существовавшее разноцветье иных взглядов, оценок, представлений, суждений.

Представления о читателе-ребенке определялись сложной диалектикой обозначенных ранее точек зрения. С одной стороны, он продолжал восприниматься как «наследник», «продолжатель дела революции», с другой стороны, набирали силу представления о необходимости бережного отношения к детству, индивидуальности ребенка, развития его самостоятельности и инициативы -идеи, близкие создателям «золотого века» детской литературы 30-х годов и воплощенные в трудах крупнейших специалистов в области детского чтения 6080-х годов: Д.А. Гольдштейна, Н.Ф. Новичковой, И.И. Тихомировой, О.Ф. Хузе и др.

Важно отметить, что в этот период установки, ограничения, регламентация круга чтения были лишь видимой частью айсберга читательской деятельности. Они воспринимались как своеобразный информационный шум, которому надо было противостоять, осуществляя, в противовес государственному книгораспространению, сверхнормативную читательскую активность. Официальная концепция массового советского читателя, руководимого партийно-государственным аппаратом, катастрофически отставала от духовного развития общества, приходила в противоречие с реальной читательской деятельностью.

Постепенно формировалось читательское «Зазеркалье», отражавшее самопредставление читателей и дававшее возможность самореализации.

Закрытая общественная система, детерминировавшая свое развитие идеологическими установками, все же вынуждена была ориентироваться на естественную социокультурную динамику. Пробивали дорогу зачатки экономического взаимодействия с читателями - развивался «черный» книжный рынок, создавалась сеть книгообменных пунктов при книжных магазинах, устанавливалось стихийное ценообразование на книжную продукцию. Появился отряд частных книготорговцев (их называли «спекулянтами», «фарцовщиками», «книжными жучками»).

Так перезревшая, исчерпавшая потенциал саморазвития общественная система подготовила условия для собственной замены и, соответственно, для радикальной смены доминирующей концепции читателя.

После «перестройки» на протяжении 10-15 лет концепция российского читателя развивалась в условиях сильнейших общественных потрясений, породивших неустойчивую, проблемную социокультурную ситуацию. В регуляции читательской деятельности «периферия» и «центр» поменялись местами; то, что ранее в читательской деятельности было запретным, полулегальным, переместилось в центр общественной жизни. Новые ценности в сфере чтения и взаимодействия институтов книжного дела с читателями зачастую вырабатывались по методу «от противного».

В представлениях о читателе и его деятельности это проявилось в отрицании всей системы педагогических воздействий на читателя, отказе от регуляции его деятельности на уровне государственных институтов. Осуществлялся переход от императива «должен читать» - к императиву «хочет читать»; от регламентированного круга чтения - к полной свободе выбора книг, от идеологии руководства чтением - к идеологии удовлетворения не подлежащих корректировке потребностей пользователей и потребителей книжных ресурсов; от запретительной регулятивной стратегии к разрешительной; от партийной регламентации читательской деятельности - к усилению влияния на чтение со стороны антипартийно настроенной интеллигенции и деятелей книжного бизнеса. Соответственно весь этот период концепция российского читателя развивалась в деидеологизированном, хаотичном социокультурном пространстве, испытывая на себе влияние быстро сменяющих друг друга детерминант общественного развития.

Особую роль в развитии представлений о социально полезном чтении в этот период играла интеллигенция, которая в силу своего общественного авторитета смогла разрушить барьеры между разными социокультурными группами читателей и ввела в круг массового чтения произведения «возвращенной» литературы.

Эта социокультурная ситуация со сплочением вокруг носителей «идейности» была последним на данном этапе всплеском идеациональной культуры перед вступлением в фазу господства культуры чувственного типа.

На рубеже веков наметились качественно новые тенденции в развитии представлений о читателях и их деятельности, которые определились сменой

социальных лидеров, нарастанием изменений во всех системах общественной жизни.

Разуверившись в «старых» ценностях и их носителях, пребывающая в состоянии социокультурного раскола читающая публика приступила к самостоятельной ревизии ценностей книжной культуры, ориентируясь на собственные представления о ее привлекательных образцах. На первый план вышел «читатель с потребностями» - любитель детективной, приключенческой, развлекательной литературы. Произошла «массовизация» читателей. Различия между «высоким», «рыночным», «элитарным», «массовым» стерлись.

Изменились и представления о допустимых вариантах женского чтения; они стали разнообразными, как и социальные роли женщин, совмещение которых перестало считаться обязательным.

Претерпели ломку и взгляды на проблему взаимоотношений взрослого и детского миров. На смену позиции «сверху вниз» пришли либерально окрашенные идеи свободного, ненасильственного воспитания, которые развиваются в трудах специалистов в области детского чтения: И.И. Тихомировой, О.Л. Ка-бачек, В.Д. Стельмах и др. В соответствии с этими представлениями взрослые должны включать детей в мир культурных ценностей, создавать условия для саморазвития личности ребенка, его самопознания и самообразования, а читающие дети имеют право доступа к самым разнообразным носителям информации. Возрождаются рубакинские смыслы о праве читающего ребенка на самореализацию и читательское самоопределение.

Заметной тенденцией нашего времени стало и усиление роли библиотек в развитии обновленных представлений о читателе.

Библиотечное сообщество отрефлектировало идеологические основы своей профессии и поставило в центр профессиональной деятельности читателя, пользователя. По отношению к нему должна реализовываться гуманистическая миссия библиотеки, заключающаяся в удовлетворении и возвышении читательских потребностей, создании наилучших условий для самореализации обращающегося к ее ресурсам человека.

В среде профессионалов книжного дела крепнут идеи о необходимости более активного вмешательства на линиях «издатель-читатель» и «книжная торговля-покупатель», в регуляцию книгоиздания, которая, не сдерживая рыночных отношений в книжной отрасли, создавала бы равноблагоприятные условия для обеспечения книгой всех членов общества. В современных условиях управляющее воздействие может носить мягкий, ненасильственный характер; искусство «управлять не управляя» должно подтолкнуть субъекта на один из собственных, благоприятных для него путей развития.

Изменились и представления о целях и задачах изучения читателей. Резко возросла потребность в данных о читателе как субъекте деятельности, источнике разнообразных запросов, носителе определенных стратегий читательского поведения и стереотипов культурной деятельности. Принципиально новым явлением складывающейся методологической ситуации стала необходимость объединения исследовательских усилий институтов книжного дела и информации. Возникают новые исследовательские проблемы, связанные с процессами

конвергенции книжного дела и современных информационных технологий, развития информационной культуры в новых условиях. Возникает также проблема субъектной роли читателя-потребителя-пользователя в книготорговом и информационном маркетинге. Требует внимания и такая обострившаяся научная и практическая проблема как проблема равнодоступности средств передачи ненаследственной памяти, смягчения всех видов неравенства участников социально-коммуникативной деятельности.

Суммируя сказанное, отметим, что для настоящего времени в развитии представлений о читателях, потребителях, пользователях наиболее очевидны две тенденции: реализация коммерческой концепции читателя и формирование либерально-гуманистической. Первая тенденция более зрима и практически определяет деятельность институтов книгоиздания и книжной торговли. Вторая названная концепция локализована в основном в библиотечной среде, которая традиционно воспроизводит ценности идеациональной культуры. Вместе с тем наблюдается и взаимопроникновение названных концепций.

Утверждающиеся в обществе представления о субъектной роли читателя неизбежно порождают представления о бесконечном разнообразии стратегий читательской деятельности, не укладывающихся ни в одну концепцию читателя. Соответственно продолжится движение этих представлений от единичности к множественности.

В «Заключении» делаются выводы обобщающего характера, намечаются перспективы дальнейшей исследовательской работы.

Читателеведческий взгляд на российскую историю в ракурсе динамики концепции читателя показал, сколь значимы представления о читателе, какова колоссальная регулятивная функция этих представлений в развитии книжного дела. Не отрицая детерминистического значения факторов социокультурного характера, а, напротив, исследуя их контекст, выявляя наиболее существенные из них в регулятивном отношении, обратим внимание, как важны для развития книжного дела, книжной культуры и общественной эволюции в целом воля человека, его духовный мир, ценностные ориентации, культурные нормы и стереотипы, мнения об оптимальном социальном порядке, определяющие систему представлений о читателе и его деятельности. Без изучения этих представлений невозможно объяснить книжный процесс, его регулятивные механизмы, подойти к вопросу о функциональном назначении институтов книжного дела, наконец, рассмотреть динамику книгоиздания, книгораспространения и книгоис-пользования в контексте развивающегося общественного сознания.

Проведенная работа убеждает в обоснованности применения синтезированного подхода, сочетающего достижения синергетики, «понимающей» культурологии и историко-функционального книговедческого подхода, пригодность этого синтеза для объяснения динамики концепции читателя.

Реализация данного подхода показала, что книжное дело развивается вместе с общественной системой; в переломные исторические эпохи, как правило, изменяются приоритеты книгоиздания и книгораспределения, концепция читателя, книги и другие э л то же время

книжная культура как относительно имеет свои кри-

1 С. Петербург !

} ОЭ КЯ Ш _5

тические периоды, определяющие смену детерминант в ее динамике: это формирование массового спроса во второй половине XVIII столетия, непропорциональный рост экономического фактора в книжном деле в «постперестроечный» период и т.д. Имманентные особенности книжного дела позволяют ему использовать факторы социокультурной динамики как условия для проявления своих возможностей.

На материале отечественной истории показана динамика концепции читателя в контексте изменений самоорганизующейся общественной системы. Как и предполагалось, в общественных системах с главенством монокультуры (Древняя Русь, петровская Русь, советское общество) в представлениях о читателе преобладала единичность; книжное дело в названных системах регулировалось, соответственно, древнерусской концепцией читателя, петровской концепцией читателя, служащего государству, и концепцией советского массового читателя. В названных системах проявляется господство идеациональной культуры, ориентированной на религиозную мораль, ценности служения государству или коммунистической идеологии. В эти периоды книжное дело подчиняется «идейности», ограничивающей возможности его саморазвития, предпринимательскую активность в данной сфере.

При переходе общественной системы к социокультурной многоукладно-сти, допускающей сосуществование различных культур, книжное дело регулируется множественными представлениями, которые оформляются в несколько доминирующих концепций читателя, отражающих динамику общественного сознания, представления различных сил об оптимальном социальном порядке. Это дало возможность для бытования трех доминирующих концепций читателя в XVII столетии (древнерусская, никонианская концепция прогреческого просвещения, концепция светского прозападного просвещения), двух концепций читателя в екатерининский период правления (концепции дворянского просвещения Екатерины II и концепции демократического читателя Н.И. Новикова). На всем протяжении XIX столетия бытовали и сложно, часто конфликтно взаимодействовали четыре концепции читателя: либеральная, консервативно-охранительная, революционно-радикальная и коммерческая. Многоцветье представлений о читателе и его деятельности характерно и для современного периода отечественной истории.

Как правило, либеральная концепция читателя зарождается и доминирует в условиях осознания необходимости социального обновления, «бархатного» улучшения социокультурной ситуации. Разрежение социокультурного пространства, разрешительный характер книжного дела, допущение различных гражданских свобод предопределяют формирование либеральной концепции читателя в различных вариантах. Доминирование либеральной концепции читателя обычно сопровождается «журнальным бумом», как это бывало во времена либеральных начинаний Александра I, Александра II и М.С. Горбачева.

Революционно-радикальная и консервативно-охранительная концепции читателя чаще всего сосуществуют парно, протестно по отношению друг к другу. Их наличие свидетельствут о внутренней конфликтности общества, его непреодолимых противоречиях. Российская история знает примеры, когда харак-

тер названных концепций менялся на противоположный. Например, древнерусская концепция читателя, имевшая характер революционности в период ее формирования, заняла резко консервативную позицию в стадии упрочения государственно-религиозной власти. Большевистская концепция читателя, зародившаяся как радикально-революционная, с полной победой социалистической революции также перешла на консервативно-охранительные позиции. И консервативно-охранительная, и радикально-революционная концепции читателя агрессивны как две крайности и каждая из них тяготеет к монокультуре.

В условиях социокультурного многообразия главенствует чувственная культура, дающая импульс саморазвитию книжного дела, что является основой для реализации множественных представлений о читателе и его деятельности. Именно в периоды господства чувственной культуры появляются возможности для развития коммерческой концепции читателя. Объективная логика саморазвития позволяет свободно осуществляться экономическим отношениям в книжном деле, ослабляя его централизованную регуляцию, а читатели высвобождаются от диктата руководящих структур и получают возможность реали-зовывать самые разнообразные стратегии читательского поведения. Ассортимент книжного рынка в такие периоды активно пополняет книгами, которые потенциальный покупатель «хочет читать». Как правило, массовый читатель всех времен тянется к литературе, которая удовлетворяет его гедонистические потребности, уводит от реального мира и дает пищу для эмоциональных переживаний - это «страшное», «умильное», «захватывающее», «поучительное», «чудное», «жизненное» и обязательно понятное, доступное.

Обращает на себя внимание та особенность российского книжного дела, что коммерческая концепция читателя всегда сдерживается идейностью, которая изначально одухотворяла взаимоотношения всех участников книжного процесса. Сакральное отношение к книге как к источнику священного знания и универсальных цивилизационных ценностей не давало простора безоговорочной коммерциализации книжного дела. Как только в обществе созревали условия для реализации коммерческой концепции читателя, идейно оснащенные общественные силы вырабатывали в противовес чисто коммерческим настроениям идеалы просветительства, ослабляющие процессы извлечения прибыли из жажды чтения. Это одно из проявлений российской ментальности, отражение извечной борьбы «иосифлянства» и «нестяжательства» в отечественной культуре.

В периоды подъема общественного интереса к отдельным социальным группам возникают частные концепции читателя. Концепция детского читателя формируется в периоды «детоцентристских» настроений, часто связанных с надеждой на создание «новой породы людей». Так было во времена Екатерины II, в послеоктябрьский период; нечто подобное происходит и в наши дни. При обострении «женского вопроса» в обществе вырабатывается система представлений о чтении женщин. Непроработанность этой системы в России, ее спорадический характер - одно из свидетельств патриархальности российского общества.

Для формирования концепции читателя в каждой конкретно-исторической ситуации значащими оказывались разные системы факторов. Так, религиозная идеология, определявшая древнерусскую и никонианскую концепции читателя, перестала быть основным значащим фактором для развития концепций читателя в конце XVII века; представления монарших особ о читателе и его деятельности, повлиявшие на концепции читателя в XVIII столетии, в следующем, XIX веке, стали всего лишь одним из факторов ее формирования и т.д. Так значащие и незначащие факторы менялись местами; происходило перемещение «периферии» и «центра», «верха» и «низа».

Проведенная работа позволила рассмотреть, как постепенно, в недрах глубинных социокультурных процессов, происходила смена доминирующих концепций читателя: логика саморазвития древнерусской концепции читателя предопределила появление никонианской концепции, а та, в свою очередь, сделала возможной реализацию концепции светского прозападного просвещения, во многом предопределившую петровские преобразования и т.д. Каждая концепция как культурное явление подготавливала условия для появления новых систем представлений, отходя на периферийные позиции и сохраняясь в исторической памяти народа, чтобы быть востребованной в нужный момент. Так, смыслы древнерусской концепции воплотились в консервативно-охранительной концепции читателя в XIX веке и в какой-то степени - в большевистской концепции руководимого читателя, строителя коммунистического общества; место религиозной идеологии заняла идеология коммунистическая, а читателю отводилась объектная, подчиненная роль. Сакральное отношение к книге, характерное для древнерусского читателя, стало одной из черт менталь-ности российского общества. Эти смыслы, сохраненные в генетической памяти, возрождаются в обновленном виде. М.М. Бахтин заметил, что нет ничего абсолютно мертвого: у каждого смысла будет свой праздник возрождения. В настоящее время происходит возрождение смыслов различных концепций читателя, сформировавшихся в историческом процессе: либеральной, коммерческой, рубакинской.

Наблюдается и возрождение петровского прагматизма в представлениях о деловой направленности читательской деятельности. После длительного перерыва появляются ростки государственной заинтересованности в активизации читательской деятельности, особенно - детской и юношеской, что было особенно характерно для первых десятилетий советской власти.

Перспективы изучения концепции читателя видятся следующими.

Дальнейшее исследование регулятивной роли концепции читателя в книжном деле возможно посредством детализации и укрупнения выполненной эскизной зарисовки; каждая концепция читателя, обозначенная в исследовании, может стать темой самостоятельного изучения. Для воссоздания более полной картины развития отечественной книжной культуры было бы уместно рассмотрение и таких едва намеченных в диссертации проблем как масонская концепция читателя, славянофильская, западническая и другие. Весьма актуальным представляется и исследование современной концепции народного читателя; вопрос о том, что читать народу, сохраняет свою остроту.

Плодотворна и возможность «точечного» исследования концепций читателя, которые запечатлелись в деятельности и высказываниях ведущих деятелей книги (А.Ф. Смирдина, И. Д. Сытина, братьев Глазуновых, братьев Сабашниковых и др.). Это позволило бы четче определить их идеологию, уйти от расплывчатых определений типа «идейные» и «коммерческие», рассмотреть книжный процесс как целостное явление, детерминированное различными факторами, в том числе - фактами сознания.

Углубленному познанию социокультурных процессов способствовало бы исследование концепций читателя, отраженных в содержании и оформлении конкретных изданий, отдельных видов произведений печати в определенный временной период (в частности, животрепещущей представляется проблема отражения представлений о читателе в современной массовой периодике).

Актуальной является и проблема соотношения спроса и предложения; приведенный материал дает немало свидетельств в пользу того, что не только спрос определяет предложение, но и предложение определяет спрос.

Детализация и углубление поставленной проблемы могут быть достигнуты путем обращения к ее демографическому, тендерному аспектам (концепция детского читателя, женского чтения и т.д.).

Проведенное исследование помогает осознать и необходимость изучения ряда проблем, косвенно связанных с обозначенной темой.

Осмыслению философских основ развития книжного дела, читательской деятельности, анализу причинности различных явлений способствовало бы обращение к различным теориям динамических процессов: теории социодинами-ки культуры П. Сорокина, теории длинных волн Н. Кондратова, синергетике И. Пригожина, теории циклов. Это позволило бы не только зафиксировать, но и объяснить динамику таких явлений как массовый читательский спрос, особенности развития книжного дела в разных типах общественных систем: открытого и закрытого типа, с господством чувственной, идеациональной или интегральной культур. Чередование типов культуры коренным образом изменяет приоритеты в книжном деле; в идеациональной культуре доминирует литература, оперирующая словами и образами трансцендентного мира, в чувственной -литература, изображающая эмпирические явления в чувственно воспринимаемом аспекте, утверждающая примат «вещи», гедонистических ценностей. Господствующий тип культуры формирует доминирующий тип сознания: в читающей массе преобладают либо приверженцы душеполезного чтения, либо любители книг занимательного и развлекательного характера.

Обращение к теории циклов позволит глубже понять динамику таких явлений как читательская мода, пульсацию запретов-разрешений в книжном деле, чередование в нем национального и интернационального проявлений, конформизма и нонконформизма в поведении читателей.

Перспективными могут стать исследования, изучающие взаимодействие «периферии» и «центра» в книжном деле; отношения взаимовлияния, конфликтного взаимодействия и изменения одного посредством другого. Например, такие «периферийные» явления как русская колония на Афоне, типография И. Тессинга, типография в Супрасле, старообрядческая община «Белая

Криница» существенно повлияли на книжную культуру «центра». Так «малое», действуя параллельно, вносит коррективы в «большое», изменяя его путем создания собственного «иного».

До сих пор остается не исследованной в полной мере проблема влияния личности руководителя государства (царя, патриарха, генсека, президента) на развитие книжного дела. Отдельной темой изучения может стать проблема взаимоотношений государства и читающей публики.

Главный вывод, который позволило сделать исследование, связан с осознанием огромной роли представлений людей в регуляции общественной жизни и книжного дела в частности. Человеческое общество как чрезвычайно сложная общественная система, переживающая различные критические периоды и чувствительная к разнообразным, даже самым малым колебаниям, может измениться и сделать исторический выбор под влиянием любой «случайности», в качестве которой может выступить даже отдельный человек с его определенными представлениями. Отсюда следует вывод о судьбоносном характере активности каждого участника книжного процесса, каждого специалиста книжного дела. Осознание значимости собственной профессиональной идеологии, формирование гуманистических и научно обоснованных представлений о читателе позволит не только понять настоящее, но и приблизить лучшее будущее, двигаясь к труднодостижимому идеалу: ЧИТАТЕЛЮ как ЦЕНТРУ КНИЖНОЙ ВСЕЛЕННОЙ.

Основные положения диссертационного исследования опубликованы автором в следующих работах:

1. Динамика концепции российского читателя: Моногр. - Спб.: СПбГУ-КИ, 2003. - 420 с.

2. Читательская мода как явление общественной психологии // Психология читателя и чтения. Материалы Всерос. науч. конф. /Ленингр. гос. ин-т культуры-Л., 1979.- С. 119-123.

3. Социально-психологические проблемы курса «Методика работы с читателями» // Материалы науч.-метод. внутривузов. конф. /Челяб. гос. ин-т культуры. - Челябинск, 1980. - С. 112-114.

4. Деловая игра «Читательская конференция»: Учеб.-метод. разработка. -Л.:ЛГИК, 1983.-12с.

5. Книжный рынок как зеркало читательской моды: Депонир. рукопись. -М.:ГБЛ, 1984.-33 с.

6. О понятии «читательская мода» // Психология чтения и проблемы типологии читателей /Ленингр. гос. ин-т культуры - Л., 1984. - С. 29-38.

7. Один из подходов к изучению моды в чтении // Теория и практика библиотечного дела в период развитого социализма: Межвуз. сб. науч. тр./ Моск. гос. ин-т культуры. - М., 1984. - С. 65-72.

