автореферат диссертации по архитектуре, 18.00.01, диссертация на тему:Метаморфозы архитектурно-градостроительной концепции развития центра (центрального ядра) Москвы в 1920-е - 1930-е гг.

МОСКОВСКИЙ АРХИТЕКТУРНЫЙ ИНСТИТУТ (государственная академия)

На правах рукописи УДК 711.01 /.09

СТАРОСТЕНКО Юлия Дмитриевна

Метаморфозы архитектурно-градостроительной концепции развития центра (центрального ядра) Москвы в 1920-е - 1930-е гг.

18.00.01 - Теория и история архитектуры, реставрация и реконструкция историко-архигектурного наследия

Автореферат - 8 ОНТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата архитектуры

Москва 2009

003479014

Работа выполнена в Московском архитектурном институте (государственной академии).

Научный руководитель - доктор искусствоведения, профессор Глазычев Вячеслав Леонидович

Официальные оппоненты - доктор архитектуры, профессор Ефимов Андрей Владимирович

кандидат архитектуры Высоковский Александр Аркадьевич

Ведущая организация - Уральская Государственная

Архитектурно-художественная Академия

Защита состоится 1 октября в 12.00 на заседании Диссертационного совета Д 212.124.02 Московского архитектурного института (Государственной академии) по адресу: 107031, г. Москва, ул. Рождественка, 11.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского архитектурного института

Автореферат разослан 28 августа 2009 года.

Ученый секретарь Диссертационного совета

Клименко С.В.

Актуальность исследования. Многие принципы, в соответствии с которыми сегодня развивается Москва, сформировались еще в первые десятилетия советской власти. Некоторые из них возникли стихийно, под влиянием разного рода факторов и обстоятельств, другие - под влиянием еще дореволюционных трудов по теории городского благоустройства, третьи были результатом политики, проводимой руководством страны и направленной на создание образа столицы первого в мире социалистического государства. Именно тогда утвердилось представление о необходимости сохранения радиально-кольцевой планировочной структуры города, было начато строительство московского метрополитена, определены направления реконструкции железнодорожного узла города, оформились основные принципы реконструкции центрального ядра Москвы и отношение к исторической застройке. За два десятилетия Москва (преимущественно ее центр) кардинальным образом изменилась. На смену «первопрестольной» столице Российской Империи пришла иная Москва - столица СССР. Были безвозвратно утрачены многие памятники московской старины. Изменился масштаб городской застройки. Улицы города изменили облик, став привычными сегодня широкими магистралями, залитыми асфальтом.

Однако, несмотря на популярность как архитектуры советского авангарда 1920-х гг., так и мероприятий по реконструкции Москвы 1930-х гг., этот ключевой этап развития города (1920-е - 1930-е гг.) изучен мало. Ставшее уже традиционным противопоставление этих двух десятилетий заслоняет собой эволюционные процессы в развитии города. Архитектура и градостроительство советской Москвы, начиная с 1918 г., рассматриваются в специализированной литературе преимущественно как перечень знаковых проектов и зданий только в контексте советской архитектуры в целом. Такое изучение мероприятий, по реконструкции города вне общих тенденций его развития, вне связи с проблемами развития города до 1918 г. не дает ответа на многие вопросы. Недостаточная изученность причин реконструкции Москвы в 1920-е - 1930-е гг. и факторов, определивших методы этой реконструкции, приводит к тому, что сформировавшиеся под влиянием той эпохи и ставшие с течением времени догмой представления о путях развития Москвы часто повторяются сегодня без критического переосмысления, столь необходимого в новых условиях. Все это заставляет обратиться к изучению реконструкции Москвы 1920-х - 1930-х гг., в частности к изучению изменений, которым на протяжении этого периода подверглись представления об облаке Москвы как столицы страны Советов и взгляды на развитие как города в целом, так и его центрального ядра.

Степень изученности вопроса. О реконструкции Москвы 1920-х гг. при видимом большом количестве книг, посвященных архитектуре этого периода, написано не очень много. В трудах В.Э. Хазановой и С.О. Хан-Магомедова лишь отдельные главы посвящены Москве 1920-х гг., некоторым крупным проектам, вопросам планировки города. Публикаций по истории реконструкции Москвы 1930-х гг., как и публикаций по советской архитектуре того времени, крайне мало.

Отечественная архитектура 1930-х гг. долго находилась в забвений. Причина того - противоречивость и неоднозначность первых десятилетий советской власти, многократные отказы (в 1917, 1932 и 1955 гг.) от предшествующих этапов развития архитектуры. Если всестороннее исследование советского архитектурного авангарда началось в 1960-е - 1970-е гг., то изучение архитектуры сталинской эпохи началось лишь спустя два десятилетия, когда появлись первые публикации М.И. Ас-тафьевой-Длугач, Ю.П. Волчка и др. До этого времени едва ли не единственным источником информации об архитектуре 1930-х гг. была серия монографий 1970-х - 1980-х гг.) о творчестве наиболее известных архитекторов, где их работы 1930-х гг. рассматривались наравне с работами 1920-х гг. и работами дореволюционного периода. Современные публикации об архитектуре 1930-х гг., как правило, отличаются узкой направленностью. В них реконструкция Москвы 1930-х гг. упоминается лишь в связи с Дворцом Советом и другими знаковыми событиями той эпохи.

В книгах об истории Москвы XX в. как правило представлены только наиболее известные здания города первых двух десятилетий советской власти с кратким описанием. Исключением можно считать двухтомник «Москва. 850 лет», выпущенный к юбилею столицы, где второй том был посвящен социалистической реконструкции Москвы 1917-1992 гт. Авторами отдельных разделов в этом издании были H.H. Броновицкая, Ю.П. Бочаров, и др. специалисты, занимающиеся вопросами реконструкции Москвы 1920-х - 1930-х гг. Освещаются отдельные моменты реконструкции города в сборниках НИИТАГа («Архитектурное наследство», «Архитектура в русской культуре»). В них, кроме уже названных исследователей, можно найти работы A.B. Иконникова, B.JI. Хайта, И.А. Казуся, Э.А. Сиренко и др. Однако всестороннего исследования, подобного работам Е.И. Кириченко о Москве рубежа XJX-XX вв., исследования, в котором рассматривались бы все аспекты жизни города (архитектура, градостроительство, транспорт и т.п.) 1920-х - 1930-х гг., а также их взаимосвязь и влияние на дальнейшее развитие Москвы, до сих пор нет.

Данное исследование не претендует на охват всех аспектов развития города 1920-х - 1930-х гг. В нем рассматриваются вопросы реконструкции центрального ядра города в контексте общих тенденций его развития и мероприятий по реконструкции городского хозяйства и железнодорожного узла, и прежде всего природа изменений, происходивших на протяжении исследуемого периода с представлениями о путях развития города и о его облике.

Цель исследования - охарактеризовать изменения принципов, установок и представлений, лежавших в основе концепции развития центрального ядра Москвы на протяжении 1918-1941 гг., в связи с изменениями задач реконструкции под влиянием преобразований в политической и общественной сферах жизни страны.

Задачи исследования:

- анализ предыстории реконструкции Москвы 1920-х- 1930-х гг., в том числе: анализ проблем Москвы середины XIX - начала XX вв., предлагавшихся путей

решения этих проблем, а также сопоставление проблем и путей их решения в Москве и Петербурге в этот период с целью выделения представлений и принципов, зародившихся в то время и оказавших влияние на формирование архитектурно-градостроительной концепции развития центрального ядра Москвы в 1920-е - 1930-е гг.;

- определение ключевых составляющих концепции развития центрального ядра Москвы в 1920-е - 1930-е гг. на основе анализа проектов планировки города, разрабатывавшихся на протяжении исследуемого периода, в том числе проектных предложений по реконструкции Москвы времени градостроительной дискуссии рубежа 1920-х - 1930-х гг., на основе анализа знаковых событий и проектных предложений (проектов отдельных зданий, больших комплексов, проектов реконструкции основных магистралей), связанных с реконструкцией центрального ядра Москвы, в том числе предложений по увековечиванию памяти Ленина;

- выявление, анализ и характеризация изменений, происходивших на протяжении исследуемого периода с каждой из составляющих концепции и с архитектурно-градостроительной концепцией развития центрального ядра Москвы в целом;

- определение степени влияния концепции и воплощения ее принципов при реконструкции центрального ядра Москвы на протяжении исследуемого периода, а также влияние концепции на последующие этапы развития Москвы.

Объектом исследования являются принципы, установки и представления, лежавшие в основе концепции развития центрального ядра Москвы, выявленные на основе анализа проектов и предложений по перепланировке и реконструкции Москвы в целом, осуществленных и неосуществленных проектов реконструкции центральных улиц города, проектов больших архитектурных комплексов, проектов отдельных зданий, разрабатывавшихся для центра города в исследуемый период, а также на основе анализа материалов архитектурных конкурсов и публикаций в специализированных периодических изданиях того времени.

Предметом исследования являются преобразования, которым на протяжении исследуемого периода под влиянием различных факторов подвергались принципы, установки и представления, составлявшие архитектурно-градостроительную концепцию развития центрального ядра Москвы, которая была основой реконструкции центра города на протяжении 1920-х - 1930-х гг.

Границы исследования. Хронологические границы - 1918-1941 гг. - определены следующими факторами: в 1918 г. после получения Москвой столичного статуса началась разработка первого плана развития города, в 1941 г. реконструкция города была прервана началом Великой Отечественной войны. Территориально исследование охватывает центр Москвы в понимании того времени, т.е. исторический центр города в пределах Садового кольца и территорию предполагавшегося развития центра на юго-запад.

Метод исследования основывается на систематизации и обобщении материалов, опубликованных ранее в различных изданиях, на анализе новых материалов,

выявленных в ходе изучения специализированных периодических изданий («Строительство Москвы», «Коммунальное хозяйство», «Современная архитектура», «Советская архитектура», «Архитектура СССР» и других) и книг, вышедших в 1920-е - 1930-е гт., и проведении натурных обследований.

На защиту выносятся следующие положения:

- выявленные в ходе исследования дореволюционные истоки концепции развития центрального ядра Москвы 1920-х - 1930-х гг., в числе которых были принципы благоустройства городов, описанные в трудах теоретиков, предложения по решению проблем двух столиц Империи - Петербурга и Москвы, представления об облике этих двух городов, в том числе представление о Петербурге как об идеале столичного города, перенесенное в Москву после 1918 г. архитекторами петербургской архитектурной школы;

- архитектурно-градостроительная концепция развития центрального ядра Москвы в 1920-е - 1930-е гг., определившая пути реконструкции центра города в те годы и сформулированная на основе анализа как общеизвестных, так и выявленных в ходе исследования, малоизученных проектов планировки города, проектов отдельных зданий, сооружений и комплексов, а также анализа мероприятий по реконструкции Москвы;

- предложенный в исследовании подход к изучению реконструкции Москвы 1920-х - 1930-х гг. через выявление природы и механизмов реконструкции на основе сопоставления и анализа отдельных планов, проектов и мероприятий в свете изменений в политической и общественной сферах жизни страны, и позволяющий рассматривать реконструкцию Москвы 1920-х - 1930-х гт. как единый поступательный процесс развития города на основании единой концепции, претерпевшей на протяжении исследуемого периода ряд метаморфоз.

Научная новизна. В исследовании впервые мероприятия по реконструкции Москвы исследуемого периода представлены как развитие идей, зародившихся в начале XX в., в том числе и в столице Империи - Петербурге. Впервые на примере центрального ядра Москвы предложен подход к изучению вопросов реконструкции города 1920-х - 1930-х гг., который, вопреки устоявшимся представлениям, предполагает рассмотрение этой реконструкции как единого поступательного процесса его развития на основании единой концепции, претерпевшей на протяжении исследуемого периода ряд метаморфоз. Под метаморфозами понимается универсальный механизм изменения представлений о планировке города, об его облике и т.п. в связи с изменения тех задач и целей, которые они призваны обеспечивать. В научный обиход вводятся проекты и мероприятия, расширяющие и уточняющие сложившееся представление о реконструкции Москвы в исследуемый период.

Практическая ценность н апробация работы. Материалы и результаты исследования могут быть использованы в соответствующих разделах работ по истории советской архитектуры, по истории архитектурно-планировочного разви-

тия Москвы, в том числе в учебных пособиях и лекционных курсах. Основные положения диссертации опубликованы в периодической печати и научных сборниках, а также доложены на научных конференциях в Московском архитектурном институте, на конференции «Города новых людей. Архитектурное и урбанистическое наследие коммунизма: антропологический и социологический подход» (По-ронин, Польша), на Летней школе по истории (Рощино, Ленинградская область), организованной Франко-Российским центром гуманитарных и общественных наук.

Объем и структура работы. Работа представлена в двух томах и содержит введение, три главы, заключение и библиографию (1 том, 196 е.), а также графическое и текстовое приложения (2 том, 218 е.).

Содержание работы.

Во ВВЕДЕНИИ проводится анализ состояния изучения истории реконструкции Москвы 1920-х - 1930-х гг., причин формирования современного взгляда на этот ключевой этап развития города, обосновывается актуальность избранной темы, определяются цель, задачи и методы исследования. Отдельное внимание уделяется обоснованию понятия «концепция» как одного из ключевых для данного исследования. В рамках исследования под концепцией понимается не некий документально закрепленный и неизменный свод правил, а совокупность принципов, установок и представлений, изменявшихся с течением времени и являвшихся основой проектов, разрабатывавшихся для центра города на протяжении 1920-х — 1930-х гг.

В ПЕРВОЙ ГЛАВЕ «Истоки концепции. 1851 - 1917 гг.» в качестве истоков концепции рассматриваются события в жизни Петербурга и Москвы в период от открытия первой магистральной железной дороги между городами до октябрьских событий 1917 г. Именно в этот период проблемы двух крупнейших городов Российской Империи, появившиеся в связи с развитием железных дорог и промышленности, привели к появлению предложений по разрешению этих проблем и первых теоретических работ по благоустройству и планированию городов, которые в свою очередь положили начало формированию принципов и представлений, позднее составивших концепцию развития центрального ядра Москвы.

В начале XX в. в результате поиска путей оптимального решения всех городских проблем, который рассматривается в первом разделе, и среди архитекторов, и в трудах первых отечественных теоретиков городского благоустройства утвердилось представление о том, что решение всех проблем и дальнейшее развитие города возможно лишь при наличии единовременно разработанного плана города. Понятие «план» подразумевало не только предложения по планировке, но и целый комплекс таких мер, как реконструкция центра (с целью обеспечения нормального функционирования исторического ядра города в новых условиях), регламентация застройки, устройство зеленых насаждений, устройство метрополитена, благоустройство прилегающих к городу территорий. Эти мероприятия, собранные в едином проекте и согласованные между собой, должны были разрешить все проблемы городов -

транспортную, жилищную, санитарно-гигиеническую, художественно-эстетическую, с которыми столкнулись Петербург и Москва вслед за крупными городами Европы в середине XIX в. в результате развития железных дорог и промышленности.

Этот подход к решению городских проблем качественно отлетался от всех, предлагавшихся ранее. Когда в 1870-х гг. началось усложнение пространственной структуры городов (появились новые локальные цетры на окраинах, прежде компактный центр начал развиваться вдоль основных магистралей), началось стихийное разрастание городов в связи с притоком населения, изменился ритм городской жизни, прежние методы такие, как планы регулирования, не могли решить новые проблемы. Самой ощутимой и актуальной из проблем утилитарного порядка в переуплотненном центре города стала транспортная проблема.

Начиная с 1870-х гг., и в Петербурге, и в Москве эту проблему предлагали решить двумя способами: планировочным и путем устройства внеуличных железных дорог. Инженеры путей сообщения видели в устройстве железных дорог нового типа решение всех городских проблем сразу: они должны были связать вокзалы с центром, уменьшив тем самым транзитное движение внутри города, связать центр с окраинами, дать возможность городским жителям чаще бывать за городом или жить там в более благоприятных санитарно-гигиенических условиях. Этот вариант решения проблем не устраивал в первую очередь архитекторов, поскольку предполагал возведение эстакад на центральных улицах города, что неминуемо привело бы к искажению их облика.

Первые предложения по решению проблем методами планировки, носившие локальный характер и предполагавшие устройство отдельных новых улиц, были предшественниками представления о необходимости разработки всестороннего плана преобразования города, куда и планировка, и внеуличные (обязательно подземные) железные дороги входили как составные части общего проекта. Значительную роль в формировании этого представления сыграл уже накопленный опыт реконструкции европейских столиц, привнесенный в Россию в трудах теоретиков (Г.Д. Дубелир, В.Н. Семенов, М.Г. Диканский). Идеалом реконструкции стала реконструкция Парижа бароном Османом, идеальной планировочной системой для большого города - радиальная система Москвы (при условии ее реконструкции). Первой попыткой реализации идеи преобразования российских городов с использованием уже накопленного опыта стал проект преобразования Петербурга, разрабо-ташшй в 1909-1912 гг. инженером путей сообщения Ф.Е. Енакиевым и архитекторами Л.Н. Бенуа и М.М. Перетятковичем. Проект не получил реального воплощения, но благодаря ему в 1916 г. усилиями Л.Н. Бенуа (при участии Г.Д. Дубелира) уже при поддержке властей началась подготовка к разработке плана города (в том числе и к проведению конкурса на проект планировки Петрограда). И хотя идея составления проекта преобразования города получила в начале XX в. развитие не в Москве, а в столичном Петербурге, благодаря именно ей в 1918 г. началась

разработка первого плана Москвы и появилась сама идея реконструкции города и его центрального ядра, в основу концепции развития которого легло представление об идеальности радиальной планировочной структуры Москвы.

