автореферат диссертации по документальной информации, 05.25.04, диссертация на тему:Книжная культура Великого Княжества Литовского

р Г •• од

- 3

МАР <«Ч7

Министерство культуры Российской Федерации Санкт-Петербургская государственная Академия культуры

На правах рукописи

НИКОЛАЕВ НИКОЛАЙ ВИКТОРОВИЧ

КНИЖНАЯ КУЛЬТУРА ВЕЛИКОГО КНЯЖЕСТВА ЛИТОВСКОГО

Специальность 05.25.04. "Книговедение"

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ

на соискание ученой степени доктора .филологических наук

Работа выполнена в Российской Национальной (Публичной) библиотеке г. Санкт-

Петербург.

Официальные оппоненты:

Ведущая организации Библиотека Российской Академии Наук. Защита состоится Лэд»1997 года в/Ласов на заседании Диссертационного Ученого Совета N ДО920102тЮ присуждению ученой степени доктора филологических наук в Санкт-Петербургском государственном институте культуры по адресу: 191065, Санкт-Петербург, Дворцовая набережная, дом 2. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке института.

-доктор исторических наук Б.В. Сапунов

- доктор филологических наук Т.В. Рождественская

-доктор филологических наук А.И. Мальдис

Ученый секретарь Диссертационного Совета, кандидат педагогических наук, профессор

Великое княжество Литовское (ВКЛ) - государство, существовавшее в Восточной Европе с середины XIII до конца XVIII века. История привезенных, создававшихся и бытовавших на землях этого государства книг, равно как и история людей, его заселявших принадлежит прошлому. Однако феномен культуры ВКЛ, и в частности книжной культуры, продолжает до настоящего времени волновать как провессионалов-книговедов, историков, филологов, так и широкие слои общественности, порождая может быть наиболее противоречивую интерпритацию и диаметрально отличающиеся оценочные характеристики.

Произошедшие в последнее десятилетие политические изменения привели к появлению на карте Европы новых самостоятельных государств, которые имеют исторические корни в Великом Княжестве Литовском. Книжное наследство ВКЛ в настоящее время по праву можно считать достоянием Белоруссии, Латвии, Литвы (Летувы), Польши, России и Украины. Границы современных республик никак не сопоставимы с исторически существовавшими, однако в каждом из этих современных государств люди дорожат своим (и общим) прошлым; они строят планы на будущее используя накопленный опыт. Частью общей памяти о прошлом являются знание, понимание и переживание культурного наследия Великого княжества Литовского -это наследие определяют собой некоторые ракурсы того исторического сознания, которое осуществляет "связь времен". Несколько поколений исследователей - историков, библиографов, филологов, представителей других отраслей знания накопили значительную объективную информацию о различных аспектах книжного дела в ВКЛ. В то же время историография породила немало недоказанных гипотез и гипотетических мнений, которые, попадая в учебные пособия и средства массовой информации, дезориентируют общественное мнение. К таковым относятся прежде всего непосредственный вывод культур нового времени, в частности литовской (летувиской) и белорусской из культуры Великого Княжества, употребление созданного польской историографией понятия "кириллическая полоника" и ряд других. В связи с этим назрела необходимость обобщить накопленный фактический материал и дать ему объяснение в соответствии с сегодняшним уровнем исторического книговедения.

Разработка темы книжной культуры в BKJI позволяет в итоге решить крупную научную проблему, имеющую важное социально-культурное значение. Книга стала следующей после устной традиции и важнейшей в XIII-XVIII веках формой массовой коммуникации. Для народов, предки которых населяли Великое Княжество, книжная культура, являющаяся продуктом современных ей науки, искусства и технологии, стала важнейшей формой социальной памяти. Вслед за Н.И. Ходаковским мы смотрим на социальную память как на информационный процесс взаимодействия связанной и свободной информации. Извлекая данные об окружающем мире, человек и общество соотносят их с данными своего опыта. Социальная память [значит и книжная культура, как один из ее главнейших носителей- H.H.] является процессом и результатом этого соотношения1. Усилившийся в последние годы интерес к проблемам истории культур славянских и балтийских народов, получившие необычайно динамичное развитие национальные процессы делают изучение книжной культуры ВКЛ агу-альным и значимым. Важность предпринятой работы заключается и в том, что общее книжное прошлое - это ретроспектива, так необходимая для понимания перспективы современных национальных культур.

Основная цель исследования — максимально полно представить картину развития книжности в Великом Княжестве Литовском, а также характеризовать книжные связи ВКЛ с Московской Русью, Польшей, Украиной, западноевропейскими странами. Конкретными задачами являются:

•показ роли наследия Древней Руси в развитии книжности ВКЛ; •представление динамики развития репертуара книги в ВКЛ; •определение и уточнение хронологии существования, основ репертуарной политики важнейших книгописных и книгопечатных центров ВКЛ;

•выяснение роли государства в производстве печатных книг; •характеристика влияния местного книгопроизводства на культуру и отношения народов, населявших Великое Княжество Литовское.

1 Ходаковский Н.И. Моделирование информационных процессов социальной пзмто! общесгва (архивоведчеосне аспасгы). Автореф. дас...дохт.исхнаук, М., 1993. С.34.

В связи с поставленными задачами объектом исследования является весь комплекс явлений, связанный с развитием рукописной и печатной книги в ВКЛ.

Предмет исследования составили структурные и функциональные параметры книжной продукции ВКЛ, а также значение произведённых в ВКЛ книг для региональных и мировой культуры.

Слово "культура" часто применяется в сочетании с определениями различные видов человеческой деятельности, становясь общим понятием уровня достижений в какой-либо области: "агрикультура", "маскультура", "культура пития" etc. В ряд этих понятий мы ставим и "книжную культуру" - совокупность достижений по созданию и совершенствованию средств коммуникации, называемых общим термином "книга". "Книжная культура" - понятие безусловно историческое, ибо вышеупомянутые достижения и совершенствования накапливались на протяжении значительного времени человеческой 'истории, поэтому наша работа над книжной культурой принадлежит историческому книговедению. При изучении книжной культуры мы имеем в виду два ее основных и противоречивых между собой свойства: с одной стороны культура -это определенное равновесие (между репертуаром, искусством оформления, технологией изготовления книг), а с другой стороны она, как и культура вообще, содержит некое стремление. Она есть направленность и направлена на какой-то идеал, выходящий за рамки индивидуального2. Развитие исследований в области истории книги привело к возникновению многих дисциплин, занимающихся теми или иными элементами книги и аспектами библиологических процессов. Как справедливо отметил польский книговед Криштоф Мигонь "Работы, имеющие названия "История книги", "Книга" и тому подобные, значительно отличаются друг от друга по сфере, методу, уровню и даже по предмету исследования. В одних говорится об эволюции формы книги, в других - о ее производстве и распространении, об истории типографий и библиотек, а остальные вопросы освещаются как второстепенные или не освещаются вообще"3. Нашему пониманию исторического книговедения наиболее близки концепции петербургской школы книговедения (H.H. Розов, A.C. Мыльников, Б.В. Сапунов, С.П. Луппов и др.), в том числе основанные на "типологическом подходе" (И.Е. Барекбаум). Учитывая полизтничный характер Великого Княжества Литовского, а

7 Хейзянга Й. Homo ludens в тем завтрашнего дня. М., 1992. С. 258-260.

3 Мигонь К. Наука о книге. Очерк проблематики. М., 1991. С.109.

затем и Речи Посполитой, для изучения книжности нашего региона особое значение приобретает типологическая схема Д.А. Эльяшевича, которую И.Б. Баренбаум называет своеобразной "таблицей Менделеева" применительно к изучению книжных связей как фактора международного и межнационального культурного общения.4 Из четырёх, выделенных Д. Эльяшевичем разновидностей типологического исследования международных книжных связей и контактов мы используем два: !. Между странами, определённого хронологического порядка — для вычленения книжной культуры Великого Княжества Литовского из культурного конгломерата Речи Посполитой; 2. В отдельном географическом регионе - зоне распространения того или иного типа культуры —для исследования книжности BKJT в системе Рах Ortodoxa.

Формирование Великого Княжества Литовского началось в середине XIII века. В первые три столетия своего существования оно расширило свои границы за счет княжеств, ранее входивших в состав Киевской Руси. При этом духовные ценности, созданные в древнерусский период не разрушались, наоборот - расширялась сфера употребления древнерусского языка, продолжали бытовать необходимые для православного богослужения книги. Образовавшееся огромное феодальное государство создало свой аппарат управления, армию, финансы. В XVI столетии было кодифицировано право - три Статута 1529, 1566 и 1588 гт. упорядочивали делопроизводство и управление. О степени совершенства и разработанности Третьего Статута говорит тот факт, что он оставался действующим законом до 1840 года, а в юридической практике Российской империи применялся до конца XIX века. Потребности государства способствовали развитию производства книг, необходимых для делопроизводства, в частности списков Статутов.

В результате династических связей великих князей литовских, которые в 14 веке стали одновременно королями соседней Польши, Великое княжество и Польское королевство заключили ряд союзов (уний) - в начале персональных (династических), а затем и межгосударственных, политических. Более тесные отношения с Западом приводили к потере влияния (а также потерям территориальным) на Востоке. В XVI столетии актуальным стало церковное объединение - были заключены союзы (унии)

4 Баршбяуа И.Е. Книжные связи как фактор международного и межнационального культурного общения. (Историография. Источники. Г1робяеыатйка)//Киига. Исследовали* и материалы. Сб.69. М., 1994. С. 26.