8. Влияние читательской моды на чтение художественной литературы: Лекция. - Челябинск: ЧГИК, 1991. - 31 с.

9. Эстетическое воспитание юношества: Учеб.-метод. разработка. - Челябинск: ЧГИК, 1991.-30 с.

10. Влияние читательских предпочтений на содержание работы в области пропаганды художественной литературы // Книга и библиотека в читательской биографии молодого человека /Челяб. гос. ин-т культуры и искусств -Челябинск, 1992. - С. 22-28 (в соавт. с А.К. Ланкиной).

11. Читательские предпочтения молодого человека // Книга и библиотека в читательской биографии молодого человека / Челяб. гос. ин-т культуры и искусств - Челябинск, 1992. - С. 3-21.

12. Обслуживание читателей: Учеб.-метод. материалы. -.Челябинск: ЧГИК, 1993. - 12 с. (в соавт. с А.К. Ланкиной).

13. О содержании спецкурса «Книжный рынок» // Проблемы совершенствования учебного процесса в вузе искусства и культуры / Челяб. гос. ин-т культуры и искусств - Челябинск, 1995. -С. 76-80.

14. Изучение читателей: вопросы методологии и методики: Учеб.-метод. материалы. - Челябинск: ЧГИИК, 1997. - 16 с.

15. Ситуационно-факторный подход к изучению явлений книжного дела // Культура - Искусство - Образование: Новые идеи в теории и практике. Материалы XVIII науч.-практ. конфер. проф.-препод. состава института культуры / Челяб. гос. ин-т культуры и искусств - Челябинск, 1997. - С. 38-40.

16. Концепция читателя как категория книжного дела // Образование и культура: традиции и новаторство: Материалы науч. конф., посвященной 80-

летию Академии культуры /СПб гос. акад. культуры. - СПб., 1998. - С. 129-131.

17. Динамика представлений о читателе в «бунташном» XVII веке // Культура - Искусство - Образование. Материалы науч.-практ. конф. / Челяб. гос. акад. культуры и искусств - Челябинск, 2000. - С. 83-88.

18. Динамика концепции читателя-ребенка в контексте отечественной истории //Дети. Книга. Библиотека: поиски и обретения 90-х годов: Материалы науч.-практ. конф./ Челяб. гос. акад. культуры и искусств; Свердл. обл. детск. и юнош. б-ка. - Челябинск, 2000. - С. 4-8.

19. О принципах выявления разумной достаточности эмпирического материала в книговедческих исследованиях // Методология исследовательской работы: Материалы постоянно действующего семинара /СПб. гос. акад. культуры и искусств - СПб., 1999. - № 2. - С. 11-19.

20. Формирование представлений о читателе в Древней Руси XI - XV вв. // Вестник Челяб. Университета. Сер. 2. Филология. - 1999. - № 2. - С. 137-147.

21. Изучение читателей в новой социокультурной и методологической ситуации: Лекция // Современное библиотечно-информационное образование: Учеб. Тетради /СПб. гос. ун-т культуры и искусств - СПб., 2000. - Вып. 5 -С. 20-27.

22. Изучение читательской деятельности в современной социокультурной ситуации: проблема приоритетов // Дети. Книга. Библиотека: поиски и обретения 90-х годов / Челяб. гос. акад. культуры и искусств - Челябинск, 2000. -С. 3-18.

23. Развитие представлений о читателе Древней Руси Руси: Лекция. - Челябинск: ЧГАКИ, 2000. - 24 с.

24. Развитие представлений о читателе в «бунташном» XVII веке: Лекция.-Челябинск: ЧГАКИ, 2000. - 22 с.

25. Изучение читателей в контексте социальной и культурной ситуаций // Вестник Челяб. ун-та. Сер. 2. Филология. - 2000. - № 1. - С. 108-120.

26. Об использовании синергетического подхода в книговедческих исследованиях. // Методология исследовательской работы: Материалы постоянно действующего семинара /СПб. гос. ун-т культуры и искусств - СПб., 2003. -№8.-С. 12-19.

27. Концепция читателя как фактор регуляции книжного дела: // На рубеже тысячелетий / Челяб. гос. акад. культуры и искусств - Челябинск, 2002. - С. 25-30.

28. Развитие коммерческой концепции читателя в России в первой половине XIX века. // На рубеже тысячелетий / Челяб. гос. акад. культуры и искусств - Челябинск, 2002.- С. 30-39.

29. Либерально-гуманистическая концепция читателя Н.А. Рубакина // На рубеже тысячелетий / Челяб. гос. акад. культуры и искусств - Челябинск, 2002.-С.39-45.

30. О читателеведческом аспекте подготовки на факультете документальных коммуникаций // Подготовка информационно-библиотечных кадров XXI века: освоение новых технологий. Материалы всерос. науч.-практ. конф. 18-

19 декабря 2002г. / Челяб. гос. акад. культуры и искусств - Челябинск, 2002.

- С. 22-25.

31. Концепция рабоче-крестьянского читателя - строителя коммунистической утопии в советской России 20-30-х годов // Вестник ЧГАКИ. - Челябинск, 2002. - Вып.2. Информационные науки. - С. 84-98.

32. Концепция российского читателя-ребенка в движении времени // Духовно-нравственное воспитание детей и учащейся молодежи. Материалы всеросс. науч.-практ. конф. 23-25 апреля 2003 г. /Челяб. гос. пед. ун-т - Челябинск, 2003.-С. 113-118.

33. Концепция читателя-ребенка: из XX в XXI век // Культура - Искусство

- Образование: новые идеи в теории и практике. Материалы XXIV науч.-практ. конф. проф.-препод. состава /Челяб. гос. акад. культуры и искусств -Челябинск, 2003. - С. 24-27.

34. Развитие. концепции читателя-ребенка в контексте социокультурных изменений // Детская и юношеская литература и проблемы чтения. - Екатеринбург, 2003. - С. 47-58.

35. Современные представления о читателе и его деятельности: путь к либерализации // Культура - Искусство - Образование. Материалы XXV науч.-практ. конф. проф.-препод. состава /Челяб. гос. акад. культуры и искусств -Челябинск, 2004. - С. 14-22.

Под научной редакцией диссертанта вышло два сборника научно-практических работ:

1. Книга и библиотека в читательской биографии молодого человека. -Челябинск: ЧГИИК, 1992. - 140 с.

2. Детская и юношеская литература и проблемы чтения. - Екатеринбург: ЧГАКИ; СОБДиЮ, 2003. - 204 с.

СПбГУКИ. 02.03.2004. Тир. 100. Зак.27.

О- 48 97

Введение.

Глава 1 Теоретические основы изучения динамики концепции читателя.

1.1. Концепция читателя как фактор регуляции читательской деятельности.

1.2. Гносеологические возможности синтеза синергетического, культурологического и книговедческого подходов в исследовании динамики концепции читателя.

§ Глава 2 Формирование представлений о читателе средневековой Руси

2.1. Представления о христиански просвещаемом читателе Древней Руси конца X - XVI вв.

2.2. Конфликтная динамика представлений о читателе в «бунташном» XVII веке.

Глава 3 Развитие представлений о читателе в эпоху европеизации дворянской культуры в России XVIII века.

3.1. Формирование петровской концепции читателя в первой четверти XVIII века.

3.2. Изменение петровской концепции читателя в период дворцовых переворотов.

3.3. Особенности взаимодействия концепций дворянского и демократического читателя в период правления Екатерины II

Глава 4 Развитие концепции читателя в условиях дивергенции дворянской культуры и нарастания процессов демократизации читательской деятельности в первой половине XIX века.

4.1. Особенности формирования и распространения либерально-просветительской концепции читателя в условиях развития

1 либеральных общественных настроений.

4.2. Радикализм декабристов и революционно настроенных разночинцев как основа формирования радикально-революционной концепции читателя.

4.3. Консервативно-охранительная концепция читателя в духе «православия, самодержавия, народности».

Глава 5 Формирование различных концепций читателя в ус-4 ловиях идейно-политической борьбы и культурного многообразия второй половины XIX - начала XX века.

5.1. Особенности преломления либеральной концепции читателя в разных социальных средах.

5.2. Усиление консервативно-охранительной концепции читателя в условиях противостояния радикализму.

5.3. Революционно-демократическая концепция читателя; трансформация в марксистско-ленинскую.

Глава 6 Концепция советского руководимого читателя: ста* новление, господство, крах.

6.1. Концепция рабоче-крестьянского читателя, строителя коммунистической утопии в советской России 20-50-х годов

6.2. Концепция массового советского читателя: дрейф от «оттепели» к «застою».

6.3. Тенденции развития представлений о читателе в контексте современной социокультурной ситуации.

Актуальность исследования динамики концепции российского читателя в контексте социокультурных изменений определяется необходимостью выявления ее роли в регуляции читательской деятельности. Без осмысления движущих факторов этой динамики и своеобразия ее проявлений в различных социокультурных средах невозможно уяснить роль представлений о читателях в развитии книжного дела. Обращение к историческому материалу (охватывается период с Крещения Руси до наших дней) позволяет воссоздать целостную изменяющуюся картину с присущими ей большими линиями культуры и увидеть закономерности динамики концепции читателя, что дает методологический «ключ» к анализу современного состояния регуляции читательской деятельности. Исследование данной динамики на разных этапах общественного развития приблизит к пониманию причинности формирования той или иной стратегии книгоиздания и книгораспрост-ранения, тенденций регуляции читательской деятельности в типологически сходных и различных социокультурных ситуациях; это, в свою очередь, приблизит к пониманию закономерностей функционирования институтов книжного дела, повысит предсказуемость их деятельности. Поэтому философское осмысление соответствующего эмпирического материала и его дедуктивное обобщение представляется важным и для науки, и для практической деятельности в области издания, распространения и использования печатной продукции.

Необходимость обращения к богатейшей российской истории и погружения в ранее накопленный эмпирический материал диктуется не только требованием исторической справедливости, но и задачами сегодняшнего дня.

Осмысление фактических данных в контексте поставленной проблемы помогает выявить современные представления о читателе, определяющие их факторы, что даст возможность найти пути влияния на эти представления и, в конечном счете, на стратегию книжного дела.

В конце XX столетия произошло разрушение советской идеологии книжной культуры и ее материальной части - книжного дела. Новая идеология не могла сложиться в одночасье; распад функционирующих систем в книжном деле не всегда сопровождался продуманным управлением происходящими процессами, выработкой осмысленных представлений о главном адресате усилий институтов книгоиздания и книгораспространения. Новые представления о читателе развивались в деидеологизированном пространстве и носили во многом протестный характер по отношению к ранее сложившимся представлениям о массовом советском читателе, объекте активного воздействия со стороны идеолого-воспитательной системы.

В первые годы XXI века заново определяются идейные основы, система ценностей, детерминанты развития книжного процесса. Вырабатываются новые представления о роли и месте читателя в книжном деле, характере взаимоотношений с ним. Сложившиеся социокультурные, информационные условия обусловили необходимость формирования стратегии взаимодействия с новой композитной фигурой - читателем-потребителем-покупателем-пользователем книжно-информационной продукции. Процессы демократизации общества требуют создания условий несилового партнерского взаимовлияния, при котором индивид сможет реализовать самостоятельный и добровольный выбор культурно-информационных продуктов из множества имеющихся возможностей.

Для формирования субъект-субъектных взаимоотношений, предполагающих активную позицию обеих сторон - институтов книжного дела и читателей, важно не только выявить доминирующие представления о читателе и его деятельности, понять особенности их формирования в современной социокультурной ситуации, но и найти пути влияния на эти представления, ориентируя профессиональное сознание работников институтов книгоиздания и книгораспространения в направлении ния и книгораспространения в направлении национальных интересов страны, приоритетов цивилизационного развития.

Изучение поставленной проблемы актуализируется и современной методологической ситуацией в области читателеведческих исследований.

В истории время от времени возникает необходимость пересмотра методологических основ и приоритетов исследовательской деятельности. Как правило, это происходит в периоды «ломки» целостной и единой социокультурной системы, смены культурно-исторической парадигмы. О наличии такой ситуации сегодня свидетельствуют, прежде всего, новые идеологические, политические, экономические, культурные условия, которые коренным образом изменяют регуляцию читательской деятельности и заинтересовывают научную общественность и институты книжного дела в качественно новом знании о читателе, его роли в книжном процессе.

Смена парадигм в различных областях общественной жизни влечет за собой изменение взглядов на изучение читателей и связанных с ними фактах сознания. О необходимости изменения этих взглядов речь идет в работах ведущих отечественных читателеведов: Л.Д. Гудкова, Б.В. Дубина, Д.К. Ра-винского, А.И. Рейтблата, В.Д. Стельмах. Исследователи справедливо полагают, что для современного периода изучения читателей особенно важно преодолеть фрагментарный характер читателеведческих исследований, замкнутость проблемного поля интересами отдельных социальных институтов, тенденцию интерпретировать читательскую деятельность вне связи с конкретно-историческим контекстом, преобладание статистико-социологического подхода к изучению читателей.

Книговедение1 и его составная часть - читателеведение, исследующее взаимодействие читателей с институтами книжного дела и вбирающее дос

1 Диссертант опирается на представление о книговедении как комплексной науке, объектом которой является книжное дело, включающее создание, распространение и испольтижения смежных наук, изучающих различные аспекты читательской деятельности, переживают период самоосмысления. Остро осознается необходимость эволюции от аналитической стадии развития к более зрелой - синтетической, акцентирующей внимание на изменениях, преобразованиях, превращениях исследуемых предметов, взаимосвязях различных явлений. Необходимы поиски новых методологических подходов, исследовательских приоритетов, организационных решений, которые приведут читателеведе-ние в соответствие с требованиями переживаемой социокультурной ситуации.

Для нынешнего этапа развития исследовательской работы представляется особенно актуальным синтезирование научных представлений о разнообразных аспектах читательской деятельности, показывающих ее единство; имеется в виду интегрирование данных о пользователе библиотеки, покупателе книги, адресате издательской деятельности, владельце домашней библиотеки, подписчике периодики, потребителе информации. Эти аспекты взаимосвязаны, взаимообусловлены, переплетены и не могут быть интерпретированы в отрыве друг от друга (понятие «читатель» в исследовании подразумевает обобщенный образ; оно распространяется на лиц, реализующих тот или иной вид читательской деятельности).

Интегрирование данных о различных аспектах читательской деятельности, историко-книговедческого материала с широким привлечением достижений смежных наук, сведение этих данных в систему - необходимый этап для выявления причинно-следственных связей в сферах издания, распространения и использования книжной продукции.

Среди факторов, определяющих функционирование названных сфер, немаловажное значение имеют факты сознания, в частности - концепция читателя. зование книги (И. Е. Баренбаум, А. И. Барсук, И. Г. Моргенштерн, Н. М. Сикорский, А. Г. Фомин). Понятие «книга» трактуется расширительно, подразумеваются и периодические издания.

Концепция («мысль», «понимание», «представление») трактуется как определенный способ понимания, интерпретации каких-либо явлений, ведущий замысел определенных видов деятельности и результат взаимосвязей между фактами, их происхождением и развитием.

Книговедческое понимание термина «концепция читателя» подразумевает систему взаимосвязанных представлений о роли и месте читателя в книжной стратегии, приоритетности тех или иных читательских категорий, целях и задачах изучения читателей, необходимости санкционирования их поведения в соответствии со сложившимися понятиями о социально полезном и социально вредном чтении. Эта концепция носит регулятивный характер и проявляется в рекомендациях, указаниях, нормах, предписаниях, запретах, поощрениях, которые побуждают к определенной деятельности в области книгоиспользования. Концепция читателя как факт сознания может формироваться на разных уровнях; в данной работе исследуется уровень, определяющий функционирование институтов книжного дела. На этом уровне вырабатываются доминирующие в обществе концепции читателя, оказывающие существенное влияние на книгоиздание, книгораспростране-ние, а в конечном счете - на регуляцию читательской деятельности.

Представляется очевидным, что концепция читателя - явление, производное от многих факторов исторического развития; ее формирование неразрывно связано с особенностями общественной системы в целом и протекающими в ней процессами. Складывается та или иная социокультурная ситуация, которая осуществляется в определенных пространственно-временных границах и детерминируется различными факторами социальной жизни; этот процесс требует изменения книжной стратегии и ее базового элемента - концепции читателя.

Обобщая массив теоретического и эмпирического материала, автор выделяет пласт, несущий информацию о концепции читателя в ее динамике. Осмысление этого явления в его целостности в книговедении осуществляется впервые и отражает одновременно две тенденции: интеграции и дифференциации книговедческого знания.

Значимость такой работы остро ощущается на «разломе» эпох, рубеже веков, когда взгляд в прошлое позволяет лучше понять стремительно изменяющуюся действительность и увидеть проступающие контуры будущего тысячелетия. Благоприятность исторического момента для данного исследования проявляется и в резко возросшей заинтересованности различных институтов книжного дела в читателеведческих исследованиях, проясняющих причинно-следственные связи в развитии читательской деятельности и дающих научную основу для ее регуляции на основе гуманистических идеалов и общечеловеческих ценностей.

Данное исследование реализовано в рамках исторически ориентированного читателеведения, оно обращено к текстам, которые отражают дух, сознание, представления, мышление человечества. Поскольку исследование носит обобщающий характер, синтезирует материал, связанный с тысячелетием развития отечественной культуры, оно является вторичным отражением социальной действительности. Соответственно объект и предмет данного исследования отражены в различных текстах.

Объектом исследования является регуляция читательской деятельности в отечественном историко-культурном процессе.

Предмет исследования - концепция читателя как фактор регуляции читательской деятельности.

Цель диссертационного исследования - теоретическое осмысление основных закономерностей, определяющих динамику доминирующих концепций читателя в контексте социокультурных изменений в России. Постановка цели предопределила решение следующих исследовательских задач: ■ определение методологической базы, на основе которой представляется возможным проследить динамику концепции читателя в России; разработка понятия «концепция читателя» и определение места обозначаемого им явления в стратегии книжного дела; выделение основных исторических периодов, которые являются «узловыми» для динамики предмета исследования; выявление и анализ теоретического и эмпирического материала, позволяющего охарактеризовать развитие концепции читателя в различных социокультурных условиях; определение основных факторов, влияющих на формирование концепции российского читателя в различных конкретно-исторических периодах, и выявление основных закономерностей её воздействия на регуляцию читательской деятельности; осмысление динамики концепции читателя на основе заявленного методологического подхода и формулировка выводов, позволяющих проследить ее влияние на современную ситуацию в регуляции читательской деятельности.

Степень разработанности проблемы. В основе данного исследования - труды о духовной жизни российского общества, его ментальности, саморазвитии отечественной культуры; это прежде всего работы B.C. Жидкова, К.Б. Краснова И.В. Кондакова, Ю.М. Лотмана, П.Н. Милюкова, М.Н. Сперанского.

В библиотековедении исследовался такой факт сознания, оказывающий регулятивное воздействие на читательскую деятельность, как библиотечная мысль в ее развитии (А.Н. Ванеев).

Кроме того, данные о влиянии представлений работников институтов книжного дела на регуляцию читательской деятельности в обилии содержатся в трудах Б.В. Банка, И.Е. Баренбаума, А.В. Блюма, А.Н. Ванеева, Е.Добренко, С.П. Луппова, Е.Л. Немировского, С. А. Пайчадзе, А.И. Рейт-блата, Н.Н. Розова, А.Ю. Самарина, Б.В. Сапунова, Н.М. Сикорского и многих других.

Осмысление факторов, определяющих регуляцию читательской деятельности, содержится в работах Л.Д. Гудкова, Б.В. Дубина, Н.П. Лаврова, Б.В. Ленского, Н.А. Рубакина.

Из современных исследователей наиболее тесно увязали вопросы издания и распространения книги, факты массового читательского интереса, социальные причины популярности различных авторов с общественно-политической жизнью Л.Д. Гудков и Б.В. Дубин, что позволило им рассмотреть поведение читателей как функциональный ответ на различного рода напряжения или потребности модернизирующегося общества. Вопросы регуляции читательской деятельности в условиях изменения парадигмы книжного дела на рубеже XX-XXI веков рассматривали Б.В. Ленский, М.П. Ельников.

Проследить историю формирования различных представлений о читателе, выявить и обобщить эмпирический массив помогли работы книговедов, библиотековедов и библиографоведов И.А. Бутенко, С.Л. Вальгарда, А.Я. Виленкина, П.А. Гурова, М.Я. Дворкиной, Е.А. Динерштейна, Г.А. Ивановой, Н.К. Крупской, Л.В. Петровичевой, С.А. Рейсера, А.Е. Шапошникова, И.А. Шомраковой и многих других, а также материалы исследований «История русского читателя» (СПб ГУКИ), «История русской книги» (РНБ) и данные централизованных и региональных исследований по изучению читателей (РГБ, РНБ, БАН, ГПНТБ СО РАН и др.).

Разобраться в теоретических проблемах книговедения, определить место концепции читателя в системе книжной культуры и книжного дела позволили работы отечественных книговедов прошлых лет: М.Н. Куфаева, Н.М. Лисовского, A.M. Ловягина и современных ученых: А.И. Барсука, А.А. Беловицкой, М.П. Ельникова, И.Г. Моргенштерна. Использовались и труды зарубежных книговедов - Дж. Брукса, П. Бухвальд-Пельцовой, К. Гломбёвского, П. Глотца, К. Мигоня и др.

Основу для анализа теоретических проблем изучения читателей дали материалы Д А. Балики, B.C. Крейденко, В.А. Невского, С.Н. Плотникова, Д.К. Равинского, Я.В. Ривлина, В.Д. Стельмах, В.П. Таловова.