Одновременно с представлением о необходимости составления плана города в Петербурге сформировалось представление о ценности его исторического классицистического облика. Процесс формирования этого представления, рассматриваемый во втором разделе наряду с представлениями того времени об облике Москвы, был результатом сложного и неоднозначного взаимодействия двух этих городов.

Становление исторического мышления в первой половине XIX в., появление интереса к отечественной истории стали причиной того, что регулярный Петербург, на протяжении полутора веков служивший эталоном для других городов Империи, в первую очередь для Москвы (примером чего была реконструкция города после пожара 1812 г.), стал слишком европейским и «нерусским». Возвышение культурной значимости Москвы, начало строительства храма Христа Спасителя по проекту К.А. Тона, последующее усиление значения города как торгово-промышленного центра Империи привело к формированию качественно нового отношения к памятникам московской старины, к появлению в 1870-х гг. «русского стиля», который стал основой нового облика Москвы. Через десятилетие, во время конкурса на проект храма-памятника на Екатерининском канале (храм «Спаса на крови») «русский стиль» в культовом строительстве появился и в Петербурге.

В Москве с ее пестрой застройкой, стилевое многообразие времени эклектики и модерна воспринималось, как должное. В Петербурге стремление сделать город «русским» путем строительства храмов в «русском стиле» наряду с появлением новых «неклассицистических» зданий воспринималось негативно. Ответом на изменения, происходящие в его облике, стало формирование неоклассицизма - течения, в основе которого лежало осознание самобытности Петербурга. Идеалом неоклассицизма стал Петербург времени Екатерины II и Александра I, т.е. город парадных проспектов и площадей, застроенный грандиозными ансамблями по канонам ордерной архитектуры по единовременно созданным проектам.

Неоклассицисты выступали за возрождение обязательных «образцовых» фасадов (отменены в 1858 г.), разработанных специально доя каждого города с учетом его исторических особенностей, но на деле стремились уподобить все города своему идеалу. В 1904 г. стараниями И.А. Фомина была «открыта» классицистическая Москва, с 1910-х гг. началась застройка города неоклассицистическими зданиями, но для петербургских неоклассицистов первопрестольная столица оставалась чуждым городом. В Москве, в отличие от Петербурга, не знавшей ограничений по высоте застройки в начале XX в. появились первые «небоскребы» - здания больше десяти этажей. В центре города рядом с памятниками московской старины стали появляться большие конторские здания. Ярким выражением мечтаний о пре-

' В Петербурге высота застройки не должна была превышать высоту карниза Зимнего дворца (11 саженей).

вращении деловой Москвы в один из передовых городов мира, прообразом которого служили американские города, стала серия открыток «Москва в будущем», выпущенная в 1914 г. товариществом Эйнем. Уже после 1918 г. и московский идеал передового города будущего - города небоскребов, и петербургский идеал имперской столицы оказались востребованы в новой столице - Москве. Взаимодействие московского идеала и петербургского, перенесенного в новую столицу архитекторами петербургской школы 2, стало одним из ключевых моментов в формировании концепции развития центрального ядра Москвы уже в 1920-е - 1930-е гг.

Представление о центре города как о месте, где сосредоточены «памятники, свидетельствующие о великих событиях в жизни народа, о деяниях его правителей и подвигах его героев», утвердившееся в эпоху классицизма, продолжало развитие и в эпоху эклектики. Под обаянием «красоты созерцаемых художественных произведений скульптуры и зодчества» «масса населения, привлекаемая к центру города материальными интересами», должна была проникаться «патриотическими чувствами и любовью к родному городу» 3. Воплощением этих идей и в Петербурге, и в Москве во второй половине XIX в, стали идея мемориального проспекта и идея главного здания города, освещаемые в третьем разделе.

Проекты новых проспектов были первыми попытками решения утилитарных проблем городов методами планировки, которые рассматривались в первом разделе. В Петербурге это был проспект Императора Александра II (1869 г.) по трассе Екатерининского канала, целью которого было оздоровление центра и отчасти решение транспортной проблемы; в Москве - Александровский проспект (1872 г.), соединяющий Каланчевскую площадь с центром по трассе Мясницкой улицы. Наименование проспектов в честь императора, т.е. превращение их в мемориальные, диктовалось несколькими факторами, среди которых были: дань традиции и стремление довести проекты до реализации. Громкое имя должно было способствовать уменьшению препятствий на пути их утверждения. И хотя ни один из этих проектов так и не был реализован, выработанный подход получил развитие, как в дореволюционных проектах (проект метрополитена для Москвы (1902 г.) инженеров П.И. Балинского и Е.К. Кнорре, предполагавший устройство двух проспектов по направлению самых оживленных улиц города: проспекта Николая П по направлению Тверской и Сергиевского - по направлению Мясницкой; проект преобразования Петербурга, где проспект Императора Николая II намечался по трассе Крюкова канала), призванных, кроме всего прочего, преобразить облик городов, так и после 1917 г., уже во время разработки предложений по увековечиванию памяти Ленина.

Идея главного здания города, его доминанты и идея здания-памятника, ставшие наряду с идеей мемориального проспекта одним из основных положений кон-

1В Академии художеств на рубеже веков учились И.В. Жолтовский, ИА. Фомин, A.B. Щусев, В.А. Щуко,

A.M. Рухлядев, Л.А. Веснин, В.Г. Гельфрейх, (кроме Жолтовского - все ученики JI.H. Бенуа) и др.

5 Екакиев Ф.Е. Задачи преобразования Петербурга. - Санкт-Петербург, 1912. С. 21

цепции развития центрального ядра Москвы в 1920-е - 1930-е гг., оформились задолго до рассматриваемого периода. Однако, именно во время проектирования и строительства храма Христа Спасителя - памятника героям войны 1812 г., идея главного здания города впервые соединилась с идеей здания-памятника и приобрела идеологическое наполните. Новый храм не только оказал влияние на облик города, на изменение масштаба его застройки, но и стал воплощением триады «православие, самодержавие, народность». В 1930-е гг. идеологический подход к проектированию главного здания Москвы, ее новой доминанты - Дворца Советов на месте снесенного храма станет определяющим.

Таким образом, представление о необходимости разработки плана для решения всех проблем города (в том числе и проблем его облика); представления об идеальности радиальной структуры Москвы для нужд большого города; представления об облике столичного города, идеалом которого выступал Петербург; стремление превратить Москву в современный город путем застройки центра небоскребами; идея мемориального проспекта и идея главного здания города как здания-памятника сформировались под влиянием различных факторов еще до переноса столицы в Москву. На протяжении 1920-х - 1930х гг., в условиях новой идеологии эти положения, объединенные в концепцию с целью придания Москве облика, соответствующего столице первого в мире социалистического государства, претерпели ряд изменений и были закреплены в Генеральном плане 1935 г.

Во ВТОРОЙ ГЛАВЕ «Формирование концепции. 1918-1936 гг.» рассматривается процесс становления архитектурно-градостроительной концепции развития центрального ядра Москвы, а именно преобразования лежавших в основе концепции принципов, установок и представлений от момента обретения городом столичного статуса и до официального завершения первого этапа детализации Генерального плана 1935 г. Эти преобразования происходили под влиянием разного рода факторов, но в большинстве случаев решающими оказывались изменения в политической и общественной сферах жизни страны, т.е. новые постановления, руководящие указаниями или наметившиеся тенденции. При этом преобразования принципов и представлений (принципов развития города, представлений о его планировочной структуре, его облике и т.п.), составлявших основу концепции, всегда были вызваны изменениями тех задач в жизни города, на решение которых эти составляющие были направлены. Поэтому происходившие в 1920-х - 1930-х гт. изменения основных положений концепции развития центрального ядра города можно охарактеризовать как метаморфозы 4. Происходившим метаморфозам предшествовал ряд преобразований, предпосылок на более раннем этапе развития той или

' Метаморфоза - превращение, преобразование чего-либо. В биологии также используется термин «метаморфоз», введенный в 1755 г. К. Линнеем и в 1790 г. развитый И.В. Гете в учении о метаморфозе. Метаморфоз - (от греч . metamorphosis - превращение). 1) У растений - видоизменения основных органов в связи с изменением функции. 2) У животных - глубокое преобразование организма в период постэмбрионального развития (например, превращение головастика в лягушку).

иной составляющей концепции. Преобразования принципов, установок и представлений, лежащих в основе концепции и приводивших к метаморфозам всей концепции в целом, не всегда происходили единовременно, что в ряде случаев было обусловлено влиянием разных факторов на разные составляющие концепции. Именно этот сложный процесс, характеризовавшийся как метаморфозами отдельных составляющих концепции, так и всей концепции в целом, определял на протяжении двух десятилетий пути развития и реконструкции центрального ядра Москвы.

В 1918 г., сразу же после переноса столицы в Москву в соответствии с утвердившимися к тому времени представлением о необходимости создания проекта преобразования города и в связи с усугубившимися проблемами городского хозяйства и существенным расширением городской территории5 началась разработка плана Москвы. Метаморфозы именно этой составляющей концепции, рассматриваемые в первом разделе, были во многом определяющими для других ее элементов.

В ходе исследования, наряду с широко известными планами Москвы («Новая Москва», «Большая Москва», Генеральный план 1935 г.), были проанализированы:

- малоизученный план города, разрабатывавшийся в Планировочно-земельном отделе Московского коммунального хозяйства (МКХ) в 1926-1929 гг.6;

- предложения по перепланировке Москвы, появившиеся во время дискуссии о соцрасселении на рубеже 1920-х - 1930-х гг.,

- схемы перепланировки города, разработанные В.Н. Семеновым и Куртом Майером в преддверии июньского Пленума ЦК ВКП(б) 1931 г.;

- конкурсные проекты перепланировки Москвы 1931-1932 гт.;

- схема планировки города, разрабатывавшаяся на протяжении 1931-1935 гг. в различных структурах при Моссовете, в целом принятая в 1934 г. и уже в частично переработанном варианте утвержденная как Генеральный план 1935 г.

Несмотря на провозглашенный после октября 1917 г. разрыв с прошлым, в основе первых «официальных» планов города - «Новая Москва», «Большая Москва», плане МКХ - лежало представление о радиальной планировочной структуре, как наилучшей для большого города, сформировавшееся еще в 1900-е гг. Это обстоятельство объяснялось тем, что специалисты по благоустройству городов не могли в одночасье отказаться от прежнего опыта и придумать новые теории, тем более, что проблемы города в общем оставались неизменны. Как и до 1918 г. это были жилищная, санитарно-гигиеническая и транспортная проблемы, только усугубленные войнами и революциями. Новой проблемой для Москвы стала проблема создания в городе необходимого столице административного центра.

5 Решение о присоединении к Москве новых территорий подготавливалось, начиная с 1914 г., но принято было уже Временным правительством в 1917 г.

6 План 1926-1929 гг. в периодической печати называли плавом «Большой Москвы», хотя в нем планирование велось в границах плана «Новая Москва». Установить его преемственность по отношению к работе С.С.Шеста-кова (план «Большая Москва» разрабатывался в МКХ) не удалось, как и не удалось установить точную дату начала работ. Можно лишь предположит, этот план бьш детальной разработкой центральной зоны плана «Большая Москва», который разрабатывался Шесгаковым. Первые публикации об этом плане относятся к 1926 г.

После переезда в новую столицу учреждения партийно-правительственного аппарата заняли крупные здания в центре города: гостиницы, конторы, доходные дома. Стихийно сложившимся административным центром стали Кремль, Китай-город, полукольцо площадей вокруг них и Тверская улица. Попытка переноса стихийно сложившегося административного центра на Ходынское поле была предпринята в плане «Новая Москва», разрабатывавшимся в 1918-1922 гг. Архитектурной мастерской.при Моссовете под руководством И.В. Жолтовского и A.B. Щусева, при консультации Г.Д. Дубелира, В.Н. Семенова и др., а в 1922-1924 гт. в Особой ученой комиссии «Новая Москва» под руководством A.B. Щусева. По ряду причин (уже устоявшееся представление о Кремле как о центре власти, устройство Мавзолея на Красной площади в 1924 г. и т.п.) идея переноса административного центра не была использована при разработке следующего плана - плана МКХ, многие из положений которого были развитием положений плана «Новая Москва». В его основе также лежала исторически сложившаяся радиальная структура Москвы, которую намечалось исправлять путем спрямления и расширения улиц, однако план МКХ предусматривал проложение улиц-дублеров для наиболее перегруженных радиальных магистралей города - Мясницкой, Тверской, Арбата, проложения разгрузочного полукольцо через улицу Кузнецкий мост и дополнительного кольца между Бульварным кольцом и Садовым. Неизменной оставалась идея озеленения города путем устройства радиальных парков 7, идея устройства метрополитена и глубоких железнодорожных вводов. Получило развитие стремление к идеализации планировочной структуры города, выражавшееся в плане «Новая Москва» в замыкании Бульварного кольца в Замоскворечье, добавлении новых колец, которым стремились придать форму правильной окружности, выровнять их относительно центра. В плане «Новая Москва» стремление к идеализации планировочной структуры, к усилению ее центричности вступало в противоречие с идеей переноса административного центра, в плане МКХ это противоречие было устранено.

Официально разработка плана МКХ началась в конце 1927 г. с проекта перепланировки Китай-города, необходимость реконструкции которого объяснялась изменением его функции. Однако работы над планом города не прекращались и в 1925-1926 гг. С оживлением строительства прежние проблемы все ощутимее напоминали о себе; намечавшиеся мероприятия по реконструкции городского хозяйства, в том числе строительство метрополитена, требовали плана развития Москвы. Решающим моментом, приведшим в 1927 г. к провозглашению начала создания нового плана, судя по всему, стремление избежать связи плана города с именем смещенного в 1927 г. с руководящих постов Л.Б. Каменева, бывшего в 1918-1926 гг.

7 Результатом строительного бума рубежа Х1Х-ХХ вв. стало уплотнение застройки, уничтожение пустырей и садов, что привело к ухудшению санитарно-гигиенической ситуации и в Москве, и в Петербурге. Решение проблемы отечественные теоретики городского благоустройства вслед за германскими коллегами видели в создании вокруг города зеленого кольца и системы парков, соединяющих это кольцо с центром и доставляющего туда свежий воздух из пригородных лесов.

председателем Моссовета. План МКХ стал первым планом Москвы, в соответствии с которым, начиная с 1928 г., велось все новое строительство в центре города. Установка на сохранение радиально-кольцевой планировочной структуры Москвы казалась незыблемой, но между тем появление новых представлений о путях развития Москвы относится именно ко времени разработки плана МКХ.

Накопившиеся в среде авангардистов недовольство методами планировки, используемых при разработке плана в МКХ, привело к созданию в 1928 г. Объединения архитекторов-урбанистов (АРУ). Утверждение в 1929 г. первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР, в основе которого лежал курс на ускоренную индустриализацию, положило начало появлению новых градостроительных теорий, споры вокруг которых привели на рубеже 1929-1930 гг. к дискуссии о соц-расселении. Прежние представления о городском планировании, идеал османовской реконструкции Парижа были признаны чуждыми советскому обществу. Согласно многим из новых теорий большие города должны были исчезнуть, а на их месте появится поселения нового типа, устроенные в соответствии с идеей обобществления быта. Жилищную проблему предлагалось решать путем устройства домов-коммун, санитарно-гигиеническую - путем размещения этих домов в озелененных зонах, транспортную - путем размещения жилья в непосредственной близости от места работы. Промышленность стала главным фактором проектирования.

Москва стала мыслиться как крупнейший индустриальный центр страны, идея создания административного центра приобрела второстепенное, подчиненное значение. Необходимость переориентации развития города на его юго-восточное промышленное ядро привела к первой метаморфозе в деле планирования Москвы. Историческая планировочная структура города была признана непригодной для новых задач, т.е. не обеспечивающей новые функции города. Появившиеся предложения по развитию города предполагали следующие пути: урегулирование и приспособление существующей радиальной структуры в соответствии с новыми установками; кардинальные преобразования структуры с сохранением отдельных частей города и отдельных выдающихся зданий; строительство новой столицы рядом со старой Москвой. Практически все проекты развития города предполагали неограниченный рост Москвы. Административный центр до этого мыслившийся как статичное ядро, в ряде предложений представал в виде центральной магистрали города, вдоль которой располагаются административные и общественные здания. В этот период были разработаны: «город-ракета» H.A. Ладовского; дезурбанистический проект развития Москвы М.Я. Гинзбурга (в рамках конкурса на проект «Зеленого города», 1929 г.), схема-предложение Ле Корбюзье, проект Г.Б. Красина и др.

План МКХ сохранялся как способ регламентации городского строительства на время разработки нового плана. Намечавшийся в свете происходивших изменений конкурс на проект планировки Москвы так и не был проведен. В конце 1930 г. - начале 1931 г. в МКХ были разработаны две новые схеме планировки города. Первая,

предусматривавшая децентрализацию города, его развигие на восток, вокруг промышленного ядра, была разработана под руководством В.Н. Семенова, возглавлявшего тогда работы над планом МКХ, и вторая, акцент в которой был сделан на сохранении существующей структуры, ограничение дальнейшего роста города8 и создание мощного административного центра, - под руководством Курта Маейра.

Это наметившееся преобразование взглядов на пути развития города было обусловлено многими факторами: бурное развитие промышленности привело к увеличению числа жителей Москвы и, следовательно, к обострению всех прежних проблем; подъем промышленности позволил СССР заявить о себе как об индустриальной развитой державе, и этой державе нужна была столица с представительным центром, но решающим фактором начала второй метаморфозы стало укрепление нового партийного руководства. Утилитарная задача реконструкции города была осознана как механизм создания определенного настроя в общественной жизни страны. Реконструкция Москвы, и в первую очередь ее центра, должна была олицетворять достижения СССР как мощной индустриальной державы. Прежняя установка на создание административного центра вновь обрела актуальность.