между православными и протестантами ВКЛ, а также между православной и католической церковью. Униатство, как симбиоз католицизма и православной традиции, породило не только оригинальную литературу - богослужебную, полемическую, четью, но и создало свои типы книг (двуязычные служебники, памянники etc.). Результатом консолидационных процессов стала политическая зависимость от Польши и трансформация традиционной культуры общества. Явления, происшедшие в политической и общественной жизни, отразились в книжной культуре. Производство и использование книг на разных языках и служащих представителям разных конфессий, способствовало, с одной стороны, созданию необычайно широкого репертуара, с другой - толерантного отношения к иноконфессиональным и иноязычным книгам. Сложившаяся к настоящему времени традиция изучения истории книги во времена ВКЛ предполагает рассмотрение книги печатной либо рукописной, учебной, естественнонаучной, православной, униатской, католической, мусульманской, иудейской, канцелярско-деловой, с записями музыки, на бумаге и на пергаменте - т.е. какого-либо вида книжной продукции: соответственно исследование находится а области истории музыки или истории техники, филологии, теологии, технологии etc. Каждый из таких подходов возможен, но он не является взглядом на книжную культуру в целом, а лишь сосредоточием на отдельных видах или типах книг - как бы много их ни охватил своим исследованием тот или нной автор.

Хронологические рамки исследования совпадают со временем существования Великого княжества Литовского (середина XIII - конец XVIII века). В зависимости от развития технологии книгопроизводства означенные рамки заключают два исторических периода: 1. бытования исключительно рукописной книжности (сер.ХШ - кон. XV в.) и 2. время действия ручного пресса (IS25 - 1795 гг.).

• Наше исследование хронологически привязано также к историческим событиям, значительно повлиявшим на развитие книжности - от правления великого князя Мин-довга (сер. XIII века) до 3-го раздела Речи Посполигой (1795 год). Важнейшими вехами, повлиявшими на протяжении этого периода на развитие книжной культуры были:

I. Крещение Литвы в 1387 году. Та часть "литовского народа", которая к этому времени не являлась православной, крестилась в католицизм и была подчинена польским

архиепископам. Это предопределило широкое проникновение в страну латинско- а позднее и польскоязычных книг. 2. Установление особой западнорусской митрополия в 1415 году. Двор митрополита и крупнейшие монастыри стали центрами создания новь« текстов и центрами кинопроизводства. 3. Принятие Первого и Второго Статутов BKJI (в 1529 и 1566 годах). Активизация книгопроизводства в государственном скриптории - великокняжеской русской канцелярии. 4. Люблинская уния с Польским Королевством в 1569 году. Более тесные торговые связи с Польшей. Приток книгопечатной продукции польских типографий на рынки ВКЛ. 5. Принятие Третьего Статута ВКЛ в 1588 году. Поддержка государством типографии, печатавшей тираж Статута. 6. Брестская церковная уния 1596 года. Союз западнорусской православной церкви с римско-католической церковью. Активизация производства полемических сочинений. 7. Война с Россией во времена Алексея Михайловича. Вывоз в Московское государства книг-трофеев. Вывоз Кутеинской типографии на Валдай. Прекращение деятельности Любчанской и нескольких виленских типографий. Ввоз в восточные области ВКЛ московской книгопечатной продукции. 8. Замойский собор 1720 года. Усиление латинизации и полонизации униатской книжности.

Существует богатая историография истории Великого Княжества Литовского. Исследованы его государственное устройство, законодательство, внешняя и внутренняя политика, экономическое развитие. В то же время история культуры изучена наименее, она же наиболее подвержена разным оценкам: в Вильнюсе (современное литуакизированное название древней столицы "Великого Княжества Литовского, Руского и Жамоитского"), Варшаве, Минске даже круг затрагиваемых проблем разный, в большинстве случаев ограниченный задачами национальной историографии. В настоящее время большой фактический историко-хнижный материал, относящийся к Великому Княжеству Литовскому, требует объективного научного обобщения.

В русской историографии мысль о том, что "история Великого Княжества Литовского имеет такое же право на внимание бытописателя, как и судьба Московского государства" была провозглашена в первой половине XIX века Н.Г. Устряловым. После подавления восстания 1863 года, русская историческая наука испытала влияние идеологии национализма, выражавшееся в попытках приложить официальную идеологическую "триаду" (православие, самодержавие, народность) к истории культуры на землях Великого Княжества Литовского. В 1860-х - 1870-х годах XIX столетия по-

явились исторические труды М.О. Кояловича и И.Д. Беляева, представлявшие Великое Княжество Литовское не только как плод русской культуры и цивилизации, но и историю его - как составную часть великорусской истории. Идеологические установки отразились и на книговедении. Многие исследователи, занимаясь кириллическими книгами и документами, игнорировали или принижали значение польско- и латинско-язычных. Примером могут быть добросовестные каталоги рукописей Виленской Публичной библиотеки, составленные в 1871 году П. Гильтебрандтом, а затем в 1882 г. Ф. Добрянским. Гораздо позднее в плену этой традиции оказались белорусские советские исследователи, выделявшие в библиографии либо только кириллические издания (Г.Я. Голенченко, Л.Д. Клок), либо только польско-латинские (М. Василевская).

В свою очередь в польской исторической науке развивалась концепция Иоахима Леяевеля, представлявшая историю и культуру Великого Княжества Литовского, как часть польской культуры и цивилизации. Одно из характерных заблуждений, порожденное этим подходом и принятое как русскими, так и польскими учеными в XIX столетии, это ошибочное отождествление польских и польскоязьгчных книг ("лингво-филологический" подход к истории книги). Во многом этому способствовала активная политическая позиция польского библиографа Кароля Эстрайхера, восходящая к взглядам историка Иоахима Леяевеля. Позднейшие исследователи трансформировали эту традицию. Современные польские книговеды оперируют термином "кириллическая полоника" (polonica cyrylickie), имея в виду кириллические издания, вышедшие на территории Речи Посполитой.5 С другой стороны, в недавно вышедшей монографии о Супрасльской типографии автор (М. Cubrzynska-Leonarczyk) не может не учитывать огромной кириллической продукции (прежде всего богослужебной книги), однако представляет ее выпуск как менее значимое (для монастыря!), по сравнению с польскоязычными изданиями светского характера занятие.

Концептуально иным был подход историка середины XIX века Иосифа Яро-шевича. Он был одним из первых, кто начал рассматривать Великое Княжество Литовское не только как объект цивилизационных процессов, но и как субъект, творящий культуру. Правда, вопросы книжной культуры были для Ярошевича второсте-

5 Bloñska М. Buigak Н. Na tropach ksi^zek cyrylickjch wydawanych w pañstwíe polsko-tóewskim w XV-XVIII wieku. Proba charaktcrystyki//Najslaisze druii cerkíewnosiovfianskie i ich stosunck do Iradyqi r?k-opismiennej. MateriaJy г sesji Krakow 7-10 XI1991. Krakow 1993. S. 181-187.

пенны - он подробно не описывал книги как факты местной культуры (исключение составил Статут ВКЛ) и лишь бегло остановился на библиотеках. Пришедший на смену историографии романтизма позитивизм со своим критическим методом и своим эмпиризмом не стал единственным направлением исторической мысли. Параллельно развивался национализм, который наряду с возможностью новых достижений нес в себе и новую опасность: превращаться в идеологию, имеющую тенденцию к шовинизму. В начале XX столетия в трудах виленского историка Феликса Конечного был сделан важнейший с точки зрения историографии национализма методологический шаг - он разделил понятия "Литва" (историческая, до 1795 года) и "Летува" (новейшего времени)4. В последнее время появились историографические обзоры (Станислав Александрович, Альфредас Бумблаускас, Валентин Грицкевич и Дмитрий Володихин), в которых с различных позиций сделаны попытки резюмировать историографию Великого Княжества Литовского с учетом существования национальной историографии республик - наследниц.

Сегодня нет сомнения в необходимости написать историю каждой из стран, выросших из ВКЛ, а в каждом из созданных трудов достойно представить период Великого Княжества. Однако в вопросе о том, какой должна быть такая обобщающая история, мы не согласны с тезисом польского историка Станислава Александровича, заявившего, что в основе будущей "синтезированной" истории должно лежать социально-экономическое исследование. Безусловно более прав петербургский историк Валентин Грицкевич, считающий, что главной нитью такого труда должна стать история развития культуры. Мы полностью согласны с тахим подходом и рассматриваем настоящее исследование как вклад в его реализацию. Задача настоящей работы - представить процесс развития производства и употребления книги на протяжении почти пятивекового периода существования Великого княжества Литовского в тех границах, которые оно имело в каждый отдельно взятый момент своей истории, а также процесс соединения истории книги с историей искусства, политической, естественнонаучной, правовой и т.д. историей, для более общего и объективного взгляда на культуру Великого Княжества Литовского.

В настоящей работе книжность исследуется как единый историко-культурный процесс, хотя пользоваться комплексом рукописных и старопечатных

5Копесгпу И. Оаде РоЫа га Ла^ейопо'«. Кгакода, 1903.

книг как источником по истории книжной культуры оказалось достаточно сложно. Благодаря достижениям библиографии информация о старопечатных изданиях стала достаточно унифицированной и доступной. Каталогизация рукописей из-за трудностей их выявления и сложности полного научного описания оказалась в стороне как от международной унификации, так и от национальных библиографий. Изучением рукописей занялась отдельная дисциплина - археография, которая в значительной мере утратила связь с библиографией. В настоящее время археография относится к дисциплинам историческим, в то время как книговедение, включая историю книги - к филологическим. Здесь нужно отметить, что западнорусская археография, начинавшаяся учеными трудами Виленской археографической комиссии (1863-1915)7, в настоящее время как отдельное направление деятельности не существует, а попытки построить вместо нее белорусскую и литовскую археографию не увенчались значительными успехами. Российская же и украинская археография подходят к изучению древностей Великого княжества Литовского достаточно выборочно. В последние годы был поставлен вопрос о создании единого машиночитаемого формата для описания рукописных книг, что приблизило бы к созданию всеобъемлющего репертуара как кириллической, так и "иноалфавитной" рукописной книги; решение этой проблемы позволит также соединить информацию о рукописных и старопечатных книгах и получить адекватную картину развития книжности. Трудно, однако, предположить скорую реализацию подобного проекта8.