Особое значение для данной работы имели исследования обобщающего характера А.В. Мезьер, М.В. Муратова, А.В. Соколова, Ю.Н. Столярова.

Методологическую основу данного исследования составляет синтез трех подходов: синергетического, культурологического и книговедческого.

Синергетика, к которой в последние годы усиливается интерес со стороны представителей гуманитарного знания, позволяет рассмотреть общественную систему как одну из самоорганизующихся систем и описать механизмы ее самоорганизации, рождения порядка из хаоса, дает основу для анализа социальных изменений, процессов перемен, представляет развитие как процесс, характеризуемый понятиями «нелинейность», «самоорганизация», «саморазвитие», «спонтанность», «необратимость» и др.

Для понимания динамики общественного сознания, в данном случае -концепции читателя, особенно значимы характерные для синергетической парадигмы отказ от абсолютизации всеобщих связей, констатация человеческой субъективности, воплощающей единство материального и идеального начал, индивидуальных и коллективных воздействий. Синергетика позволяет не только зафиксировать и объяснить динамику концепции читателя, но и показать, как она осуществляется, какие факторы детерминируют этот процесс и каковы возможности его самоорганизации и саморазвития.

Базовые основы синергетического подхода заложены в работах А.С. Ахиезера, В.В. Васильковой, И. Пригожина, Е.Н. Князевой.

Попытка осмысления культурно-исторических процессов невозможна без обращения к культурологическому подходу. Автор считает наиболее логичным анализ динамики концепции читателя с позиций «понимающей» культурологии. Понимание как разновидность социального познания позволяет формулировать научные положения, гипотезы (М. Вебер); анализировать, интерпретировать, оценивать факты из области книжного дела, обобщать их в концептуальные модели. Названный подход позволяет найти основания для объяснения динамики концепции читателя, выявить причинно-следственные связи в этом процессе, понять глубинные причины формирования той или иной концепции читателя в различные временные периоды и выявить ее роль в регуляции читательской деятельности. Это особенно важно для уяснения специфики направленности национального исторического пути и роли книжного дела в социокультурном процессе.

Обозначенный подход активно развивается в трудах А.С. Ахиезера, М.С. Кагана, В.В. Ильина; автор опирался на содержащуюся в их работах историко-культурную модель развития России и разнообразные типологические обобщения.

При изучении факторов, определяющих динамику концепции читателя, автор исходил из положения о социальном детерминизме культурно-исторических процессов, их относительной самостоятельности и обратном воздействии явлений культуры на процесс общественного развития. Основу для развития этих представлений составили работы А.П. Валицкой, С.Н. Иконниковой, В.В. Ильина, М.С. Кагана, А.И. Новикова, A.M. Панчен-ко, П.А. Сорокина, Н.Я. Эйдельмана.

Концепция читателя, ее динамика тесно связаны с развитием представлений о человеке, его месте в историческом процессе. Поэтому важно было обратить особое внимание на развитие общественной мысли в России, философское осмысление религиозных, политических, экономических, культурных, военно-исторических явлений. С этим связано обращение к трудам историков и философов: Н.А. Бердяева, К. Валишевского, А.Я. Гуре-вича, А.А. Зиновьева, А.А. Ивина, Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, В.В. Розанова, B.C. Соловьева, П.А. Сорокина, П.А. Флоренского, Г.В. Флоровского, Е.Ф. Шмурло.

Необходимость применения книговедческого подхода задается темой исследования и эмпирическим материалом, лежащим в основе теоретических обобщений. Из наработанньк книговедческих подходов выбран функциональный, так как он позволяет выявить особенности функционирования различных явлений и институтов книжного дела в социокультурном контексте (И.Е. Барен-баум, А.И. Барсук). Автор считает правомерным назвать функциональный подход, примененный к историческому материалу, историко-функциональным; это сделано по аналогии с одним из литературоведческих подходов, исследующим функционирование художественных произведений в историческом контексте (A.JI. Гришунин. Г.В. Краснов, Н.В. Осьмаков и др.).

Синтез трех названных подходов дает мощный дедуктивный импульс для исследования динамики концепции читателя в непрерывно изменяющемся социокультурном процессе и описания этого явления с использованием терминологии, наработанной синергетикой, культурологией, а также понятийного аппарата книговедения. Синтезированный подход позволяет рассмотреть динамику концепции читателя во взаимоотношении с другими системами, показать возможности ее саморазвития, причинно-следственные связи названных процессов в их становлении, непрерывном изменении.

В ходе исследования использовались общенаучные методы исследования: анализ и синтез, индукция и дедукция, восхождение от абстрактного к конкретному и от конкретного к абстрактному. Историко-системный метод позволил рассмотреть динамику концепции российского читателя в целостности познаваемой исторической реальности, раскрыть внутренние механизмы формирования этого явления в контексте взаимодействия совокупности различных развивающихся, сложно взаимодействующих систем и подсистем.

Доминирующие системы представлений о читателе и его деятельности выявлялись в ходе традиционно-интуитивного анализа книговедческих работ теоретического и обобщающего характера, учебной литературы по различным книговедческим дисциплинам, трудов ведущих теоретиков и практиков книжного дела, публикаций общественных и политических деятелей, материалов конкретных книговедческих исследований. При характеристике представлений о читателе, взглядов на его читательскую деятельность в качестве иллюстрации использовались цитирование, элементы анализа понятийного словаря и простого частотного анализа.

Теоретическая специфика данного исследования потребовала отбора концептуально значимого материала. Сбор эмпирических данных в данном случае не самоцель, а основа для аналитико-синтетической работы, построения цепочек причинно-следственных связей. Здесь реализуется сочетание индуктивно-дедуктивных методов при главенстве последнего. Автор ориентировался на наиболее значимый репрезентативный материал, содержащийся в «слое идей» и «слое фактов», помещенных в определенный контекст. Этот материал был обнаружен в трудах признанных книговедов, ведущих специалистов сопредельных научных дисциплин, наиболее представительных литературных источниках. При отборе фактов особое внимание обращалось на те из них, которые были наиболее существенны для формирования концепции читателя и характеризовали ее роль в книжной стратегии. Среди институтов книжного дела отбирались ведущие учреждения, в функционировании которых полнее отразились типические черты того или иного периода развития книжной культуры. Среди деятелей книги выделялись те, чей вклад был признан как наиболее весомый, и чья деятельность наиболее ярко запечатлела определенные представления о читателях. Особое внимание обращалось на отражение этих представлений в высказываниях деятелей книги, цитируемых в данном исследовании. Выявленная таким образом база эмпирических данных и теоретических положений создает основу для эскизного объяснения, которое, в принципе, можно превратить в исчерпывающее при использовании более обширного эмпирического материала.

Научная новизна представленной работы заключается в самой постановке проблемы изучения концепции читателя в ее динамике, обосновании этого понятия, осмыслении изучаемого явления в контексте социокультурных изменений на основе синтеза синергетики, культурологии и книговедения с использованием категориального аппарата различных научных дисциплин.

Изучение концепции читателя в ее динамике ранее не осуществлялось; по сути это новое направление в книговедческих исследованиях, один из шагов в направлении создания комплексной научной и учебной дисциплины «Читателеведение», обобщающей сведения о факторах, влияющих на читательскую деятельность, о содержании чтения в различных социальных средах, состоянии изучения читателей, приемах и методах стимулирования читательской активности. Исследование концепции читателя проясняет проблему влияния фактов сознания - в данном случае представлений, взглядов - на регуляцию читательской деятельности.

Новым является включение в научный оборот выводов о факторах, определяющих динамику концепции читателя в контексте отечественной истории. Впервые собран комплексный материал по философии, истории, культурологии, библиотековедению, библиографоведению и других наук, показывающий динамику данного явления.

Дефицит читателеведческих исследований обобщающего характера и традиционная ориентированность трудов по истории книги в России на проблемы издательского дела и издательской продукции позволяют считать, что данная работа в определенной мере уменьшает «белое пятно» в книговедении и выравнивает крен книговедческих исследований, акцентируя внимание на движущей силе представлений и взглядов участников книжного процесса, влиянии названных фактов сознания на содержание и характер чительской деятельности.

Теоретическая значимость исследования заключается прежде всего в обращении к проблеме влияния духовного мира на материальный, фактов сознания - на функционирование институтов книжного дела и регуляцию читательской деятельности. Книговедение обогащается данными о влиянии концепции читателя на книгоиздание, книгораспространение и стратегию читательской деятельности в различных конкретно-исторических условиях. Анализ причинно-следственных связей в сфере книжной культуры позволит выявить закономерности в развитии книжного дела и приблизит возможности прогнозирования происходящих в нем процессов, явлений, событий. Разработанный методологический подход может быть реализован при проведении подобных исследований, изучающих динамические процессы в книжной культуре. В частности, в диссертации показаны возможности применения синергетического подхода в книговедческих исследованиях, что обогащает их методологию.

Исследование концепции читателя как парадигмы общественного сознания открывает путь к анализу своеобразия различных частных концепций читателя: женщины, ребёнка, народного читателя, конкретных институтов книжного дела, деятелей книги и т.д.

Данное исследование автор считает приращением знания о духовной жизни российского общества.

Практическая значимость работы состоит в осознании регулятивной роли концепции читателя, ее влиянии на книжное дело и культуру России, читательскую деятельность, что позволяет лучше осмыслить современный книжный процесс и принимать более обоснованные управленческие решения в области книгоиздания и книгораспространения. Появляется возможность представить наиболее вероятные варианты развития книжного дела и прогнозировать пути выхода из кризисных ситуаций. Поскольку речь идет о концепции читателя как факте сознания, влияние на профессиональное сознание специалистов книжного дела позволит осуществить его коррекцию в направлении национальных интересов.

Изучение динамики концепции российского читателя дает возможность проследить связь времен, прорастание в современной социокультурной ситуации элементов книжной культуры прошлых лет и принимать более осознанные действия в регуляции читательской деятельности с учетом исторического опыта.

Материалы исследования могут широко использоваться во всех учебных курсах, связанных с изучением отечественной культуры, книжного дела и российского читателя. В частности, эти материалы будут полезны при разработке курса «Читателеведение», который необходим практически во всех учебных заведениях, готовящих кадры для книжного, информационного дела; этот курс на протяжении последних пяти лет преподается в ЧГАКИ.

Апробация работы осуществлялась на научных и научно-методических конференциях ЧГАКИ (1996, 1997, 1998, 1999, 2000, 2001, 2002, 2003, 2004 гг.); региональных научно-практических конференциях: «Дети и книга» (1999 г.), «Читатель в фокусе разнообразных представлений» (2000 г.); «Павленковские чтения» (2000 г.), «Чупинские чтения» (2001 г.); всероссийских «Да здравствует чтение творческое!» (2003 г.), «Духовно-нравственное воспитание детей и учащейся молодежи» (2003 г.); 13-й Международной конференции «Смирдинские чтения» (2003 г.).

Диссертантом были инициированы две региональные научно-практические конференции: «Чтение челябинских школьников» (1994 г.) и «Читатель в фокусе разнообразных представлений» (2000 г.).

Результаты исследования нашли отражение в профессиональной печати, в программе и лекциях авторского курса «Читателеведение».

Под руководством автора успешно защищена кандидатская диссертация на соискание ученой степени кандидата педагогических наук по специальности 05.25.03 - «Библиотековедение и библиографоведение» и в настоящее время осуществляется руководство двумя диссертационными исследованиями.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Примененный в диссертации синтез синергетики, «понимающей» культурологии и историко-функционального книговедческого подхода показал, что концепция читателя развивается вместе с общественной системой, но в то же время как относительно самостоятельная подсистема имеет свои критические периоды, определяющие смену детерминант в ее динамике. В общественных системах с главенством монокультуры в представлениях о читателе преобладает единичность, подчиненная идейности, ограничивающей возможности саморазвития концепции читателя. При переходе общественной системы к многоукладное™ книжное дело регулируется множественными представлениями, которые оформляются в несколько доминирующих концепций читателя, эволюционирующих в соответствии с законами саморазвития.

2. Концепция христианского просвещения читателя в древнерусском варианте была синтезом двух равнодействующих: церкви и государства. В конце XVI столетия были заложены основные ростки потенции, определившие динамику концепции читателя в XVII веке. В этот период вытеснение «почитания книжного» светским образовательным и развлекательным чтением обусловило доминирование к концу столетия концепции светского прозападного просвещения, предполагающей усвоение западноевропейской образованности.

3. В XVIII столетии наиболее значимым для развития концепции читателя было активное усвоение культуры Запада, а также особенности проявления самодержавной власти и оппозиционных ей сил. В условиях главенства дворянской культуры доминирующими были последовательно сменявшие друг друга концепции петровского читателя-дворянина, служащего своему отечеству, елизаветинского «петиметра» и екатерининского «вольнодумца». Оформление двух противодействующих и в то же время взаимодополняющих полюсов культуры: дворянской и демократической, породили условия и для формирования концепции демократического читателя Н.И. Новикова, поддержанной другими издателями того времени.

Дивергенция дворянской культуры в первой половине XIX столетия предопределила доминирование трех концепций дворянского читателя: либерально-просветительской, революционно-радикальной и консервативно-охранительной. Продолжали развиваться и представления о демократическом читателе в русле названных направлений общественной мысли. Растущий интерес к книжному делу, его превращение в отрасль промышленности породили формирование идейно индифферентной коммерческой концепции читателя с просветительским и циничным оттенками.

Во второй половине XIX века нарастание «расколотости» усиливало конфликтность трех доминирующих концепций: либеральной, консервативно-охранительной, радикально-революционной, каждая из которых стремилась к экспансии, расширению своей социальной базы. В условиях системного кризиса и определяющего действия центробежных сил радикально-революционная концепция читателя, направленная на революционизирование сознания рабоче-крестьянского читателя, выполнила существенную ресурсную функцию в социальном противоборстве. Концепция рабоче-крестьянского читателя, оформившаяся в послеоктябрьской период, постепенно трансформировалась в концепцию массового советского читателя, руководимого КПСС. На протяжении 70-ти лет осуществлялось выхолащивание сути этой концепции, вытеснение ее ядерного содержания на внешнюю оболочку словесного обозначения. После «перестройки» в условиях ломки старого, исчерпавшего свои ресурсы социального порядка, сложились условия для развития множественных представлений о читателе и его деятельности.

Структура диссертации определяется представлениями о смене социокультурных парадигм, влекущих изменение стратегии книжного дела и ее основного элемента - концепции читателя. Проведение границ временных периодов определяется природой предмета исследования; выделены главные, узловые этапы динамики концепции читателя. Осуществляется развертывание материала по горизонтали внутри определенной социокультурной ситуации и по вертикальной оси времени в соответствии со сменой этих ситуаций. Таким образом, в работе синхронный подход сочетается с диахронным.

Диссертация состоит из введения, шести глав и заключения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Читателеведческий взгляд на российскую историю в ракурсе динамики концепции читателя показал, сколь значимы представления о читателе, какова колоссальная регулятивная функция этих представлений в развитии книжного дела. Не отрицая детерминистического значения факторов социокультурного характера, а, напротив, исследуя их контекст, выявляя наиболее существенные из них в регулятивном отношении, обратим внимание, как важны для развития книжного дела, книжной культуры и общественной эволюции в целом воля человека, его духовный мир, ценностные ориентации, культурные нормы и стереотипы, мнения об оптимальном социальном порядке, определяющие систему представлений о читателе и его деятельности. Без изучения этих представлений невозможно объяснить книжный процесс, его регулятивные механизмы, подойти к вопросу о функциональном назначении институтов книжного дела, наконец, рассмотреть динамику книгоиздания, книгораспространения и книгоиспользования в контексте развивающегося общественного сознания.

Проведенная работа убеждает в обоснованности применения синтезированного подхода, сочетающего достижения синергетики, «понимающей» культурологии и историко-функционального книговедческого подхода, пригодность этого синтеза для объяснения динамики концепции читателя.

Реализация данного подхода показала, что книжное дело развивается вместе с общественной системой; в переломные исторические эпохи, как правило, изменяются приоритеты книгоиздания и книгораспределения, концепция читателя, книги и другие элементы стратегии книжного дела. В то же время книжная культура как относительно самостоятельная система имеет свои критические периоды, определяющие смену детерминант в ее динамике: это формирование массового спроса во второй половине XVIII столетия, непропорциональный рост экономического фактора в книжном деле в «постперестроечный» период и т.д. Имманентные особенности книжного дела позволяют ему использовать факторы социокультурной динамики как условия для проявления своих возможностей.

На материале отечественной истории показана динамика концепции читателя в контексте изменений самоорганизующейся общественной системы. Как и предполагалось, в общественных системах с главенством монокультуры (Древняя Русь, петровская Русь, советское общество) в представлениях о читателе преобладала единичность; книжное дело в названных системах регулировалось соответственно древнерусской концепцией читателя, петровской концепцией читателя, служащего государству, и концепцией советского массового читателя. В названных системах проявляется господство идеациональной культуры, ориентированной на религиозную мораль, ценности служения государству или коммунистической идеологии. В эти периоды книжное дело подчиняется «идейности», ограничивающей возможности его саморазвития, предпринимательскую активность в данной сфере.

При переходе общественной системы к социокультурной многоукладно-сти, допускающей сосуществование различных культур, книжное дело регулируется множественными представлениями, которые оформляются в несколько доминирующих концепций читателя, отражающих динамику общественного сознания, представления различных сил об оптимальном социальном порядке. Это дало возможность для бытования трех доминирующих концепций читателя в XVII столетии (древнерусская, никонианская концепция прогреческого просвещения, концепция светского прозападного просвещения), двух концепций читателя в екатерининский период правления (концепции дворянского просвещения Екатерины II и концепции демократического читателя Н.И. Новикова). На всем протяжении XIX столетия бытовали и сложно, часто конфликтно взаимодействовали четыре концепции читателя: либеральная, консервативно-охранительная, революционно-радикальная и коммерческая. Многоцветье представлений о читателе и его деятельности характерно и для современного периода отечественной истории.

Как правило, либеральная концепция читателя зарождается и доминирует в условиях осознания необходимости социального обновления, «бархатного» улучшения социокультурной ситуации. Разрежение социокультурного пространства, разрешительный характер книжного дела, допущение различных гражданских свобод предопределяют формирование либеральной концепции читателя в различных вариантах. Доминирование либеральной концепции читателя обычно сопровождается «журнальным бумом», как это бывало во времена либеральных начинаний Александра I, Александра II и М.С. Горбачева.

Революционно-радикальная и консервативно-охранительная концепции читателя чаще всего сосуществуют парно, протестно по отношению друг к другу. Их наличие свидетельствует о внутренней конфликтности общества, его непреодолимых противоречиях. Российская история знает примеры, когда характер названных концепций менялся на противоположный. Например, древнерусская концепция читателя, имевшая характер революционности в период ее формирования, заняла резко консервативную позицию в стадии упрочения государственно-религиозной власти. Большевистская концепция читателя, зародившаяся как радикально-революционная, с полной победой социалистической революции также перешла на консервативно-охранительные позиции. И консервативно-охранительная, и радикально-революционная концепции читателя агрессивны как две крайности и каждая из них тяготеет к монокультуре.

В условиях социокультурного многообразия главенствует чувственная культура, дающая импульс саморазвитию книжного дела, что является основой для реализации множественных представлений о читателе и его деятельности. Именно в периоды господства чувственной культуры появляются возможности для развития коммерческой концепции читателя. Объективная логика саморазвития позволяет свободно осуществляться экономическим отношениям в книжном деле, ослабляя его централизованную регуляцию, а читатели высвобождаются от диктата руководящих структур и получают возможность реализовывать самые разнообразные стратегии читательского поведения. Ассортимент книжного рынка в такие периоды активно пополняет книгами, которые потенциальный покупатель «хочет читать». Как правило, массовый читатель всех времен тянется к литературе, которая удовлетворяет его гедонистические потребности, уводит от реального мира и дает пищу для эмоциональных переживаний - это «страшное», «умильное», «захватывающее», «поучительное», «чудное», «жизненное» и обязательно понятное, доступное.

Обращает на себя внимание та особенность российского книжного дела, что коммерческая концепция читателя всегда сдерживается идейностью, которая изначально одухотворяла взаимоотношения всех участников книжного процесса. Сакральное отношение к книге как к источнику священного знания и универсальных цивилизационных ценностей не давало простора безоговорочной коммерциализации книжного дела. Как только в обществе созревали условия для реализации коммерческой концепции читателя, идейно оснащенные общественные силы вырабатывали в противовес чисто коммерческим настроениям идеалы просветительства, ослабляющие процессы извлечения прибыли из жажды чтения. Это одно из проявлений российской ментальное™, отражение извечной борьбы «иосифлянства» и «нестяжательства» в отечественной культуре.

В периоды подъема общественного интереса к отдельным социальным группам возникают частные концепции читателя. Концепция детского читателя формируется в периоды «детоцентристских» настроений, часто связанных с надеждой на создание «новой породы людей». Так было во времена Екатерины II, в послеоктябрьский период; нечто подобное происходит и в наши дни. При обострении «женского вопроса» в обществе вырабатывается система представлений о чтении женщин. Непроработанность этой системы в России, ее спорадический характер - одно из свидетельств патриархальности российского общества.

Для формирования концепции читателя в каждой конкретно-исторической ситуации значащими оказывались разные системы факторов. Так, религиозная идеология, определявшая древнерусскую и никонианскую концепции читателя, перестала быть основным значащим фактором для развития концепций читателя в конце XVII века; представления монарших особ о читателе и его деятельности, повлиявшие на концепции читателя в XVIII столетии, в следующем, XIX веке, стали всего лишь одним из факторов ее формирования и т.д. Так значащие и незначащие факторы менялись местами; происходило перемещение «периферии» и «центра», «верха» и «низа».