Сосуществование двух тенденций, двух взглядов на развитие Москвы продолжалось вплоть до 1932 г. Вопреки утвердившемуся представлению, в итоговом постановлении июньского Пленума ЦК ВКП(б) 1931 г., принятом по докладу JI.M. Кагановича, не было отдано предпочтения ни одному из предлагавшихся вариантов дальнейшего развития города. В постановлении назывались те же причины необходимости разработки плана города, которые стали отправной точкой и для разработки плана «Новая Москва», и для плана МКХ. Конкурс на проект планировки столицы был объявлен лишь после Пленума. Одновременно с его проведением началась разработка новой схемы планировки города под руководством В.Н. Семенова в специально созданном Архитектурно-планировочном управлении (АПУ).

Возвращение к прежним задачам реконструкции повлекло за собой возвращение к прежним принципам, которые лежали в основе плана «Новая Москва» и плана МКХ. В 1932 г. В.Н. Семенов повторил идею A.B. Щусева 1924 г., что реконструкция Парижа бароном Османом может быть взята как образец для реконструкции Москвы, поскольку в основе этой реконструкции лежали идеи, разработанные во время Великой революции. План МКХ, скорректированный в соответствии с изменениями, произошедшими в городе, лег в основу нового плана, разрабатываемого в АПУ. К прежним установкам добавились: установка на ограничение роста города, идея развития центра вдоль главной магистрали и идея тангенциальных магистралей из схемы Курта Маейра. Как и в 1927 г., факт преемственности нового плана по отношению к предыдущим разработкам замалчивался. Новому партий-

! Первой попыткой предотвратить бурный рост города стал введенный осенью 1930 г. запрет на строительство новых промышленных предприятий. Второй попыткой в начале 1931 г. стало выделение Москвы в самостоятельную административную единицу в пределах Московской области.

ному руководству было необходимо, чтобы такие разработки предшествующих лет, как проект планировки города, метрополитен, глубокий ввод, канал Москва-Волга и т.п., связывались исключительно с их деятельностью 9. Планы «Новой Москвы» и «Большой Москвы» были раскритикованы, вслед за ними критике подверглись и предложения по развитию города, появившиеся во время дискуссии о соцрассе-лении, и конкурсные схемы перепланировки Москвы (H.A. Ладовского, В.В. Кра-тюка, бригады ВОПРА, Эрнста Мая, Ганнеса Майера, Г.Б. Красина и Курта Маей-ра), представленные в середине 1932 г. и являвшиеся развитием идей дискуссии.

Вторая метаморфоза представления о планировке города завершилась еще до оглашения итогов конкурса, в начале 1932 г. на II московской областной и III городской конференциях ВКП(б), где JI.M. Каганович высказался и против идей разукрупнения Москвы, и против превращения города в «американский тип города с домами-небоскребами, заселенными десятками миллионов человек» 10. Возвращение к прежним принципам разработки проекта планировки повлекло и возрождение прежних тенденций идеализации планировочной структуры. К 1934 г. исправленные кольца были дополнены тремя диаметральными магистралями. Следствием требования по ограничению роста города стала выдвинутая в АПУ идея размещения нового жилищного строительства на территориях, освобождаемых за счет вывода из Москвы товарных и сортировочных, станций железных дорог. Эта идея была одной из основополагающих на всех этапах разработки плана, начиная с 1932 г. и вплоть до июля 1934 г., когда новая генеральная схема утверждена на заседании ЦК ВКП(б) и Совнаркома Нежелание Наркомата путей сообщения освобождать территории, занимаемые его хозяйством, стало причиной того, что обеспечить заданные параметры реконструкции было решено путем расширения территории города на юго-запад. Благодаря этому решению, планировочная структура Москвы обрела тот правильный идеализированный облик, о котором в начале XX в. писали теоретики городского благоустройства, и была закреплена в Генеральном плане 1935 г.

Представления об облике новой социалистической Москвы, которые рассматриваются во втором разделе, оформились далеко не сразу. Старая Москва с ее хаотической и разностилевой застройкой не устраивала как представителей петербургской академической школы, которые начали работать в городе в 1918 г., в том числе и над составлением плана «Новая Москва», так и сторонников «современной» архитектуры, развитие которой началось в это же время в московской архитектурной школе. Попытка изменить облик города путем снятия старых памятников

9 Проект метрополитена, проект реконструкции железнодорожного узла, проект канала Москва-Волга являются одними из важнейших составляющих концепции развития города в целом. Их влияние на архитектурно-градостроительную концепцию развития центрального ядра Москвы и на его реконструкцию просле-

живается лишь в отдельных случаях. Поэтому метаморфозы этих важных для Москвы проектов в рамках данного исследования подробно не рассматриваются и упоминаются лишь тогда, где без них невозможно объяснить изменения концепции развитая центрального ядра города.

111 Булганин H.A. Строительство и реконструкция Москвы // Строительство Москвы. -1932. - № 8-9. - С. б " В июне 1934 года место В.Н. Семенова, возглавлявшего разработку плана с 1930 г., занял С.Е. Чернышев.

и установки новых революционных, вошедшая в историю как План монументальной пропаганды, видимых результатов не принесла. Для разработчиков плана «Новой Москвы» Петербург оставался идеалом столичного города. Прежний московский идеал города небоскребов, одним из первых воплощений которого в новой Москве стал проект небоскреба ВСНХ на Лубянской площади (арх. В.Ф. Кринский, 1921-1923 гг.), оказался востребован сторонниками «современной» архитектуры.

Усиление позиций рационалистов и конструктивистов началось в 1923 г. с первого крупного конкурса в советской Москве - конкурса на проект Дворца Труда в Охотном ряду. И хотя рационалисты от участия в конкурсе отказались, а проект братьев Весниных, ставший впоследствии манифестом конструктивистов, получил лишь третью премию, уступив проекту петроградского архитектора H.A. Троцкого, этот конкурс можно считать началом первой метаморфозы в представлениях об облике города. На смену стремлению уподобить Москву Петербургу как идеалу столичного города, которое прослеживалось в описании A.B. Щусевым Москвы будущего 12, пришло стремление превратить Москву в современный город из стекла и бетона, в котором сторонники «современной» архитектуры видели реализацию провозглашенного отказа от наследия предшествующих эпох. Определяющей стала установка на создание облика Москвы не просто как столицы, а как столицы первого в мире социалистического государства, и связывалась эта установка, в первую очередь, с установкой на создание нового административного центра. В этой новой Москве уже не было места памятникам старины, которые в продолжение прежних традиций предлагалось сохранять по плану «Новая Москва».

Первая метаморфоза представлений об облике центра Москвы произошла в период от создания первой официальной организации архитекторов-авангардистов - Ассоциации новых архитекторов (АСНОВА) в середине 1923 г. до официального завершения формирования второй организации - Объединения современных архитекторов (ОСА) в конце 1925 г. Завершение первой метаморфозы представлений об облике города пришлось на начало активного конкурсного проектирования. Большая часть конкурсов была связана с проектированием новых конторских и административных зданий для стихийно сложившегося административного центра города 13. Именно тогда небоскреб как символ передовых технологий, как символ достижений нового политического строя стал одним из ключевых элементов в представлении об облике Москвы и неотъемлемой частью большей части проектов вне зависимости от функционального назначения проектируемых зданий. К этому времени относятся проект «горизонтальных небоскребов» Л.М. Лисицкого (1923-1925 гг.), проект здания «Известий» Г.Б. Бархина (1925 г.), проект здания «Госторга» Б.М. Великовского (1925 г.), проекты здания Госбанка на Неглинной И.В. Жолтовс-

12 Щусев А.В. Москва будущего //Красная Нива. 1924. -№17.

13 Конкурсы на проект Торгового дома Акционерного общества «Аркос» (1924 г.), на проект Дома Текстилей (1925 г.) и др.

кого и A.B. Щусева (1926 г.), и др. Примером этих тенденций могут служить и проекты студентов ВХУТЕИНа, в т.ч. дипломный проект М. Барща и М. Синявского здания Центрального оптово-розничного рынка на Болотной площади (1925 г.), дипломный проект здания Центрального вокзала А.К. Бурова (1925 г.).

Вплоть до 1929 г. представление об облике Москвы как о городе небоскребов из стекла и бетона сосуществовало с устаревшим, по мнению авангардистов, представлением о преимуществах радиальной планировочной структуры Москвы. Внутреннее противоречие концепции разрешилось с началом индустриализации и первой метаморфозой представлений о планировке города. Однако в том же 1929 г. началось усиление позиций академической архитектуры, которая, несмотря на усилия авангардистов, продолжала свое развитие, появилась тенденция возвращения к прежнему эстетическому идеалу, в основе которого лежали каноны ордерной архитектуры, т.е. началась вторая метаморфоза представлений об облике центра города. Новая тенденция нашла выражение в следующих проявлениях: в конкурсе на проект библиотеки им. Ленина, по результатам которого к реализации был принят проект, разработанный ленинградским архитектором В.А. Щуко; в создании Всесоюзного объединения пролетарских архитекторов (ВОПРА), которое ставило целью освоение архитектуры прошлого и соединение ее достижений с новейшими достижениями науки и техники. На протяжении последующих лет практически ни один крупный конкурс не обходился без проектов, в основе которых не лежала бы наметившаяся тенденция «обращения к историческому наследию», закрепленная впоследствии в 1932 г. результатами открытого конкурса на проект Дворца Советов. Завершения метаморфозы представлений об облике города в 1932 г. не случайно совпало с окончанием второй метаморфозы представлений о планировке города. В обоих случаях возвращение к прежним идеалам было в первую очередь связано с изменениями задач реконструкции, а именно, с необходимостью создания облика Москвы как столицы крупной индустриальной державы. В этом отношении представление об облике Имперского Петербурга как об эталоне столичного города, понятное и близкое новому партийному руководству, было как нельзя кстати. Приведение установок и принципов, лежавших в основе разрабатывавшихся в то время проектов, в соответствие с новым идеалом продолжалось следующие несколько лет, вплоть до завершения первого этапа детализации Генерального плана в 1936 г.

В начале 1932 г. на II московской областной и П1 городской конференция ВКП(б) было поддержано взятое в деле реконструкции города направление на преимущественную застройку основных магистралей. Однако и после объявления результатов открытого конкурса на проект Дворца Советов в феврале 1932 г. застройка магистралей связывалась в первую очередь с распространенной практикой второй половины 1920-х гг. по изменению облика зданий путем их надстройки и переоформления фасадов с растеской окон и уничтожением всех декоративных элементов, т.е. в соответствии с идеалами «современной» архитектуры. Представление

о необходимости застройки улиц новыми зданиями, спроектированными по единовременному проекту в формах, близким к канонам ордерной архитектуры, с целью получения требуемого эффекта (уподобления Москвы Петербургу), утвердилось лишь в 1933 г. К этому времени все существовавшие ранее архитектурные объединения были упразднены, в июле 1932 г. организован Союз советских архитекторов. Эти изменения не только позволили контролировать архитектурную жизнь Москвы, определять общие стилистические предпочтения, но и позволили в 1933 г., после завершения первого этапа разработки схемы города в АПУ, провести реорганизацию проектного дела и привлечь к работе над реконструкцией города большую часть не только московских, но и ленинградских архитекторов. Вместо АПУ и Моспроекта при Моссовете были сформированы: Отдел проектирования с 10 проектными мастерскими, Отдел планирования с 10 планировочными мастерскими, между которыми для детальной разработки были распределены основные магистрали города, и Отдел городских земель и отвода участков. Контролировать их деятельность была призвана Комиссия Моссовета и МГК ВКП(б) по вопросам архитектуры и планировке Москвы (Арплан) под руководством Л.М. Кагановича.

В 1934 г. свод принципов и установок, на основании которых разрабатывались схема планировки города и проекты отдельных зданий, был дополнен установкой, согласно которой Москва-река рассматривалась как одна из главных магистралей города. Разработка проектов застройки набережных стала важнейшей задачей. В монументальных формах новых зданий все явственнее проступали черты, свидетельствовавшие об обращении к традиции неоклассицизма, который с его стремлением к созданию регулярных грандиозных ансамблей, стремлением раз и навсегда создать идеальный город, оказался очень востребован в новых условиях. Самым существенным отличием проектов 1930-х гг. от проектов 1910-х гт. было увеличение масштаба проектируемых зданий вслед за возрастанием высоты проекта Дворца Советов. Стремление к превращению Москвы в город небоскребов сохранялась вплоть до 1934 г. Новые небоскребы, получавшие архитектурное оформление в соответствии с установкой на «освоение исторического наследия», проектировались уже не столь часто и только в особо выдающихся зданиях. Началом борьбы с ними стали конкурсные проекты здания Наркомата тяжелой промышленности на Красной площади, раскритикованные за гигантоманию. Активная борьба с гигантоманией началась в 1936 г., и именно Дворец Советов стал не только главной, но и единственной крупной доминантой Москвы, воплотив тем самым стремление к созданию единого ансамбля города. В этой новой идеальной Москве не было места прошлому города: уничтожение памятников культовой и гражданской архитектуры ради создания новых парадных пространств стало нормой времени. В середине 1936 г., через год после утверждения Генерального плана и через полгода после второй организации проектного дела (вместо планировочных мастерских было создано 6 магистральных архитектурно-планировочных, для общего руководства в сос-

таве отдела планировки было выделено Бюро общей планировки), были опубликованы перспективные виды Москвы, во всей полноте отражавшие идеал города как единого ансамбля с доминантой в виде Дворца Советов и главной магистралью -Аллеей Ильича, которым должна была стать Москва после реализации концепции.

Дворец Советов и Аллея Ильича стали результатом метаморфоз идеи главного здания города (здания-памятника) и идеи мемориального проспекта - основных составлявших архитектурно-градостроительной концепции развития центрального ядра Москвы, рассматриваемых в третьем разделе.

Появление идеи главного здания города в советской Москве относится к 1922 г., т.е. к началу конкурса на проект Дворца Труда в Охотном ряду. Проектирование крупного административного здания в Охотном ряду противоречило идее смещения административного центра, но отвечало реальной ситуации в городе. Конкурсные проекты, многие из которых предусматривали возведение башен, были одними из первых воплощений идеала города небоскребов. Уже во время проведения конкурса, в декабре 1922 г. на I съезде Советов СССР, С.М. Киров выступил с идеей сооружения в центре Москвы грандиозного здания-памятника, призванного увековечить создание СССР. Позднее эти две идеи слились воедино, и в 1924 г. в плане «Новой Москвы» в Охотном ряду намечался уже Дворец СССР.

К этому же времени относится появление идеи мемориального проспекта в социалистической Москве. В феврале 1924 г. было опубликовано предложение Комиссии по увековечиванию памяти Ленина о проложении проспекта от Дворца Труда в Охотном ряду мимо храма Христа Спасителя и далее до Воробьевых гор. Председатель комиссии Л.Б. Красин предлагал снести все дома от Охотного ряда до храма Христа Спасителя (за исключением Манежа, как и намечалось в плане «Новой Москвы») и устроить сквер с памятником Ленину. Воробьевы горы должны были превратиться в «что-нибудь в роде так называемых «гимназий» Древней Греции» или по формулировке Щусева в «спортивный Акрополь» 14. Развитием предложения Красина стало еще одно - рационалиста B.C. Балихина15. Он поддерживал и идею мемориального проспекта, и идею о недопустимости совмещения Мавзолея и здания-памятника Ленину в едином сооружении на Красной площади. Это здание Балихин предлагал разместить на месте храма Христа Спасителя, полагая, что этот новый центр, «как исполинский магнит, в поле своего влияния, повернет все формы домов, дорог, площадей, городов и устремит их к себе, как к полюсу» 16. Тогда предложение Балихина было воспринято, как безумие.

14 В марте 1924 г. был объявлен конкурс на проект Красного стадиона, заложенного на Воробьевых горах еще в 1920 г. К концу года разработка стадиона была закончена, но из-за слабых грунтов он так и не был построен, как и столетием ранее проект храма Христа Спасителя по проекту Витберга.

15 Это предложение не было опубликовано, но, скорее всего, было известно в архитектурной среде Москвы.

16 Цит. по: Хан-Магомедов С.О. К истории выбора места для Дворца Советов // Архитектура и строительство Москвы. 1988. — № 1. - С. 21

На протяжении второй половины 1920-х гг. проекты главного здания Москвы, которое, как правило, размещалось на полукольце площадей вокруг Кремля и Китай-города, т.е. фактически на Аллее Ильича, продолжали разрабатывать студенты ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа. Это были проекты Дворца Труда, здания Коминтерна, Дома Съездов, с неизменной высотной частью в виде башни. Однако вплоть до 1929 г. о замысле С.М. Кирова и предложениях по увековечиванию памяти Ленина официально не вспоминали. Поводом для обращения к этим идеям в 1929 г., когда летом началось сооружение постоянного Мавзолея на Красной площади, был утвержден проект библиотеки им. Ленина, стало, вероятней всего, пятилетие со смерти Ленина. Причиной же было начало окончательного закрепления образа Сталина как единственного наследника дела Ленина, ставшее возможным после высылки Троцкого из страны. Результатом этого процесса в 1931 г. было изменение задач реконструкции, замалчивание ее предшествующих этапов и введение новой точки отсчета для всех мероприятий по реконструкции - постановления июньского Пленума ЦК ВКП(б). Начиная с 1931 г., идея здания-памятника и идея Аллеи Ильича начали преподноситься как завоевания новой власти. Они не только наполнились качественно иным идеологическим содержанием как и вся реконструкция города, но соединенные вместе стали основой проектирования нового административного центра города. Таким образом, метаморфозы этих идей, начавшиеся в 1929 г. и завершившиеся в 1932 г., привели к их преобразованию в ключевые составляющие архитектурно-градостроительной концепции развития центра Москвы и к завершению в 1932 г. метаморфозы концепции в целом.