Одной из важнейших методических предпосылок нашего подхода является задача не отделять изучение оформления книги от книговедения. Искусствознание успешно изучает стили и элементы оформления книги, но библиографы и книговеды часто не присоединяют результаты искусствоведческих изысканий в общую характеристику книжности.

Репертуар книги в ВКЛ зависел и от наличия у уроженцев княжества возможности свободно сноситься с иностранными государствами и издавать свои сочинения в Европе ("Путешествие в Святую Землю" Николая Радзивилла, "История Великого Княжества Литовского" Виюка Когшовича, поэзия Сарбевского с иллюстрациями Ру-

7 Улащнх H.H. Очерки по археографии и источниковедению истории Белоруссии феодального периода. М., 1973.

8 Ссмшоикер Б А. Библиографический учет рукописных клиг//Советска i библиография. 1992 .N 2. С. 18-21.

бенса, книги по искусству артиллерии Казимира Семеновича, женевские и цюрихские издания живших и работавших в Великом Княжестве Литовском протестантов). Часть тиража этих изданий привозилась в ВКЛ. Рассмотреть степень интегрированное™ ВКЛ в "книжную" Европу в полной мере - задача трудно разрешимая из-за слабости источниковедческой базы. Однако мы учитываем значительное влияние этой тенденции, так же как и противоположной - вывоза книг, произведенных в Великом Княжестве Литовском в соседние и более отдаленные страны (Мамоничи успешно распространяли свою продукцию на Балканах и в Московской Руси). Источниками, на которых основывается исследование, являются:

• рукописные и старопечатные книги, хранящиеся в различных собраниях России, Украины, Белоруссии, Польши. Информация о некоторых из них впервые вводится в научный оборот.

• Изданные и рукописные описания книг и рукописей.

• Кроме самих книг, первоисточниками для изучения книжной культуры являются для нас архивные документы: инвентари монастырского, церковного и домашнего имущества, исторические описи библиотек, завещания.

История книги, как и вообще история, кумулятивна - она наследует накопленные ранее знания и способна передавать их последующим поколениям ученых. Но наследуется лишь определенная, преимущественно фактическая, часть знаний, общий же взгляд на ту или иную эпоху меняется в соответствии с картиной мира, которую разделяет новое поколение историков (А.Я. Гуревич). Насколько плодотворен может быть результат историко-книжного исследования при использовании и старопечатных и рукописных источников, показала работа Л.И. Киселевой, посвященная книжной культуре Европы XV века.

Методологической основой настоящего исследования является историческая антропология в понимании её как основы представления о культуре любой из эпох человеческой истории'. Средством же познания являются разработанные отечественными книговедами методы, в частности функциональный (изучение социальной

9 Гуревич А.Я. Историческая антропология: проблемы социальной и культурной исторки//Всстиик АН СССР. 1989. N 7. С. 71-78.

[коммуникативной, идеологической, культурной, этической, эстетической] функции книги) и аналитико-тематический10.

Практическая ценность исследования заключается в возможности использовать его как при изучении культуры Литвы и Белоруссии, Украины, Польши и России, при подготовке общих курсов истории книги, а также для изучения и понимания современных межэтнических отношений.

Апробация исследования последовательно осуществлялась на всех его этапах. Результаты работы докладывались на научных конференциях в Санкт-Петербурге, Москве, Львове, Гродно, Вильне и Минске, ежегодной конференции "Санкт-Петербург и белорусская культура" в Российской Национальной библиотеке, международных съездах белорусистов. На монографию "Палата кшгашсная" поместил обширную рецензию журнал "Бокпиз" - в тексте диссертации содержится развитие отдельных затронутых в ней вопросов.

Итоги исследования нашли отражение в вышедшей в 1993 году монографии "Палата кшгашсная", в ряде специальных статей в журналах "Спадчына", "Мастацтва Бела-русГ', сборнике научных трудов БАН СССР, "Энцыклапедьп Л1таратуры 1 мастацтва Беларуа" и'"Энцыклапедьп псторы! Беларуи", в курсе лекций "Книжная культура Великого княжества Литовского". На защиту выносится:

- характеристики деятельности работавших в ВКЛ типографий;

- локализация существовавших в Великом Княжестве скрипгориев, определение временных рамок их существования и репертуара;

- результаты теоретической реконструкции "единого" книжного пространства в Великом Княжестве Литовском;

Структура и обьём работы. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения двух приложений, содержащих список книгописцев и неизвестную археографическую работу историка и археографа-белорусиста XIX века Ивана Григоровича.

10 Баренбаум И.Е. Барсук А.И. К вопросу о методах книговедческих дисциплин// Книга: Исслед. п материалы. 1974. Сб.29. С. 20-45; Мыльников A.C. О книговедческом методе в источниковедении. (К постановке вопроса)// Книга: Исслед. и материалы. 1972.С6.25. С. 8-21; Мыльников A.C. Книга как объогг исгочниковедения//Исто"шиковедение отхжхпвеваой истории. Сборник статей 1975. М., 1976. С. 58-74.

Во введении определены задачи работы, ее хронологические рамки, источники и методика исследования.

Глава 1 содерхшт историографический обзор основных сочинений, посвященных истории книги ВКЛ.

Во второй главе сделан обзор источников по истории книжной культуры Великого Княжества Литовского.

Глава 3 посвящена изучению репертуара книжной продукции XIII - XVIII вв. В четвёртой главе рассматриваются рукописные книги XIII - XVIII веков, их изготовление, книгописцы и скриптории.

Пятая глава посвящена книгопечатанию XVI - XVIII веков. Рассматриваются наиболее значительные типографии и книгопечатники.

В шестой глазе исследуется использование книг. Предметом рассмотрения являются цены, приписки читателей, библиотеки. В заключении сформулированы результаты исследования.

Первая глава диссертации содержит историографический обзор основных сочинений, посвященных истории книжности на изучаемой территории. Нами прослежено несколько направлений в изучении книжности ВКЛ:

В России первыми выделили нерусский ("белорусский") характер кириллической книжности ВКЛ старообрядцы, исследовавшие подделанные ведомством Святейшего Синода якобы священные книги. Академическая российская наука XIX века обратила внимание на особенности западнорусской книжности (язык, палеография, оформление), однако рассматривала ее только как вариант общерусской. Книги латинского алфавита оставлялись "по умолчанию" принадлежащими польской культуре. В диссертации подробно рассмотрены труды внесших значительный вклад в изучение рукописной книжности Великого Княжества Литовского И.И. Григоровича (1792-1852) и Е.Ф. Карского (1861-1931). Уровень их работ во многом определил взгляд на ВКЛ русской исторической и филологической науки. Отмечаются достижения историков книжности прошлого (П. Сосновский, М. Бобровский) и начала нынешнего (В. Ластовский) столетий. В 1960-80-х годах появился ряд новых работ, раскрывающих как отдельные вопросы истории книги ВКЛ (Яр. Исаевич, 3. Киппель, Е. Немировский, Ю. Лабынцев, А. Мальдис, А. Надсон, В. Рауделюнас, Н. Розов, Б.Сапунов, В. Шматов, Ю. Ясиновский и др.), так и обобщающие труды (Л. Влади-

миров, С. Жукас, И. Лукшайте, Ю. Юргинис, издания издательства Белорусской Энциклопедии).

"Польская" школа книговедческого изучения ВКЛ берет начало от фундаментальной работы профессора виленского университета Иоахима Лелевсля "Две библиографические книги, в которых собраны и преумножены два труда Ежи Самуила Бандтке - история краковских типографий и история библиотеки Ягеллонского университета в Кракове, и придан каталог польских ижунабулов." "Две библиографические книги" вышли далеко за рамки дополнений к ранее изданным работам Бандтке. В них был сделан обзор истории книги в Польше и Великом Княжестве Литовском, а также изложены основы библиотековедения и помещен очерк истории крупнейших библиотек. В конце первой книги Лелевель поместил приложение, где дал варианты и разночтения в изданиях и рукописях Вислицкого, Нешавского Статутов и Статута Ягайяы 1420 г. Такое внимание к юридическим документам, в частности к законам, можно объяснить влиянием работы Лелевеля в "Комитете для исправления Санктпетербург-ского издания Литовского Статута", учрежденного в 1822 году. Книжность Великого Княжества Литовского И. Лелевель представлял как частный случай истории польской книжной культуры. Основной фактический материал для его книги - книгоиздательские предприятия Кракова и Варшавы. Развитие кириллического и еврейского книгопечатания он представляет лишь как показатель наличия (или отсутствия) в Польше свобод и веротерпимости. В диссертации рассмотрена предложенная Ледеве-лем периодизация истории книги и истории библиотек.

В истории библиотек, как и в истории книгопечатания, Лелевель не видит Великого Княжества Литовского как отдельного субъекта. Его подход применяется, к сожалению, до нашего времени. Так в работе М. Чарноцкой "Количественное развитие польского книгоиздательства" для характеристики изданий, выпущенных до 1918 года, использованы данные К. Эстрайхера, охватывающие всю "полонику", вне зависимости от места издания, т.е. и всю печатную книжную продукцию, появившуюся в Великом Княжестве Литовском. Оговаривая, что критерии подхода к источникам различны для разных эпох, исследовательница определяет такой подход как явление, на которое исследователь должен согласиться. В то же время Галина Ходурска (1993) изучает кириллическое наследие ВКЛ как самостоятельный феномен, считая выхо-

дившие параллельно польско- и лагинскояэычные издания "эпохой в новой культуре Европы" в противовес давней кириллической традиции.

Глава II посвящена обзору источников по истории книжной культуры, к которым мы относим прежде всего книжные памятники, как рукописные, так и печатные.

Рукописные книги, хранящиеся в библиотеках, архивах и музеях; возможно большое количество просмотрено de visu, представление об остальных составлено по описаниям.