Проведенная работа позволила рассмотреть, как постепенно, в недрах глубинных социокультурных процессов, происходила смена доминирующих концепций читателя: логика саморазвития древнерусской концепции читателя предопределила появление никонианской концепции, а та, в свою очередь, сделала возможной реализацию концепции светского прозападного просвещения, во многом предопределившую петровские преобразования и т.д. Каждая концепция как культурное явление подготавливала условия для появления новых систем представлений, отходя на периферийные позиции и сохраняясь в исторической памяти народа, чтобы быть востребованной в нужный момент. Так, смыслы древнерусской концепции воплотились в консервативно-охранительной концепции читателя в XIX веке и в какой-то степени - в большевистской концепции руководимого читателя, строителя коммунистического общества; место религиозной идеологии заняла идеология коммунистическая, а читателю отводилась объектная, подчиненная роль. Сакральное отношение к книге, характерное для древнерусского читателя, стало одной из черт ментальности российского общества. Эти смыслы, сохраненные в генетической памяти, возрождаются в обновленном виде. М.М. Бахтин заметил, что нет ничего абсолютно мертвого: у каждого смысла будет свой праздник возрождения. В настоящее время происходит возрождение смыслов различных концепций читателя, сформировавшихся в историческом процессе: либеральной, коммерческой, рубакинской.

Наблюдается и возрождение петровского прагматизма в представлениях о деловой направленности читательской деятельности. После длительного перерыва появляются ростки государственной заинтересованности в активизации читательской деятельности, особенно - детской и юношеской, что было особенно характерно для первых десятилетий советской власти.

Перспективы изучения концепции читателя видятся следующими.

Дальнейшее исследование регулятивной роли концепции читателя в книжном деле возможно посредством детализации и укрупнения выполненной эскизной зарисовки; каждая концепция читателя, обозначенная в исследовании, может стать темой самостоятельного изучения. Для воссоздания более полной картины развития отечественной книжной культуры было бы уместно рассмотрение и таких едва намеченных в диссертации проблем как масонская концепция читателя, славянофильская, западническая и другие. Весьма актуальным представляется и исследование современной концепции народного читателя; вопрос о том, что читать народу, сохраняет свою остроту.

Плодотворна и возможность «точечного» исследования концепций читателя, которые запечатлелись в деятельности и высказываниях ведущих деятелей книги (А.Ф. Смирдина, И.Д. Сытина, братьев Глазуновых, братьев Сабашниковых и др.). Это позволило бы четче определить их идеологию, уйти от расплывчатых определений типа «идейные» и «коммерческие», рассмотреть книжный процесс как целостное явление, детерминированное различными факторами, в том числе - фактами сознания.

Углубленному познанию социокультурных процессов способствовало бы исследование концепций читателя, отраженных в содержании и оформлении конкретных изданий, отдельных видов произведений печати в определенный временной период (в частности, животрепещущей представляется проблема отражения представлений о читателе в современной массовой периодике).

Актуальной является и проблема соотношения спроса и предложения; приведенный материал дает немало свидетельств в пользу того, что не только спрос определяет предложение, но и предложение определяет спрос.

Детализация и углубление поставленной проблемы могут быть достигнуты путем обращения к ее демо!рафическому, тендерному аспектам (концепция детского читателя, женского чтения и т.д.).

Проведенное исследование помогает осознать и необходимость изучения ряда проблем, косвенно связанных с обозначенной темой.

Осмыслению философских основ развития книжного дела, читательской деятельности, анализу причинности различных явлений способствовало бы обращение к различным теориям динамических процессов: теории социодинами-ки культуры П. Сорокина, теории длинных волн Н. Кондратова, синергетике И. Пригожина, теории циклов. Это позволило бы не только зафиксировать, но и объяснить динамику таких явлений как массовый читательский спрос, особенности развития книжного дела в разных типах общественных систем: открытого и закрытого типа, с господством чувственной, идеациональной или интегральной культур. Чередование типов культуры коренным образом изменяет приоритеты в книжном деле; в идеациональной культуре доминирует литература, оперирующая словами и образами трансцендентного мира, в чувственной - литература, изображающая эмпирические явления в чувственно воспринимаемом аспекте, утверждающая примат «вещи», гедонистических ценностей. Господствующий тип культуры формирует доминирующий тип сознания: в читающей массе преобладают либо приверженцы душеполезного чтения, либо любители книг занимательного и развлекательного характера.

Обращение к теории циклов позволит глубже понять динамику таких явлений как читательская мода, пульсацию запретов-разрешений в книжном деле, чередование в нем национального и инонационального проявлений, конформизма и нонконформизма в поведении читателей.

Перспективными могут стать исследования, изучающие взаимодействие «периферии» и «центра» в книжном деле; отношения взаимовлияния, конфликтного взаимодействия и изменения одного посредством другого. Например, такие «периферийные» явления как русская колония на Афоне, типография И. Тессинга, типография в Супрасле, старообрядческая община «Белая Криница» существенно повлияли на книжную культуру «центра». Так «малое», действуя параллельно, вносит коррективы в «большое», изменяя его путем создания собственного «иного».

До сих пор остается не исследованной в полной мере проблема влияния личности руководителя государства (царя, патриарха, генсека, президента) на развитие книжного дела. Отдельной темой изучения может стать проблема взаимоотношений государства и читающей публики.

Главный вывод, который позволило сделать исследование, связан с осознанием огромной роли представлений людей в регуляции общественной жизни и книжного дела в частности. Человеческое общество как чрезвычайно сложная общественная система, переживающая различные критические периоды и чувствительная к разнообразным, даже самым малым колебаниям, может измениться и сделать исторический выбор под влиянием любой «случайности», в качестве которой может выступить даже отдельный человек с его определенными представлениями. Отсюда следует вывод о судьбоносном характере активности каждого участника книжного процесса, каждого специалиста книжного дела. Осознание значимости собственной профессиональной идеологии, формирование гуманистических и научно обоснованных представлений о читателе позволит не только понять настоящее, но и приблизить лучшее будущее, двигаясь к труднодостижимому идеалу: ЧИТАТЕЛЮ как ЦЕНТРУ КНИЖНОЙ ВСЕЛЕННОЙ.

370

1. Абдулин Р.Г. Забота о читателе как принцип авторской и редакторской работы В.И. Ленина / Р. Г. Абдулин // Читатель и книга: Федоров, чтения, 1976.-М., 1978.-С. 6-29.

2. Абрамов К. И. Городские публичные библиотеки России (1830 нач. 1860-х гг. / К. И. Абрамов. - М.: Пашков дом, 2001. - 126 с.

3. Адрианова-Перетц В.П. К вопросу о круге чтения древнерусского писателя / В.П.Андрианова-Перетц //Исследования по истории русской литературы XI-XVII вв. Л., 1974. - С. 3-29. - (Тр. отд. древнерус. лит.; Т. 28).

4. Адрианова-Перетц В.П. Человек в учительной литературе древне^ Руси / В.П.Адрианова-Перетц // История жанров в русской литературе X-XVII вв. Л., 1972. - С. 3-68. - (Тр. отд. древнерус. лит.; Т. 27).

5. Акилина М. И. Публичные библиотеки: тенденции становления/ М. И. Акилина, С.Г.Матлина // Библиотековедение. 2001. - №2. - С.13-18.

6. Алабин П.В. По поводу объявления г. Красовского о подписке на право чтения в 1863 году книг в его библиотеке: Отрывки / П.В.Алабин // Ванеев А.И. Библиотековедение в России во второй половине XIX века: Учеб. пособие/А. 14.Ванеев. СПб., 1999. - С.49-53.

7. Алтухова Г. А. Нужна ли библиотекам педагогическая доктрина? / Г.А.Алтухова // Библиотековедение. 2001. - №3. - С.26-31.

8. Алчевская X. Д. Что читать народу?: Библиогр. указ. кн. для нар. и дет. чтения 1X.Д.Алчевская. СПб.: Обществ, польза, 1884. - 361 с.

9. Алчевская Х.Д. Передуманное и пережитое: Дневники, письма, воспоминания / Х.Д.Алчевская. М.: Сытин, 1912. - 467 с.

10. Ю.Аникеев А.И. Влияние книгоиздательской деятельности Н.И. Новикова на развитие книжной торговли в Петербурге / А.И.Аникеев // Книга: Ис-след. и материалы. М., 1994. - Сб. 49. - С. 107-121.

11. П.Аничков Е.П. Язычество и Древняя Русь / Е.П.Аничков. СПб.: Б.и., 1914,- 388 с.

12. Ан-ский С.А. Народ и книга: Опыт характеристики нар. читателя / С.А. Ан-ский. М.; Л.: Б.и., 1913. - 266 с.

13. Армия и книга (18-19 апр. 1995 г.): Тез. докл. и сообщ./ ГПНТБ СОРАН. -Новосибирск, 1995. -241 с.

14. Аронов А. А. Мировая художественная культура России, конец XIX XX в. / А.А.Аронов. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1999. - 172с.

15. Аскарова В.Я. Изучение читателей в новой социокультурной и методологической ситуации //В.Я.Аскарова //Современное библиотечно-информацион^ное образование: Учеб. тетр. /СПб. гос. ун-т культуры и искусств. СПб., 2000. - Вып.6. - С. 20-27.

16. Аскарова В.Я. Изучение читательской деятельности в современной социокультурной ситуации: проблема приоритетов / В.Я.Аскарова // Дети. Книга. Библиотека: Поиски и обретения 90-х годов/Челяб. гос. акад. культуры и искусств. Челябинск, 2000. - С. 3-18.

17. Аскарова В.Я. Концепция читателя как категория книжного дела / В.Я.Аскарова // Образования и культура: традиции и новаторство: Материалы науч. конф., посвящ. 80-летию Академии культуры/СПб. гос. акад. культуры. СПб., 1998. - С. 129-131.

18. Аскарова В.Я. Концепция читателя как фактор регуляции книжного дела / В.Я.Аскарова // На рубеже тысячелетия / Челяб. гос. акад. культуры и искусств. Челябинск, 2002. - С. 25-30.

19. Аскарова В.Я. Либерально-гуманистическая концепция читателя Н.АРубакина / В.Я.Аскарова // На рубеже тысячелетия / Челяб. гос. акад. культуры и искусств. Челябинск, 2002. - С. 39-45.

20. Аскарова В.Я. О принципах выявления разумной достаточности эмпирического материала в книговедческих исследованиях / В. Я. Аскарова //Методология исследовательской работы/СПБ. гос. ун-т культуры и искусств. СПб., 1999. - № 2. - С. 11-19.

21. Аскарова В. Я. Один из подходов к изучению моды в чтении /В. Я. Аскарова //Теория и практика библиотечного дела в период развитого социализма. Межвуз. сб. науч. тр. / Москов. гос. ин-т культуры. М., 1984. - С. 65-72.

22. Аскарова В. Я. Развитие коммерческой концепции читателя в России в первой половине XIX века / В. Я. Аскарова // На рубеже тысячелетия/ Челяб. гос. акад. культуры и искусств. Челябинск, 2002. - С. 30-39.

23. Аскарова В. Я. Читательская мода как явление общественной психологии / В. Я. Аскарова //Психология читателя и чтения: Материалы Всерос. науч. конф. /Ленингр. гос. ин-т культуры. Л., 1979. - С. 119-123.

24. Афанасьев М. Д. За книгой: Место чтения в жизни сов. рабочего /М. Д. Афанасьев. М.: Книга, 1987. - 128 с.

25. Ахиезер А. С. Россия: Критика ист. опыта: Социокультур. динамика России: От прошлого к будущему //А.С.Ахиезер. Новосибирск: Сиб. хронограф, 1997. - 804с.

26. Ахиезер А.С. Социально-культурные проблемы развития России / А.С.Ахиезер; ИНИОН РАН. М., 1992. - 82 с.

27. ЗО.Бабиченко Д.JI. Писатели и цензоры / Д.Л.Бабиченко. -М.: Мол. гвардия, 1994.- 172 с.31 .Банк Б.В. Изучение читателей в России (XIX век) /Б.В.Банк. М.: Книга, 1969.-262 с.

28. Банк Б.В. Крестьянская молодежь и книга / Б.В. Банк, Н.А.Виленкин. -М.; Л.: Мол. гвардия, 1929. 212 с.

29. Банк Б.В. Рабочий покупатель книги / Б. В. Банк. Л.: Прибой, 1930. -64 с.

30. Банк Б.В. Рабочий читатель в библиотеке / Б.В.Банк, Н.А.Виленкин -М.; Л.: Работник просвещения, 1930. 88 с.

31. Баренбаум И.Е. Из истории чтения разночинно-демократической молодежи второй половины 50-х начала 60-х гг. XIX в./ И.Е.Баренбаум // История русского читателя. - Л., 1975. -Вып. 2. - С. 29—44. -{Тр. / Ле-нингр. гос. ин-т культуры; Т.32).

32. Баренбаум И.Е. История читателя как социологическая и книговедческая проблема / И.Е.Баренбаум // История русского читателя. Л., 1973.-Вып. 1.- С. 5-19 - (Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 25).

33. Баренбаум И.Е. Книга и исторический процесс/ И.Е.Баренбаум // Книга: Исслед. и материалы. М., 1989. - Сб. 57. - С.34^6.

34. Баренбаум И.Е. Книговедение и электронная книга / И.Е. Баренбаум // Книга: Исслед. и материалы. М., 1999. - Сб.76. - С. 5-15.

35. Баренбаум И.Е. Книжный магазин А.А.Черкесова и его роль в освободительном движении 1860-х гг. в России / Е. И. Баренбаум // Книготорговое и библиотечное дело в России в XVIII первой половине XIX в.-Л., 1981. - С.52-68.

36. Баренбаум И. Е. «Кружковое» чтение разночинной молодежи второй половины 50-х начала 60-х гг. 19 в. /И. Е. Баренбаум //История русского читателя. - Л., 1973. - Вып. 1. - С. 77-92. - (Тр. /Ленингр. гос. ин-т культуры; Т.25).

37. Баренбаум И.Е. Концепция просвещенной монархии и французская переводная литература в России / И. Е. Баренбаум //Монархия и народовластие в культуре Просвещения. М., 1995. - С. 56-73.

38. Баренбаум И. Е. Лисовский Н. М. и становление книговедения в России / И. Е. Баренбаум //Книга: Исслед. и материалы. М., 1995. - Сб. 70. -С. 41-51.

39. Баренбаум И. Е. О соотношении теории, истории и практики книжного дела/ И.Е.Баренбаум //Книга: Исслед. и материалы. М., 1994. - Сб.68. -С. 41-51.

40. Баренбаум И. Е. Петербургский типограф-демократ 60-х гг. XIX в. Ф. С. Сущинский и издания его типографии /И. Е. Баренбаум //История книги и издательского дела /БАН СССР. Л., 1977. - С. 96-121.

41. Баренбаум И. Е. Советская интеллигенция-читатель 30-х годов / И. Е. Баренбаум //Советский читатель (1920-1980). СПб.,1992. - С. 94-117.

42. Баренбаум И. Е. Французская переводная художественная литература в России /И. Е. Баренбаум //Книга в России в XVIII начале XIX в.: Пробл. создания и распространения. - Л., 1989. - С. 139-145.

43. Баренбаум И.Е. Функциональный подход и его применение в книговедении /И. Е. Баренбаум //Книга и социальный прогресс. М., 1986. -С. 122-131.

44. Барсук А.И. Библиографоведение в системе книговедческих дисциплин: Методол. очерк / А. И. Барсук. М.: Книга, 1975. - 206 с.

45. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества /М. М. Бахтин. М.: Искусство, 1979. - 423 с.

46. Бейлис В. Необязательные заметки о литературном успехе и денежном интересе /В. Бейлис //Иностр. лит. 1994. -№ 7.- С. 191-193.

47. Бек А. Лицо рабочего читателя / А. Бек, Л. Тоом . М.; Л.: Госиздат, 1927.-136 с.

48. Беклешов Д. Маркетинг: перестройка или созидание / Д. Беклешов // Книгоиздание: Направления перестройки. -М., 1988. С.132-144.

49. Белинский В. Г. Альманах для детей, составленный П. Фурманом //Собр.соч.: В 9 т. / В. Г. Белинский. М„ 1982. - Т.8. - С. 476^82.

50. Белинский В. Г. Литературная хроника // Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. -М„ 1976.-Т.1.-С. 267.

51. Белинский В. Г. Литературные и журнальные заметки //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1979. - Т.5. - С. 338-344.

52. Белинский В. Г. Литературные мечтания //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. -М., 1976.-Т. 1,-С. 47-127.

53. Белинский В. Г. Мысли и заметки о русской литературе //Собр. соч.:

54. В 9 т. / В. Г. Белинский М., 1982. - Т. 8. - С.37-60.

55. Белинский В.Г. Ничто ни о чем: Отчет издателю «Телескопа» за последнее полугодие русской литературы //Собр. соч.: В 9 т. / В. Г. Белинский. -М., 1976. Т. 1. - С.216-257.

56. Белинский В. Г. О детских книгах //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский -М., 1978. -Т.З.-С. 38-77.

57. Белинский В. Г. О детской литературе /В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов. М.: Дет. лит., 1983. - 430 с.А

58. Белинский В. Г. Петербургская литература //Собр. соч.: В 9 т./В. Г. Белинский М., 1979. - Т. 7. - С. 247-257.

59. Белинский В. Г. Повести для детей //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1982. - Т. 8. - С. 553-561.

60. Белинский В. Г. Полное собрание сочинений А. Марлинского //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1978. - Т. 3. - С.7-37.

61. Белинский В. Г. Прогулка с детьми по Санкт-Петербургу и его окрестно0стям /В. Г. Белинский //Белинский В. Г. О детской литературе/В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов. М., 1968. - С. 52-61.

62. Белинский В. Г. Русская беседа //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1979. - Т.4. - С. 470-472.

63. Белинский В.Г. Русская литература в 1840 году // Собр. соч.: В 9 т. / В.Г.Белинский. М., 1978. - Т. 3. - С.178-215.

64. Белинский В. Г. Русская литература в 1845 г. //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1982. - Т. 8. - С.7-33.

65. Белинский В.Г. Сельское чтение // Собр. соч.: В 9 т. / В.Г.Белинский. -М., 1979. -Т.5.-С. 397-403.

66. Белинский В. Г. Сельское чтение //Собр. соч.: В 9 т. / В. Г. Белинский. -М„ 1979.-Т.7.-С. 453-457.

67. Белинский В.Г. Сочинения Александра Пушкина // Собр. соч.: В 9 т. / В.Г.Белинский. М., 1981. - Т.6. - С. 74-524.

68. Белинский В. Г. Стихотворение М. Лермонтова //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1979. - Т.4. - С. 439^45.

69. Белинский В. Г. Сто русских литераторов //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1979. - Т. 4. - С.64-93.

70. Белинский В. Г. Сто русских литераторов //Собр. соч.: В 9 т. /В. Г. Белинский. М., 1987. - Т.7. - С. 396-426.

71. Белов С. В. Русские издатели конца XIX начала XX века /С. В. Белов, А. П. Толстяков. - Л.: Наука, 1976. - 170 с.

72. Беловицкая А. А. Общее книговедение /А. А. Беловицкая. М.: Книга, 1987.-256 с.

73. Бердяев Н.И. Истоки и смысл русского коммунизма /Н. И. Бердяев. М.: Наука, 1990. - 22 с.

74. Бердяев Н.И. Судьба России /Н. И. Бердяев. М.: Наука, 1990. - 346 с.

75. Бережной А. Ф. Царская цензура и борьба большевиков за свободу печати /А. Ф. Бережной. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1976. - 288 с.

76. Берков П. Н. Книга в поэзии Симеона Полоцкого //Литература и общественная мысль Древней Руси. Л., 1969. - С. 260-266. - (Тр. отд. древне-рус. лит.; Т.24).• 80.Бессонов Б. Н. Судьба России: Взгляд рус. мыслителей /Б. Н. Бессонов. 1. М.: Луг, 1993.-254с.

77. Бестужев-Л ада И. В. Прогнозное обоснование социальных нововведений / И. В. Бестужев-Лада. М.: Наука, 1993. - 240 с.

78. Библиотеки обществу: На пороге нового века: К 10-летию библ. де-мокр. движения в России: Сб. ст. - СПб.: Петербург, библ. о-во, 1999. -264 с.• 83.Библиотеки (общественные и народные) и книжная торговля: Сист. сводзаконов. СПб.: Б.и., 1905. - 26 с.

79. Библиотерапия: Задачи, подходы, методы: Сб. ст. /Сост. О. Л. Кабачек. -М.: Изд-во библ. метод, центра, 2001. 128 с.

80. Библиотечное обслуживание пользователей информации: Сб. науч. тр. / ГПНТБ России. М., 1996. - 78 с.

81. Блюм А. В. За кулисами «Министерства правды» /А. В. Блюм. СПб.: Акад. проект, 1994. - 320 с.

82. Блюм А. В. Закат Главлита? /А. В. Блюм //Книга: Исслед. и материалы.• М., 1995.-Сб. 71.-С. 168-187.

83. Блюм А. В. Издательская деятельность в русской провинции конца XVIII начала XIX в. /А. В. Блюм //Книга: Исслед. и материалы. - М., 1996. -Сб. 72.-С. 136-160.

84. Блюм А. В. Издательство «Посредник» и его читатели // История русского читателя. Л., 1979. - Вып. 3. - С. 62-76. - (Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 42).0

85. Блюм А. В. Писатели о книге и чтении /А. В. Блюм //Советский читатель (1920-1980). СПб., 1992. - С.20-29.

86. Блюм А. В. Советская цензура в эпоху тотального террора, 1929-1953 /А.

87. B. Блюм. СПб.: Академ, проект, 2000. - 312 с.

88. Большой энциклопедический словарь /Под. ред.: А. М. Прохорова и др. -2-е изд., перераб. и доп. М.; СПб.: Большая рос. энцикл.; Норинт, 1999. - 1456 с.