В 1929 г. во ВХУТЕИНе студентка Л. Комарова представила проект здания Коминтерна на месте храма Христа Спасителя; в том же году основой проектов планировки Центрального Парка культуры и отдыха, созданного годом ранее на месте Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки 1923 г. и расширяемого за счет Нескучного сада, Ленинских гор, Хамовников и Лужников, стала идея Аллеи Ильича. В 1931 г. идея Аллеи Ильича, ведущей от площади Дзержинского к Дворцу Советов и далее, через ЦПКиО на Ленинские горы, стала основой преобразования центра города не только в схеме АПУ, но в двух конкурсных проектах перепланировки Москвы: в проекте Кратюка главная магистраль города мыслилась как продолжение Аллеи на восток к новому Центральному Курскому вокзалу, конкурс на проект которого проводился в то время; в проекте бригады ВОПРА продолжением Аллеи должна была стать исправленная трасса Мясницкой, которые вместе трактовались как единая ось, как новый общественно-политический центр города 17. Впоследствии эта ось стала одной из трех диаметральных магистралей генеральной схемы, утвержденной в июле 1934 г.

" В конце 1931 г. это идея бригады ВОПРА стала основой ее конкурсного проекта ЦПКиО. Парк, распланированный на той же территории, что и в студенческих проектах 1929 г., мыслился как часть одного из зеленых клиньев, идея которых возродилась вместе с установкой на сохранение существующей планировочной структуры Москвы.

Окончательный проект Дворца Советов общей высотой 415 м с фигурой Ленина высотой 80 м был утвержден в феврале 1934 г. Этому предшествовали: открытый конкурс, по результатам которого была дана установка на дальнейшее проектирование Дворца как высотной композиции, как главного здания Москвы; два тура закрытого конкурса, по результатам которых было принято решение увенчать Дворец скульптурой Ленина, и год доработки проекта бригадой Б.М. Иофана. Длительная разработка Дворца Советов не мешала проектировать новые здания для Аллеи Ильича, которая как административный центр должна была стать сосредоточением наиболее значимых зданий города таких, как Институт Маркса-Энгельса-Ленина, Дворец Молодежи, Дворец Техники (как часть проектировавшегося ЦПКиО); здание Наркомтяжпрома, которое сначала намечалось на площади Дзержинского, но в 1934 г. во время конкурса его проектировали уже на Красной площади.

Вынужденное расширение территории Москвы после 1934 г. привело к тому, что в Генеральном плане 1935 г. Аллея Ильича была продлена в сторону запроектированного на юго-западе нового жилого района, т.е. получила свое логическое завершение. К 1936 г. главная магистраль города обрела завершенный облик, когда в процессе детализации Генерального плана место прежних грандиозных проектов заняли гораздо более скромные, без явно выраженных высотных акцентов (конкурсные проекты 1936 г. здания Наркомтяжпрома в Зарядье и здания Большого Академического кинотеатра на площади Свердлова), подчиненные главной доминанте города Дворцу Советов. Таким образом, к 1936 г. архитектурно-градостроительная концепция развития центра Москвы обрела завершенный вид, отвечающий ее главной задаче - создания облика столицы мировой индустриальной державы.

В ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ «Реализация концепции. 1925 - 1941 гг.» рассматриваются осуществленные в 1920-х - 1930-х гг. проекты и мероприятия по реконструкции центра, в основе которых лежали принципы, установки и представления, составлявшие архитектурно-градостроительную концепцию развития центрального ядра Москвы: представление о необходимости разработки плана города; представление об облике центрального ядра города; идея мемориального проспекта и идея главного здания города как здания-памятника, претерпевшие ряд метаморфоз на протяжении исследуемого периода.

Реализация проекта планировки города, которая освещается в первом разделе, началась в 1928 г., со строительством новых зданий в центре Москвы в соответствии с красными линиями плана МКХ. Примером может служить здание Центросоюза, спроектированное с учетом того, что второй фасад здания в будущем выйдет на Ново-Мясницкую улицу, а торцевой фасад - на намеченное в плане МКХ еще одно кольцо. Также с учетом новых красных линий проектировалось здание библиотеки им. Ленина и др. Метаморфозы представлений о планировке города не отразились иа реальном строительстве: город продолжал застраиваться в соответствии с планом МКХ. Новые здания были заметны благодаря сильному отступу от ис-

торических красных линий улиц, но такое «точечное» строительство не могло решить транспортную проблему конкретной улицы.

Начало разработки нового плана в 1931 г., как впоследствии и его утверждение в качестве Генерального плана в 1935 г., также не внесло в этот процесс заметных корректив. В новом плане была изменена трассировка отдельных улиц, но существовавшая с 1932 г. идея «помагистральной» застройки города в реальной Москве никак не воплощалась. Целью этой установки были сосредоточение всего нового строительства города на одной-двух магистралях с тем, чтобы придать им облик, соответствующий центральным улицам столицы СССР. Главным препятствием на пути этой идеи, ради воплощения которой отчасти и была произведена в 1933 г. реорганизация проектного дела, стали крупные ведомства. На смену частной собственности, в которой до 1917 г. специалисты по благоустройству городов видели главную причину невозможности реализации важных для города проектов, пришла собственность ведомственная. Каждое из ведомств стремилось занять лучшие участки в реальном административном центре. Застройка города продолжалась путем строительства отдельных зданий. Первой и самой последовательной попыткой воплощения идеи магистральной застройки и реализации отдельного фрагмента плана города стала застройка улицы Горького, начавшаяся в 1937 г. и продолжавшаяся вплоть до начала войны.

Воплощение представлений об облике города, которое рассматривается во втором разделе, началось в 1925 г. со строительством зданий «Известий» и «Госторга». Хотя в обоих случаях запроектированные башни не были осуществлены, сами здания стали воплощением нового представления о Москве как о городе из стекла и бетона. Построенные уже позднее, на рубеже 1920-х - 1930-х гг., здание Центросоюза и здание Наркомзема образовали едва ли не единственный в Москве ансамбль зданий в стилистике «современной» архитектуры. Между тем ставшая очень популярной к концу 1920-х гг. практика надстройки и перестройки зданий и строительство отдельных зданий в центре Москвы не могли кардинальным образом изменить облик города. Отдельные новые здания, выстроенные на улице в соответствии с новыми красными линиями плана МКХ, лишь усиливали и без того пеструю застройку города. Иногда здания, выстроенные в соответствии с новыми красными линиями, оказывались в глубине квартала, поскольку намеченная новая улица еще не была проложена. Строительство новых зданий и надстройка носили в этот период преимущественно утилитарный характер, т.е. были продиктованы необходимостью увеличения новых помещений какого-либо учреждения. «Современная» архитектура рассматривалась многими архитекторами, не входившими в ОС А или АСНОВА, как продолжение традиции проектирования «в стилях».

Строительство здания библиотеки им. Ленина стало первым знаком начинавшейся метаморфозы представлений об облике Москвы. Между тем, завершившаяся к 1932 г. метаморфоза не могла оказать незамедлительное воздействие на реальное

строительство. Прежние тенденции в архитектуре сохранялись еще довольно долго, хотя установка на «освоение исторического наследия» привела к полномасштабной кампании по переработке утвержденных фасадов уже строящихся зданий, ярким примером чего стали фасады гостиница Моссовета. Изменилось и представление о надстройке зданий: нормой стало сохранение исторического фасада и оформления верхних этажей в стиле, близком к первоначальному облику здания. Новые здания проектировались уже в русле новых тенденций, утвердившихся по результатам открытого конкурса на проект Дворца Советов, но строительство шло так же непоследовательно, как и прежде. Гостиница Моссовета и здание Дома Комитетов Совета Труда и Обороны в Охотном ряду, стали воплощением Москвы будущего в Москве современной, как некогда застройка Мясницкой. Ансамблевая застройка главных магистралей Москвы оставалась мечтой вплоть до 1937 г., когда началась реконструкция улицы им. Горького. В рамках этой реконструкции, разрабатывавшейся с 1932 г., часть зданий была передвинута, часть надстроена, часть отстроена заново. Самыми значимыми стали два корпуса по правой стороне улицы сразу за Домом Комитетов СТО. Это был первый в Москве пример застройки улицы по единовременному проекту, о чем в начале XX в. так мечтали неоклассицисты.

Реализация идеи главного здания-памятника, которая наряду с идеей мемориального проспекта рассматривается в третьем разделе, началась лишь в 1937 г., вместе с работами по закладке фундаментов Дворца Советов на месте снесенного шестью годами ранее храма Христа Спасителя. К началу войны кроме фундаментов были частично смонтированы только конструкции первого яруса Дворца.

Реализация идеи мемориального проспекта - Аллеи Ильича началась со строительством здания библиотеки им. Ленина, т.е. еще до завершения ее метаморфозы. В соответствии с замыслом на Аллеи должны были сосредотачиваться крупнейшие здания города. Воплощением этой установки стало строительство гостиницы Моссовета, как здания открывающего Аллею Ильича, и здание Дома Комитетов СТО в Охотном ряду. Дальнейшее воплощение идеи Аллеи Ильича шло самым привычным для тех лет способом - путем сносов. В 1934 г. за счет сноса стены Китай-города был расширен Театральный проезд, была сломана часть квартала перед Манежем, в 1938 г. была сломана оставшаяся часть квартала.

Вопреки всем проектам новое строительство для центра города концентрировалось в его реальном административном центре, сложившимся в 1918 г., в новом административном центре сооружался только Дворец Советов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ диссертации посвящено краткому анализу развития послевоенной Москвы. В нем прослеживается влияние концепции развития центра Москвы 1920-х - 1930-х гг. на дальнейшее планирование и развитие города. И хотя в силу многих изменений реализация концепции в целом после 1940-х гг. была невозможна, отдельные ее положения продолжали развиваться и воплощались в отдельных проектах, некоторые из которых были осуществлены. Особенно сильны были

прежние идеи в генеральном планировании города, свидетельством чего являются предложения 1960-х гг. о прокладке магистралей, намеченных еще в Генеральном плане, осуществленные Новый Арбат, Новокировский (ныне им. Сахарова) проспект. Замыслы отдельных зданий и сооружений, в 1930-х гг. появившихся в рамках концепции, также возникали вновь в проектах грандиозного кинотеатра на Театральной площади 1960-х гг., в проекте международной выставки ЭКСПО-1967 (арх. Л.Н. Павлов), которая проектировалась на территории, в 1930-е гг. отводившейся под ЦПКиО, и др. В развитии представлений о планировке города и его облике даже и после 1940-х гг. можно выявить ряд метаморфоз, что является свидетельством универсальности предложенного подхода к изучению истории развития города.

ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИИ:

1. В результате анализа проблем развития Москвы и Петербурга (жилищной, санитарно-гигиенической, транспортной и художественно-эстетической), с которыми оба города столкнулись на рубеже ХГХ-ХХ вв. в связи с развитием железных дорог и промышленности, было выявлено, что предлагавшиеся в то время пути решения этих проблем (в первую очередь транспортной и художественно-эстетической) положили начало формированию тех принципов и представлений, которые стали основой архитектурно-градостроительной концепции центрального ядра Москвы в 1920-е - 1930-е гт.

2. На основе анализа дореволюционных проектов по решению проблем Москвы и Петербурга, а также знаковых событий и проектных предложений (проектов отдельных зданий, больших комплексов, проектов реконструкции основных магистралей), связанных с реконструкцией центрального ядра Москвы 1920-х - 1930-х гг., были определены основные составляющие концепции: представление о необходимости составления плана города и представление о радиальной планировочной структуре Москвы как о наиболее соответствующей нуждам большого города; представление об облике города, связанное: в петербургской традиции - с идеей ансамблевой монументальной застройки, в московской традиции - с идеей передового города, города небоскребов; идея главного здания города как здания-памятника и идея мемориального проспекта.

3. В результате анализа преобразований, происходивших с основными составляющими концепции на протяжении исследуемого периода, было выявлено, что они происходили в связи с изменениями тех задач реконструкции города, на решение которых эти составляющие были направлены, что позволяет охарактеризовать происходившие преобразования составляющих концепции и концепции в целом, как метаморфозы. Метаморфозы разных составляющих концепции происходили под влиянием разных факторов и поэтому не всегда происходили одновременно. Так представление о необходимости составления проекта преобразования города, включающего в себя решение проблем города преимущественно методами планировки, а также путем устройства метрополитена и реконструкции железнодо-

рожного узла, сформировавшееся в начале XX в. в трудах теоретиков городского благоустройства в противовес идее решения проблем города исключительно путем устройства внеуличных железных дорог, претерпело две метаморфозы: в 1929 г., когда с провозглашением индустриализации произошел отказ от прежнего дореволюционного представления о необходимости сохранения радиальной планировочной структуры Москвы, и в 1931-1932 гг., когда были отвергнуты предложения по развитию города вокруг его промышленного ядра на юго-востоке, и началось возвращение к прежним установкам на сохранение радиальной структуры и создание административного центра, соответствующего статусу Москвы как столицы СССР.

Представление об облике города также претерпело две метаморфозы: в 19231925 гг. в связи с утверждением нового эстетического идеала, согласно которому столица первого в мире социалистического государства должна была превратиться в город из стекла и бетона, застроенный небоскребами, и в 1929-1932 гг. в связи с возвращением к идеалу столичного города, образцом которого выступал имперский Петербург, что было вызвано изменением главной цели реконструкции, согласно которой Москва и ее центральное ядро должны были стать воплощением нового представления о СССР как о мощной мировой державе.

Идея главного здания города как здания-памятника и идея мемориального проспекта претерпели одну метаморфозу в 1929-1932 гг., когда из двух самостоятельных идей, появившихся в Москве 1920-х гг., превратились в основополагающую идею реконструкции центра: в главную смысловую и пространственную доминанту города - Дворец Советов и Аллею Ильича, ведущую к Дворцу через исторический центр мимо Красной площади на Ленинские горы. Таким образом, к 1932 г. вся архитектурно-градостроительная концепция развития центрального ядра Москвы претерпела ключевую метаморфозу, вызванную изменением главной цели реконструкции. Доработка концепции в соответствии с определенной целью продолжалась вплоть до 1936 г., до окончания первого этапа детализации Генплана 1935 г.

4. В результате анализа влияния концепции на реконструкцию Москвы исследуемого периода было установлено, что воплощение принципов концепции в большинстве случаев ограничивалось возведением отдельных зданий в соответствии с красными линиями новых планов города, в соответствии с новыми эстетическими идеалами. Комплексная реконструкция центрального ядра путем планомерной реконструкции отдельных улиц в соответствии со всеми составляющими концепции так и не была реализована до 1941 г. Впоследствии, в связи с изменениями, происходившими после войны, концепция утратила актуальность, но отдельные проекты, бывшие воплощением ее положений, продолжали и продолжают разрабатываться и воплощаться, определяя жизнь современной Москвы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Разработка проекта реконструкции Москвы в 1930-е гт. // Вестник Московского Государственного строительного университета. - 2009. -№ 2. - С. 18-21

2. Новый центр Москвы в 1920-е - 1930-е гг. // Известия Казанского государственного архитектурно-строительного университета. - 2009. - № 1. - С. 73-78

3. Ар-Деко московского метро 1930-1940-х годов // Проблемы дизайна-3. Сборник статей под ред. В.Л. Глазычева. - М.: «Архитектура-С». 2005. С. 122-140

4. Ар-Деко московского метрополитена. Станция «Аэропорт» // Архитектурная наука и образование: Научная конференция профессорско-преподавательского состава и молодых ученых, проведенная с 14 по 18 марта 2005 г., посвященная 60-летию Победы в Великой Отечественной войне. Тезисы докладов. М., 2005. С. 104

5. Реконструкция центральных площадей Москвы в 1930-е гг. Две реальности. // Архитектурная наука и образование: Научная конференция профессорско-преподавательского состава и молодых ученых МАРХИ. 20-24 марта 2006 г. Тезисы докладов. М., 2006. С. 100-101

6. Тема мемориального проспекта в структуре столичного города. Петербург-Москва (от проспекта Александра II к проспекту Ильича). // Архитектурная наука и образование: Материалы научной конференции профессорско-преподавательского состава и молодых ученых МАРХИ. 23-27 апреля 2007 г. Тезисы докладов. М., 2007. С. 131-132

7. План перепланировки Китай-города 1927 года: забытая страница реконструкции Москвы. // Наука, образование и экспериментальное проектирование в МАРХИ: Материалы научной конференции профессорско-преподавательского состава и молодых ученых. 28-30 апреля 2008 г. Тезисы докладов. М., 2008. С. 127-128

8. Московские «американизмы» 1920-х - 1930-х годов. // Наука, образование и экспериментальное проектирование в МАРХИ: Тезисы докладов научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава, молодых ученых и студентов. 13-17 апреля 2009 г. М., 2009. С. 181-183

9. Проектирование Центрального парка культуры и отдыха Москвы в 1920-е -1930-е годы. // Наука, образование и экспериментальное проектирование в МАРХИ: Тезисы докладов научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава, молодых ученых и студентов. 13-17 апреля 2009 г. М., 2009. С. 183-184

10. Роль A.B. Щусева в создании Всероссийского союза зодчих. 1917 год. // Наука, образование и экспериментальное проектирование в МАРХИ: Тезисы докладов научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава, молодых ученых и студентов. 13-17 апреля 2009 г. М., 2009. С. 401-402

11. Проектирование Центрального парка культуры и отдыха Москвы в 1920-е - 1930-е годы. // Наука, образование и экспериментальное проектирование. Труды МАРХИ: Материалы научно-практической конференции 13-17 апреля 2009 г. М., 2009. С. 123-132

Подписано в печать 25.08.2009. Тираж 100 экз. Отпечатано: Отдел оперативной полиграфии МАРХИ.