В 1961 году по инициативе М.Н. Тихомирова была начата работа по созданию сводного каталога рукописных книг кириллического алфавита, хранящихся в СССР. Результатом ее стал ряд публикаций по методике описания рукописных книг, составление предварительных списков и выпуск в 1984 году первого тома печатного каталога, включившего 493 описания рукописей XI-XIII веков и их фрагментов11.

Информация о старопечатных изданиях благодаря достижениям библиографии (Т. Афанасьева, В. Биржишка, Г. Голенченко, В. Лукгьяненко, И. Петраускене, К. Эстрайхер и др.) в настоящее время стала достаточно унифицированной и доступной.

Кроме самих книг, первоисточниками для изучения книжной культуры являются для нас архивные документы: инвентари монастырского, церковного и домашнего имущества, исторические описи библиотек, завещания. Обзоров этих источников довольно много, составлены они разными исследователями с разной полнотой. В диссертации рассмотрены наиболее информативные работы ("Опыт русской историографии" В. Иконникова, "Белорусы" Е. Карского, "Мова у псторьп беларускага шсьменства" Е. Калубовича и др.).

Важнейшими источниками являются сделанные в разное время разными исследователями научные описания рукописных и старопечатных книг, тематические каталоги и картотеки, а также книговедческие исследования, содержащие информацию как о сохранившихся, так и о ныне утерянных или погибших первоисточниках.

Среди этой категории источников для истории книгопечатания ВКЛ одним из старейших, являются неизданные "Замечания к хронологической библиографии, 15091814; Список книг от качала книгопечатания и до нашего времена вышедших из типографий, которые существовали либо существуют в Белорусском научном Округе"

11 Сводный каталог сяавяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. XI-XII1 вн. М., 1984.

П.М.Полинского. Учесть книги, которые были напечатаны в столице Великого Княжества Литовского от времен Скорины до 1799 года стремился историк Вильны Ю.Крашевский, однако наиболее полным источником информации о книгопечатной продукции Великого Княжества Литовского до настоящего времени является "Bibliografía Polska" Кароля Эстрейхера. Задача, которую поставил перед собой краковский библиограф Кароль Эстрейхер (1827 - 1908) была триединой: а) учесть все польскоязычные книги, где бы они ни были изданы; Ь) учесть книги, написанные поляками; d) учесть книги, изданные на территории Польши. Под Польшей, которая на протяжении всей жизни К. Эстрейхера как отдельное государство не существовала, библиограф понимал все государства и территории, когда-либо входившие в состав "Речи Посполитой обоих народов". Таким образом вся издательская продукция Великого Княжества Литовского оказалась включенной в общий массив польской национальной библиографии.

В российской библиографии раннего книгопечатания неизменное значение сохраняют труды В.С. Сопикова, И.П. Сахарова, А.И. Миловидова; в последние годы основой представления о кириллическом книгопечатании в ВКЛ стало обстоятельное описание коллекции Российской Национальной библиотеки (В.И. Лукьяненко, Т.А. Афанасьева).

Важное значение при изучении книжности Великого Княжества Литовского имеет библиография украинского книгопечатания XVI-XVIII веков, составленная Львовскими исследователями Ярославом Исаевичем, и Якимом Запаско11.

Библиографическое изучение книжности ВКЛ ведется и в Белоруссии. В 1985 году Государственная библиотека Белоруссии выпустила серию ретроспективных библиографических справочников М. Василевской, охватывающих печатные материалы о Белоруссии на иностранных языках. Три из них посвящены периоду нахождения белорусских земель в составе Великого княжества Литовского. Составитель указателей придерживалась современных границ, оговорив в предисловии, что иногда в библиографию включались сочинения посвященные всему Великому княжеству Литовскому, частью которого являлась Белоруссия. Картина получилась сильно искаженной, так как существовавшие в XVI-XVIII веках Виленское (с центром в столице

'2 Заласко Я. [сазвнч Я. Пзм'этки кнюисового млстадаа. Каталог сгародрукт, вяданмх на У крана. Кн. 1.(1574-1700). Лыяв, 1981; Кн. 2. ЧЛ:(1701-1764). Львш, 1984., Ки. 2. Ч.П: (1765-1800). Львш, 1984.

государства - Вильне) и Троцкое (с центром в Троках, совр. лит. Тракай) воеводства оказались "ретроспективно разрезанными" границами двух советских социалистических республик - Литвы и Белоруссии. При этом большая часть территории обоих воеводств входит в состав нынешней Белоруссии, в то время как главные города -Вильно и Троки - в Литовскую Республику. При библиографическом описаний большинства изданий М. Василевская не имела возможности работать с ними de visu. В результате появились весьма спорные сведения, например о наличии книгопечатания в Новогородке Литовском в XVI столетии. Несмотря на ошибки в описаниях и неполноту, указатели М. Василевской важны для формирования представления о книжной культуре Великого княжества Литовского в XVI-XVIII столетиях. Постоянно увеличивается количество описаний отдельных коллекций. Небольшой каталог с описаниями 231 кириллических старопечатных книг, хранящихся в музеях Белоруссии, изданный Государственным музеем БССР в 1985 году, можно отметить как пример ограниченности при описании книжных памятников: он воспроизводит приписки сделанные кириллицей и не воспроизводит маргиналии сделанные латинским алфавитом.

В 1986 году Государственная библиотека БССР имени В.И.Ленина и издательство "Белорусская Советская энциклопедия" издали сводный каталог "Книга Белоруссии 1517—1917". Частью этого каталога является работа Г.Я. Голенченко "Старопечатные кириллические книги 16-18 вв.". Этот наиболее полный на сегодняшний день указатель учитывает 375 книг, изданных с 1517 года до прекращения существования ВКЛ. Каждое переиздание отмечалось как новое издание, т.о. реальный репертуар кириллических изданий выражается значительно меньшей цифрой названий. Безусловно положительным моментом в работе Г. Голенченко является то, что он охватил указателем все кириллические издания Великого Княжества, не ограничиваясь границами Советской Белоруссии. Наибольшим библиографическим достижением библиографов Литовской республики (Летувы) стала библиография Ви-ленской университетской типографии (И. Петраускене).

В заключение резюмируется, что ни один из существующих библиографических указателей не дает сколь-либо полного представления о книжной культуре Великого Княжества Литовского.

Глава Ш посвящена репертуару рукописной и старопечатной книжности.

Репертуар рукописной книги оформился в первые три столетия ее бытования, в XI -XIII веках, тогда же сформировались основные принципы оформления кодексов, основанные на освоении византийской традиции и знании западной книжности. Изучение ранних (Х1-ХШ веков) пергаментных кодексов позволяет заключить, что в это время уже определились два основные типа книги: богослужебная и четья. Для отправления богослужения, ритуал которого со временем усложнялся, требовались так называемые алтарные и клиросные книга. Состав этих книг, также как и другие правила и особенности церковного богослужения, определялся Уставом (Типиконом). После прихода христианства на земли, составившие впоследствии Великое княжество Литовское, поредок богослужения и репертуар книг определялся уставом константинопольских храмов - Типиконом Великой Церкви. Он предусматривал использования комплекса книг, идущего от Кирилло-мефодиевской традиции. Параллельно с середины XI столетия действовал и монастырский Студийский устав, который для монастырского богослужения определял большее количество книг.

Существенные изменения в составе распространившихся в Великом княжестве литературных сочинений произошли при митрополите Киприане (ум. в 1406 г.). Эти изменения, определяемые как следствие второго южнославянского влияния , заключались в том, что рубеже ХГУ-ХУ веков интенсивно переписывались произведения святоотеческой литературы, списки этих сочинений продолжали впоследствии свою жизнь в библиотеках православных (затем униатских) монастырей. Нами подробно рассмотрен репертуар четьих и богослужебных книг разных конфессий. Отмечается сравнительно редкие церковнославянские издания Библии и полное отсутствие польско- и латинскоязычных римско-католических изданий (как полной Библии, так и отдельно Нового Завета). В то же время протестанты осуществили несколько изданий Библии на польском языке. Большим разнообразием отличаются бытовавшие у разных конфессий ВКЛ богослужебные книги. Рассмотрены рукописные и печатные Служебники, Часовники (Часословы), Минеи, Триоди, Октоихи, Ир-мологионы и их соответствия в римско-католической и протестантской церквах (Ритуалы, Канционалы, Миссалы, Бревиарии). Наблюдения над репертуаром святоотеческой литературы показывают более широкий репертуар кириллических церковнославянских рукописей и ограниченное число изданий католической церкви. Это объясняется возможностью католикам, жившим в Великом Княжестве, использовать

европейские издания - ВКЛ в этом плане лишь периферия католического мира. Протестанты также получали много необходимой литературы от европейских издателей. Православная церковь большинство необходимых книг вынуждена была производить сама; активному книгообмену с православной Москвой, успешно проводимому в XV столетии, позднее препятствовала постоянная политическая напряженность в отношениях между странами.

Отдельный раздел посвящен Памянникам или Синодикам, которые выделяются из других типов церковных книг. Важность их определятся тем, что Памянники содержат конкретную биографическую информацию. Нами составлены графики, показывающие развитие репертуара печатной кириллической книги в XVI-XVIII веках. В заключении нами сформулирована идйя необходимости создания сводного репертуара книги ВКЛ, включающего рукописную и старопечатную книгу. Глава IV посвящена рукописной книге.

Говоря о рукописной книге, мы прежде всего имеем в виду неодинаковое, для разных исторических периодов, наполнение этого понятия. До изобретения книгопечатания рукописными являются все находящиеся в обращении книги, в послегутен-берговские времена - это постоянно уменьшающаяся (как относительно репертуара, так и относительно общего объема) часть книжной продукции.