89. Бородина В. А. Библиотечное обслуживание: Метод, разработка. /А. В. Бородина. СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та культуры и искусств, 2002. - 28 с.

90. Борщевская А. И. Революционные демократы 60-х годов XIX века о детской литературе и детском чтении /А. И. Борщевская. М.: Госкультпросвет, 1951. - 29 с.

91. Брикнер А. Г. История Петра Великого: В 2 т. /А. Г. Брикнер. М.: Терра -Terra, 1996.-Т.1.-211 с.

92. Брандес Г. О чтении /Г. Брандес. М.: Творчество, 1913.-32с.

93. Брылов Г. А. Библиотечная работа клуба «Василеостровский металлист» /Г. А. Брылов, С. Г. Осьмаков //Крас, библиотекарь. 1929. - № 2.1. C.12.

94. Бубнов Н. Ю. Работа древнерусских книжников в монастырской библиотеке /Н. Ю. Бубнов //Книга и ее распространение в России в XVII-XVIII вв.-Л., 1985.-С. 37-58.

95. Бутенко И. А. Тенденции массового чтения /И. А. Бутенко //Читающая Россия: Мифы и реальность. М., 1996. - С.50-53.

96. В помощь библиотеке при комплектовании и работе с читателем. М.: Б.и., 1930.-40 с.

97. Валицкая А. И. Русская эстетика XVIII века /А. И. Валицкая. М.: Искусство, 1983. - 237 с.

98. Валишевский К. Елизавета Петровна. Екатерина Великая //Собр. соч.: В 5 т. /К. Валишевский. М.: Век, 1996. - Т. 4, ч.2 ,3. - 495 с. - (Преемники Петра Великого).

99. Валишевский К. Первые Романовы /К. Валишевский. М.: Сов. писатель, 1990.-476 с.

100. Валишевский К. Петр Великий //Собр. соч.: В 5 т. /К. Валишевский. -• М.: Триллер, 1994. Т.2 - 543 с.

101. Валишевский К. Сын Великой Екатерины Император Павел I /К. Валишевский. М.: ИКПА, 1990. - 662 с.

102. Валишевский К. Царство женщин //Собр. соч.: В 5 т. /К. Валишевский. М.: Век, 1995. -Т. 3, ч. 1. - 485 с. - (Преемники Петра Великого).

103. Вальгард С. JI. Естественнонаучная и антирелигиозная книга в передвижной библиотеке /С. JI. Вальгард. М.: ВЦСПС, 1931. - 68 с.щ 108. Вальгард С. JI. Очерки психологии чтения /С. JI. Вальгард. JI.: Учпедгиз ГУПИ, 1931,- 112 с.

104. Ванеев А. Н. Библиотековедение в России в первой половине XIX века: Учеб. пособие /А. Н. Ванеев. СПб.: СПб. гос. акад. культуры, 1995. -60 с.

105. Ванеев А. Н. Библиотековедение в России во второй половине XIX века: Учеб. пособие / А. Н. Ванеев. СПб.: СПб. гос. акад. культуры, 1999. -70 с.

106. Ванеев А. Н. Библиотековедение в России в конце XX века / А. Н. Ванеев // Библиотековедение. 2000. - №2. - С.26-32.

107. Ванеев А.Н. Воздействие на читателя в условиях библиотеки / А.Н.Ванеев // Сов. библиотековедение. 1986. - № 5. - С.17-25.

108. Ванеев А. Н. Миссия библиотеки социальная роль - социальные функции /А. Н. Ванеев //Библиотека - обществу: На пороге нов. века. -СПб., 1999.-С. 167-172.

109. Ванеев А. Н. Развитие библиотековедческой мысли в СССР (19171959) / А. Н. Ванеев. -М.: Книга, 1980. 232 с.

110. Варламова С. Ф. Спецхран Российской национальной библиотеки: Прошлое и настоящее /С. Ф. Варламова //Библиотековедение. 1993. - № 2. - С.74-82.

111. Василькова В. В. Порядок и хаос в развитии социальных систем /В. В. Василькова. СПб.: Лань, 1999. - 479 с.

112. Вержбицкий Н. О книге /Н. Вержбицкий. Пермь: Перм. печать, 1920. - 106 с.

113. Вернадский Г. В. Русская история /Г. В. Вернадский. М.: Аграф, 1997. - 542 с.

114. Вилинбахова Т. Б. Икона XVI в. «Троица в деяниях» и ее литературная основа /Т. Б. Вилинбахова //Взаимодействие древнерусской литературы и изобразительного искусства /Под ред. Д. С. Лихачева. Л., 1985. -С. 126-137. - (Тр. отд. древнерус. лит.; Т.38).

115. Воробьева К. И. Развитие отечественной библиопсихологии /К. И. Воробьева. СПб., Б. и, 1996. - 218 с.

116. Вяземский П.А. Стихотворения / П.А.Вяземский. Л.: Сов. писатель, 1988.-542 с.

117. Гаврилов Б. XVIII съезд партии Ленина Сталина / Б.Гаврилов // Партия большевиков у власти: В 2 ч. - М., 1950. - 4.1. - С. 562-600.

118. Геллер М. Я. Концентрационный мир и советская литература / М.Я.Геллер. М.: МИК, 1996. - 319 с.

119. Геллер М.Я. Машина и винтики / М.Я.Геллер. М.: МИК, 1996. - 336 с.

120. Геллер М. Я. Утопия у власти / М.Я.Геллер, А.М.Некрич. М.: МИК, 2000. - 856 с.

121. Гинкен А. О чтении и книгах/ А.Гинкен. СПб.: Тип. А.В.Орлова,1913. -Вып.1- 133 с.

122. Гинкен А. О чтении и книгах / А.Гинкен. СПб.: Тип. А.В.Орлова,1914. Вып.2 . - 157 с.

123. Гинкен А. О чтении и книгах/ А.Гинкен. СПб.: Тип. А.В.Орлова, 1914. -Вып. 3.-168 с.

124. Глазков М.Н. Чистка фондов массовых библиотек в годы советской• власти (октябрь 1917-1939) / М.Н.Глазков. М.- Пашков дом, 2001. -101 с.

125. Глухов А.Г. В лето 1037. / А.Г.Глухов. М.: Сов. Россия, 1974. -191 с.

126. Глухов А. Г. Женщины-любительницы чтения в Древней Руси /А. Г. Глухов // Кн. дело. 1995. - № 2. - С. 54-60.

127. Гоголевский А. В. Очерки истории русского либерализма XIX нача• ла XX в. /А. В. Гоголевский СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та, 1996. -154 с.

128. Головин В. В. Круг чтения лицеистов пушкинского времени /В. В. Головин //История русского читателя. JL, 1982. - Вып. 3. - С. 31-40. - (Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 70).

129. Голубева Е. Гуманитарный потенциал грамотности /Е. Голубева //Библиотека. 2001,- № 7 - С.80-82.

130. Гордукалова Г. Ф. Документационный поток социальной тематики как объект библиографической деятельности: Учеб. пособие /Г. Ф. Гордукалова. Л.: Изд-во Ленингр. гос. ин-т культуры, 1990. - 108 с.

131. Горький А. М. Несвоевременные мысли/ А. М. Горький- М.: Сов. писатель, 1990.-391с.

132. Государство и писатели, 1925-1938: Документы М.: Росмэн, 1997,324 с.

133. Гринченко Н. А. М. А. Корф и аукционы публичной библиотеки (1850-е гг.) /Н. А. Гринченко //Книжное дело в России во второй половине XIX начала XX века / Рос. Нац. б-ка. - СПб., 1994. - Вып. 7. - С. 8-26.

134. Грицевская И. М. Индексы истинных книг /И. М. Грицевская. СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. - 253 с.

135. Гудков JI. Д. Литература как социальный институт /Л. Д. Гудков, Б. В.• Дубин. М.: Нов. лит. обозрение, 1994. - 352 с.

136. Гудков Л. Д. Литературная культура: процесс и рацион /Л. Д. Гудков, Б. В. Дубин //Дружба народов. 1998. - № 2. - С.168-180.

137. Гулыга А. Русская идея и ее творцы /А. Гулыга. М.: Соратник, 1995.- 307 с.

138. Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли /Л. Н. Гумилев. М.: Ди-Дик, 1997.-638 с.• 144. Гумилев Л. Н. Чтобы свеча не погасла /Л. Н. Гумилев, А. М. Панченко. Л.: Сов. писатель, 1990. - 124 с.

139. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры /А. Я. Гуревич. -М.: Искусство, 1984. 350 с.

140. Гуров П. Психология и библиотечная работа /П. Гуров. Вологда: Север, печатник, 1925.-35 с.

141. Гусева А. А. Оформление изданий Симеона Полоцкого /А. А. Гусева // итература и общественная мысль Древней Руси. Л., 1985. - С. 457-475.- (Тр. отд. древнерус. лит.; Т.38).

142. Гусман Л. Ю. Цензура иностранных изданий и русское общественное мнение (60-70-е годы XIX века) /Л. Ю. Гусман //Книжное дело в России во второй половине XIX начале XX века / Рос Нац. б-ка. - СПб., 2000. -С.49-59.

143. Давыдов Д. Стихотворения /Д. Давыдов Л.: Сов. писатель, 1984. -239 с.

144. Даль В. И. Пословицы русского народа: В 2 т. /В. И. Даль. М.: Ху-дож. лит., 1984 . - Т.1. - 383 с.

145. Дворкина М. Я. Библиотечное обслуживание: Новая реальность /М. Я. Дворкина. М.: Изд-во Москов. гос. ун-та культуры и искусств, 1999. -45 с.

146. Дворкина М. Я. Информационное обслуживание: Социокультур. подход /М. Я. Дворкина М.: Профиздат, 2000. - 112 с.

147. Делокаров К. X. Открытое общество и социальные трансформации в России /К. X. Делокаров //Синергетика: Человек, общество. М., 2000. -С. 195-206.

148. Дмитриева Р. П. Введение /Р. П. Дмитриева //Лихачев Д.С. Книжные центры Древней Руси XI-XVI вв./Д. С. Лихачев. СПб., 1997. - С. 5-11.

149. Динерштейн Е. А. Корпоративные объединения русских книжников // Книга: Исслед. и материалы М., 1993. - Сб. 66. - С. 131-157.

150. Динерштейн Е. А. А. Ф. Маркс и русские писатели // Книга: Исслед. и материалы. М., 1976. - Сб. 33. - С. 126-150.

151. Длугач Р. В. Дети и книга (1770-1860) // Материалы по истории русской детской литературы. -М., 1927. Вып. 1 . - С. 263-301.

152. Дмитриев Л. А. Новонайденная повесть XVIII века: История о порту-гал. королеве Анне и испан. королевиче Александре /Л. А. Дмитриев, Ю. М. Лотман //Литературные связи древних славян. М.; Л., 1960. - С. 494495. - (Тр. отд. древнерус. лит.; Т. 16).

153. Добренко Е. Формовка советского читателя / Е. Добренко. СПб. , 1997. -320 с.

154. Добровольский Л. М. Запрещенная книга в России /Л. М. Добровольский. М.: Изд-во Всесоюз. кн. палата, 1962. - 254 с.

155. Документы свидетельствуют.: Из фондов хранения соврем, документации // Вопр. лит. 1993. - Вып. 3. - С.234-253.

156. Древнерусское искусство. Рукописная книга. М.: Наука, 1983. - Сб. 3 400 с.

157. Дубин Б. В. Журнальная культура постсоветской эпохи / Б.В.Дубин // Слово письмо - литература: Очерки по социологии соврем, культуры. -М., 2001.-С. 135-137.• 164. Дубин Б. В. Игра во власть /Б. В. Дубин //Свобод, мысль. 1993. - №1.С. 66-78.

158. Дубин Б. В. Культурная динамика и массовая культура сегодня //Слово письмо - литература. - М., 2001. - С. 155-162.

159. Дубин Б. В. Мир газет и мир читателей /Б. В. Дубин //Свобод, мысль. 1994. - № 2-3. - С. 122-126.

160. Ежегодник: Обзор книг для нар. чтения. М.: Тип. И. Н. Кушнерева и К., 1895.-392 с.

161. Ельников М. П. Государство, книга и книгоиздание: Приметы рынка / М. П. Ельников // Книга: Исслед. и материалы. М., 1995. - Сб. 70. -С. 5-20.

162. Ельников М. П. Методология книговедения /М. П. Ельников // Книга: Исслед. и материалы. М., 1993. - Сб. 66. - С. 39-62.

163. Ерасов Б. С. Социальная культурология /Б. С. Ерасов. М.: Аспект-пресс, 1996.-591 с.

164. Живов В. М. Культурные реформы в системе преобразований Петра I /В. М. Живов //Из истории русской культуры (XVII начало XVIII века): В 5 т. - М., 1996. - Т. 3. - С. 528-583.

165. Живов В. М. Религиозная реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII века /В. М. Живов //Из истории русской культуры (XVII начало XVIII века): В 5 т. - М., 1996. - Т. 3. - С. 380459.

166. Жидков В. С. Культурная политика России: Теория и история: Учеб. пособие для вузов /В. С. Жидков, К.Б.Краснов. СПб.: Акад. проект, 2001,- 592 с.

167. Жирков Г. В. История цензуры в России XIX века /Г. В. Жирков. М.: Аспект-пресс, 2000. - 220 с.

168. Жирков Г. В. НЭП и кризис советской печати 20-х годов /Г. В. Жирков. М.: Аспект-пресс, 2000 - 40 с.

169. Жуковский В. А. Письма из уезда к издателю /В. А. Жуковский //Очарованные книгой / Сост. А. В. Блюм. М., 1982. - С. 42-45.

170. Зайцева А. А. Книгопечатание в России на рубеже XVIII и XIX вв. /А. А. Зайцева //Книга в России до середины XIX века. Л., 1978. - С. 183— 194.

171. Зайцева А. А. Академия наук и частные книгопродавцы в конце XVIII века /А. А. Зайцева //Книга и библиотеки в России в XIV первой половине XIX в.-Л., 1982.-С. 100-113.

172. Зайцева А. А. Кабинеты для чтения в Санкт-Петербурге конца XVII -начала XIX века /А. А. Зайцева //Русская библиотека и частные книжные собрания XVI XIX веков. - Л., 1979. - С. 29^6.

173. Зайцева А. А. Основные закупки изданий Академии наук книготорговцами в последнем десятилетии XVIII века как свидетельство читательского спроса /А. А. Зайцева // Книга и ее распространение в России в XVI-XVIII вв. /БАН СССР. Л., 1985. - С. 127-131.

174. Зайцева А. А. Просветительская политика русского абсолютизма и книжное дело Академии наук в конце XVIII в. /А. А. Зайцева //Книга в России: Век Просвещения: 4-я Всесоюзн. науч. конф. (Л., 11-13 дек. 1990).-Л., 1990.-С. 12-14.

175. Замалеев А. Ф. Лекции по истории русской философии /А. Ф. Замале-ев. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1999. - 241 с.

176. Западов В. А. Краткий очерк истории русской цензуры 60-х 90-х гг. XVIII в. /В. А. Западов //Русская литература и общественно-политическая борьба XVII - XIX вв. - Л.; 1971. - 356 с.

177. Записки Михаила Ивановича Антоповского //Рус. архив. 1885. - № 2.- С.145-178.

178. Звегинцева О. В. Рукописные книги библиотеки новгородского софийского собора /О. В. Звегинцева //Древнерусское искусство. Рукописная книга. М., 1983. - Сб. 3. - С. 252-265.

179. Зернова А. С. Книги кирилловской печати, изданные в Москве в XVI-XVII вв.: Свод. кат. /А. С. Зернова. М.: Гос. б-ка СССР им. В. И. Ленина, 1958,- 152 с.

180. Зоркая Н. А. Предполагаемый читатель, структуры текста и восприятия / Н. А. Зоркая //Чтение: Пробл. и разработки. М., 1985. - С. 138175.

181. Зубов А. Б. Политико-правовые воззрения К. П. Победоносцева и их интерпретация зарубежными исследователями русской мысли / А.Б.Зубов // Русская политическая мысль второй половины XIX в. М., 1989. - С. 159-308.

182. Иванова Г. А. Образование библиотекарей как специалистов по работе с детьми /Г. А. Иванова; Изд-во Москов. гос. ун-т культуры и искусств. -М., 2002.-254 с.

183. Ивин А. А. Введение в философию истории /А. А. Ивин. М.: Туманит. издат. центр «ВЛАДОС», 1997. - 287 с.

184. Ильин А. А. Логический словарь ДЕФОРТ. М.: Мысль, 1994. - 268 с.

185. Ильин В. В. Российская государственность: Истоки, традиции, перспективы /В. В. Ильин, А. С. Ахиезер. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997.- 523 с.

186. Ильин В. В. Российская цивилизация: Содержание, границы, возможности /В. В. Ильин, А. С. Ахиезер. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000.- 300 с.

187. Ильин В. В. Циклы российской истории /В. В. Ильин, С. А. Ахиезер.

188. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997. 624 с.

189. Исключить всякие упоминания: Очерки истории сов. цензуры. М.: Мысль, 1995. - 260 с.

190. История книги в СССР, 1917 1921 гг.: В 2 т.- М.: Книга, 1983. - Т.1.- 240 с.

191. История книги в СССР, 1917-1921 гг.: В 2,- М.: Книга, 1985. Т.2. -Ф 287с.

192. История XIX века / Под ред.: Лависса, Рамбо. М.: ОГИЗ, 1938. -631с.

193. История литературы и художественное восприятие. Тверь: Изд-во гос. ун-та, 1991. - 248 с.

194. Кабачек О. Л. Идеология и развитие профессионального библиотечного сознания /О. Л. Кабачек //Библиотековедение. 1997. - № 5-6. -С. 71-77.

195. Каган М. С. Философия культуры /М. С. Каган. СПб.: Петрополис, 1996.-415 с.

196. Калиновская В. Н. К изучению древнейших русских поучений и слов против пьянства /В. Н. Калиновская //Древнерусская литература: Источниковедение: Сб. науч. трудов. Л., 1984. - С. 55-63.

197. Калишевич 3. Е. Художественная литература посольского приказа в XVII в. и роль златописцев в ее создании и деятельности /3. Е. Калишевич //Русское государство в XVII веке /АН СССР. М., 1961. - С. 3920

198. Карамзин Н. М. О книжной торговле и любви к чтению в России /Н. М. Карамзин //Очарованные книгой/Сост. А. В. Блюм. М., 1982. -С. 37-41.

199. Карамзин Н. М. Письмо к издателю /Н. М. Карамзин //Очарованныекнигой/Сост. А. В. Блюм. М., 1982. - С. 33-36.

200. Кара-Мурза А. А. Реформатор: Русские о Петре I /А. А. Кара-Мурза, Л. В. Поляков Иваново: Фора, 1994. - 320 с.

201. Киселева М. С. Учение книжное: Текст и контекст древнерус. книжности / М. С. Киселева. М.: Индрик, 2000. - 254 с.

202. Клейменова Р.Н. Московский университет и издательское дело в Мо• скве в первой половине XIX века /Р. Н. Клейменова //Книга в России XVI середина XIX в.: Книгораспространение, б-ка, читатель. - Л., 1987. -С. 163 -170.

203. Клещук С. Что читали в царской России/С. Клещук //Библиотека. -2001.-ХоЗ,-С. 31-32.

204. Клибанов И. А. Духовная культура средневековой Руси /И. А. Клиба-нов. -М.: Аспект-пресс, 1996. 367 с.

205. Клюев В. К. Библиотека читатель - информация /В. К. Клюев //Мир библиогр. - 2000. - № 6. - С. 68-75.т

206. Ключевский В. О. Воспоминания о Н. И. Новикове и его времени/В. О. Ключевский //Ключевский В. О. Исторические портреты В. О. Ключевский. М., 1991. - С. 364-390.

207. Ключевский В. О. Историография //Собр. соч.: В 9 т./В. О. Ключевский-М., 1989. -Т. 7.-С. 136-140.

208. Ключевский В. О. Специальные курсы //Собр. соч.: В 9 т. /В. О. Ключевский. -М.: Мысль, 1989. -Т. 6. 457 с.

209. Ключевский В. О. Курс русской истории //Собр. соч.: В 9 т. /В. О. Ключевский. М.: Мысль, 1989. - Т. 4. - 395 с.

210. Книга в России, 1861-1881 гг.: В 3 т. М.: Книга, 1988.-Т. 1.-252 с.

211. Книга в России, 1861-1881 гг.: В 3 т. М.: Книга, 1990. - Т. 2. - 219 с.

212. Книга в России, 1861-1881 гг.: В 3 т.- М.: Книга,1988. -Т. 3. 255 с.

213. Книга в России, 1881-1895. СПб.: Изд-во Рос. Нац. б-ки, 1997. - 430 с.

214. Книга и читатель, 1900-1917 гг. /Сост. А. И. Рейтблат. М.: Рос. гос. б-ка, 1999.-204 с.

215. Книга и чтение в жизни небольших городов. М.: Книга, 1973. - 328 с.

216. Книга и чтение в жизни советского села: Пробл. и тенденции. М.: Книга, 1978.-181 с.

217. Книга и чтение в зеркале социологии. М.: Кн. палата, 1990. - 208 с.

218. Книгоиздание: Направления перестройки. М.: Книга, 1988. - 239 с.

219. Книговедение: Энцикл. словарь /Под ред. Н. М. Сикорского М.: Сов. энцикл., 1982.-583 с.

220. Книжный поток и потребности массовых библиотек в литературе: Сб. науч. тр./Гос публ. б-ка им М. Е. Салтыкова-Щедрина JI., 1984. - 153 с.