Редакционно-издательский отдел МАРХИ. 107031, Москва, ул. Рождественка, д.11

I том

Введение. Представления об архитектурно-градостроительном развитии Москвы 1920-х- 1930-х гг. и особенности периодизации в современной историографии этого вопроса.

Глава I. Истоки концепции. 1851 -1917 гг.

1.1. Проблемы Москвы и Петербурга: причины и пути решения.

1.2. Представления об облике Москвы и Петербурга.

1.3. Идея мемориального проспекта и идея главного здания города как здания-памятника в Москве и Петербурге.

Глава П. Формирование концепции. 1918 - 1936 гг.

11.1. Принципы развития и проекты планировки города.

11.2. Представление об облике Москвы как столицы СССР.

11.3. Идея главного здания города как здания-памятника и идея мемориального проспекта.

Глава III. Реализация концепции. 1925 — 1941 гг.

III. 1. Застройка в соответствии с проектами планировки города.

111.2. Воплощение представлений об облике Москвы как столицы СССР.

111.3. Строительство Дворца Советов и реконструкция Аллеи

Ильича.

Актуальность исследования. Многие принципы, в соответствии с которыми сегодня развивается Москва, сформировались еще в первые десятилетия советской власти. Некоторые из них возникли стихийно, под влиянием разного рода факторов и обстоятельств, другие — под влиянием еще дореволюционных трудов по теории городского благоустройства, третьи были результатом политики, проводимой руководством страны и направленной на создание образа столицы первого в мире социалистического государства. Именно тогда утвердилось представление о необходимости сохранения радиально-кольцевой планировочной структуры города, было начато строительство московского метрополитена, определены направления реконструкции железнодорожного узла города, оформились основные принципы реконструкции центрального ядра Москвы и отношение к исторической застройке. За два десятилетия Москва (преимущественно ее центр) кардинальным образом изменилась. На • смену «первопрестольной» столице Российской Империи пришла иная Москва — столица СССР. Были безвозвратно утрачены многие памятники московской старины. Изменился масштаб городской застройки. Улицы города изменили облик, став привычными сегодня широкими магистралями, залитыми асфальтом.

Однако, несмотря на популярность как архитектуры советского авангарда 1920-х гг., так и мероприятий по реконструкции Москвы 1930-х гг., этот ключевой этап развития города (1920-е - 1930-е гг.) изучен мало. Ставшее уже традиционным противопоставление этих двух десятилетий заслоняет собой эволюционные процессы в развитии города. Архитектура и градостроительство советской Москвы, начиная с 1918 г., рассматриваются в специализированной литературе преимущественно как перечень знаковых проектов изданий только в контексте советской архитектуры В! целом. Такое изучение мероприятий по реконструкции города вне общих тенденций его развития, вне связи с проблемами развития города до 1918 г. не дает ответа на многие вопросы. Недостаточная изученность причин реконструкции Москвы в 1920-е - 1930-е гг. и факторов, определивших методы этой реконструкции, приводит к тому, что сформировавшиеся под влиянием той эпохи и ставшие с течением времени догмой представления о путях развития Москвы часто повторяются сегодня без критического переосмысления, столь необходимого в новых условиях. Все это заставляет обратиться к изучению реконструкции Москвы 1920-х— 1930-х гг., в частности к изучению изменений, которым на протяжении этого периода подверглись представления об облике Москвы как столицы страны Советов и I взгляды на развитие как города в целом, так и его центрального ядра.

Степень изученности-вопроса. Москва 1920-х- 1930-х гг., как и дореволюционный период развития города, на протяжении многих десятилетий была обделена вниманием исследователей. Причина того — противоречивость и неоднозначность первых десятилетий советской власти, многократные отказы от предшествующих этапов развития архитектуры: в 1917 г., когда был провозглашен разрыв с архитектурой царской России; в 1932 г., когда забвению был предан советский авангард, и в 1955 г., когда в русле борьбы с украшательством начало формироваться негативное отношение к т.н. сталинской архитектуре, которое во многом и определило современный взгляд на историю советской архитектуры.

В 1960-е гг. поиск новых путей развития советской архитектуры положил начало изучению отечественной архитектуры 1920-х гг. Имена рационалистов, конструктивистов и их архитектурные и градостроительные проекты стали широко известны и даже популярны. Увлечение этой эпохой привело в 1960-е — 1970-е гг. к формированию представления о том, что после 1932 г. советская архитектура перестала существовать. С этим представлением^ уживалось другое, оставшееся в наследство от официальной истории советской архитектуры образца 1930-х гг., согласно которому реконструкция Москвы началась с Генерального плана 1935 г., а сам Генеральный план целенаправленно создавался с 1931 г. Именно этими представлениями о 1920-х гг., как о времени^архитектуры советского авангарда, и о 1930-х гг., как о времени реконструкции Москвы, объясняется тот факт, что вопросы реконструкции Москвы 1920-х гг. в специализированной литературе практически не освещаются, а изучение архитектуры сталинской эпохи, которое началось в 1980-е гг., сводится, как правило, к рассмотрению проектирования Дворца Советов и Генерального плана 193 5- г.

Исследование истории отечественной архитектуры рубежа Х1Х-ХХ вв. и вопросов развития Москвы того периода началось в 1970-е гг. Вслед за авангардом были реабилитированы такие понятия, как «эклектика», «модерн». Начали появляться публикации Е.И. Кириченко о дореволюционной Москве. Город в этих публикациях рассматривался вне связи с последующим этапами его развития, что также было наследием эпохи 1920-х - 1930-х гг., но при этом — как самостоятельный, заслуживающий отдельного внимания объект исследования, а не как набор отдельных достопримечательностей.

О реконструкции Москвы- 1920-х гг. при видимом большом количестве книг, посвященных архитектуре этого периода,, написано не очень много. В книгах В.Э. Хазановой рассматриваются* отдельные крупные архитектурные и градостроительные проекты, разрабатывавшиеся для Москвы 1920-х гг., особое внимание уделяется многочисленным объединениям архитекторов, которые были, неотъемлемой частью архитектурной жизни Москвьь того времени, подробно- освещаются» споры времени градостроительной' дискуссии рубежа

1929-1930 гг. и появившиеся тогда проекты преобразования* Москвы. В'фундаментальном двухтомнике «Архитектура советского авангарда» С.О. Хан-Магомедоваг Москва 1920-х гг. и создававшиеся для нее проекты также рассматриваются в первую очередь в русле развития архитектуры советского авангарда и дискуссий о соцрасселении.

Публикаций по истории реконструкции Москвы 1930-х гг., как и публикаций по советской архитектуре того времени, крайне мало. На протяжении ряда лет едва ли не единственным источником информации об архитектуре

1930-х гг. была серия монографий «Мастера советской архитектуры» о творчестве наиболее известных архитекторов, выпускавшаяся с середины 1970-х гг., где их работы 1930-х гг. рассматривались наравне с работами 1920-х гг. и работами дореволюционного периода. Чуть позднее появились публикации М.И. Астафьевой-Длугач, Ю.П. Волчка и др., посвященные отдельным событиям в жизни Москвы 1930-х гг., в первую очередь Дворцу Советов и Ге-% неральному плану 1935 г. Современные публикации об архитектуре 1930-х гг. (например, работы Д. Хмельницкого) также отличаются узкой направленностью, и реконструкция Москвы 1930-х гг. упоминается в них лишь в связи с Дворцом Советом и другими знаковыми событиями в жизни города.

В книгах об истории Москвы XX в., как правило, представлены только наиболее известные здания города первых двух десятилетий советской власти с кратким описанием, т.е. лишь осуществленные проекты из множества разрабатывавшихся в те годы. Исключением можно считать двухтомник «Москва. 850 лет», выпущенный к юбилею столицы, где второй том был посвящен социалистической реконструкции Москвы 1917-1992 гг. Авторами отдельных разделов в этом издании были H.H. Броновицкая, Ю.П. Бочаров и др. специалисты, занимающиеся вопросами реконструкции Москвы Л 920-х— 1930-х гг.

Освещаются отдельные моменты развития города первых десятилетий советской власти в статьях в специализированных журналах, сборниках НИИТАГа («Архитектурное наследство», «Архитектура в русской культуре»). В-них, кроме уже названных исследователей, можно найти статьи Э.А. Сиренко

- автора исследования по плану «Новая Москва» и планировке Москвы 1920-х

- 1930-х гг.; A.B. Иконникова, В'.Л. Хайта, И.А. Казуся и др. Однако всестороннего исследования, подобного работам Е.И. Кириченко о Москве рубежа XIX-XX вв., исследования, в котором рассматривались бы все аспекты жизни города (архитектура, градостроительство, транспорт и т.п.) 1920-х - 1930-х гг., а также их взаимосвязь и влияние на дальнейшее развитие Москвы, до сих пор нет.

Данное исследование не претендует на охват всех аспектов развития города 1920-х - 1930-х гг. В нем рассматриваются вопросы- реконструкции центрального ядра города в контексте общих тенденций его развития и мероприятий по реконструкции городского хозяйства и железнодорожного узла, и, прежде всего, природа изменений, происходивших на протяжении исследуемого периода с представлениями о путях развития города и о его облике.

Цель исследования — охарактеризовать изменения принципов, установок и представлений, лежавших в основе концепции развития центрального ядра Москвы на протяжении 1918-1941 гг., в связи с изменениями задач реконструкции под влиянием преобразований в политической и общественной сферах жизни страны.

Задачи исследования: анализ предыстории реконструкции Москвы 1920-х — 1930-х гг., в том числе: анализ проблем Москвы середины XIX — начала XX вв., предлагавшихся путей решения этих проблем, а также сопоставление проблем и путей их решения в Москве и Петербурге в этот период с целью выделения' представлений и принципов, зародившихся в то время' и оказавших влияние на формирование архитектурно-градостроительной концепции развития центрального ядра Москвы в 1920-е — 1930-е гг.; определение ключевых составляющих концепции развития центрального ядра Москвы в 1920-е - 1930-е гг. на основе анализа проектов-планировки города, разрабатывавшихся на протяжении исследуемого периода, в том числе проектных предложений по реконструкции Москвы, времени*, градостроительной дискуссии рубежа 1920-х - 1930-х гг., на основе анализа знаковых событий и проектных предложений (проектов отдельных зданий, больших комплексов, проектов реконструкции основных магистралей), 'связанных с реконструкцией центрального ядра Москвы, в том числе предложений по увековечиванию памяти Ленина; выявление, анализ и характеризация изменений, происходивших на протяжении исследуемого периода с каждой из составляющих концепции и с архитектурно-градостроительной концепцией развития центрального ядра Москвы в целом; определение степени* влияния концепции и воплощения ее принципов при реконструкции центрального ядра Москвы на протяжении исследуемого периода, а также влияние концепции на последующие этапы развития Москвы.

Объектом исследования являются принципы, установки и представления, лежавшие в основе концепции развития центрального ядра Москвы, выявленные на основе анализа проектов и предложений по перепланировке и реконструкции Москвы в целом, осуществленных и неосуществленных проектов реконструкции центральных улиц города, проектов больших архитектурных комплексов, проектов отдельных зданий, разрабатывавшихся для центра города в исследуемый период, а также на основе анализа материалов архитектурных конкурсов и публикаций в специализированных периодических изданиях того времени.

Предметом исследования являются преобразования, которым на протяжении исследуемого периода под влиянием различных факторов подвергались принципы, установки и представления, составлявшие архитектурно-градостроительную концепцию развития центрального ядра Москвы, которая-была основой реконструкции центра города на протяжении 1920-х — 1930-х гг.

Границы исследования. Хронологические границьь - 1918-1941 гг. -определены следующими факторами: в 1918 г. после получения Москвой столичного статуса началась разработка первого плана развития города, в 1941 г. реконструкция города была прервана началом Великой Отечественной войны. Территориально исследование охватывает центр Москвььв понимании того времени, т.е. исторический центр города, в пределах Садового кольца и территорию предполагавшегося развития центра на юго-запад.

Метод исследования основывается на систематизации и обобщении материалов; опубликованных ранее в различных изданиях, на анализе новых материалов, выявленных в ходе изучения специализированных периодических изданий («Строительство Москвы», «Коммунальное хозяйство», «Современная архитектура», «Советская, архитектура», «Архитектура СССР» и других) и книг, вышедших в 1920-е - 1930-е гг., и проведении натурных обследований.

На защиту выносятся следующие положения: выявленные в ходе исследования дореволюционные истоки концепции развития центрального ядра Москвы 1920-х - 1930-х гг., в числе которых были принципы благоустройства городов, описанные в трудах теоретиков, предложения по решению проблем двух столиц Империи — Петербурга и Москвы, представления об облике этих двух городов, в том числе представление о

Петербурге как об идеале столичного города, перенесенное в Москву после 1918 г. архитекторами петербургской архитектурной школы; архитектурно-градостроительная концепция развития центрального ядра Москвы, в 1920-е — 1930-е гг., определившая пути реконструкции центра города в те годы и сформулированная на основе анализа как общеизвестных, так и выявленных в ходе исследования, малоизученных проектов, планировки города, проектов отдельных зданий, сооружений и комплексов, а также анализа мероприятий по реконструкции Москвы; предложенный в исследовании подход к изучению- реконструкции Москвы 1920-х - 1930-х гг. через выявление природы и механизмов реконструкции на основе сопоставлениям анализа отдельных планов, проектов и мероприятий в свете изменений в политической-и общественной сферах жизни, страны, и позволяющий рассматривать реконструкцию Москвы 1920-х - 1930-х гг. как единый поступательный процесс развития города на основании единой концепции, претерпевшей на протяжении исследуемого периода ряд метаморфоз.

Научная новизна. В исследовании мероприятия* по реконструкции Москвы исследуемого периода впервые представлены как развитие.идей; зародившихся. в начале. XX в., в том числе и в столице Империи. - Петербурге. Впервые на примере центрального ядра Москвы предложен подход к изучению вопросов.реконструкции города 1920-х — 1930-х гг., который, вопреки устоявшимся- представлениям; предполагает рассмотрение этой реконструкции как единого поступательного процесса его развития на основании единой концепции, претерпевшей на протяжении исследуемого периода ряд метаморфоз. Под метаморфозами- понимается универсальный механизм изменения^ представлег ний о планировке города, об его облике и т.п. в связи с изменениями тех задач и целей, которые они призваны обеспечивать. В-научный-обиход вводятся проекты и мероприятия, расширяющие и уточняющие сложившееся представление о реконструкции, Москвы в исследуемый период.

Представлениягоб архитектурно-градостроительном развитии,Москвы 1920-х - 1930-х гг. и особенности* периодизации в современной историографии,этого вопроса.

Изучение развития города не может основываться только на изучении проблем его планирования. Рассмотрение отдельных зданий и сооружений, построенных в городе за определенный границами исследования период, также не может дать объективного представления о развитии города. М.И. Астафьева-Длугач и Ю.П. Волчок в книге «О формировании образа Москвы (проекты и практика)» отмечали,„что «одновременное рассмотрение проблем генерального развития Москвы и ключевых проблем ее объемно-пространственной- структуры» является-«методологически необходимым»1. Исходя из этого, они, в том числе и на примере 1920-х — 1930-х гг., прослеживали взаимосвязь Генерального плана и «динамику образных представлений» о городе. Применительно-к указанному периоду исследователи рассматривали взаимное влияние разработки Генерального плана и разработки проекта Дворца Советов - Главного здания страны (и- Москвы) не как два самостоятельных процесса, а каю «единый процесс формирования градостроительной концепции развития-Москвы и ее художественно-образного решения, центральную роль> в которой долО жен был играть Дворец Советов» . Позднее, основываясь на работах М.И. Астафьевой-Длугач и Ю:П. Волчка, Е.И. Кириченко в одной из своих книг назовет сформулированную ими концепцию архитектурно-градостроительной концепцией развития Москвы Л

В настоящем исследовании под архитектурно-градостроительной концепцией развития центрального ядра Москвы также понимается-не некий документально закрепленный и неизменный свод правил, а совокупность принци

1 Астафьева-Длугач М.И., Волчок Ю.П. О формировании образа Москвы (проекты и практика). - Серия «Строительство и архитектура». - М.: Издательство «Знание», 1980. С. 11

2 Там же. С. 38 о

Храм Христа Спасителя в Москве. История проектирования и создания собора. Страницы жизни и гибели. 1813-1931 / авт. текста Е.И. Кириченко - М.: «Планета», ТОО «Кузнецкий мост», 1992. С. 236 пов, установок и представлений, изменявшихся с течением времени и являвшихся основой проектов, разрабатывавшихся для центра города на протяжении 1920-х - 1930-х гг. Включение в исследование ряда градостроительных и архитектурных проектов, которые в силу разных причин не рассматривались в работах М.И. Астафьевой-Длугач и Ю:П. Волчка, позволило в рамках настоящего исследования не только более детально изучить вопросы развития Москвы исследуемого периода, но и более детально проследить процесс формирования концепции-и выявить истоки отдельных составляющих концепции.

М.И. Астафьева-Длугач и Ю.П. Волчок отмечали, что их работа это «не разговор об истории архитектуры Москвы, а закономерный способ осмысления образных и пространственных задач с учетом четвертого' измерения' — времени»4. Они также отмечали, что законы, «скрепляющие старое и новое в единое целое города», не столь просты и, что при изучении города «проблема'преемственности, по-видимому, всегда останется главной» 5.

Предыстория реконструкции Москвы имеет свою довольно продолжительную историю, берущую-начало в. событиях, произошедших задолго до возникновения* самого замысла реконструкции и, казалось, совершенно несвязанных с этой реконструкцией. Поэтому рассмотрение вопросов развития Москвы первых десятилетий советской власти и предложений' по преобразованию города строго в рамках периодизации, утвердившейся в историографии отечественной архитектуры и предполагающей рассмотрение дореволюционной архитектуры как периода, не связанного с новой советской архитектурой, представляется не вполне корректным.