Среди книговедов сложилась традиция рассматривать историю рукописной книги в качестве предыстории книги печатной. А тем временем рукописная книга, бытовавшая, наряду с печатной, в Великом Княжестве Литовском в XVT-XVIII веках, значительно обогащала традиционные средства формирования общественного мнения - такие как устный пересказ, образ, ритуал. Рукописный текст в XVI-XVII веках находил широкое применение в церковно-реяигиозной публицистике, он также как и печатный текст давал возможность выбора между разными воззрениями, ставил перед людьми доктринальные идеологические альтернативы, побуждал к дискуссии и критической рефлексии.

Против сложившегося стереотипа одними из первых выступили советские книговеды. В частности, A.C. Мыльников поставил вопрос о важности изучения рукописной книги в период становления книгопечатания и о схожести этого историко-

книжного процесса в разных европейских странах". На организованных в 1970-х годах Научным советом по истории мировой культуры АН СССР конференциях, посвященных связям рукописной и старопечатной книги, книговедами была выбрана позиция, которую четко характеризует начало вводной статьи Д.С. Лихачева к сборнику "Рукописная и печатная книга": "История книги едина. Она в целом не может быть разделена на две обособленные истории: историю рукописной книги и историю печатной книги"14.

В XVIII веке рукописная книга, продолжает (уже в очень малых размерах) выполнять свое "первичное" предназначение, однако к традиционным добавляются новые функции - в частности, после превращения рукописи в музейный экспонат и объект коллекционирования она в первую очередь функционирует как памятник истории и культуры.

Центрами производства рукописной книги в Великом Княжестве Литовском в XIII - XV веках являлись скриптории. Название "скрипторий" предполагает мастерскую, специализирующуюся на изготовлении рукописных книг. Еще в древнерусское время в центрах книгопроизводства выработалась специализация: особо выделились переписчики книг, для иллюминирования привлекались иконописцы, кожевники готовили материал для письма. Различных нужных для книгопроизводства специалистов легче всего можно было собрать в монастыре - монастыри и стали создателями первых скрипториев. В диссертации рассмотрены три вида скрипториев: I. церковные (митрополичий и монастырские), И. государственный (великокняжеская канцелярия) и III. частновладельческие.

Древнейшими центрами производства книг были резиденции епископов и митрополита. Здесь можно было получить для переписки хороший (исправный) оригинал, а также разрешение (благословение) на работу. Сами митрополиты и епископы неоднократно выступали как книгописцы, что подтверждается свидетельствами летописей и приписками на книгах. Благодаря заботам высших церковных иерархов в

13 Мыльников А.С. Культурно-историческое значение рукописной книги в период становления книгооечатани«//Книга.Исслед. и материалы. 1964. Сб. 9. С.37-53.

14 Лихачев Д.С. Задачи изучения связи рукописной книги и печатной//Рухописная н печатная книга. М. 1975. С.З.

Северо-Восточной Руси создана богатая и разнообразная по репертуару и оформлению книжность15.

Первым литовским митрополитом, известным нам по греческим источникам, был Феофил. Он управлял митрополией, которая состояла из Полоцкой, Туровской, а возможно и Галицко-Волынской епархий. С деятельностью митрополита Феофила и крещеного в православие сына Гедимина - новогрудского князя Михаила Гедими-новича (Кориата) связано, по нашему предположению, появление в одном из центров православной Литвы - Новогородке Литовском (совр. Наваградак Гродненская область, Белоруссия) - большого иллюминированного пергаментного напрестольного Евангелия, ныне известного как Лаврышевское Евангелие. В настоящее время эта рукописная книга хранится в Музее Чарторыйских в Кракове - в диссертации ей уделяется много внимания, как типичному (при всей своей уникальности) памятнику деятельности митрополичьего скриптория.

Замечательной особенностью Лаврышевского Евангелия являются приписки, с библейским текстом непосредственно не связанные. Это канон, или религиозная песнь, литургические заметки, вкладные записи, библиофильские заметки. Сами по себе приписки не редкость или какое-нибудь исключение в средневековых рукописях. Однако если учесть; что'Лаврышевское Евангелие единственный книжный памятник начала XIV века с таким количеством приписок, значение его неоценимо. После смерти Кориата (ок. 1360 г.) ни один из его сыновей не стал наследным владельцем православного центра Литвы - Новогрудка. Город перешел к язычникам, сыновьям Кейстута Войдату и Товтивилу. Спустя 10 лет митрополит Киприан писал Сергию Радонежскому, что он был вынужден восстанавливать пришедшее в запустение христианство в Новогрудке. В работе реконструируется история Лаврышевского Евангелия, раскрываются биографии православных литовских князей, оставивших приписки на его страницах.

Через два года после занятия Ольгердом великокняжеского стола в Вильне произошли события, закончившиеся смертью нескольких участников. Новгородская Софийская I летопись так сообщает о происшедшем: "Тога же лета [6855, т.е.1347 -H.H.] убггиъ бысть отъ великого князя Олгерда Литовского Круглець, нареченный в

15 Вздорной Г.И. Искусство шиш в Древней Руси. Рукописная книга Северо-Восточной Руси XII -иачала XV веков. М., 19X0,

святомъ крещети ЕустафШ, за правоверную веру христшнскую; и положенъ быстъ у святого Николы вь Вильне, сь сродтжы своими въ гробе, съ великыма мучениками Ап-тотемъ и 1оапомъ, еже пострадаша за правоверную веру христЫискую и npimua веща небесныя отъ рукы ГосподняВ 1374 году частицы мощей были привезены в Константинополь. Вскоре после прибытия мощей константинопольский патриарх Фило-фей канонизировал мучеников под их христианскими именами - Иоанн, Антоний и Евстафий. Тогда же появилось Житие и похвальное слово "святым славным новоявленным мученикам", написанные греком, ритором константинопольской патриархии Михаилом Вадьсамоном. Использование ученых греков для составления житий местных святых в православной Восточной Европе не единичны - в качестве параллели академик А. Соболевский указал на составление в сер. XVI века Жития князя Михаила Черниговского и боярина его Федора Львом Филологом. Житие трех вилен-ских мучеников сразу же было внесено в стишной Греческий Синаксарь - тип служебника, господствовавший в то время в греческой церкви. Отсюда оно перешло в некоторые югославянские, в частности в сербские списки стишного Стихираря, судя по сохранившимся спискам - не позднее XV века. Из югославянских текстов оно перешло в Великое Княжество Литовское и Московскую Русь - было включено в Пролог и Минею. Наиболее древний из сохранившихся списков Жития в Великом Княжестве Литовском - Минея XVT века из Слуцка, где Житие помещено под 19-м декабря.

Безусловно прав львовский историк и генеалог Казимир Стадницкий: "Правильнее допустить, что переходные эпохи требуют мучеников; нет их в действительности - в то же время их нужно создать. Наверное они [литовские мученики -H.H.] действовали против Олъгерда, толеранция которого относительно гаынникав и православных не вызывает сомнений. Наказанные смертью за это нарушение (пакаракые горлом) они превратились, голосами единоверцев, а затем монастырских хроник, в мучеников за веру и в последующем вошли в мартирологи восточной церкви". Нами высказано предположение, что наказание христиан связано с отношениями между Ольгердом и крещеным Кориатом, который вряд ли был доволен изгнанием своего единородного брата Явнута (Кориат и Явнут были сыновьями Гедимина от третьей жены, дочери полоцкого князя Ивана Всеволодовича Ольги). Второй известный источникам литовский митрополит Роман (1354-1362), был ставленник Ольгерда.

Он, как и великий князь, был связан родственными узами с тверскими боярами, что способствовало и книжным контактам с Тверью. Связи эти восходят к деятельности епископа Симеона (ум. в 1289 г.), который был переведен в Тверь с полоцкой кафедры. При дворе митрополита Романа писались и украшались книги, в частности была продолжена иллюминация Лаврышевского Евангелия. Неоконченная иллюминация Лаврышевского Евангелия возможно объясняется тем, что после неожиданной смерти митрополита Романа Евангелие передали в отдалённый на 25 километров от города Лаврышевский монастырь.

Следующего после Романа митрополита Алексея великий князь Ольгерд не принял и не признал духовным владыкой православных Великого Княжества Литовского. Более того, в 1358 году он заключил приехавшего в Вильну Алексея под стражу. Алексей вынужден был тайком убежать из пределов ВКЛ и, добравшись в 1360 году до Москвы, оставался практически только московским митрополитом.

Новый период, важный для развития книжного дела, начался с поставлением (в 1376 году) на Киевскую митрополию Киприана. Сам занимавшийся переводом с греческого и списанием книг, Киприан способствовал развитию книгописания на Руси - вначале в Киеве, при митрополичьем дворе, а затем и в Москве, где он с 1390 года имел резиденцию после примирения с Дмитрием Донским. Являясь митрополитом всея (а значит и Литовской) Руси, Киприан обязан был заботится об обеспечении подданных всех частей своей огромной и политически разделенной митрополии необходимыми книгами. Как он решал эту задачу? В одних случаях источники сообщают об этом: псковичам книги посылались из Москвы для списания. Был ли Киприан сторонником иметь свой, митрополичий скрипторий только в московских пределах, или будучи значительное время литовским митрополитом (1376 - (390гг.) он позаботился о расширении книгописания и в пределах Великого княжества Литовского? Наличие среди самых ранних списков жития московского митрополита Петра, составленного митрополитом Киприаном, западнорусского списка ("в лето ЗУУУН [1390] року писала много грешный дьякт. Васнлко" - ГИМ, собр. Уварова N 1045), свидетельствует о последнем.

Созданная при участии Киприана "Киевская псалтирь" (РНБ) являлась собственностью киевских митрополитов и долгое время находилась в Смоленске, откуда её, по мнению Г.И. Вздорнова, в начале XVI века привёз в Вильну подскарбий Вели-

кого Княжества Авраам Ребичкович. Евангелие Сгтиридония 1393 г. (РНБ), также создано в митрополичьем скриптории.

Внимание исследователей давно привлекает сходство приписок на Онежской Псалтыри и на Служебнике митрополита Киприана. Нами высказано предположение, что Служебник был переписан в Вильне; записи Никона в монастырь характерны для трофейных книг, взятых во время успешных походов Алексея Михайловича в середине XVII века.