221. Князева Е. Н. Синергетический вызов культуре /Е. Н. Князева //Синергетическая парадигма. М., 2000. - С. 243-261.

222. Кобленц И. И. Роспись библиотеки Смирдина /И. И. Кобленц //Книга: Исслед. и материалы,- М., 1973. Сб. 24. - С. 80-86.

223. Кобяк П. А. Индексы отреченных и запрещенных книг в русской письменности /П. А. Кобяк //Древнерусская литература. Источниковедение: Сб. науч. тр. Л., 1984. - С. 45-54.

224. Ковтун Л.С. Символика в азбуковниках / Л. С. Ковтун // Взаимодействие древнерусской литературы и изобразительного искусства/Под ред. Д.С.Лихачева. Л., 1985. - С. 215-230. - (Тр. отд. древнерус. лит.; Т.38).

225. Козляков В. Н. Культурная среда провинциального города /В. Н. Козляков, А. А. Севастьянов //Очерки русской культуры XIX века: В 6 т. -М., 1998.-Т. 1. С. 125-202.

226. Комарницкая Ж. О. Роль французской книги в формировании мировоззрения декабристов /Ж. О. Комарницкая //История русского читателя. Л., 1979. - Вып. 3. - С. 5-22. - (Тр. / Ленингр. гос. ин-та культуры; Т.42).

227. Кондаков Б. В. «Застой» в историко-литературном процессе и проблема читателя /Б. В. Кондаков //История литературы и художественное восприятие.-Тверь, 1991. С. 108-116.

228. Кондаков И. В. Введение в историю русской культуры /И. В. Кондаков. М.: Аспект-пресс, 1997. - 687 с.

229. Кондаков И. В. Культура России /И. В. Кондаков. М.: Кн. дом: Университет, 1999. - 357 с.

230. Кондакова Т. И. Московский типограф и издатель А. Г. Решетников /Т. И. Кондакова //Читатель и книга: Федоров, чтения, 1983. М., 1984. -С. 177-191.

231. Кондакова Т. И. О наименовании понятия «читатель» в русском литературном языке XVIII века /Т. И. Кондакова //Читатель и книга: Федоров, чтения, 1976. М., 1978. - С. 109-115.

232. Кондрашова Л. И. Проблема периодизации исторического процесса с точки зрения теории формаций, модернизма и синергетики /Л. И. Кондрашова // Синергетика: Человек, общество. М., 2000. - С. 59-69.

233. Копанев Н. А. Книги императрицы Елизаветы Петровны /Н. А. Копа-нев // Книга в России XVI середины XIX в. - Л., 1990. - С. 109-118.

234. Копанев Н. А. Почему было прекращено первое научное издание на русском языке /Н. А. Копанев // Книга в России XVIII начала XIX в. -Л., 1989.-С. 36^16.

235. Копанев Н. А. Распространение иностранных книг в Петербурге в первой половине XVIII в.: (По материалам акад. книготорг, кат.) /Н. А. Копанев // Русские книги и библиотеки в XVI первой половине XIX века.-Л., 1983.-С. 38-53.

236. Копанев Н. А. Французские книги в летнем доме императрицы Елизаветы Петровны /Н. А. Копанев //Книга в России XVI середины XIX в. -Л., 1990. -С. 26-41.

237. Копанев Н. А. Энциклопедия в России /Н. А. Копанев //Книга в России в эпоху Просвещения. Л., 1998. - С. 169-181.

238. Коршунова Е. Как проводить читательские литературно-критические конференции в сельских библиотеках /Е. Коршунова //Крас, библиотекарь. 1936. -№ 6. -С. 11-25.

239. Костомаров Н. И. Патриарх Никон // Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей /Н. И. Костомаров. М., 1991. - С.525-572.

240. Костюхина Л. М. Изборник 1073 г.: Палеогр. анализ и реконструкция рукописи /Л. М. Костюхина, Э. В. Шульгина //Древнерусское искусство. Рукописные книги,- М., 1983. Сб. 3. - С. 90-100.

241. Котеленц Е.А. В.И. Ленин как предмет исторического исследования /Е. А. Котеленц М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1999. - 223с.

242. Кохановский В. П. Философия и методология науки /В. П. Коханов-ский. М.: Ростов-н /Д.: Феникс, 1999. - 574с.

243. Кочергин А. Н. Проблемы информационного взаимодействия в обществе: Философ, и социол. анализ /А. Н. Кочергин, В. 3. Коган Л.: Наука, 1980. -176 с.

244. Коялович М. О. История русского самосознания /М. О. Коялович -Минск: Лучи Софии, 1997. 687 с.

245. Кравченко В. Ф. Культура современной книги /В. Ф. Кравченко //Книга: Исслед. и материалы. М., 1986. - Сб. 42. - С.74-30.

246. Красногоров В. Гласность и безгласность /В. Красногоров //Нева. -1990-№ 3. С. 146-165.

247. Крейденко В. С. Библиотечные исследования: науч. основы: Учеб. пособие /В. С. Крейденко. М.: Книга, 1983. - 143 с.

248. Крупская Н. К. Библиотечный участок самый заброшенный // О библиотечном деле: В 6 т. / Н.К. Крупская. - М. , 1983. - Т.2. - С. 362258363Срупская Н. К. Детская библиотека I/O библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1982. - Т. 1. - С. 360-365.

249. Крупская Н. К. Детская книга могущественное орудие социалистического воспитания //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. - М., 1984.-Т. З.-С. 127-130.

250. Крупская Н. К. К вопросу о детской книжке //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М„ 1983. - Т. 2. - С. 123-128.

251. Крупская Н. К. К вопросу об издании детской литературы //О библиотечном деле. В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1984. - Т. 3. - С. 184-186.

252. Крупская Н. К. О детской библиотеке и детской книге // О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1984. - Т. 2. - С.156-165.

253. Крупская Н. К. О детской книге // О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1983. - Т.2. - С. 120-123.

254. Крупская Н. К. О детской книге //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1984. - Т. 3. - С. 258-264.

255. Крупская Н. К. О работе политико-просветительного отделения школы и студии с педагогическим уклоном //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1983. - Т.2. - С. 238-248.

256. Крупская Н. К. Об использовании научно-популярной литературы в работе с детьми. // О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1983 .-Т.2.-С. 194-196.

257. Крупская Н. К. Об общеобразовательных и профессионально-технических задачах внешкольного дела //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. -М., 1982.-Т. 1.-С. 144-161.

258. Крупская Н. К. Организация самообразования // О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1982. - Т. 1. - С. 207-213.

259. Крупская Н. К. Основные требования к детской книге //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1983. - Т. 2. - С. 148-151.

260. Крупская Н. К. Основы политпросветработы //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская М., 1983. - Т. 2. - С. 56-65.

261. Крупская Н. К. Отзывы о книгах //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. -М„ 1982.-Т. 1.-С. 31-32.

262. Крупская Н.К. Пионерам о библиотеке // О библиотечном деле: В 6 т. / Н.К.Крупская. М„ 1984. - Т.2. - С. 340-346.

263. Крупская Н. К. Работа Главполитпросвета РСФСР за шесть месяцев его существования I/O библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1982,- Т. 1,- С. 163-167.

264. Крупская Н. К. Распределение книжных богатств //О библиотечном деле: В 6 т. /Н. К. Крупская. М., 1982 . - Т. 1. - С. 80-83.

265. Кукушкина М. В. К вопросу организации книгописного дела на Руси в XVI в. /М. В. Кукушкина //Книга в России XVI середине XIX вв. - JL, 1980.-С. 28-30.

266. Куфаев Н. М. Избранное /М. Н. Куфаев. М.: Книга, 1981. - 223 с.

267. Куфаев М. Н. История русской книги XIX векаУ М. Н. Куфаев JI.: Начатки знаний, 1927. - 354 с.

268. Куфаев М. Н. Как читать книги /М. Н. Куфаев. JL: Начатки знаний, 1929. - 167 с.

269. Куфаев Н. М. Книга в процессе общения /М. Н. Куфаев. М.: П. Витя-зев, 1927.- 108 с.

270. Куфаев М. Н. Проблемы философии книги /М. Н. Куфаев. Л.: Начатки знаний, 1924. - 72 с.

271. Кухарский А. Приговор читателя /А. Кухарский. Л., 1928. - 53 с.

272. Кухарский А. Работа с беллетристикой /А. Кухарский Л.: Начатки знаний, 1929. -94 с.

273. Кухарский А. Работа с производственно-технической книгой /А. Кухарский. Л.: Прибой, 1930. - 104 с.

274. Кюблер Х.-Д. Читающая Германия с точки зрения библиотекаря / Х.-Д. Кюблер //Библиотековедение. 1999. - № 1. - С.50-59.

275. Лавриненко В. Н. Основы социологических знаний /В. Н. Лавриненко, Н. А. Нартов. М.: Культура и спорт: ЮНИТИ, 1995. - 258 с.

276. Лавров Н. П. Книгоиздание и литературный процесс /Н. П. Лавров. -М.: Книга, 1988. 198 с.

277. Латынцев Ю. А. Читатели супрасльских старообрядческих изданий и их записи на экземплярах собрания редких книг Государственной библиотеки им. В. И. Ленина /Ю. А. Латынцев //Читатель и книга: Федоров, чтения, 1976. М., 1978. - С. 77-87.

278. Лебедев Д. В. Из воспоминаний ветерана /Д. В. Лебедев //275 лет библиотеке Академии наук: Сб. докл. науч. конф. СПб.,1991. - С. 278-296.

279. Лебедева И. Н. К вопросу о выявлении и изучении частных библиотек XVIII в. в фондах Библиотеки Академии наук СССР /И. Н. Лебедева //Книга в России до середины XIX века. Л., 1978. - С. 204-210.

280. Левина С. С. Сводные каталоги русской нелегальной и запрещенной печати как источниковая база историко-книжного исследования /С. С. Левина // Читатель и книга: Федоров, чтения, 1978. М., 1981. - С. 254260.

281. Ледерле М. М. Мнения русских людей о лучших книгах для чтения /М. Ледерле. СПб.: Изд-во М. М. Ледерле и К., 1895.- 196 с.

282. Лемке М. К. Николаевские жандармы и литература, 1826-1855 гг. /М. К. Лемке. 2-е изд. - СПб.: Изд-во С. В. Бунина, 1909. - 614 с.

283. Лемке М. К. Очерки освободительного движения «шестидесятых годов» / М. К. Лемке. СПб.: О. Н. Попова, 1908. - 510 с.

284. Лемке М.К. Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX столетия. СПб.: СПб. товарищество печ. и издат. дела «Труд», 1904. -427 с.

285. Ленин В.И. Взгляд с Запада: Сб. ст. / В.И.Ленин. М., 1990. -114 с.

286. Ленин В. И. Очередные задачи Советской власти // Полн. собр. соч. В. И. Ленин. 5-е изд. - М., 1997. - Т. 36. - С. 165-208.

287. Ленин В. И. Программа Российской коммунистической партии большевиков // Полн. собр. соч. / В. И. Ленин. 5-е изд. - М., 1998. - Т. 38. - С. 432-433.

288. Ленин В.И. Что делать?: Наболевшие вопр. нашего движения / В.И.Ленин. М.: Политиздат, 1986. - 205 с.

289. Ленин и библиотечное дело. 3-е изд. - М.: Кн. палата, 1987. - 655 с.

290. Ленин и книга. М.: Политиздат, 1987. - 464 с.

291. Ленский Б.В. В новое тысячелетие с книгой /Б. В. Ленский //Книга: Исслед. и материалы. - М., 2001. - Сб. 79. - С. 5-22.

292. Ленский Б.В. Книга в меняющемся мире / Б.В.Ленский // Книга: Исслед. и материалы. -М., 1993. -Сб.66. -С. 5-16.

293. Ленский Б.В. Книга в современных информационных потоках, XXI век: Доклад. М., 2000. - 32 с.

294. Ленский Б.В. Книгоиздание в системе книжного дела / Б.В.Ленский // Книга: Исслед. и материалы. М., 1995. - Сб. 71. - С. 5-18.

295. Ленский Б. В. Российское книгоиздание: Смена парадигмы / Б.В.Ленский // Читающая Россия: Мифы и реальность. М., 1996. - С. 147-150.

296. Либова О. С. Детектив, дамский роман и . все-таки классика / О.С.Либова, В.Муравьева // Библиотека. 2001. - № 2. - С.83-87.

297. Лисовский Н.М. Книговедение, его предмет и задачи: Секциябиблиологии / Н.М.Лисовский.- Петроград, 1922. С. 5-21.

298. Литературные произведения в движении эпох. М.: Наука, 1979. - 288 с.

299. Лифшиц М.А. Очерки русской культуры / М.А.Лифшиц. М.: Наука, 1995.-356 с.

300. Лихачев Д.С. Избранное: В 3 т./ Д.С.Лихачев. Л.: Худож. лит., 1987 -1988. - Т. 1-3.• 311. Лихачев Д.С. Книжные центры Древней Руси / Д.С.Лихачев. СПб.:1. Наука, 1991.-365 с.

301. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII вв.: Поэтика рус. лит. / Д.С.Лихачев. М.; Л.: Худож. лит., 1987. — 654 с. - (Избр. работы: В 3 т.; Т. 1).

302. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII вв.: Эпохи и стили / Д.С.Лихачев. Л., 1973. - 254 с.

303. Ловягин A.M. Библиологические очерки / А.М.Ловягин. Петербург: Рус. библиол. о-во, 1916. - 205 с.

304. Ловягин A.M. Основы книговедения / А.М.Ловягин. Л.: Начатки знаний, 1926. - 165 с.

305. Лотман Ю.М. Архаисты-просветители// Избр. ст.: В 3 т./ Ю.М.Лотман.- Таллинн, 1992. Т.З. - С. 356-367.

306. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции рус. дворянства (XVIII начало XIX в.) / Ю.М.Лотман. - СПб.: Искусство, 1997.- 399 с.

307. Лотман Ю.М. Вместо заключения о роли случайных факторов в природе //Избр. ст.: В 3 т./ Ю.М.Лотман. - Таллин, 1992. - Т.1. - С. 472-479.

308. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров / Ю.М.Лотман. М.: Яз. рус. культуры, 1999. - 447 с.

309. Лотман Ю.М. Вяземский и движение декабристов /Ю.М.Лотман //

310. Ю.М.Лотман о русской литературе: Ст. и исслед. СПб., 1997. - С. 413— 525.

311. Лотман Ю.М. Декабристы в повседневной жизни / Ю.М.Лотман // Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции рус. дворянства (XVIII нач. XIX в.) / Ю.М.Лотман. - СПб., 1997. - С. 331-384.

312. Лотман Ю.М. Изъявление Господне или азартная игра? / Ю.М.Лотман // Ю.М. Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. М., 1994.-С. 353-363.

313. Лотман Ю.М. Культура и взрыв / Ю.М.Лотман. М.: Гнозис, 1992. -270 с.

314. Лотман Ю.М. Культура как субъект и сама себе объект//Избр. ст.: В 3 т./ Ю.М.Лотман. - Таллинн, 1993. -Т.2.-С. 368-375.

315. Лотман Ю.М. Литература в контексте русской культуры XVIII века // Ю.М.Лотман о русской литературе. СПб., 1997. - С. 118-167.

316. Лотман Ю.М. Массовая литература как историко-культурная проблема // Избр. ст.: В 3 т. / Ю. М. Лотман. Таллинн, 1992. - Т. 3. -С. 380388.

317. Лотман Ю. М. О русской литературе: Ст. и исслед. / Ю.М. Лотман. -СПб.: Искусство СПб., 1997. - 845 с.

318. Лотман Ю.М. О семиотических механизмах культуры // Избр. ст.: В Зт. / Ю.М. Лотман. Таллинн, 1992. - Т.З. - С. 323-344.

319. Лотман Ю.М. Очерк по истории русской культуры // Из истории русской культуры, XVIII век. М., 2000. - Т. 4,- С. 13-348.

320. Лотман Ю.М. Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII• века // Избр. ст.: В 3 т. / Ю. М. Лотман. Таллинн, 1992. - Т.З.- С. 248268.

321. Лотман Ю.М. Проблема византийского влияния на русскую культуру в типологическом освещении // Избр. ст.: В 3 т. / Ю.М. Лотман. Таллинн, 1992. - Т.1. - С.121-128.

322. Лотман Ю.М. Проблема народности и пути развития литературы пред-декабристского периода /Ю.М.Лотман // Лотман Ю.М. О русской литературе: Ст. и исслед. / Ю.М. Лотман. СПб., 1997. - С. 292-325.

323. Лотман Ю.М. Пушкин: Биография писателя / Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Пушкин / Ю.М.Лотман. СПб., 1995. - С. 21-184.

324. Лотман Ю.М. Пушкин: Очерк творчества /Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Пушкин / Ю.М.Лотман. СПб., 1995. - С. 185-211.

325. Лотман Ю.М. Роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин» /Ю.М. Лотман // Лотман Ю.М. Пушкин /Ю.М. Лотман . СПб., 1995. - С. 391-762.

326. Лотман Ю.М. Русская литература на французском языке // Избр. ст.: В 3 т. / Ю.М. Лотман. Таллинн, 1992. - Т. 2. - С. 350-368.

327. Лотман Ю.М. Руссо и русская культура // Избр. ст.: В 3 т. / Ю.М. Лотман. Таллинн, 1992. - Т. 2. - С. 40-99.

328. Лотман Ю.М. Сотворение КарамзинаЛО.М. Лотман// Лотман Ю.М. Карамзин / Ю.М. Лотман. СПб., 1997. - С. 10-311.

329. Луппов С.П. Изучение истории библиотек и характера читательских запросов различных слоев общества как одна из задач, стоящих перед исследователями в области культуры / С. П. Луппов // Русские библиотеки и их читатель. Л., 1982. - С.20-34.

330. Луппов С.П. Книга в России в XVII веке / С.П. Луппов. Л.: Наука, 1970.-224 с.

331. Луппов С.П. Книга в России в первой четверти XVIII века / С.П. Луппов. Л.: Наука, 1973. - 373 с.

332. Луппов С.П. Книга в России в послепетровское время / С.П. Луппов.-Л: Наука, 1976. 379 с.

333. Луппов С.П. Русский читатель XVII первой половины XVIII в. /С. П. Луппов // Читатель и книга: Федоров, чтения, 1976. - М., 1978. - С. 8395.

334. Луппов С.П. Типография Петербургской Академии наук в 1741-1765гг./ С.П. Луппов // Русские книги и библиотеки в XVI первой половине XIX века. - Л., 1983. -С. 54-71.

335. Луппов С.П. Типография Сухопутного шляхетного кадетского корпусов 1757-1763 г. и ее заказные издания / С.П. Луппов // Книга и библиотеки в России в XIV первой половине XIX века: Сб. науч. тр. - Л., 1982. - С.5-25.

336. Люблинский С.В. Прогрессивный петербургский издатель первой четверти 19 в. В.А. Плавильщиков / С.В. Люблинский // Роль книги в демократизации культуры. СПб., 1987. - С. 12-21. - (Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 113).

337. Малыхин Н. Г. Издательство М. и С. Сабашниковых /Н. Г. Малыхин, А. Л. Пинина // Книга: Исслед. и материалы. М., 1972. - Вып.23. -С.124-140.

338. Манн Ю.В. В поисках новой концепции / Ю.В. Манн // Белинский В.Г. Собр. соч.: В 9 т. / В.Г. Белинский. М., 1979. - Т. 4. - С. 522-242.

339. Мартынов И.Ф. Книга в русской провинции 1760-1790-х гг.: Зарождение провинц. книж. торговли / И.Ф.Мартынов // Книга в России до середины XIX века. Л., 1978. - С. 109-125.

340. Мартынова М.И. Петербургский книгоиздатель и книготорговец XVIII в.: Е.К. Вильковский и изд. учеб. пособий для нар. училищ / М.И. Мартынова, И.Ф. Мартынов // История книги и издательского дела. JL, 1977.-С. 62-95.

341. Маршак С.Я. Мир в картинках // Собр.соч.: В 8 т. / С.Я. Маршак. -М„ 1971. Т.7. - С. 274-512.

342. Матвеев М.Ю. Общественные библиотеки России и их читатель: вторая половина XIX нач. XX в.: Автореф. дис. . канд. пед. наук /М.Ю. Матвеев; СПБ. гос. акад. культуры и искусств. - СПб.: Рос. Нац. б-ка, 1998. - 16 с.

343. Матвиенко О.В. Новая образовательная парадигма и роль библиотек / О.В. Матвиенко // Вестн. БАЕ. 2001. - №3. - С.81-84.

344. Материалы по истории русской детской литературы. М.: Изд-во инта внешк. раб., 1927. - Вып.1. - 306с.

345. Махлина С.Т. Русская философия и художественная культура России: Учеб. пособие / С.Т. Махлина, А.И. Новиков. СПб.: Изд-во СПб. гос. акад. культуры, 1999. - 302с.

346. Мезьер А.В. Словарный указатель по книговедению / А.В.Мезьер. -Л.: Колос, 1924.-924 с.

347. Мелентьева Ю.В. Библиотека и юношество: Поиски взаимопонимания: Библ. обслуживание как процесс социализации личности /Ю.В. Мелентьева; РАН и др. М.: Изд-во ин-та психологии РАН, 1999. - 160 с.

348. Мид М. Культура и мир детства / М.Мид. М.: Наука, 1988. - 429 с.

349. Мильков В. В. Древнерусские апокрифы / В.В. Мильков. СПб.: Изд-во Христ. гуманитар, ин-та, 1999. - 895 с.

350. Милюков П.И. Очерки по истории русской культуры: В 3 т.- М.: Прогресс-культура, 1994. Т.2., Ч.Ч.1. - 496 с.