Отдельные упоминания о влиянии тенденций, зародившихся на рубеже Х1Х-ХХ вв., на становление советской архитектуры и градостроительства 1920-х— 1930-х гг. можно найти в работах Е.И. Кириченко и М:В* Нащокиной. Так М!В. Нащокина говорит о «стремлении к трансформации функциональных

4 Астафьева-Длугач М.И., Волчок Ю.П. О формировании образа Москвы, (проекты и практика). - Серия «Строительство и архитектура». - М.: Издательство «Знание», 1980. С. 11

5 Там же. С. 5 и конструктивных требований в форму», зародившемся в эпоху модерна в 1900-х гг., как о «протофункционализме — прямом предтечи Современного движения 1920-х годов» 6. Истоки теории дезурбанизма 1920-х гг. М.В. Нащокина видит в идее города-сада Э. Говарда, получившей развитие в России в эпоху модерна 1. В одном из самых фундаментальных трудов последнего десятилетия - двухтомнике «Градостроительство России середины XIX — начала XX века» Е.И. Кириченко замечает, что «XX век генетически связан с веком XIX не только своими градостроительными открытиями и начинаниями»: «Практически все многообразие содержательных и стилевых исканий XIX и начала XX столетий, социальный пафос и пафос государственности, увлечение национальным стилем и классическим наследием, родственное эклектике стилизаторство, стилизации, вызывающие в памяти архитектуру модерна, ретроспективизм, объединяющий неоклассиков 1910-х и 1930-1950-х годов, авангардизм, сосредоточенность на выразительности утилитарной формы,; фактуры и цвета материала, погруженность в решение социально-экономических проблем и непреходящая актуальность лозунгов народности и национальности - вся.эти явления! уходят корнями в• архитектурное наследие XIX - начала XX века»8. Также, говоря о неоклассицизме 1910-х гг., Е.И. Кириченко отмечает, что в СССР сохранялась прямая преемственность традиции неоклассицизма и лежавшей в его основе идеологии, поскольку «в советской архитектуре 19201950-х гг. ведущую роль играли мастера, которые выдвинулись < в первые ряды неоклассицистов в 1910-е годы - И!А. Фомин, В.А. Щуко, А.И. Таманов (Та-манян), JI.A. Ильин, братья Веснины» 9.

6 Нащокина М.В. Московский модерн. - М.: Издательство «Жираф», 2003. С. 109

7 Там же. С. 118-119 g

Кириченко Е.И. Основные типы общественных зданий в городе // Русское градостроительное искусство. Градостроительство России середины XIX - начала XX века. - НИИ теории архитектуры и градостроительства / под общ. ред. Е.И. Кириченко. — Книга вторая.— М.: Прогресс-Традиция, 2003. - С. 188

9 Кириченко Е.И. Градостроительная концепция неоклассицизма // Русское градостроительное искусство. Градостроительство России середины XIX - начала XX века. - НИИ теории архитектуры и градостроительства / под общ. ред. Е.И. Кириченко. - Книга первая,-М.: Прогресс-Традиция, 2001. - С. 150

Преемственность некоторых идей и достижений рубежа Х1Х-ХХ вв. как в области архитектуры, так и в области градостроительства отмечают в своих работах и В.Э. Хазанова, и С.О. Хан-Магомедов. Однако в работах, посвященных архитектуре 1930-х гг., о преемственности ни по отношению к 1920-м гг., ни к концу XIX - началу XX вв. речь чаще всего не идет. В работе М.И. Афанасьевой-Длугач и Ю.П. Волчка прослеживается лишь преемственность идеи Главного здания Москвы от проектов Дворца Труда к проектам Дворца Советов через такие осуществленные проекты 1920-х гг., как здания Моссельпрома, телеграфа, института Ленина, рабочих клубов и т.п., выполнявших, по мнению исследователей, «одну из функций Главного здания».10

Как уже отмечалось, противопоставление 1920-х и 1930-х гг. давно стало общепринятым. Самым ярким примером такого подхода может служить работа В. Паперного «Культура Два», в которой сопоставление советской архитектуры 1920-х гг. и 1930-х - 1950-х гг. направлено на выявление различий этих, двух абсолютно противоположных, по мнению автора, этапов развития советской архитектуры, первой половины XX столетия. Между тем, А.И. Морозов, в своей книге «Конец утопии. Из истории искусства в. СССР 1930-х годов» высказывается против идеализации «свободных» 1920-х годов. Именно в этом-десятилетии он видит истоки тех процессов, которые впоследствии определили лицо 1930-х гг. и сделали этот период развития СССР нарицательным.11 Хотя исследование А.И. Морозова напрямую не связано с архитектурой и градостроительством, общекультурные тенденции, которые во многом и определяли изменения, архитектурной жизни, отражены в нем достаточно точно:

Сложившееся строгое разделение двух десятилетий на. «до» и «после» 1932 г. имеет в случае Москвы определенное право на существование. В реальной жизни города происходящие преобразования представали более радикальными. Воплощение любого проекта занимало немалый отрезок вре

10 Астафьева-Длугач М.И., Волчок Ю;П. О формировании образа Москвы (проекты и практика). — Серия «Строительство и архитектура». - М.: Издательство «Знание», 1980. - С. 34

11 Морозов А.И. Конец утопии. Из истории искусства в СССР 1930-х годов. — М.: Издательство «Галарт», 1995. - С. 10 мени, и промежуточные этапы проектирования, поиска нового архитектурного оформления проекта происходили на бумаге в проектной мастерской (примером может служить долгое проектирование гостиница «Москва»). Сложные процесс преобразования выпадал из поля зрения« людей, далеких от архитектуры. Контраст между рабочими клубами конца 1920-х гг. и первыми постройками первой половины Л 930-х гг. получался разительным. Позднейшее изучение преобразований города по отдельным осуществленным проектам лишь закрепляло утвердившиеся представления о резких переменах на заре советской власти и в начале 1930-х гг. На основе анализа проектов и публикаций 1920-х - 1930-х гг., а также дореволюционных исканий, которые служили базой данного исследования, происходившие изменения предстают с качественно иных позиций. Все это позволяет дополнить и расширить общеизвестные представления о развитии и реконструкции Москвы 1920-х — 1930-х гг., исключив строгое разделение первых десятилетий советской власти на два самостоятельных периода в контексте рассмотрения архитектурно-градостроительной концепции развития центрального ядра Москвы.

Приведенный^ анализ дает основание рассматривать развитие Москвы* 1920-х - 1930-х гг. как единый, хотя и довольно сложный^ процесс формирования представлений о новой столице, т.е. процесс формирования-архитектурно-градостроительной концепции развития- города и его- центрального ядра. Предшествующий этап развития Москвы с середины XIX в. до 1917 г. рассматривается в исследовании как этап, в.котором берут истоки многие представления и понятия, составлявшие концепцию и определявшие развитие города уже в 1920-е - 1930-е гг. В связи с тем, что одним из определяющих факторов при формировании концепции в первые десятилетия советской власти был новый столичный статус города, в рамках исследования- истоков концепции наряду с развитием дореволюционной Москвы рассматриваются вопросы развития столицы Российской Империи того времени - Петербурга.

ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИИ:

1. В результате анализа проблем развития Москвы и Петербурга (жилищной, санитарно-гигиенической, транспортной и художественно-эстетической); с которыми оба города столкнулись на рубеже Х1Х-ХХ вв. в связи с развитием железных дорог и промышленности, было выявлено, что предлагавшиеся в то время пути решения этих проблем (в первую очередь транспортной и художественно-эстетической) положили начало формированию тех принципов и представлений, которые стали основой архитектурно-градостроительной концепции центрального ядра Москвы в 1920-е — 1930-е гг.

2. На основе анализа дореволюционных проектов по решению проблем Москвы и Петербурга, а также знаковых событий и проектных предложений (проектов отдельных зданий, больших комплексов, проектов реконструкции основных магистралей), связанных с реконструкцией центрального ядра Москвы 1920-х- 1930-х гг., были определены основные составляющие концепции: представление о необходимости составления плана города и представление о радиальной планировочной структуре Москвы как о наиболее соответствующей нуждам большого города; представление об облике города, связанное: в петербургской традиции - с идеей ансамблевой монументальной застройки, в московской- традиции — с идеей передового города, города небоскребов; идея главного здания города как здания-памятника и идея мемориального проспекта.

3. В результате анализа преобразований, происходивших с основными составляющими концепции на протяжении исследуемого периода, было выявлено, что они происходили в связи с изменениями тех задач реконструкции города, на решение которых эти составляющие были направлены, что позволяет охарактеризовать происходившие преобразования составляющих концепции и концепции в целом, как метаморфозы. Метаморфозы разных составляющих концепции происходили под влиянием разных факторов и поэтому не всегда происходили одновременно. Так представление о необходимости составления проекта преобразования города, включающего в себя решение проблем города преимущественно методами планировки, а также путем устройства метрополитена и реконструкции железнодорожного узла, сформировавшееся в начале XX в. в трудах теоретиков городского благоустройства в противовес идее решения проблем города исключительно путем устройства внеуличных железных, дорог, претерпело две метаморфозы: в 19281929 т.,. когда с провозглашением индустриализации произошел отказ от прежнего дореволюционного представления о необходимости сохранения радиальной планировочной структуры Москвы, и в 1931-1932 гг., когда были отверг-нутььпредложения по развитию города вокруг его промышленного ядра на юго-востоке, и началось возвращение к прежним установкам на сохранение радиальной^ структуры^ и создание административного центра, соответствующего статусу Москвы как столицы СССР.

Представление об облике- города: также претерпело5 две метаморфозы: в 1923-1925 гг. в- связи с утверждением: нового эстетического идеала, согласно которому столица первого в мире социалистического государства.должна.была превратиться в город из стекла и бетона, застроенный небоскребами, и в 19291932 гг. в связи с возвращением: к идеалу столичного города, образцом которого: выступал имперский; Петербург, что было вызвано изменением главной: цели реконструкции, согласно которой: Москва и ее центральное: ядро должны были стать воплощением нового представления, о СССР как о мощной мировой державе.

Идея главного здания города как здания-памятника и идея мемориального проспекта претерпели одну метаморфозу в 1929-1932 гг., когда из двух самостоятельных идей, появившихся в Москве 1920-х гг., превратились в основополагающую идею реконструкции центра: в главную смысловую и пространственную доминанту города — Дворец Советов и Аллею Ильича, ведущую к Дворцу через исторический центр мимо Красной площади на. Ленинские: горы. Таким образом, к 1932" г. вся архитектурно-градостроительная: концепция развития центрального ядра Москвы претерпела ключевую метаморфозу, вызванную изменением главной цели реконструкции. Доработка концепции в соответствии с определенной целью продолжалась вплоть до 1936 г., до окончания первого этапа детализации Генплана 1935 г.

4. В результате анализа влияния концепции на реконструкцию Москвы исследуемого периода было установлено, что воплощение принципов концепции в большинстве случаев ограничивалось возведением отдельных зданий в соответствии с красными линиями новых планов города, в соответствии с новыми эстетическими идеалами. Комплексная реконструкция центрального ядра путем планомерной реконструкции отдельных улиц в соответствии со всеми составляющими концепции так и не была реализована до 1941 г. Впоследствии, в связи с изменениями, происходившими после войны, концепция утратила актуальность, но отдельные проекты, бывшие воплощением ее положений, продолжали и продолжают разрабатываться и воплощаться, определяя жизнь современной Москвы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Влияние архитектурно-градостроительной концепции развития центрального ядраМосквы 1920-х — 1930-х гг. на последующее развитие города и реконструкцию его центрального ядра.

О последовательной реализации концепции, сформировавшейся в 1920-е - 1930-е гг., в послевоенной Москве речь не шла. Нехватка средств, ощутимая., еще до начала войны и помешавшая в ряде случаев осуществлению задуманного тогда, стало еще более заметна. Москва, в отличие от других городов практически не пострадала в войну, тогда так многие крупные города такие, как столицы Украины и Белоруссии, оказались практически стерты с лица земли, а многие другие были сильно разрушены. Все силы архитекторов были брошены на создание проектов именно этих городов, скорейшая реконструкция которых должна была продемонстрировать силу и мощь победившей державы. И в этом случае, как некогда в 1932 г., старые идеалы имперского Петербурга вновь оказались востребованы, но уже в ином масштабном выражении, сформировавшимся во время реконструкции Москвы в 1930-е гг. ' •

Изменилось и восприятие Москвы. Столица страны победительницы также должна была стать воплощением триумфа советских людей и их вождя. С это№ новой установкой' было связано создание знаменитых московских высоток. Согласно официальному представлению они проектировались вокруг Дворца Советов, однако изучение довоенной реконструкции Москвы дает все основания полагать, что для их строительства были выбраны уже расчищенные участки, на которых и до войны намечалось-строительство крупных зданий. Фактически высотки стали еще одним обращением к московской «американской» мечте о превращении Москвы в город небоскребов.

Таким образом, довоенная архитектурно-градостроительная концепция хотя и не получила последовательного развития, продолжала существовать в замыслах отдельных сооружений, в отдельных установках, которые были позаимствованы из концепции и перенесены в новые условия. Особенно сильны были прежние идеи в генеральном планировании города, которые продолжали и продолжают свое развитие, несмотря на многократные изменения представлений об облике города. Так в 1951 г. в новом Генеральном плане было подтверждено, сложившееся ранее направление на преимущественную застройку магистралей грандиозными ансамблями. Воплощением этой установки стали Ленинский проспект, Кутузовский проспект, Комсомольский проспект, проспект Мира, Ленинградский проспект и многие другие. Причем если проспект Мира и Ленинградский проспект уже существовали и в 1950-е гг. осуществлялась только их застройка, то остальные проспекты существовали лишь частично и были проложены в соответствии с еще довоенными идеями.

Со сменой руководства страны в середине 1950-х гг. прежние идеи были признаны несостоятельными, но кардинальных изменений в представлениях о планировке города не последовало. Тенденция отказа от прошлого, от всех прошлых наработок, привела к появлению' предложений о переносе правительственного центра на юго-запад города. В 1957-1959 гг. был даже проведен конкурс на проект нового Дворца Советов на Ленинских горах, в котором как и прежде принимали участие все ведущие архитекторы Москвы, но, как и прежде, эти идеи не были реализованы. В 1960-е гг. начались поиски новых путей развития города. Как и в 1920-е гг., появились предложения о развитии Москвы от центра по четырем — пяти направлениям, и предложения, согласно которым надлежало выбрать одно или два приоритетных направления, но разработчики нового Генерального плана вслед за своими предшественниками пошли по пути развития существующей радиально-кольцевой системы.

В 1955> г. началась борьба со сталинской архитектурой, которой приписывались «излишества» и «украшательства», однако красные линии Генерального плана 1935 г. не были пересмотрены, равно как неизменными остались принципы магистральной застройки, которые просто получили новое эстетическое выражение в виде зданий из стекла и бетона. Свидетельством этих изменений стало осуществление в начале 1960-х гг. замысла Нового Арбата, проект которого активно разрабатывался еще в 1940 г., а позднее и Новокировского (ныне им. Сахарова) проспекта: Одним из самых тяжких наследий 1920-х - 1930-х гг. стало пренебрежительное отношения к памятникам московской старины, отстаивать которые со времени «оттепели» начали различные общественные организации.

На протяжении послевоенного периода становления Москвы замыслы отдельных зданий и сооружений, появившиеся в рамках концепции в 1930-е гг., продолжали свое развитие. Среди них можно назвать проект грандиозного кинотеатра на Театральной площади, разрабатывавшийся в 1960-х гг., проект международной, выставки ЭКСПО-1967 (арх. Л.Н; Павлов), который разрабатывался на территории, в Л 930-е гг. отводившейся под ЦПКиО, и др. Стадион в Лужниках, спроектированный в 1954 г. и построенный к 1956 г. к I Спартакиаде народов СССР, был развитием идеи 1920-х гг. об устройстве здесь спортивного комплекса, в то время как планировочное решение комплекса в целом было позаимствовано из проектов планировки ЦПКиО 1930-х гг.

В развитии представлений о планировке города и» его облике даже и после 1940-х гг. можно выявить ряд метаморфоз, связанных в. начале 1960-х гг. с отказом от наследия СССР эпохи Сталина и «открытием» архитектурного авангарда, и с последующим возвращением к уже устоявшимся принципам развития города. Как и прежде, причиной метаморфоз были изменение задач реконструкции города, которые приводили к изменению принципов, лежавших в основе развития и реконструкции города, представлений» о его планировке и облике, что является* свидетельством универсальности предложенного подхода к изучению истории развития советской Москвы.

1. Антонович А.И. Записка к проекту Московской окружной железной дороги. - М . : Типография В.В.Чичерина, 1897.

2. Антонович А.И. Соображения о том, как строить московско-окружную железную дорогу с точки зрения интересов государства и Москвы. - М.: М. т-во тип. А.И.Мамонтова, 1897.

3. Антонович А.И., Голиневич Н.И., Дмитриев Н.П. Московская городская железная дорога (метрополитен). - М.: Товарищество типо-литографии Владимир Чичерин в Москве Марьина роща, соб.дом., 1902.

4. Астафьева-Длугач М.И., Волчок Ю:П. О формировании образа Москвы (проекты и практика). — Серия «Строительство и архитектура». — М:: Издательство «Знание», 1980.

5. Афанасьев JC.H. А.В:Щусев / Мастера архитектуры. - М.: Стройиздат, 1978.