После смерти митрополита Киприана(в 1409 г.) митрополитом всея Руси был поставлен грек Фотий (с 1-го сентября 1409 года). Во время владычества Фотия, по инициативе великого князя Витовта Новогрудским Собором Западнорусской церкви 1415 года, Киевским и Всея Руси митрополитом был посвящен Григорий Цамблак. Однако после его смерти (в 1419 году) Фотий приехал в Новогрудок (1-го июня 1420-го года), где встретился с Витовтом, смог наладить с ним отношения и был признан Витовтом как митрополит. Возможно, по его благословению был составлен "Летописец великих князей литовских". Этот источник охватывает почти столетие от смерти Гедимина до смерти Витовта, Великое Княжество Литовское выступает в нем как самостоятельная единица среди немецких, польских и русских земель. В последующем Фотий неоднократно бывал в Великом княжестве, встречался с Витовтом и Ягайлой (в 1421, 1423, 1427 и 1430 гг.), однако постоянно жил в Москве. Умер Фотий в начале июля 1431 года. После Фотия короткое время западнорусским митрополитом был Герасим (он посвятил в 1434 году в Смоленске епископа Великого Новгорода Евфимия И-го). При дворе Герасима к общерусскому летописному своду был присоединен составленный ранее "Летописец великих князей литовских", причем смоленские редакторы пополнили его местными и новгородскими известиями. Кратковременным было и правление Исидора, присланного в 1437 году из Царьграда и почти сразу же после представления в Вильне и Москве уехавшего на Флорентийский собор. Летом 1440 года Исидор возвратился в Вильну, где, по свидетельству Новгородской I летописи "капланы служили в церквах а священники в костёлах", посетил Киев и надолго остановился в Смоленске. Московское духовенство не приняло Исидора после возвращения с собора и он уехал в i 4-41 году в Вильну. Однако и в Великом Княжестве Литовском митрополит - униат долго не задержался; скоро он переехал в Рим.

В 1458 году митрополитом Киевским Г'алицким и Всея Руси был поставлен ученик Исидора Григорий, присланный из Рима. Из вошедших в состав митрополии православных епархий Великого Княжества Литовского сохранились рукописные книги Брянской, Смоленской, Туровской, Полоцкой, Перемышдьской, Луцкой, Владимирской, Холмской и Галицкой. В XVI столетии (при Иосифе Ссштане) митрополичий скрипторий перемещается в Вильну и Новгородок Литовский - в этих городах находились резиденции митрополитов, в столице имелись собрания книг по которым правили списки, исполненные в других скрипториях.

Трудно предположить, из какого скриптория вышла Хроника Быховца - может и митрополичьего, но может и из русской канцелярии ВКЛ. В диссертации рассматривается история крупнейших скрипториев западнорусской церкви, существовавших в Супрасльском, Витебском Марковом, Пинском Лещинском и Слуцком Свя-тотроицком монастырях.

II. Скрипторий великокняжеской канцелярии

С развитием государства возник и получил развитие институт государственной канцелярии Великого Княжества Литовского. Канцелярией руководил канцлер, который в отсутствии великого князя оставался высшим должностным лицом в государстве.

Все документы, которые имели подпись великого князя - привилегии и универсалы, акты на землю и на титулы, дипломатические документы и др. - все они должны были для получения юридической силы быть запечатаны государственной печатью и вписаны в вечно хранимые книги государственного архива - Метрики. Для этих целей канцелярия располагала штатом писарей. Кроме актового материала писари производили тиражирование необходимых для жизни государства книг, в частности, свода законов - "Статута", таким образом канцелярия являлась скрипторием. Продукцией этого скриптория были книги разнообразного содержания, в частности сборники энциклопедического состава. Профессиональные книгописцы не обеспечивали, тем не менее существовавший спрос на книгу - это прослеживается, в частности, по переписке московского архитектора Ермолова и великокняжеского писаря Якуба.

Часгновладельческиг скриптория. Недостаточность какого-либо вида книг привод™ иногда к ситуации, что кннгописание организовывали (бралн под свое по-

кровительство) частные лица, как правило, богатейшие магнаты. Скрнптории возникали в имениях. Наиболее крупным из приватных скрипториев действовал во дворе Солтанов в предместье Вильны - Шишкииях (в настоящее время район города). Один из богатейших родов Великого Княжества - Радзивилы также имели канцеляристов-книгописцев; один из наиболее рано упоминаемых - Васка - известен как переписчик (а возможно и составитель) сборника, содержащего трактаты по логике.

Как отдельную группу рукописной книжной продукции можно рассматривать книги, вышедшие из рук индивидуальных исполнителей. Начиная с XVI века появляется все больше книг, переписанных частными лицами "надомно". Это связано как с большей доступностью материалов для письма (появление и распространение бумаги), так и с изменившейся ситуацией с книгой: можно было сравнительно легко найти оригинал для копирования. Такое книгописание прожило до ликвидации BKJI и было в XVII-XVIII веках основным видом производства рукописной книги.

В V Главе дается общая характеристика книгопечатания со времени его начала на землях ВКЛ (Франциск Скорина). Также сделан детальный обзор истории деятельности различных типографий/ Особое внимание обращено на соотношение различных издательских центров, долю их продукции и ее значению в контексте культуры того времени. Уже в первой четверти XVI века (1525 год) книгопечатание организовано в столице Великого Княжества - Вильне. К концу столетия работало несколько типографий, обслуживающих печатной продукцией как государственные интересы, так и потребности различных вероисповедных групп населения. До второй половины XVII века в Великом Княжестве Литовском издано около .500 тысяч экземпляров книг. Из них около 46% по-польски , 38% на латыни, около 10% на церковнославянском и старобелорусском языках. Сверх того 20 книг по-литовски, а также 8 на немецком, 3 на итальянском и 1 книга на латышском языке. По карайней мере до начала XVII века особенность языковой ситуации в Великом Княжестве заключались в том, что польский язык и культура, а также латинский язык, усвоенные белорусской и литовской шляхтой и магнатами "ввозились" в княжество в основном "родичами того панства", а не их согражданами по Речи Посполитой — поляками. Эта особенность позволяет рассматривать польскоязычную и латинскоязычную книжность

(вслед за литературой на этих языках)16, созданную на территории ВКЛ как белорусскую и литовскую. При этом преобладающая часть тиражей пришлось на издания религиозного содержания - около 45%, литературные - ок. 39%, научные около 16%. За весь период существования ВКЛ работало более 30 типографий, из них 19 типографий, которые печатали кириллические книги (всего около 400 кириллических изданий).

По форме собственности и подчиненности типографии мы разделяем на:

1. Основанные на средства крупных магнатов: Острожская, Заблудовская, Брестская.

2. Основанные на средства шляхты и горожан: Франциска Скорины, Мамоничей, протестантские в Вильне, Любче, Лоске, Несвиже, etc.

3. Церковные: Святодуховская, Академическая.

Среди известных типографий нет ни одной, которая была бы основана специально по приказу великого князя (короля). Эти обстоятельства породили в среде историков и книговедов довольно устойчивое мнение о том, что в Великом Княжестве Литовском, в отличие от соседней Московской Руси, не существовало государственного книгоиздания. Единственным исключением было мнение И. Лаппо, который считал вилен-скую типографию Мамоничей государственной. В результате анализа репертуара мамоничской типографии, а также её заказчиков мы приходим к выводу, что предприятие Мамоничей хотя и не было целиком собственностью государства, однако в первый период своего существования выполняла функцию государственного предприятия. В ней печатались книги по заказу государственного канцлера - как светские, так и церковные. При этом конфессиональная принадлежность не имела принципиального значения: канцлер-католик Лев Сапега заказывал книги для употребления православной церкви, к которой принадлежало большинство населения княжества. Во второй половине XVII века функции государственной типографии переходят к типографии Академии (университета), подаренной иезуитам Николаем Радзивиллом Сироткой, и остаются за ней до конца изучаемого периода.

,<s Лабьпщев Ю.А. Белорусская печатная литература эпохи Ренессанса и межсдаишское культурное общение. Минск. 1991.

Картина распространения книгопечатания в Великом княжестве и деятель-кости отдельных типографий представлена нами в хронологическом порядке (в хронологии типографий); при этом схема, предложенная польскими исследователями в 1959 ¡'."несколько изменена и значительно дополнена.

Населенный пункт Типограф (владелец типографии) Время существования

1 Вильиа Франциск Скорина 1522-1525

2 Брест Бернгард Воеводка (Николай Радзивилп Чёрный) 1543-1544 1558-1570

3 Несвиж С.Будньгй (Матвей Кавечинский) 1562

4 Заблудов Иван Фёдоров, Пётр Мстиславец (Григорий Ходкевич) 1568-1570

5 Заславль С.Будный (Гектор и Альбрехт Кавечинские) 1572

6 Лоск Даниэль Ленчицкий, Ян Карцан (Ян Кишка) 1572-1589

7 Вильна Пётр Мстиславец (Мамоничи) 1575-1576

8 Тяпино Василий Тяпинский 1570-е

9 Вильна Ян и Иосиф Карданы 1580-1620

10 Вильна (Николай Радзившш Сиротка) 1576-1589

11 Вильна Михал Гарабурда (Мамоничи) 1580-1582

12 Вильна Мамоничи 1583-1621

13 Вильна Якуб Маркович 1592-1621

14 Вильна (Академия) 1592-1805

15 Вильна Даниэль Ленчицкий 1594-1600

16 Вильна (Братская) 1595-1705

17 Вильна Соломон Сультжер 1596-1603

" Dmkarzc dawnej Polski od XV do XVlil wieku. Z.5: Wicüae kásKstwo Utcwskie. Opracowali Alodia Кawecka-Gryczowa oraz Krystyna Koi'otajowa i Wojriech Kraewski. Wrodaw-Krakyw, ! 959.