351. Милюков П.И. Очерки по истории русской культуры: В 3 т.- М.: Прогресс-культура, 1994. Т. 2., ч. 2. - 491 с.

352. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 т.- М.: Прогресс-культура, 1995. Т. 3. - 478 с.

353. Михайлов M.JI. Старые книги / M.JI. Михайлов // Очарованные кни-• гой/Сост. А.В. Блюм. М., 1982. - С. 124-158.

354. Михайловский Н.К. Десница и шуйца Льва Толстого // Статьи о русской литературе XIX начала XX века. - Л.: Худож. лит., 1993. - 608 с.

355. Михайловский Н.К. Статья г. Попова «О некоторых неблагоприятных условиях литературного труда в России» // Последние сочинения: В 2 т./ Н.К. Михайловский. СПб., 1905. - Т. 1. - С. 422-430.

356. Моргенштерн И. Г. Книга и книжное дело в информационном общест-0 ве / И.Г. Моргенштерн // Книга: Исслед. и материалы. М.,1994. - Сб. 67.-С. 5-21.

357. Моргенштерн И.Г. Книжное дело в единстве главный объект книговедения / И.Г.Моргенштерн // Книга: Исслед. и материалы. - М., 1982.-Сб. 44,- С. 5-20.

358. Мордвинов Н.С. Мнение об утверждении публичных библиотек в России / Н.С. Мордвинов // Иконников B.C. Граф Н.С. Мордвинов: Истор. моногр./В.С. Иконников. СПб., 1873. - С. 494^197.

359. Мордовцев Д.Л. О русских школьных книгах XVII века / Д.Мордовцев. М.: Унив. типогр., 1862. - 102 с.

360. Муратов М.В. Книжное дело в России в XIX и XX вв. / М.В.Муратов. М.: Госиздат, 1931. - 206 с.

361. Немировский Е.Л. Возникновение книгопечатания в Москве / Е.Л. Немировский. М.: Книга, 1964. - 404 с.

362. Немировский Е.Л. Мир книги с древнейших времен до начала XX века / Е.Л.Немировский. М.: Книга, 1986. - 287 с.

363. Немировский Е.Л. Начало славянского книгопечатания. М.: Книга, 1971.-296 с.

364. Ненашев М. Демократизация и книга / М. Ненашев // Книгоиздание: Направления перестройки. М., 1988. - С.4-25.

365. Ненашев М. Ф. Как живет издатель? Куда ему идти? // Читающая Россия: Мифы и реальность. М., 1996. - С. 147-150.

366. Никитенко А.В. Записки и дневник (1826-1877): В 2 т. / А.В. Никитен-ко. СПб.: Тип. А.С. Суворина, 1893 - Т. 1. - 588 с.

367. Никитин В.А. Издания К.П. Победоносцева и его духовно-просветительская деятельность / В.А. Никитин // Книга в России: Из истории духов, просвещения. JL, 1993. - С. 139-146.

368. Никольский Н.М. История русской церкви / Н.М. Никольский. М.: Политиздат, 1985. - 319 с.

369. Никоненко B.C. Русская философия накануне петровских преобразований / В.С.Никоненко. СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та, 1996. - 215 с.

370. Новая философская энциклопедия: В 4 т./Под ред. М. С. Ковалева -М.: Мысль, 2001. Т.2. - 636 с.

371. Общество и книга: От Гутенберга до Интернета. М.: Традиция, 2000. -279 с.

372. Овсянников Н.Г. Воспоминания старого книгопродавца / Н.Г.Овсянников / // Материалы для истории книжной торговли. СПб., 1870.-С. 1-60.

373. Оленин А.Н. Опыт нового библиографического порядка для Санкт-Петербургской Императорской библиотеки / А.Н. Оленин. СПб., 1809. - 16 с.

374. Осипов И.Д. Философия русского либерализма / И.Д.Осипов. СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та, 1996. - 192 с.

375. Очарованные книгой: Рассказы. Очерки. Эссе / Сост. А.В.Блюм М.: Книга, 1982. - 287 с.

376. Павлова А.С. Читатели московского университета первой половины 19 в. / А.С. Павлова // История русского читателя. Л., 1975. - Вып.2. -С. 58-76. - (Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 32).

377. Пайчадзе С.А. Книжное дело на Дальнем Востоке: Дооктябр. период /С. А. Пайчадзе. Новосибирск: ГПНТБ СО АН СССР, 1991. - 268 с.

378. Пайчадзе С.А. Военная книга в Сибири и на Дальнем Востоке: История создания и социал. функции / С.А. Пайчадзе, С.Н. Лютов, Е.Н. Са-венко. Новосибирск: ГПНТБ СО РАН, 1998. - 180 с.

379. Панин Д.М. Теория густот / Д.М. Панин. М.: Мысль, 1993. - 294 с.

380. Панченко A.M. О русском литературном быте рубежа XVII-XVIII вв. / A.M. Панченко //Литература и общественная мысль Древней Руси. Л, 1969. - С. 267-271. - (Тр. отд. древнерус. лит.; Т.24).

381. Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ / A.M. Панченко // Из истории русской культуры (XVII нач. XVIII века): В 5 т. -М., 1996.-Т. 3.- С. 11-261.

382. Панюшкин Д. Ярмарка «серьезной литературы» / Д. Панюшкин // Мир библиогр. 2000. - №6. - С.75-82.

383. Парамонова Н.Б. Г.И. и А.Г. Мясниковы книготорговцы русской провинции первой половины XIX века / Н.Б. Парамонова //Книга в России XVIII - середины XIX в. - Л., 1989. - С. 29-72.

384. Первое прибавление к систематической росписи к книгам, продающимся в книжном магазине И.И. Глазунова. СПб.: Тип. И.И. Глазунова, 1869. - 204 с.

385. Персианов Г.И. О пределе просветительных возможностей книги / Г.И. Персианов // Книга в России: Из истории духов, просвещения. Л., 1993.-С. 147-151.

386. Петр Великий в его изречениях. М.: Ладомир, 1994. - 112 с.

387. Петровичева Л.И. Советский рабочий читатель / Л.И. Петровичева. -Минск: Беларусь, 1978. - 159 с.

388. Пеунова М. Н. Общественно-политические и философские взгляды на Н. В. Шелгунова /М. Н. Пеунова. М.: Изд-во АН СССР, 1954. - 112 с.

389. Пивоваров Ю.С. Русская политическая мысль второй половины XIX века. М.: ИНИОН АН СССР, 1989. - 221с.

390. Пирусская Г.В. Опыт института детского чтения по изучению читателя (1920 1930 гг.) // Тр. / Ленингр. гос. ин-та культуры им. Н.К. Крупской. - Л., 1968. - Т.19. - С.275-286.

391. Писатель перед лицом рабочего читателя. Л.: Изд-во Ленингр. совет профсоюзов, 1928. - 95 с.

392. Пихоя Р.Г. Общественно-политическая мысль трудящихся Урала (конец XVII-XVIII вв.) / Р.Г. Пихоя. Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во,1987.-272 с.

393. Платонов С.Ф. Полный курс русской истории / С.Ф. Платонов. Петрозаводск: АО «Фолиум», 1996. - 838 с.

394. Плеханов Г.В. История в слове / Г.В. Плеханов,- М.: Современник,1988,- 509 с.

395. Плеханов Г.В. Русский рабочий в революционном движении / Г.В. Плеханов,- Л.: Лениздат, 1989.- 253 с.

396. Подзигун И.М. Синергетика и глобальный мир / И.М.Подзигун // Синергетика: Человек, общество. М., 2000. - С. 29-33.

397. Подлинные анекдоты о Петре Великом, собранные Яковом Штелиным // Петр Великий: Воспоминания. Дневниковые записи. Анекдоты. Париж; М.; Нью-Йорк, 1993. - С.327-367.

398. Подобедова О.И. Еще один аспект изучения миниатюр Изборника Святослава / О.И. Подобедова // Древнерусское искусство. Рукописные книги. М., 1983. - Сб.З. - С. 75-90.

399. Поздняков И.А. Философия культуры / И.А. Поздняков. М.: Интерреклама, 1999. - 574 с.

400. Покотило Н.П. Практическое руководство для начинающего преподавателя истории / Н.П. Покотило. СПб., 1912. - 457 с.

401. Покровский А.А. О выборе книг для общедоступной библиотеки /• А.А. Покровский. М.: Мир, 1918. - 48 с.

402. Покровский А.А. О работе с беллетристикой //Сборник статей по библиотечной работе. М., Гос. изд-во, 1923. - Вып. 3. - С. 5—40.

403. Покровский А.А. Печатный Московский двор в первой половине XVII века / А.А. Покровский. -М.: Тип. В.И. Воронова, 1913. 71 с.

404. Покровский Н.Н. Путешествие за редкими книгами / Н.Н. Покровский -М.: Книга, 1984.- 190 с.

405. Ф 417. Поливановский С.Е. Книжная торговля в Москве / С.Е. Поливановский // Книга: Исслед. и материалы. М., 1961. - Сб. 5.- С.88-100.

406. Полонская И.М. Русские просветители в отечественной книжной культуре второй половины XVIII в./ И. М. Полонская // Книга в России: Век Просвещения. 4-я всесоюз. науч. конф./БАН СССР. JI., 1990. - С. 1112.

407. Пономарев А.И. Памятники древнерусской литературы / А.И. Пономарев. СПб.: Издатель, 1897. - Вып. 3 - 330 с.

408. Пономарев А.И. Памятники древнерусской учительной литературы /

409. А.И. Пономарев. СПб.: Издатель, 1897. - Вып.1. -199 с.

410. Попова О.С. Русская книжная миниатюра IX-XV вв. / О.С. Попова // Древнерусское искусство. Рукописная книга. М., 1983. - Сб.З. - С. 974.

411. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история / Б.Ф.Поршнев. М.: Наука, 1979. - 232 с.

412. Пригожин И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой /

413. И.И. Пригожин, И. Стенгерс. М.: Прогресс, 1986. - 432 с.

414. Прогнозирование в социальных исследованиях: Методол. проблемы-М.: Мысль, 1978.-272 с.

415. Пуцко В.Г. Эмальерный стиль в художественном оформлении киевских рукописей XI в. / В.Г.Пуцко //Книжные центры Древней Руси XI-XVI вв. / Под ред. Д. С. Лихачева. СПб., 1991. - С. 29-44.

416. Пушкарев Л.Н. Духовный мир русского крестьянина / Л.Н. Пушкарев. -М.: Наука, 1994.-92 с.

417. Пушкарева Л.Н. Женщины Древней Руси / Л.Н. Пушкарева. М.: Мысль, 1989. - 285 с.

418. Пушкин А.С. О народной драме и о Марфе Посаднице //Собр. соч.: В Ют. / А.С. Пушкин. М., 1976. - Т. 6. - С.317.

419. Пушкин А.С. Опыт отражения некоторых литературных обвинений // Собр. соч.: В 10 т. / А.С. Пушкин. М., 1976. - Т.6.- С.284-286.

420. Пушкин А.С. Письмо А.-Г. Баранту // Собр. соч.: В 10 т. /А.С. Пушкин. М., 1978. - Т.10.-С. 301.

421. Пушкин А.С. Письмо А.И. Казначееву // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М„ 1977. - Т.9. - С. 94.

422. Пушкин А.С. Письмо А.Х.Бекендорфу // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин-М., 1977. Т.10. - С. 92.

423. Пушкин А.С. Письмо И.И.Дмитриеву // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М., 1978. - Т.10. - С. 218.

424. Пушкин А.С. Письмо И.И.Дмитриеву // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М„ 1978. - Т.10. - С.408-409.

425. Пушкин А.С. Письмо к А.А.Бестужеву // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М.,1997. - Т. 9. - С.65.

426. Пушкин А.С. Письмо к издателю // Собр. соч. В10 т. / А.С.Пушкин. -М., 1976. Т.6. - С. 248.

427. Пушкин А.С. Письмо к издателю «Литературной газеты» // Собр. соч.:• В10 т. / А.С.Пушкин. М., 1978. - Т.6. - С. 278 - 280.

428. Пушкин А.С. Письмо к издателю «Московского вестника» // Собр. соч.: В10 т. / А.С.Пушкин. М., 1976. - Т.6. - С. 248.

429. Пушкин А.С. Письмо Л.С. Пушкину // Собр. соч.: В10 т. / А.С.Пушкин. М., 1978. - Т.9. - С. 89.

430. Пушкин А.С. Письмо Л.С. Пушкину // Собр. соч.: В10 т. / А.С.Пушкин. -М., 1978.-Т.10. -С. 85-86.ф 442. Пушкин А.С. Письмо Л.С. Пушкину и П.А. Плетневу // Собр соч.:

431. В10 т. / А.С.Пушкин. М., 1977. - Т.9. - С. 134.

432. Пушкин А.С. Письмо М.П.Погодину // Собр. соч.: В10 т. / А.С.Пушкин.-М., 1978.-Т.10. С.280.

433. Пушкин А.С. Письмо М.П.Погодину // Собр. соч.: В10 т. / А.С.Пушкин. -М., 1978. Т.Ю.- С. 321-322.

434. Пушкин А.С. Письмо М.П.Погодину // Собр. соч.: В10 т. / А.С.Пушкин. М., 1978. - Т.10. - С.182-183.

435. Пушкин А.С. Письмо Н.И. Гнедичу // Собр. соч.: В10 т. /

436. А.С.Пушкин. М., 1977. - Т.9. - С. 63.

437. Пушкин А.С. Письмо Н.И. Гнедичу // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М„ 1978. - Т.10. - С. 25.

438. Пушкин А.С. Письмо Н.Н.Пушкиной // Собр. соч. В 10 т. / А.С.Пушкин. М„ 1978. - Т.10. - С. 237-238.

439. Пушкин А.С. Письмо П.А.Вяземскому // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М., 1977. - Т.9. - С. 82.ф

440. Пушкин А.С. Письмо П.А.Вяземскому // Собр. соч.: В 10 т. / А.С.Пушкин. М., 1977. - Т.9. - С. 88.

441. Пушкин А.С. Письмо П.А. Плетневу // Собр. соч.: В 10 т. / А.С. Пушкин -М., 1977. Т.10.-С.65.

442. Пушкин А.С. Письмо П.В. Нащекину // Собр. соч.: В 10 т. / А.С. Пушкин. М„ 1978. - Т.10. - С. 285.

443. Пушкин А.С. Сочинения и перевод в стихах Павла Катенина // Собр. соч.: В10 т. / А. С. Пушкин. М., 1976. - Т.6. - С. 81-82.

444. Пушкин А.С. Торжество дружбы или оправданный Александр Анфимович Орлов // Собр. соч.: В Ют. / А.С. Пушкин. М., 1976. - Т.6. - С.69-75.

445. Равинский Д.К. Чтение в контексте времени / Д.К. Равинский // Что мы читаем? Какие мы? СПб., 1993.-С. 9-15.

446. Рагозина С.И. Как читать детям / С.И. Рагозина. Л., Изд-во ин-та внешк. раб., 1929. - 167 с.

447. Раевский В.Ф. Стихотворения / В.Ф.Раевский. Л.: Сов. писатель, 1952. -280 с.

448. Рак В.Д. Новое исследование по истории издательского дела и книгопечатания в России в XVIII в. / В.Д.Рак // Книга в России XVI середине XIX в. - Л., 1987. - С. 182-190.

449. Раннев В. Что несет с базара русский читатель / В. Раннев // Иностр. лит. 1994. - №7. - С.187-191.

450. Реестр российским книгам Императорской публичной библиотеки комиссионера Матвея Петрова Глазунова. М.: Тип. Имп. Моск. театра, 1827,- 266 с.

451. Реестр российским книгам, находящимся в библиотеке для чтения, комиссионера министерства внутренних дел, Михаила Глазунова. -СПб.: Б.и., 1842.-66 с.

452. Реестр российским книгам, составляющим библиотеку для чтения в Москве Ивана Глазунова. М.: Б.и., 1827. - 244 с.

453. Рейс Ф.Ф. Расположение библиотеки Императорского Московского университета / Ф.Ф.Рейс. М.: Унив. тип., 1826. - 26 с.

454. Рейсер С.А. Хрестоматия по русской библиографии с XI века по 1917 г.: Учеб. пособие / С.А.Рейсер. М.: Гос. изд-во культ.-просвет, лит., 1956.-447 с.

455. Рейтблат А.И. Ф.В.Булгарин и его читатели / А.И.Рейтблат // Чтение в дореволюционной России. М., 1992. - С. 55-65.

456. Рейтблат А.И. Видок Фиглярин: Письма и агентурные записки Ф.В. Булгарина в III отделение / А.И.Рейтблат. М.: Нов. лит. обозрение, 1998.-704 с.

457. Рейтблат А.И. Издательский репертуар: Кризис или возвращение к норме? / А.И.Рейтблат // Кн. дело. 1994. - №4. - С 13-14.

458. Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту: Очерки истории чтения в России во второй половине XIX в. / А.И.Рейтблат. М.: Изд-во МПИ, 1991. -240 с.

459. Рейтблат А. И. Чтение в России, 1990-е гг. / А.И.Рейтблат // Библиотековедение. 2001. - № 6. - С.54-60.

460. Ривлин JI.B. Читатель и книга: Методы их изучения/Л.В.Ривлин. -Харьков, 1925. 99 с.

461. Ричардсон И. О выборе книг / И.Ричардсон СПб.: Изд-во Д.А.Травина, 1913. - 100 с.

462. Розенберг В. Русская печать и цензура в прошлом и настоящем / В.Розенберг, В.Якушкин. М.: Изд-во М. и С. Сабашникова, 1905. - 251 с.

463. Розов Н.Н. Книги Древней Руси / Н.Н.Розов. М.: Книга, 1997.- 166 с.

464. Розов Н.Н. Несколько слов о библиотеке новгородского Софийского собора / Н.Н.Розов // Древнерусское искусство. Рукописная книга. М., 1983. - Сб. 3. - С.248-351.

465. Розов Н.Н. Русская рукописная книга / Н.Н.Розов. Л.: Наука, 1971. -122 с.

466. Розов Н.Н. Соловецкая библиотека и ее основатель игумен Досифей / Н.Н. Розов. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1962. - 304 с.

467. Розов Н. Н Статистика и география русской книги XV в. /Н. Н. Розов //Книга в России XIX века. Л., 1978. - С. 36-46.

468. Розов Н.Н. Читатели русской книги первых веков ее существования и их изучение / Н.Н. Розов // История русского читателя. Л., 1973. -Вып.1. - С. 20-36. - (Тр. / Ленигр. гос. ин-т культуры; Т.25).

469. Романов В.Л. К становлению новой парадигмы обществоведения / В.Л. Романов // Синергетика: Человек, общество. М., 2000. - С. 59-69.

470. Роспись российским книгам, составляющим библиотеку для чтения И.И. Глазунова. -М: Б.и., 1839. 112 с.

471. Роспись российским книгам, составляющим библиотеку для чтения комиссионера министерства внутренних дел, Михаила Глазунова.-СПб.: Б.и., 1842.-66 с.

472. Российское законодательство, Х-ХХ вв.: В 4 т.- М.: Юрид. лит., 1986. Т. 4. - 329 с.

473. Рубакин Н.А. Книжные богатства, их изучение и распространение // Избранное: В 2 т. / Н.А.Рубакин. М., 1975. - Т. 1. - С. 124-210.

474. Рубакин Н.А. Основные задачи библиотечного дела / Н.А.Рубакин. -СПб.: Б.и., 1907.-31 с.

475. Рубакин Н.А. Письма к читателям о самообразовании //Избранное: В 2т. / Н.А. Рубакин. М., 1975.- Т. 2.- С. 3-126.

476. Рубакин Н.А. Психология читателя и книги / Н.А.Рубакин. М.: Книга, 1977.-264 с.

477. Рубакин Н.А. Среди книг // Избранное: В 2 т. / Н.А.Рубакин. М., 1975. - Т.2. - С. 200-211.

478. Рубакин Н А. Этюды о русской читающей публике // Избранное: В 2 т. /Н.А. Рубакин. М., 1975. - Т. I. - С.35-106.

479. Руднев Н.И. Записка «К вопросу о нуждах университетских библиотек» / Н.И. Руднев. Сергиев Посад: Б.и., 1916. - 23 с.

480. Рузавин Г.И. Синергетика и категории самодвижения и развития материи / Г.И. Рузавин // Проблемы философской методологии. М., 1989. -С. 3-19.

481. Русская литература в историко-функциональном освещении. М.: Наука, 1979. -303 с.

482. Русская печать и цензура в прошлом и настоящем. М.: Изд-во М. и С. Сабашниковых, 1905. -251 с.

483. Русский радикализм. М.: Археогр. центр, 1997. - 560 с.

484. Рууд И. Русский предприниматель Иван Сытин / И. Рууд. М.: Терра-Тегга, 1996,- 390 с.

485. Рыбаков Б.А. Из истории Древней Руси / Б.А.Рыбаков. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. - 240 с.

486. Савельева Е. И.Д. Шумахер и БАН // Книга в России: Век Просвещения: 4-я Всесоюзн. науч. конф. (Л., 11-13 дек. 1990)/БАН СССР.- Л., 1990,- С.16-18.

487. Самарин А.Ю. Читатель в России во второй половине XVIII века: По спискам подписчиков / А.Ю.Самарин М.: Изд-во Москов. гос. ун-т печати, 2000. - 287 с.

488. Сапунов Б.В. Из истории русского читателя периода феодализма / Б.В.Сапунов // История русского читателя: Сб. науч. тр. Л., 1982. - С. 22-30. - (Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 70).

489. Сапунов Б.В. Книга в России в X-XIII вв. / Б.В.Сапунов. М.: Наука, 1978.-234 с.

490. Сапунов Б.В. Социальная база московского барокко / Б.В. Сапунов // Книга и ее распространение в России в XVI-XVIII вв. JL, 1985. - С. 5970.