6. Балинский И.И. Проект круговой и городских дорог для -Петербурга (метрополитена)1 в связи с центральным вокзалом, предложенным инж. П.И1 Ба-линским. - Санкт-Петербург: тип. Ц.Крайзе и Ко, 1901.

7. Бархин М'.Г. Архитектура и город. Проблемы развития советского зодчества. - М . : Издательство «Наука», 1979.

8. Бархина А.Г. Г.Б. Бархин / Мастера архитектуры. - М.: Стройиздат, 1981.

9. Белинцева И.В^ Тема массовых действ в проектах 1920-1930 гг. // Архитектура в истории русской культуры. Вып. 2. Столичный город. - М.: УРСС, 1998. 77-85

10. Белоусов В:Н., Смирнова О.В. В.Н.Семенов - М.: Стройиздат, 1980.

11. Борисова Е.А. Русская архитектура второй половины XIX века. — М.: Издательство «Наука», 1979.

12. Бочаров Ю.П., Сиренко Э.А. Преобразование планировки Москвы по Генеральному плану 1935 г. // Архитектура в истории русской культуры. Вып. 2. Столичный город. - М . : УРСС, 1998. 264-276

13. Боровой А.А. Планировочная сеть Большой Москвы. - М.: Издательство Мособлисполкома, 1930.

14. Броновицкая Н.Н. Московский хронотоп. Планы реконструкции советской Москвы (картографический метод исследования) // Архитектура в истории русской культуры. Вып. 3. Желаемое и действительное. - М.: Эдиториал УРСС, 2001.

15. Выставочные ансамбли СССР. 1920 - 1930-е годы. Материалы и документы. -М.:Галарт, 2005. 2Г. Генеральный план реконструкции Москвы. - М.: «Московский рабочий», 1936.

16. Гоголь Н.В. Об архитектуре нынешнего времени // Собрание сочинений в шести томах. Том шестой. — М.': Государственное издательство художественной литературы, 1953.

17. Дворец Советов. Всесоюзный конкурс. — Mi: «Всекохудожник», 1933.

18. Диканский М.Г. Постройка городов. Их план и красота. —Петроград, 1915.

19. Дубелир Г.Д. Планировка городов. — -Петербург; Тип. СПб. акц. общ. печ. и писчеб. дела в России «Слово», 1910.

20. Дутлова Е.Ю., Никонов, П.Н. Земля города Москвы в; контексте отечественной и мировой истории: Очерки истории межевания, кадастрового учета и градостроительства. - М.: Издательство Главархива Москвы, 2007.

21. Енш А.К. План и застройка городов. - Санкт-Петербург: тип. Спб. градоначальства, 1914.

22. И.В: Жолтовский. Проекты и постройки / вступ. статья и под. иллюстр. Г.Д. Ощенкова. - М.: Государственное издательство литературы по строительству и искусству, 1955.

23. Зодчие Москвы / состав. М.И. Астафьева-Длугач, Ю.П. Волчок, A.M. Журавлев. Кн 2. - М.: Московский рабочий, 1988.

24. Из истории советской архитектуры. 1926-1932 гг.: Документы и материалы. Творческие объединения / отв. ред. К.Н. Афанасьев; сост., авт. ст. и примеч. В^Э; Хазанова. - М.: Издательство «Наука», 1970.

25. Иконников А.В. Москва XX века: утопии и реальность // Аритектурно- градостроительное развитие Москвы (Архитектурное наследство № 42) / подгот. под рук. Н.Ф. Гуляницкого, ответств. за изд. И.А. Бондаренко. - М.: 1997. 201-225

26. Каганович Л.М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника. — М.: Вагриус, 2003.

27. Кириков Б.М., Штиглиц M.G. Архитектура Ленинградского авангарда. - Санкт-Петербург: Издательский дом «Коло», 2008. 44: Кириченко Е.И. Архитектурные теории XIX века в России. - М.: «Искусство», 1986.

28. Кириченко Е.И. Михаил Быковский - М . : Стройиздат, 1988.

29. Кириченко Е.И. Москва на рубеже столетий. — М.: Стройиздат, 1977.

30. Косенкова Ю.Л. Управление застройкой городов в первые послереволюционные годы // Архитектурное наследство / отв. ред. И.А. Бондаренко. Вып. 49 .-М. : КомКнига, 2008. С 291-300

31. Кравец С М . Архитектура московского метрополитена им. Л.М.Кагановича / под ред. Шкварикова В.А. - М.: Издательство Всесоюзной Академии архитектуры, 1939.

32. Краткое содержание проектов на устройство внеуличных железных дорог в г. Москве. - М . : Городская Типография, 1913.

33. Кульжинский Железные дороги в Санкт-Петербурге. Сообщено в Собрании Инженеров Путей Сообщения 8 января 1902 года. Издание Собрания Инженеров Путей Сообщения. - Санкт-Петербург: Типография Ю.Н.Эрлих, Садовая №9, 1902.

34. Лисовский В.Г. И.А.Фомин - Л.: Лениздат, 1979.

35. Лисовский В.Г. Иван Фомин и метаморфозы русской неоклассики. — Санкт- Петербург: Издательский дом «Коло», 2008.

36. Лисовский ВТ. Леонтий Бенуа и петербургская школа художников-архитекторов— Санкт-Петербург: Издательский дом «Коло», 2006.

37. Лопатин П. От старой к новой Москве. - М.: Моспартиздат, 1933.

38. Лукомский Г.К. Новый Петербург: Очерк истории возникновения и классического строительства (1900-1915гг.) / Послесловие и комментарии Б.М. Ки-рикова. Изд. 2-ое, исправ. и дополн. - СПб: Издательский дом «Коло», 2003.

39. Лукомский Г.К. Старый Петербург: Прогулки по старинным кварталам столицы / ослесловие и комментарии Б.М. Кирикова. Изд. 2-ое, исправ. и дополн. — СПб: Издательский дом «Коло», 2003.

40. Морозов А.И. Конец утопии. Из истории искусства в СССР 1930-х годов. - М.: Издательство «FanapT», 1995.

41. Москва 850 лет - юбилейное издание в двух томах / под- общ. ред. В.А. Виноградова. - М.: Издательство АО «Московские учебники», 1996.

42. Москва в. начале XX века: Будни и праздники. Московская старина. Новорусский стиль / авт.-сост. А.С. Федотов. - М.: Издательство объединения «Мосгорархтив», 1997.

43. Нащокина М.В. Московский модерн. -М.: Издательство «Жираф», 2003.

44. Никитин Ю.А. Промышленные выставки России XIX - начала XX века. — Череповец, ООО «Полиграфист», 2004.

45. Паперный В. Культура два. 2-е изд., испр., доп. - М.: Новое литературное обозрение, 2006.

46. Петухова М.Н. Площадь трех вокзалов. Архитектурная биография. - Санки- Петербург: Издательство «Остров», 2005. 74'.,Полякова А.Л. Архитектор Л.М. Поляков. - М.: КДУ, 2008.

47. Пунин А.Л. Архитектура Петербурга середины XIX века. - Л.: Лениздат, 1990.

48. Семенов В.Н. Благоустройство городов. Изд. 2-ое, стереотипное. - М.; УРСС, 2003.

49. Семенцов СВ. Градостроительное развитие Петрограда-Ленинграда в 1917- 1941 годах // Архитектурное наследство / отв. ред. И.А. Бондаренко. Вып. 49. — М.: КомКнига, 2008. 312-336

50. Сиренко Э.А. План «Новая Москва» - структура и концепция // Архитектура в истории русской культуры. Вып. 3. Желаемое и действительное - М . : Эдиториал УРСС, 2001. 261-266

51. Сиренко Э.А. Преобразование планировочной структуры Москвы в первой половине XX века : автореферат дис. ... кандидата архитектуры : 18.00.04 / Гос. науч.-исслед. и проект, ин-т по градостр-ву Рос. акад. архитектуры и строит, наук. - М., 2000.

52. Строители России XX век. Москва начала века / отв. ред. О.И. Лобов. — М!.: О-мастеръ, 2001.

53. Федосюк Ю.А. Москва в кольце Садовых. 2-е изд., перераб. и доп. — М: Московский рабочий, 1991.

54. Хазанова В.Э: Советская* архитектура первой пятилетки. Проблема, города будущего. - М ; : Издательство «Наука», 1980.

55. Хазанова В.Э. Советская1 архитектура первых лет Октября. 1917-1925 гг. - М.: Издательство «Наука», 1970.

56. Хан-Магомедов С О . Архитектура советского авангарда. Т.1. - М.: Строй- издат, 1996; Т.2. - М . : Стройиздат, 2001.

57. Хан-Магомедов С О . От социалистического расселения к градостроительному эпосу // Архитектура в истории русской культуры. Вып. 2. Столичный город. - М . : УРСС, 1998. С 72-76.

58. Хмельницкий Д. Зодчий Сталин. - М.: Новое литературное обозрение, 2007.

59. Храм Христа Спасителя в Москве. История проектирования^ и создания собора. Страницы жизни и гибели. 1813-1931. / Авт. текста Е.И. Кириченко -М.: «Планета», ТОО «Кузнецкий мост», 1992. Публикации в периодической печати»

60. Аранович Д. Планировка и архитектура социалистической Москвы // Новый мир, 1934. №10. 134-153 93; Аранович Д.М. Реконструкция Московских площадей. Обзор проектов //Архитектура СССР, 1935. №10-11. 37-43

61. Барщ М.,, Гинзбург М: Зеленый город. Социалистическая реконструкция Москвы//Современная архитектуре, 1930. № 1-2. 17-37

62. Бебутов Г. Факты неправильной застройки Москвы // Строительство Москвы, 1928: № 7 . 17 98; Бенуа А.Н; Живописный Петербург // Мир искусства, 1902. № 1 (Том 7). 1-4

63. Буров А.К. Проект центрального вокзала Москва // Современная архитектура, 1926. № Г. 20-21

64. В комиссии Моссовета и МПС ВКП(б) по вопросам архитектуры и планировке г. Москвы. Проект гостиницы Моссовета // Строительство Москвы, 1934. № 7 . 15-19

65. Власов А. Центральный Парк культуры и отдыха им. Горького. // Архитектура СССР, 1934. № 7. 44-49

66. Вместо охотнорядских лабазов отель-гигант Моссовета // Строительство Москвы, 1932. № 6. 22-25

67. Воблый И. Новой Москве новые формы // Строительство Москвы, 1931. №Ю. 11-14

68. В Обществе архитекторов-художников // Архитектурно-художественный еженедельник, 1917. № 30-35. 150-151. 1191 В Обществе архитекторов-художников // Архитектурно-художественный еженедельник, 1917. № 21-24. 123-124.

69. Все на конкурс! // Строительство Москвы, 1931. № 7. 8-10

70. Выгодский Л. Городские перепланировки для урегулирования уличного движения // Строительство Москвы, 1926. № 9. 12-14

71. Выгодский Л. Об урегулировании уличного движения // Строительство Москвы, 1926. № 7. Г1-13

72. Выгодский Л. Подготовительные работы к плану «Большой Москвы» // Строительство Москвы, 1927. № Ю. 25-28

73. Выгодский Л. Проблема «Большой Москвы» // Строительство Москвы, 1929. № 2 . 7-10

74. Выгодский Л. Урегулирование уличного движения // Строительство Москвы, 1926. № 10. 8-9 126; Гальперин Л.Ю. Проекты общегородского центра в Ленинграде. (Итоги конкурса) // Архитектура Ленинграда, 1940. № 2. 7-15

75. Гельфрейх В.Г., Иофан Б.М., Щуко В.А. Архитектурная доминанта Москвы//Строительство Москвы, 1937. № 19-20. 11-14

76. Гендель Э.М. Передвижка здания Московской глазной больницы // Строительство Москвы, 1941. № 3. 21-25

77. Гинзбург М.Я. Зеленый город - опыт социалистического рассления // Строительство Москвы, 1930. № 3. 14-20

78. Гинзбург М. Новые методы архитектурного мышления // Современная архитектура, 1926. № 1. 1-4

79. Гольденберг П., Гольденберг Б. Задачи социалистической реконструкции Москвы (Проекты перепланировки Москвы) // Советская архитектура, 1933. № 1. 6-25

80. Горный К вопросу о реконструкции Москвы // Советская архитектура, 1931. № 4 . 17-23

81. Горный Планировке Москвы - общественное внимание // Строительство Москвы, 1930. № 6. 27

82. Горный Корбюзье о реконструкции Москвы // Строительство Москвы. 1930. № 12. 16-17

83. Гостиница Моссовета // Архитектура СССР, 1933. № 2. 6

84. Грабарь И. Древние дома Голицына и Троекурова в Охотном ряду // Строительство Москвы. 1925. № 10. 11-15

85. Гребко А.В. К вопросу о постройке Московского метрополитена // Коммунальное хозяйство. 1927. № 3-4. 24-26 138.. Гребко А.В. К вопросу о постройке Московского метрополитена (продолжение) // Коммунальное хозяйство. 1927. № 5-6. 15-31

86. Гребко А.В. К вопросу о постройке Московского метрополитена (продолжение) // Коммунальное хозяйство. 1927. № 7-8. 43-57

87. Гребко А.В. Проект московского метрополитена // Коммунальное хозяйство. 1927. № 1-2. 8-18

88. Дворец Советов — не храм и не парламент — трибуна мирового пролетариата // Современная архитектура, 1931. № 3. Обратная сторона обложки. 1421 Декларация Объединения пролетарских архитекторов // Строительство Москвы. 1929. № 8. 25-26

89. Диденко П. Взяться большевистскими темпами за перепланировку Москвьь// Строительство Москвы, 1931. № 10. 8-11

90. Дипломная1 работа ВХУТЕМАСа. Дворец Труда. Теплицкий // Современная архитектура. 1926. № 5-6. 128-129

91. Докучаев Н. Конкурс на «Дом промышленности» // Строительство Москвы. 1930. № 3. 31-34

92. Докучаев Н. Площадь Свердлова и здание Большого кино-театра СССР // Строительство Москвы, 1936. № 23-24. 16-27

93. Долганов В.И. Москва должна расти на восток // Строительство Москвы, 1930. № 8-9. 29-32

94. Дом Народного Комиссариата тяжелой промышленности в Москве // Архитектура СССР, 1936. № 6. 1-28

95. Ерченко А. Концертный зал им. П.И. Чайковского в Москве // Архитектура СССР, 1940. № 10. 15-19

96. Жиров М. Парк культуры и отдыха // Современная архитектура. 1929. № 5. 172-175

97. Жолтовский И.В. Площадь Свердлова // Архитектура СССР, 1934. № 2. 14

98. За 30 дней. Перепланировка Москвы // Строительство Москвы, 1931. № 7. 24

99. Заксон А.И. Конкурс на проект Второго дома СНК СССР // Архитектура СССР, 1940. № 1 1 . 5-19

100. Заплетин Н. Дворец Советов СССР (по материалам конкурса) // Советская архитектура, 1932. № 2-3. 10-113

101. Заплетин Н.П. Магнитострой архитектуры // Строительство Москвы, 1933. № 5-6. 10-33

102. Заплетин Н.П., Зверинцев СИ., Нестеров А. Физкультурные сооружения // Советская архитектура. 1933. № 1. G. 26-55

103. Заславский А. Генеральный план Москвы в масштаб 1:2000 // Строительство Москвы, 1937. № 18. 26-28

104. Заславский А. За федерацию советских архитекторов // Советская архитектура, 1931. № 1-2. 94-95

105. Заславский A.M. Итоги и проблемы планировки Москвы // Строительство Москвы, 1940. № 11-14. 24-32

106. Заславский A.M. О проекте площади и проспекта Дворца Советов // Строительство Москвы, 1939. № 23-24. 12-18

107. Заславский А., Козелков А. Планировка Москвы // Строительство Москвы, 1932. № 10. 6-19

108. Застройка Тучкова буяна // Архитектурно-художественный еженедельник, 1914. № 33. 313-319

109. Здание Академии наук в Москве // Архитектура СССР, 1937. № 3. 10-16

110. Зелененко А.Х. Проблема строительства социалистических городов // Строительство Москвы. 1930. № 1. 5-8

111. Изгоев Н. Рост нашего строительства // Строительство Москвы, 1925. № 10. 1-2

112. Из постановления II московской областной и III городской конференций ВКП(б) // Строительство Москвы, 1932. № 5. 18

113. Из работ архитектурного факультета МВХТИ // Строительство Москвы, 1929. № 8 . 18-21 168i Ильин Л.А. Планировка и застройка магистрали Международный проспект - Московское шоссе // Архитектура Ленинграда, 1938. № 1. 14-20

114. Историческое для советской архитектуры совещание // Строительство Москвы, 1932. № 8-9. 8 174; Карра А.Я., Лунц Л.Б. Вариант планировки Центрального парка культуры и отдыха. // Строительство Москвы, 1936. № 13-14. 34-36

115. К вопросу о застройке Тучкова буяна в -Петербурге // Архитектурно- художественный еженедельник, 1914. № 19. 221-225

116. Кожин Н. Проект Дворца труда СССР в Москве. Дипломная работа ВХУТЕМАС // Современная архитектура, 1926. № 4. 107

117. Комарова Л. К проекту здания Коминтерна // Современная архитектура, 1929. № 4 . 149-151

118. Конкурс форпроектов Дома Наркомтяжпрома в Москве // Архитектура СССР; 1934. № 10. 4 179: Корбюзье. Как реконструировать план Москвы // Строительство Москвы, 1930. №12. 17-20

119. Коржев М., Лунц Л. Каким будет Центральный парк культуры и отдыха. Конкурс на проект генплана ПКО // Строительство Москвы, 1931. № 12. 9-17

120. Кобзарь Г. Где строить линии метро // Строительство Москвы, 1933. № 1.С. 4-11 182; Корнфельд Я. Ансамбль улицы Горького в Москве // Архитектура СССР, 1940. № 12. 4-14