18 Вильна Василий Малахвеевич, Станислав Верейский (Мальхер Петкевич) 1598

19 Евье Братская 1611-1645

20 Вильна Пётр Бластус Кмита 1611-1612

21 Любча Пётр Бластус Кмита 1612-1656

22 Ошмяны 1615

23 Вильна (Троицкая) 1628-1800

24 Кутеин (Братская) 1631-1632

25 Могилёв Спиридон Соболь, (Братская) 1636-1638 1693-1771

26 Буйничи Спиридон Соболь (монастырь Св. Духа) 1636-1654

27 Першаи 1645

28 Кейданы Иоаким Рёте (Януш Радзивил) 1651-1655

29 Вильна (Францисканцы) 1671-1681

30 Слуцк 1673-1688

31 Супрасль (Базилиакская) 1695-1803

32 Гродно королевская типография (Тизенгауз) 1735-1796

33 Неевиж (М.К.Радзивилл - Несвижский коллегиум) 1750-1791

34 Вильна (Пиары) 1754-1794

35 Слоним (Огикскке) 1777-1782

36 Азёры Барух Ромм 1789

Возможно, что кроме упомянутых в таблице существовало ещё несколько типографий - в диссертации рассматриваются гипотетические: Минская, Бялыничская, Упит-ская, Гродненская францисканская, Ошмянская и типография в Жеймах. Репертуар выпускавшейся типографиями ВКЛ книжной продукции очень разнообразен: богослужебные книги различных конфессий, теологическая, учебная, художественная, научная литература на разных языках. Многие типографии для повышения

своих доходов и большей конкурентоспособности выпускали книги на различных языках и имели в своём распоряжении по несколько шрифтов разных алфавитов. Такая специфика привела к образованию в издательских центрах прослойки высококвалифицированных рабочих: наборщиков, редакторов, типографов.

VI Глава посвящена бытованию книг, собиранию их в церковных, монастырских, частных библиотеках, библиотеках учебных заведений. Сделаны наблюдения над ценами на книжную продукцию, организацию библиотечного дела, исторические судьбы крупнейших библиотек Великого Княжества..

Характеристика использования книги сделана на материале маргинальных записей. Прослеживаются разные уровни реализации читателя (пользователя) книги: индивидуальный, социально-профессиональный, этнически-национальный, религиозно-цивилизаторский, космополитический. Для каждого из этих уровней использовались разные книги.

Наиболее ранние сведения о книжной торговле в ВКЛ относятся к началу XVT века - в 1512 году познаньский книготорговец Франциск Клош заключил договор с неким "Вотком Литвином", тот же Клош вёл торговые дела с Гаврилой из Вильно в 1519 году. В 1566 году краковский печатник Матвей Вержбента поручил представлять его интересы в ВКЛ виленскому мещанину Яну Катеряу; в 1579 году в столице Великого Княжества существует книжная торговля Войтеха Фрелиха и Станислава Богдановича. Анализ документов (в частности описей имущества) показывает, что часто книжной торговлей занимались переплётчики. В 1767 - 1770 годах в Вильне работал книжный магазин Ригера и Клека, которые выпустили на латинском языке кагалог имеющихся у них изданий. Во второй половине XVIII века книжная торговля за пределами столицы и нескольких крупных городов была сосредоточена на ярмарках. В частности в 1788 году книгоиздатель и торговец М. Гроль выпустил "Katafog niek-torych ksi^zek polskich" на латинском, французском, немецком и польском языках, которые продавались на ярмарках в Минске, Новогрудке, Несвиже, Зельве, Свислочи и Гродне.

В Заключении отмечается, что проделанное в диссертации изучение производившихся в ВКЛ книг - как рукописных так и печатнах - позволяет утверждать, что книжность на протяжении существования Великого Княжества Литовского в XIII-

XVIII веках представляла специфический историко-культурный феномен, который можно характеризовать следующими положениями:

Основой репертуара стал сложившийся в древнерусский период массив богослужебных и четьих книг православной церкви. В ВКЛ продолжилась традиция древнерусского книгогисания, а созданные в XI-XIII вв. книги постоянно находились в обороте и служили наиболее авторитетными списками. На протяжении XVI столетия было предпринято несколько разноязычных рукописных переводов (Матвей Десятый, диакон Фёдор) и изданий библейских книг (Ф. Скорина, социниана в Бресте, Симон Будный, Василий Тяпинский). Создание и использование книг на разных языках и служащих представителям различных конфессий способствовало, с одной стороны, созданию необычайно широкого репертуара, с другой - толерантному отношению к нноконфессиональным и иноязычным книгам. Хотя в годы обострения католической реакции имели место такие рецидивы, как сожжение в Вильне, по приказу епископа Валериана Протасевича, протестантских книг цензурные запреты Сигиз-муцда III Вазы и разгром типографии православного братства в 1610 году. В многоязычном и поликонфессиональном государстве была создана и бытовала значительная полемическая печатная и рукописная литература, при этом внешний вид и даже язык книг зачастую определялся традицией не своей, а противоборствующей конфессии. Крупные издательские предприятия (Мамоничи, Академическая типография, типография Виленского братства и др.) как правило выпускали книги на разных языках, по заказам представителей различных конфессий. Получили распро-странени такие типы книг, которые отсутствовали в соседней Московской Руси, в частности направленные на христианизацию иудеев.

Книга являлась неотъемлемым элементом культуры Великого Княжества Литовского на всём протяжении существования этого государства. На пергаменте и на бумаге, рукописная и печатная - книга вне зависимости от формы и материала выполняла функции общественной коммуникации, была средством формирования многоязычной культуры общества, фиксации и переноса ментальное™ и эстетической культуры. В XVI - XVIII столетиях сформировался значительный по объёму корпус книг утилитарного предназначения, связанных с деятельностью частных лиц, государства и церкви: сборники законов (Статуты), судовые книги, книги-архивы.

Потребности в книге удовлетворялись за счёт местного производства и импорта. Как показало наше исследование, центры книгопроизводства возникли в различных географических пунктах, охватывая все области государства. Наибольшим центром была столица - Вильна. Производство рукописных книг в ХУ-ХУ1 значительно расширилось, книги переписывались как индивидуально, так и в специализированных скрипториях. В это время существовали различные виды схрипториев: митрополитов Киевских (Новогрудок и Вильна), монастырские (наиболее крупные в Слуцком Святотроицком, Супрасльском, Кутеинском, Витебском Марковом, Пинском Ле-щинском монастырях), государственный (русская канцелярия ВКЛ), частные магнатские (Солтанов в предместье Вильны Шишкинях). С распространением книгопечатания в 16-17 веках количество вновь создаваемых рукописных книг несколько уменьшилось, однако книгописание продолжало быть важным источником воспроизводства отсутствующих и дефицитных книг. Продолжали действовать некоторые скрип-тории — Супрасльский, Жировицкий). Большая часть репертуара кириллической книги жила в неизданном (как рукописная книга) виде, - в основном в сборниках. Важную роль играл книжный импорт. Большинство книг, необходимых для использования в широко рапространённой на землях Великого Княжества римско-католической церкви в ХУ-ХУ1 веках были предметом импорта; лишь к ХУ1П столетию местные издательства (прежде всего Виленского университета и Полоцкой академии) смогли наладить выпуск основной богослужебной литературы. В то же время многие авторы, жившие в пределах Великого княжества Литовского, по политическим и экономическим соображениям издавали свои сочинения за границей (Матвей Сарбевский, Викж Коялович, Николай Христофор Радзивилл). В то же время значительная часть продукции типографий Великого Княжества распространялась в Молдавии, на Украине и в Московски Руси.

Сложившаяся в государстве система типографий-издательств, располагала подготовленными кадрами и разнообразным оборудованием (наборами шрифтов различных кеглей, разных алфавитов, гравироваными досками и др.) и выпускала книги, удовлетворявшие запросы различных конфессиональных, социальных, языковых групп населения Великого Княжества. Являясь частью культуры общества в целом, книга (и отношение к ней) служили показателями происходящих в обществе изменений. В ХШ-ХУ1 веках книга - одни из главнейших элементов элитной культуры: ко-

личество обращающихся книг сравнительно невелико, заказчиками общественно значимых (предназначенных для публичного чтения) книг выступали знатнейшие вельможи государства, В середине XVI-XV1II столетиях положение изменилось. Книга стала доступной средней и мелкой шляхте, зажиточным горожанам. Для широких масс городского мещанства и крестьян общение с книгой по прежнему ограничивалось восприятием чтения "на слух", в церквях, костёлах и других молитвенных домах. Представители же богатейших фамилий на протяжении этого периода собирали личные библиотеки, либо заказывали издани соответственно своим вкусам, моде, обычаям.

Книги явились отражением и этно-социальных процессов в обществе. Полонизация книжной культуры проявилась в том, что книга изданная (переписанная) на польском и латинском языке в XVI-XVII веках служила "политическому народу" — "сарматам", т.е. шляхте, которая в большинстве своем приняла католицизм и общие с польской шляхтой гербы. В шляхетских кругах создавалось и потреблялось 9/10 польскоязычного репертуара книги. Тем временем большинство населения пользовалось меньшей частью существовавшего репертуара, а именно кириллическими славянскими книгами. Однако по своей значимости и по об'ёму (в печатных листах) ки-рилличиские книги преобладали в культуре Великого Княжества до середины XVII века. Преобладающее большинство богослужебных кириллических книги издавалась тиражами более 500 экземпляров, объём превышал 20 листов. После периода "Потопа" производство кириллических книг (как и книгопроизводсгво вообще) уменьшается. Существенное влияние на этот процесс оказала экономическая книжная экспансия соседней Московской Руси — во второй половине XVII века издания московского печатного двора бесплатно распространялись в белорусских землях Великого Княжества литовского. Восемнадцатое столетие и Эпоха Просвещения в число народа, населявшего Великое Княжество, поставила простых людей. Это привело к формулировке идеологами (польской и ополяченной местной шляхтой) вопроса о необходимости полонизации населения в цепях укрепления Отчизны (Речи Посполи-той). "Идеалом борцов контрреформации было единство веры на территории всего государства (Речи Посполитой - H.H., - заметим, что оно не было достигнуто), идеа-

лом борцов Просвещения стало единство языка на той же территории" 18. Значительно возросло количество издававшихся по-польски учебников, научной и художественной литературы. Католическая церковь пришла к систематическому изданию в Великом Княжестве библейских и богослужебных книг на польском языке. Программа эта осуществлялась и впоследствии. Разделы Речи Посполитой и вхождение Великого Княжества Литовского целиком з Российскую Империю не позволили её выполнить - тем самым были сохранены предпосылки для развития национальных особенностей литовцев, белорусов и украинцев.