491. Сборник материалов, посвященных 75-летию Санкт-Петербургской академии культуры/СПб. гос. акад. культуры и искусств. СПб., 1999. -167 с.

492. Сборник пословиц А.И. Богданова // Пословицы, поговорки, загадки в рукописных сборниках XVIII-XX вв. -М.; Л., 1961. С. 65-118.

493. Сборник статей по истории и статистике русской периодической печати, 1703-1903. СПб.: Рус. библиол. о-во, 1903.-174 с.

494. Свирская И. А. Советские читатели-подростки 20-х годов / И.А. Свир-ская // Советский читатель (1920-1980). СПб., 1992. - С.30-34.

495. Свободное слово не может быть страшно для демократии // Дружба народов. 1991. - №10. - С.211-140.

496. Сводный каталог русской книги XVIII века, 1725-1800: В 5 т. /Гос. б-ка СССР им. В.И.Ленина. М., 1962-1967.- Т.1-5.

497. Севастьянов А.Н. Книга читатель - литература / А.Н.Севастьянов // Книга в России XVII - нач. XIX в.: Пробл. создания и распространения. -Л., 1989.-С. 161-168.

498. Сетин Ф.И. История русской детской литературы, конец X первая половина XIX вв.: Учеб. пособие для студ. ин-тов культуры, пед. ин-тов и ун-тов/ Ф.И.Сетин. - М.: Просвещение, 1990. - 303 с.

499. Сидоров А.А. История оформления русской книги / А.А.Сидоров. -М.;Л.: Гизлегпром, 1946. 380 с.

500. Сикорский М.Н. Книга в социалистическом обществе / М.Н.Сикорский / // Книга: Исслед. и материалы. -М., 1968. Сб. 18.1. С.20-34.

501. Симони П. Книжная торговля в Москве XVIII-XIX столетии / П.Симони. Л.: Изд-во Ленингр. о-ва библиофилов, 1972. - 90 с.

502. Симони П К. Старинные сборники пословиц, поговорок, загадок и проч. XVII-XIX столетий: В 2 вып. / П.К. Симони СПб.: Б.и., 1899. -Вып. 1,- 112 с.

503. Симони П. К. Старинные сборники пословиц, поговорок, загадок и проч. XVII-XIX: В 2 вып. / П.К.Симони. СПб.: Б.и., 1899. - Вып. 2 . -130 с.

504. Сиповский В.В. Очерки из истории русского романа: В 2 т. / В.В.Сиповский. СПб.: Б.и., 1909. - Т. 1, вып. 1.-715 с.

505. Скабичевский A.M. Очерки по истории русской цензуры (1700-1863 гг.) / А.М.Скабичевский. СПб.: Товарищество «Обществ, польза», 1892.- 496 с.

506. Слабкий А.С. Мировоззрение Н.В.Шелгунова / А.С.Слабкий. Харьков: Изд-во Харьк. гос. ун-та им. A.M. Горького, 1960. - 194 с.

507. Словарь практического психолога /Сост. С. Ю. Головин Минск; М.: Харвест; ACT, 2001. - 798 с.

508. Слуховский М.И. Из истории Библиотеки Академии наук / М.И.Слуховский // Книготорговое и библиотечное дело в России в XVII- первой половине XIX в. Л., 1981. - С. 95-103.

509. Слуховский М.И. Пути подготовки библиотекаря-политпросветчика / М.И.Слуховский. М., 1924. -112 с.

510. Сляднева Н.А. Библиография в системе универсума человеческой деятельности: Опыт систем.-деятельност. анализа: Автореф. дис. . д-рапед. наук: В виде моногр. / Москов. гос. ин-т культуры. М., 1994. - 31 с.

511. Смолин М. Очерки имперского пути: Неизвестные рус. консерваторы второй половины XIX первой половины XX в. / М.Смолин. - М.: Изд-во журн. «Москва»; Форум, 2000. - 304 с.

512. Советский читатель: Опыт конкрет,- социол. исслед. М.: Книга, 1968.-343 с.

513. Советский читатель-рабочий: Метод. рекомендации/Гос. б-ка СССР им. В.И.Ленина. М., 1977. - 44 с.

514. Советский энциклопедический словарь/. Гл. ред. А. М. Прохоров -М.: Сов. энцикл., 1979. 1600 с.

515. Соколов А.В. Введение в теорию социальной коммуникации / А.В.Соколов. СПб.: Изд-во СПб. гуманит. ун-та профсоюзов, 1996319 с.

516. Соколов А.В. Метатеория социальной коммуникации / А.В. Соколов.- М.: Рос. Нац. б-ка, 2001. 351 с.

517. Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации: Учеб. пособие / А.В. Соколов. СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2001. - 461 с.

518. Соколов А.В. Горизонты профессионального самоопределения / А.В. Соколов, С.А. Басов // Библиотека обществу: На пороге нового века. -СПб., 1999. - С.58-65.

519. Соколов О.Д. На заре рабочего движения в России / О.Д.Соколов. -М.: Соцэкгиз, 1963. 287 с.

520. Соловьев А.И. Наука в решении современных проблем книжной культуры / А.И. Соловьев // Книга: Исслед. и материалы. М., 1993. - Сб. 66.- С. 17-25.

521. Соловьев С.М. История России с древнейших времен: В 18т./ С.М. Соловьев. М.: Мысль, 1991. - Кн. 7, т. 13,14. - 701 с.

522. Соловьев С.М. История России с древнейших времен: В 18т./ С.М. Соловьев. М.: Мысль, 1997. - Кн. 8., т. 15, 16. - 688 с.

523. Соловьев С.М. Россия перед эпохою преобразований / С.М.Соловьев // Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России / С.М.Соловьев. -М., 1989.-С. 204-402.

524. Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России / С.М.Соловьев. М.: Правда, 1989. -765 с.

525. Сомов В.А. Французская «россика» эпохи Просвещения и русский читатель / В.А. Сомов // Французская книга в России в XVIII в. Л., 1986. - С.173-245.

526. Сомов В.А. Французская «Россика» эпохи Просвещения / В.А.Сомов // Русские книги и библиотеки в XVI первой половине XIX в. - Л., 1983. -С.105-120.

527. Сопиков В. Предуведомление к «Опыту российской библиографии» / В.Сопиков. СПб.: Тип. «Сел. вестн.», 1912. - 29 с.

528. Сорокин П. Социальная и культурная динамика / П.Сорокин. СПб.: Изд-во Рус. Христиан, гуманитар, ин-та, 2000. - 1054 с.

529. Социологические исследования в библиотеках: Практ. пособие / И.Г. Васильев, М.Е. Илле, Д.К. Равинский. СПб.: Профессия, 2001.-176 с.

530. Сперанский М.Н. История древней русской культуры / М.Н. Сперанский. СПб.: Изд-во Рус. Христиан, гуманитар, ин-та, 2002. - 524 с.

531. Специалист библиотека - библиография: Опыт исслед. проф. потребностей в информации. - М.: Наука, 1971. - 446 .

532. Стельмах В. Д. Библиотека в современной трансляции литературной культуры / В.Д. Стельмах // Вестн. БАЕ. 2001. - №3. - С.30-33.

533. Стельмах В. На каком фундаменте строить?: Взгляд социолога на стереотипы библ. идеологии / В.Д. Стельмах // Библиотекарь. 1990. - № 7. - С. 2-6.

534. Стельмах В. Д. Социология чтения: Реальное и желаемое / В.Д. Стельмах.// Книга и чтение в зеркале социологии / Гос. б-ка СССР им. В.И. Ленина. М., 1990. - С.4-7.

535. Стельмах В. Д. Трансформация мифа / В.Д. Стельмах // Читающая Россия: Мифы и реальность. М., 1996. - С.37-43.

536. Стельмах В.Д. Юбилей: По поводу и в связи./ В.Д.Стельмах //Библиотековедение. 2001. - №4. - С. 81-84.

537. Степанов В.Н. Ленин и русская организация «Искры», 1900-1903 / В.Н. Степанов. М.: Мысль, 1968. - 398 с.

538. Столяров Ю.Н. Библиотековедение: Избранное, 1960 2000 гг. / Рос. гос. б-ка. - М.: Пашков Дом, 2001. - 555 с.

539. Столяров Ю. Н. Критерий оценки библиотечного обслуживания: Учеб. пособие / Ю.Н. Столяров. М.: Москов. гос. ин-т культуры, 1982. - 79 с.

540. Столярова Л. В. Древнерусские надписи Х1-Х1Увеков пергаментных кодексах / Л.В. Столярова. М.: Наука, 1998. - 414 с.

541. Строганов М.В. Концепция читателя в поэмах Пушкина (1813-1824) / М.В.Строганов // История литературы и художественное восприятие. -Тверь, 1991.-С. 14-24.

542. Строганова Е.И. Читатель и чтение в творческом сознании писателя / Е.И. Строганова // История литературы и художественное восприятие. -Тверь, 1991.-С. 5-14.

543. Сухоруков К.М. Книга в будущем / К.М.Сухоруков // Книга: Исслед. и материалы. М., 1993. - Сб. 66. - С. 26-38.557. «Счастье литературы»: Государство и писатели, 1925-1938 гг.: Документы / Сост. Д.Л. Бабиченко. М.: РОССМЭН, 1997. - 319 с.

544. Сысоева Е.К. Народная школа / Е. К. Сысоева // Очерки русской культуры XIX века: В 6 т. М., 2001. - Вып. 3. - С. 10-67.

545. Сытин И.Д. Встречи / И.Д. Сытин// Книга: Исслед. и материалы,- М., 1990.- Сб. 61.- С.139-144.

546. Сытин И.Д. Жизнь для книги / И.Д.Сытин. М.: Книга, 1985. - 416 с.

547. Таловов В.П. О читательской психологии и теоретических основах ее изучения/ В.П. Таловов. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1973. - 77 с.

548. Творогов О.В. Задачи изучения литературных формул древней Руси / О.В.Творогов // Актуальные задачи изучения русской литературы XI-XVII в. / Под ред. Лихачева Д.С. М.; Л., 1972. - С. 29-35.

549. Теплов Д.Ю. Информационно-техническая библиография в СССР / Д.Ю.Теплов. Л.: Изд-во АН СССР, 1962. - 124 с.

550. Теплов Д.Ю. Типизация в книговедении и библиографии / Д.Ю.Теплов. М.: Книга, 1997. - 190 с.

551. Терешин В.И. Еще раз о руководстве чтением / В.И.Терешин // Науч. и техн. б-ки. -1992. № 7. - С.22-28.

552. Терешин В.И. Книга, читатель, библиотека: Система взаимовлияния / В.И.Терешин // Книга: Исслед. и материалы М., 1994. - Сб. 69. - С. 6880.

553. Тихомирова И.И. Сфера услуг или воспитания? / И.И.Тихомирова // Библиотекарь. 1989. -№ 10. - С.12-14.

554. Толмачева Е.Г. Книжный магазин как система / Е.Г.Толмачева // Книга: Исслед. и материалы. М., 1986,- Сб.17. - С. 91-100.

555. Толстяков А.П. Выдающийся книжник пушкинского времени А.Ф.Смирдин и русские писатели / А.П. Толстяков // Книга: Исслед. и материалы. М., 1991. - Сб. 63. - С. 72-85.

556. Топоров A.M. Крестьяне о писателях / A.M. Топоров. Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 1963. - 259 с.

557. Топоров В.Н. Московские люди XVII века (к злобе дня) / В.Н. Топоров // Из истории русской культуры (XVII начало XVIII века): В 5 т. -М., 1996.-Т. 3,- С. 346-373.

558. Тюличев Д.В. Книжная торговля Петербургской Академии наук в середине XVIII века / Д.В. Тюличев // Книга в России XVII начала XIX в.: Пробл. создания и распространения. - Л., 1989. - С. 21-35.

559. Фагэ Э. Как читать / Э. Фагэ.- М.: Тип. Торгового дома «М.В.Балдин и К», 1908. 160 с.

560. Тюличев Д.В. М.В. Ломоносов о распространении книг как средстве просвещения и об организации / Д. В. Тюличев // Книга в России до середины 19 века /БАН СССР. М., 1978. - С. 96-108.

561. Тюличев Д.В. Продажа в Москве изданий Петербургской Академии наук в начале 60-х гг. XVIII в. / Д.В.Тюличев // Русские книги и библиотеки в XVI первой половине XIX века. - М., 1983. - С. 85-104.

562. Файнштейн М.Ш. Издательское дело Российской Академии в 1830-е гг. / М.Ш. Файнштейн // Книга в России в XVI середине XIX вв. - Л., 1990,- С. 177-183.

563. Фельдман Ф. Несанкционированная дискуссия? / Ф.Фельдман // Дружба народов. 1991. - № 10. - С.240-257.

564. Философия и методология истории. Благовещенск: Гуманит. колледж им. И.А.Бодуэна де Куртенэ, 2000. - 328 с.

565. Философский энциклопедический словарь/Сост. Е. Ф. Губский М.: Сов. энцикл., 1989. - 815 с.

566. Философия и методология науки. М.: Аспект-Пресс, 1996. - 551 с.

567. Фирсов В.Р. Регулирование деятельности библиотек на основе законодательства в области библиотечного дела: Автореф. дис. . д-ра пед. наук/В.Р.Фирсов; СПб. гос. ун-т культуры и искусств. СПб.: Рос. Нац. б-ка, 2000. - 32 с.

568. Флоровский Г. Встреча с Западом / Г. Флоровский // Из истории русской культуры (XVII начало XVIII века): В 5 т. - М., 1996. - Т.З. - С. 265-299.

569. Флоровский Г. Противоречия XVII века / Г.Флоровский // Из истории русской культуры (XVII начало XVIII века): В 5 т. - М., 1996. - Т. 3. -С. 300-345.

570. Фюре Ф. Прошлое одной иллюзии / Ф. Фюре. М.: Ad Marginem, 1998. - 639 с.

571. Хализев В.Е. Теория литературы / В.Е. Хализев М.: Высш. шк., 1999. - 397 с.

572. Харламов В. И. Спецтайны отечественной литературы / В.И.Харламов // Сов. библиогр. 1992. - № 3^1. - С.116-117.

573. Харламов В. И. Феномен библиотечной идеологии: С позиции историка / В.И. Харламов // Сов. библиотековедение. 1991. - № 2. - С.41-46.

574. Хоруженко К. М. Культурология/ К.М. Хоруженко. Ростов-н/Д: Феникс, 1997. - 639 с.

575. Хромов О. П. Русская лубочная книга XVII-XIX вв. / О. П. Хромов. -М.: Памятники ист. мысли, 1998. 213 с.

576. Циклические процессы в природе и обществе: Материалы международ. конф. Ставрополь: Изд-во Ставроп. ун-та, 1993 - 260 с.

577. Чачко А.С. Библиотековедение в человеческом измерении / А.С.Чачко. Киев; М., 2000. - 168 с.

578. Чернышева Н.Ф. Литература, издававшаяся для детей в XVIII веке / Н.Ф.Чернышева // История, историография, библиотечное дело: Материалы конф. специалистов гос. публ. истор. б-ки. -М.,1993. —С.113-116.

579. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений: В 5 т. М., Гослитиздат, 1950. - Т. 7. - 1096 с.

580. Черняк О.П. Западноевропейские словари и учебники русского языка (XV-XVII века) / О.П.Черняк // Книга и ее распространение в России в XVI-XVII вв. Л., 1985. - С. 25-36.

581. Чехов В. Очерки истории русской литературы / В.Чехов // Материалы по истории русской детской литературы М., 1927. - Вып. 1. - С. 17-88.

582. Читатели изданий Московской типографии в середине XVII века/Под ред. С.П.Луппова. Л.: Наука, 1983. - 167 с.

583. Чтение в дореволюционной России: Сб. науч. тр./Рос. гос. б-ка М., 1992.- 152 с.

584. Что читают взрослые рабочие и служащие по беллетристике. М.: Труд и книга, 1928. - 48 с.

585. Шапошников А.Е. Библиотекарь и читатель: аспекты общения / А.Е. Шапошников // Библиотековедение. 2001. - № 1. - С. 59-62.

586. Шапошников А.Е. История чтения и читателя в России IX-XX вв.: Учеб. пособие/ А.Е.Шапошников. М.: Либерея, 2001. - 80 с.

587. Шелгунов Н.В. Воспоминания / Н.В.Шелгунов. М.; Л.: Госиздат, 1923.-317 с.

588. Шелгунов Н.В. Народный реализм в литературе // Сочинения: В 2 т. / Н.В.Шелгунов. 3-е изд. - СПб., [Б.д.].- Т.2. - С.575-610.

589. Шелгунов Н.В. Письма о воспитании. // Сочинения: В 2 т. / Н. В. Шелгунов. 3-е изд. - СПб., [Б.д.]. - Т.2. - С.640-646.

590. Шиффрин А. Легко ли быть издателем?/А. Шиффрин. М.: Новое лит. обозрение, 2002. - 221 с.

591. Шмурло Е.Ф. История России, 862 1917 / Е.Ф. Шмурло. - М.: Аграф,1997.-736 с.

592. Шмурло Е.Ф. Курс русской истории / Е.Ф. Шмурло. СПб.: Алетейя,1998.-541 с.

593. Шомракова И.А. Массовый читатель первой половины 30-х гг. / И.А.Шомракова // История русского читателя: JL, 1982. - С. 64. -( Тр. / Ленингр. гос. ин-т культуры; Т. 70).

594. Шомракова И.А. Монография по истории книги в России / И.А.Шомракова // Книга: Исслед. и материалы. М., 1990. - Вып. 61. -С.188-193.

595. Шомракова И.А. Рабочий читатель 20-х гг. / И.А.Шомракова // Читатель и книга: Федоров, чтения, 1976. М., 1978. - С. 144-159.

596. Шомракова И.А. Торгсектор Госиздата РСФСР и проблемы организации книжной торговли (1921-1930) / И.А.Шомракова // Книга: Исслед. и материалы. М., 1987. - Вып. 55. - С. 81-93.

597. Шрадер В.А. Сочинения иностранных ученых в изданиях Академии наук (XVIII начало XIX в.) / В.А.Шрадер // Книга в России: Век Просвещения: 4 Всесоюз. науч. конф. (Л., 11-13 нояб. 1990). - Л., 1990. - С. 98-105.

598. Шульга Е.Н. Методология комплексных исследований / Е.Н.Шульга // Проблемы философской методологии. -М., 1989. С. 123-136.

599. Щедровицкий Г. П. Избранные труды / Г.П.Щедровицкий. М.: Шк. культур, политики, 1995. - 800 с.

600. Эйдельман Н.Я. Грань веков / Н.Я.Эйдельман. М.: Мысль, 1982. -367 с.

601. Эйдельман И.Я. Первый декабрист / И.Я.Эйдельман- М.: Политиздат, 1990.-399 с.

602. Эйдельман Н.Я. Пушкин: История и современность в художеств, сознании поэта / Н.Я.Эйдельман. М.: Сов. писатель, 1984. - 368 с.

603. Эйдельман Н.Я. Революция сверху / Н.Я.Эйдельман. М.: Книга, 1980.- 172 с.

604. Энгельгардт Н. Очерк истории русской цензуры / Н.Энгельгардт. -СПб.: Изд-во А.С.Суворина, 1904. 389 с.

605. Ядов В.А. Стратегия социологического исследования / В.А.Ядов. М.: Добросвет, 1998. - 596 с.

606. Яковкина Н.И. История русской культуры первой половины XIX века / Н.Н.Яковкина СПБ.: Лань, 1999. - 311 с.

607. Яусс Х.Р. История литературы как провокация литературоведения / Х.Р.Яусс // Новое лит. обозрение. 1995. -№ 12. - С. 79-85.

608. Яцимирский А.И. Библиографический обзор апокрифов в южнославянской и русской письменности / А.И.Яцимирский. Петроград., 1921. - 273 с.

609. Brooks J. When Russia Learned To read: litercy and popular literature, 1861-1917/ J. Brooks . Princenton: Pricenton University Press, 1985. -XXII., 450 p.

610. Buchwald-Pelcowa P. Historia ksiazki i historia literatury / P. Buchwald-Pelcowa // W. Daawna ksiazka i kultura. Wroclaw, 1975. - S. 247-262.

611. Freeze J. L. The Russian Levites: Parish Clergi in the Eighteenth Century/ J. L Freeze. Cambridge: Harvard University Press, 1997. - 327 p.

612. Funke F. Buchkunde. Ein Uberblick die Geschichte des Buch und Schriftwesens/ F. Funke. - Leipzig, 1959,- 230 p.

613. Glombiowski K.O. Functionalna koncepcje nauki о ksiazce/ K.O. Glom-biowski // Studia о ksiazce. 1970. Т. 1. - S. 5-24.

614. Glotz P. Buchwissenschaft? Ein Diskussionsbeitrag / P. Glotz, W.R. Langebucher// Festschrift fur Otto Croht. Bremen, 1965. - S. 118-129.

615. Iser W. Der Akt des Yesens. Theorie asthetischer Wirkung /W.Iser. -Munchen, 1976.-211 s.

616. Kyhn H. Versuch uber Interpretation schlechter Gedichte / H.Kyhn // Konkrete Vernuft. Festschrift fur Erich Rothacker. Bonn, 1958. - S. 395399.

617. Migon K. Czytelnik w nauce о literaturze: Zarys histori problemy / K.Migon // Studia e ksiazce. 1971. - T. 2. - S. 29^60.

618. Migon К. Nauka о ksiazce /К. Migon 11 Enciklopedia wspolczesnego bib-liotekarstwa polskiego. Wroclaw; Warschawa; Krakow; Gdansk, 1976. - S. 217-219.

619. Rezeptionsasthetik: Theorie und Praxis. Munchen, 1975. - 263 s.