121. Корнфельд Я. Большой Академический кинотеатр в Москве // Архитектура СССР, 1936. № 11. 15-16 1841 Корнфельд Я. Государственная библиотека СССР им. Ленина // Архитектура СССР, 1935. № 2. 68-73

122. К постройке фабрик и заводов // Архитектурно-художественный еженедельник, 1916. № 28. 290

123. Крупные постройки текущего сезона. Дом Известий // Строительство Москвы, 1926. № 9. 2-3

124. Кусаков В. Новое здание Военной академии им. Фрунзе в Москве // Архитектура СССР, 1937. № 4. 4-10

125. Кусаков В. Улица Конституции (Новый Арбат) в Москве // Архитектура . СССР; 1940. № 9. 42-49 194: Лавров В1 Парк культуры и отдыха в Москве по проектам-дипломников ВХУТЕИНа// Строительство Москвы, 1929. № 10. 13-18

126. Лавров Ф: Нужен ли Москве метрополитен // Коммунальное- хозяйство, 1927. №1-2. 5-8

127. Лавров Ф: Схема новой планировки Москвы // Строительство Москвы, 1928. № 6 . 11-15

128. Ладовский Н. Город отдыха и социалистического быта // Строительство Москвы, 1930: № 3. 9-14

129. Майер К. К основным вопросам градостроительства Москвы. Генеральная схема Москвы // Советская архитектура, 1931. № 4. 5-10

130. Майоров, Кораблев, Смирнов. На фронте надстроек тревожно // Строительство Москвы, 1932. № 4. 11

131. Маковский В.А. Китайгородскую стену надо снести // Строительство Москвы, 1931. №4. 31

132. Маркович В., Мочилин А. К вопросу о «Большой Москве» // Строительство Москвы, 1927. № 12. 21-23

133. Маршаков Н.Н. Строительство Дворца Советов // Строительство Москвы, 1940. № 11-14. 125

134. Мезьер А.В., Сергиевский С В . Дом Совнаркома Союза ССР //Архитектура СССР, 1936. № 5. 43-49

135. Мельников К.С. Город рационализированного отдыха // Строительство Москвы, 1930. № 3. 20-25

136. Местнов. А. Конкурс на составление проекта нового здания библиотеки им. Ленина// Строительство Москвы, 1928. № 6. 3-8

137. Минкус М.А., Шасс Ю.Е. Проектирование краснознаменной военной академии РККА им. М.В.Фрунзе // Советская архитектура, 1933. № 5. 34-50

138. Михайлов Д. Дворец Советов должен быть произведением большого искусства большевизма // Строительство Москвы, 1931. № 9. С 3-5

139. Михайлов Д. План столицы Российской Империи // Архитектурно-художественный еженедельник, 1917. № 4. 25-27

140. Мордвинов А.Г. Дворец Труда МОСПС в Москве. Итоги конкурса // Советская архитектура, 1933. № 1. 56-63

141. Мордвинов А.Г. Проект Дома Наркомтяжпрома // Строительство Москвы, 1936. № 3 . 17-20

142. Москва за месяц. Архитектура улиц // Строительство Москвы, 1932. № Ю. 48-

143. Москва за месяц. Декадники Союза // Строительство Москвы, 1933. №2-3. 38 219: Москва за месяц. Заканчивается эскизный проект планировки Москвы // Строительство Москвы, 1932. № 11-12. 42

144. Москва за месяц. За углубленную проработку схемы Москвы // Строительство Москвы, 1933. № 2-3. 38

145. Москва за месяц. Надстройка дома МКХ (б. АПУ) закончить к Октябрю // Строительство Москвы, 1934. № 6. 36

146. Москва за месяц. Первую очередь гостиницы Моссовета закончить к годовщине Октября // Строительство Москвы, 1934. № 2. 31 2231 Москва за месяц. Распределение магистралей // Строительство Москвы, 1933. №10-11. 42

147. Москва за месяц. Соревноване между архитекторами // Строительство Москвы, 1933. № 5-6: 38

148. Москва за месяц. Экспертиза эскизного проекта планировки Москвы // Строительство Москвы, 1933. № 8. 35

149. Москва на стройке. Застройка ул .Горького // Строительство Москвы, 1937. № 19-20. 64

150. Москва на стройке. На строительстве Дворца Советов // Строительство Москвы, 1935. № 17-18. 59

151. Москва на стройке. Новые жилые дома // Строительство Москвы, 1937. №11. 29

152. Москве необходим зал для массовых собраний // Строительство Москвы, 1932. №10. 41-44

153. Москвин В.Б. Генеральный план реконструкции ЦПКиО имени Горького. // Строительство Москвы, 1938. № 22. 21-23

154. Мостаков А. 1000 номеров. Конкурс на проект мощной гостиницы // Строительство Москвы, 1931. № 11. 6-8

155. Надстройка — важнейшая часть реконструкции Москвы // Строительство Москвы, 1932. № 5. 9-14

156. Наказы по планировке выполнены // Строительство Москвы, 1934. № 10. 11-12

157. На новом этапе // Строительство Москвы, 1935. № 11. 1-2

158. Натальченко А.В. Планировка Сталинского района // Строительство Москвы, 1932. № 5. 15-21

159. Некрасов А.И. Новое здание гостиницы Моссовета // Архитектура СССР, 1935. № 2. 59-67

160. Несис Н.З. Новые набережные Москвы // Архитектура СССР, 1936. № 8. 30-41 238: Новая* система общегородского центра Ленинграда // Архитектура Ленинграда, 1941. № 1. 2-7

161. Новое здание Ленинской библиотеки, как монументальный памятник эпохи // Строительство Москвы, 1929. № 7. 18-21

162. Новый этап строительства Дворца // Архитектура СССР, 1939. № 6. 1-7

163. Об организации дела проектирования зданий, планировки города и отвода земельных участков в г. Москве. (Постановление бюро МГК ВКП(б) и президиума Моссовета РК и КД от 23 сентября 1932 года) // Строительство Москвы, 1933. № 9. 5-7

164. Общежитие студентов Коммунистического университета национальных меньшинств Запада // Строительство Москвы, 1929. № 6. 21-22

165. Огенеральном плане реконструкции гор. Москвы. (Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б)) // Строительство Москвы, 1935. № 7-8. 1-6

166. О новом здании Высшей Художественной школы в Москве // Строительство Москвы, 1927. № 4. 8-10

167. О'Новом плане Петрограда // Архитектурно-художественный еженедельник, 1914. № 29. 270

168. О перестройке планировочного и проектного дела Моссовета (Постановление Президиума Московского совета РК и КД от 27 июля 1939s г.) // Строительство Москвы, 1939. № 14. 3-4

169. Опыт и практика строительства. Архитектурно-планировочное управление Моссовета // Строительство Москвы, 1932. № 3. 44

170. Опыт, практика строительства. Моснадстрой работает плохо // Строительство Москвы, 1932. № 5. 40

171. Опыт, практика строительства. Надстройку — на полный ход // Строительство Москвы, 1932. № 4. 32

172. Опыт, практика строительства. Постройка гостиниц в Москве // Строительство Москвы, 1932. № 6. 35 251; Опыт и практика строительства. Проекты планировки Москвы // Строительство Москвы, 1932. № 2. 27

173. Опыт, практика строительства. Союз советских архитекторов // Строительство Москвы, 1932. № 6. 35

174. О перестройке литературно-художественных организаций (Постановление ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932г.) // Строительство Москвы, 1932. № 4. 23

175. О решении Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) о генеральном плане реконструкции гор. Москвы. (Постановлении объединенного пленума МГК ВКП(б) и Московского Совета РК и КД) // Строительство Москвы, 1935. № 7-8. 7-8

176. Орлеанский В.Л. Генплан осуществляется // Строительство Москвы, 1937. № 19-20. 44-46

177. Орлеанский Bt За разработку плана новой Москвы // Строительство Москвы, 1931. № 7 . 2-3

178. Орлов Б. К увековечиванию памяти В.И. Ленина // Известия, 1924. №31(2066)

179. О строительстве метрополитена и плане гор. Москвы. Речь Л.М. Кагановича на Пленуме Моссовета с участием ударников метростроя, фабрик и заводов г. Москвы. 16 июля 1934 года// Строительство Москвы, 1934. №7. 3-10*

180. От задания к проекту // Строительство Москвы, 1934. № 3. 10-11

181. Охитович М^ К проблеме города // Современная архитектура, 1929. № 4. 130-134

182. Охитович М. От чего гибнет город? // Строительство Москвы, 1930. № 1. 9-11

183. Пастернак А.Л. Урбанизм // Современная архитектура, 1926. № 1. 4-7

184. Первые проекты Дворца Советов // Строительство Москвы, 1931. №8. 2-7

185. Перчик Л. Город социализма и его архитектура // Архитектура СССР, 1934. №1.С. 3-7

186. Перчик Л. Задачи планировочных мастерских // Строительство Москвы, 1934. № 1.С. 3-4

187. Петров М. К планировке «Новой Москвы» // Строительство Москвы, 1930. № 1.С. 16-17

188. Планировка и проектирование строительства Москвы // Строительство Москвы, 1934. № 4. 2-5

189. Погосян А.А., Родин А.Ф. Где ставить монумент челюскинцам. // Строительство Москвы, 1934. № 5. 30

190. Погосян А.А., Родин А.Ф. Будни планировки // Строительство Москвы, 1934. № 8 . 9-11

191. Поляков Л.М. 2-й дом СНК // Строительство Москвы, 1941. № 2. 4-9 271; Попов-Сибиряк Н. «Зеленому городу» - общественное внимание // Строительство Москвы, 1929. № 8. 21-22

192. Постановление ЦК ВКП(б) о перестройке быта // Современная архи- ектура, 1930. № 1-2. С 3 275: Проекты «Дома промышленности и торговли» и «Дома съездов» // Строительство Москвы, 1929. № 1. 12-16

193. Проект застройки территории Тучкова буяна // Архитектурно-художественный еженедельник, 1915. № 49. 469-474

194. Проспект Императора Александра II // Зодчий, 1872. № 4. 63-64

195. Пряхин А.И., Поляков В.И. Технический проект планировки' Москвы // Строительство Москвы, 1937. № 22. 14-15 2821 Пузис Г.Б. Пути нового расселения // Строительство Москвы, 1930. № 1. 11-14

196. Работа дипломантов на Архитектурном факультете Вхутемаса // Строительство Москвы, 1927. № 6. 9-13

197. Рогов К.Я. Устранить помехи в работе // Строительство Москвы, 1938. № 18. С 13-14

198. Розанов Н. Московский метрополитен // Строительство Москвы, 1928. № 8. 4-8

199. Рузский М., Рыбаков К. Моснадстрой должен переключится на боевые темпы // Строительство Москвы, 1932. № 6. 28

200. Сабсович Л.М. Новые пути в строительстве городов // Строительство Москвы, 1930. № 1. 3-5

201. Савельев-Л.И., Стапран О.А. Гостиница Моссовета // Советская архитектура, 1933. № 4. 13-17

202. Савельев. Л.И., Стапран О.А. Оформление зданий на Университетской площади // Строительство Москвы, 1934. № 12. 20-22

203. Савельев Л., Стапран О. Письма в редакцию. Жизнь и деятельность архитектора Щусева. // Правда, 1937. № 239-

204. Оадово-Триумфальная площадь // Строительство Москвы, 1933. № 7. 20-22

205. Семенов B.Hi Как планировать и строить Москву // Строительство Москвы, 1932. № 8-9. 8-11 2931 Семенов В. Москву планировать и планово застраивать // Строительство Москвы, 1932. № 6. 2-6

206. Симбирцев В. За качество архитектурных решений. Конкурс на здание Комвуза на Воробьевых горах // Строительство Москвы, 1931. № 9. С 5-8

207. Соболев И.Н. Дворец труда в Москве. Дипломный проект И.Н.Соболева // Современная архитектура, 1926. № 4. 104-106 296.. Соболев. Центральная магистраль столицы преобразуется // Строительство Москвы, 1932. № 8-9. 21-25

208. Создадим Федерацию революционных архитекторов // Современная архитектура, 1929. № 3. 89 298.. Сосфенов И. Здание ВЦСПС на Калужском шоссе. // Архитектура СССР, 1938. № 1 1 . 44-49

209. Станкеев В.М. Проспект на месте стены // Строительство Москвы, 1934. № 8:С. 3-6

210. Фридман Д.Ф. Социалистический лесной курорт // Строительство Москвы, 1930: № 3 . 25-29 308: Фридман М.Е. Проекты Дома советов в Ленинграде // Архитектура Ленинграда. 1936. № 2. 8-25

211. Хан-Магомедов С О : К истории выбора места для- Дворца Советов // Архитектура и строительство Москвы, 1988. № 1. 21-23 310: Хан-Магомедов С О . Небоскреб ВСГОСв Москве // Архитектура и строительство Москвы, 1988. № 11. 4-6

212. Хигер Р. Дом на Моховой // Архитектура СССР; 1934. № 6. С 20-24 312.' Хроника // Архитектурно-художественный еженедельник, 1914. № 11. 135-136

213. Хроника // Архитектурно-художественный еженедельник, 1915. № 3. С 35

214. Хроника // Архитектурно-художественный еженедельник, 1916. № 37. 369

215. Хроника. Москва//Зодчий, 1917. № 17-18. 127

216. Хроника. Новые жилые // Строительство Москвы, 1938. № 16. С 32

217. Хроника. Проектирование третьей очереди гостиницы «Москва» // Строительство Москвы, 1939. № 3-4. С 54 318; Хроника строительства. Дом съездов // Строительство Москвы, 1930. № 10. 32

218. Хроника строительства. Конкурс на составление проекта дома Центросоюза // Строительство Москвы, 1928. № 5. 24

219. Хроника строительства. Парк культуры и отдыха // Строительство Москвы, 1928. № 3 . 31

220. Хроника строительства. Создать схему планировки Парка культуры и отдыха // Строительство Москвы, 1930. № 11. 40 3221 Хроника строительства. Утверждение проекта нового здания библиотеки им.Ленина// Строительство Москвы, 1929. № 6. 32

221. Хроника. Строительство Дворца Советов // Строительство Москвы, 1939. № 1.С. 31

222. Центральный телеграф в Москве. Выставка конкурсных проектов // Строительство Москвы, 1926. № 2. 6-8

223. Черкасский И. Жилые дома, а не корпуса-казармы. Централизованный фонд Моссовета 1932 г. // Строительство Москвы, 1932. № 7. 7-13

224. Чернов М.А. Дом Птицеводсоюза // Строительство Москвы, 1930. № 3. 35-36

225. Чернышев СЕ. Ансамбли и магистрали социалистической Москвы* // Архитектура СССР, 1936. № 8: 17-23

226. Чернышев СЕ. Архитектурное лицо новой Москвы // Архитектура СССР, 1935. №10-11. 6-11 329.* Чернышев СЕ. Новая Москва // Известия, № 163 (5716)

227. Чернышев СЕ. Реконструкция улицы Горького // Строительство Москвы, 1934. №4. 6-8

228. Щербаков В. Внешнее оформление города // Строительство Москвы, 1926. № 1 1 . 15-17 335.' Щусев А.В. Гостиница «Москва» // Строительство Москвы, 1935. №17-18. 3-7

229. Щусев А.В. Москва будущего // Красная Нива, 1924. № 17. 414-418

230. Щусев А.В. Проект оформления Триумфальной площади // Советская архитектура, 1934. № 1. С 42-43

231. Щусев П.В. Новые московские мосты // Архитектура СССР, 1936. № 8. 43-51 339.' Эйгель И. К истории построения и сноса храма Христа Спасителя // Архитектура и строительство Москвы, 1988. № 7. 30-33

232. Экслер И. Планировщики // Известия, № 163 (5716)

233. Экспортхлеб // Современная архитектура, 1927. № 1. 33-35

234. Явейн И:Г. Два проекта дома СНК СССР // Архитектура Ленинграда, 1941. № 1.С. 28-32

235. Белорусский - Брестский (с 1871 г.), Александровский (с 1912 г.), Белорусско-Балтийский (с 1922 г.), Белорусский (с 1936 г.)

236. Казанский — не переименовывался

237. Киевский - Брянский (с 1912 г.), Киевский (с 1934 г.)

238. Курский — не переименовывался

239. Ленинградский — Николаевский (с 1855 г.), Октябрьский со 1923 г.), Ленинградский (с 1937 г.)

240. Павелецкий - Саратовский (с 1900 г.), Павелецкий (с начала 1930-х гг.)

241. Рижский - Виндавский (с 1901 г.), Балтийский (с 1920-х гг.), Ржевский (с 1930-х гг.), Рижский (с 1946 г.)

242. Савеловский — не переименовывался

243. Щусев А.В. Москва будущего. (Красная Нива, 1924. № 7) 3

244. Аранович Д. Планировка и архитектура социалистической Москвы. (Новый мир, 1934. № 10) 38

245. Наказы по планировке выполнены (Строительство Москвы, 1934. № Ю) 74

246. Чернышев С Е . Новая Москва. (Известия, 1935 г. № 163 (5716)) 75 Приложение П. Графические материалы. Глава I. Истоки концепции. 1851 - 1917 гг.

247. Петербург. 1851-1917 гг. 78

248. Москва. 1851-1917 гг. 97 Глава П. Формирование концепции. 1918 - 1936 гг.

249. Принципы развития и проекты планировки Москвы. 108

250. Представление: облик Москвы как столицы СССР. 156

251. Идея главного здания города как здания-памятника и идея мемориального проспекта. 199 Глава III. Реализация концепции. 1925 - 1941 гг. 227 Приложение III. Петроград-Ленинград. 1918-1941 гг. 234