К настоящему времени сложилось несколько направлений изучения книжности ВКЛ. Одно из них восходит к И. Лелевелю и как целое рассматривает Речь Посполитую в её максимальных границах. Все культурные процессы, происходившие в ВКЛ представляются последователям этого направления (М.-Б. Топольская, А. Кавецка-Грычова, М. Блоньска и др.) частным случаем польской культуры. Как один из доводов этого приводятся статистические подсчёты репертуара печатной книги (количество названий), где польскоязычная продукция составляет более 50% от общего числа названий; ещё 30% - на латинском языке и лишь немногим более 10% на старославянском и белорусском (кириллические). Наше исследование позволяет опровергнуть такую позицию. Кириллическая древнерусская книжность, продолжавшая жить и развиваться во время существования Великого Княжества Литовского удовлетворяла потребность в книгах большинства населения княжества (православных, части протестантов и католиков). Количество польскоязычных рукописей и изданий практически отсутствовало в XIV-XV вв., было весьма незначительным в XVI столетии и выросло в XVII и XVIII веках. Однако среди польскоязычных изданий значительное место занимает так называемая "панигерическая" литература — небольшие (до 1 листа) брошюры, выпущенные по случаю важных семейных событий (рождение детей, свадьба, смерть) членами богатых магнатских (а впоследствии и крупных шляхетских) родов для раздачи родственникам и присутствовавшим при церимониях гостям и напечатанные, как правило, малыми (до 100 экземпляров) тиражами. Такие "элитные" издания на латинском (ок. 50%) и польском (ок. 45%) языках обслуживали сравнительно небольшую группу населения, в то время как пра-

18 ТагЫг X Ргосезу ро1опгасуре згксЬесИд Кдасгурогро^/ГГгуит^-1 рогайа. \yar5zawa. 1989. | 5.39.

вославное и униатское приходское духовенство было постоянным потребителем многочисленных видов кириллических книг, читавшихся в городских и сельских храмах. Книги, переписывавшиеся и издававшиеся для этих целей выполняли не только непосредственно служебную функцию - для сотен тысяч "простых людей" они были также средством самоотождествления.

Другое направление историографии сосредоточилось на поиске в книжности ВКЛ истоков современных национальных культур - в основном белорусской (В. Лас-товский, В. Шматов,) и литовской (В. Биржишка, С. Жукас). Последователи "национально-языкового" подхода создали важные в научном отношении библиографии, охватившие части книжной продукции ВКЛ — кириллическую (Г. Голенчен-ко), литовскоязычную (В. Биржишка) и многоязычную продукцию крупнейшей - Ви-ленского университета - типографии (И. Петраускене, А. Чепене), а также опубликовали ряд статей и монографий. Наше исследование показывает, что при наличии многих положительных достижений, все работы этого направления имеют существенный недостаток - вычленение для изучения какого-либо комплекса книг и тем самым неадекватное отражение существовавшей действительности. Подобная ситуация исчерпывающе характеризована Б.В. Сапуновым: "Казусное мышление историков тех лет приводило к тому, что почти все работы ...строились на анализе отдельных фактов... Тогда исследователи не задумывались над тем, что в многоструйном потоке бытия ... всегда можно найти такие примеры, которые подтвердят любую предложенную концепцию. В многообразии реальности столь же легко обнаружить и такие явления, которые будут опровергать высказанные ранее гипотезы."19

Третье, наиболее перспективное из выделенных нами направлений книговедческого изучения ВКЛ характеризуется комплексным подходом к различным по языку и конфессиональной принадлежности книгам, как части общей культуры Великого Княжества Литовского (А. Анушкин, Л. Владимиров). Важные наблюдения над отдельными процессами сделаны также в работах современных российских (A.C. Мыльников, Б.В. Сапунов, Е.Л. Немировский, Ю.А. Лабынцев), украинских (Я. Исаевич, И. Мыцко, В. Ульяновский), белорусских (А. Мальдис, Т. Рощина) и польских (Э. Потковский, А. Наумов, 3. Ярошевич-Перяславцев) исследователей.

" Сапунов Б.В. Информационные материалы о Занадаой Европе в Москве в XVIi в.//Арх.еографнчеспш сжйгодшпс за 1991 год. М., !994. С.47.

На развитие книжности в Великом Княжестве Литовском в ХШ-ХУ веках существенно влияла политика других древнерусских государств, в особенности Новгородской республики, Московского и Тверского княжеств. Книжная продукция, созданная в ВКЛ являла собой составную часть единого "книжного пространства" восточноевропейского региона. Книги, произведённые в типографиях и скрипториях Великого Княжества распространялись в различных областях этого региона, также свободно перемещались книгописцы и книгопечатники. По наблюдениям Б.В. Сапунова в XVII столетии книги из ВКЛ поступали в Московскую русь с начала века. Своей верхней точки литовский импорт достиг во второй четверти .столетия, после чего начался резкий спад.20 Это явление мы можем объяснить тем, что образование русского централизованного государства с центром в Москве и проведение московскими царями политики государственного диктата над церковью, а также превращения православия в "русскую (московскую) веру" привело к росту полонофильетва среди магнатов Великого Княжества Литовского. Следствием стали запреты в Москве на ввоз печатных книг из Литвы, а внутри ВКЛ уменьшение тиражей и сужение репертуара кириллических изданий и возрастание количества польскоязычных книг. Значительное количество продукции Московского печатного двора (как богослужебных книг служебники, требники, часословы, апостолы, канонники, так и учебных: азбуки и учебные псалтири) по распоряжению патриарха Никона бесплатно доставлялась в белорусские земли Великого Княжества между 1651 и 1660 гг. При этом большинство книг отпускались без переплёта, "в тетратех".

Государственное книгопечатание в ВКЛ, которое во время становления контролировали православные бюргеры и представители толерантного к русской культуре магнатского рода Сапегов, во второй четверти XVII в. перешло под контроль полонизированной семьи Радзивиллов и, в конечном итоге, в руки виленской иезуитской Академии (университета).

В диссертации отмечается, что основным аккумулятором репертуара бытовавших книг стала сложившаяся в Великом Княжестве Литовском система библиотек, в которых собирались привозные и местного производства книги. Среди этих собраний особенно выделялись несколько монастырских, учебных и частных библиотек, стре-

35 Сапунов Б.В. Из нсгорки международных книжных связей Московской руси ХУ1-ХУН веков//Книга. Исследования и материалы. Сб. XXII. М., 1971. С. 105-126.

мившихся к универсальности и максимальной полноте собраний: виленская университетская (Академии), Полоцкой иезуитской академии, Супрасльского, Жировицкого и Виленского базилианских монастырей, гродненских доминиканцев, ординатская Радзивилловская. В то же время большинство книжных собраний было невелико и отвечало практическим потребностям хозяев — будь то церкви, небольшие монастыри или частные лица.

Как мононациональная, культура Великого Княжества Литовского за время существования этого государства так и не сформировалась. Этот факт стал впоследствии одной из причин сравнительно легкого вычленения национальных культур новейшего времени. В то же время мы в праве говорить об общем ("едином") книжном пространстве, претерпевшем значительную эволюцию, и безусловно оригинальном историко-культурном феномене. Исследованное в настоящей диссертации "единое" книжное пространство ВКЛ позволяет характеризовать культуру этого средневекового государства как своеобразное явление в европейской культуре, В заключении необходимо отметить, что автор осознаёт тот факт, что полученные нами результаты не исчерпывают всех аспектов разрабатываемой темы и смогут послужить отпраным пунктом для многих будущих работ.

Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах:

1. Дзесятаглау//Францыск Скарына i яго эпоха. Энцыклапедычны даведшк. Мшск,

1988. С. 320.

2. Шэдэур брэсцскай друкарнУ/Помнш мастацкай культуры Беларуси Новыя даследванш. Мшск, 1989. С. ¡44-! 49.

3. Нялегкай працай перагасчыка//Свщязь. Альманах б1бл1яфщау Беларусь Мшск,

1989. С- 133-138.

4. Рукатсная кшга на Беларуа у часы Скарьшы//Спадчына Скарыны. Зборшк мат-эрыялау першых Скарынаусмх чытанняу. Мшск, 1989. С. 50-55.

5. Несвижская библиотека князей Радзивиллов/ЛСнига в России XVIII- середины XIX в. Из истории библиотеки Академии Наук. Сборник научных трудов. Л., 1989. С. 140-147.

6. 1ван Грыгаров1ч - псторык беларускай царквы. Знаходка у Адцзеле рука-nicay//Haiii Радавод. Матэрыялы м!жнароднай навуковай канферэнцьи "Царква i культура народау Вялжага Княства Л!тоускага i Беларуси ХШ-пач.ХХ стст." Кн.4 (Частка 1). Гродка, 1992. С. 75-88.

7. Предисловие к изданию: Грыгаров1Ч I.I. Беларуская iepapxis. MiHCK, 1992. С.5-19.

8. Кфыл1чнае кшгатсанне у Вшьш у XV - першай палове XVI стагоддзя//Спадчына. 1993. N 3. С. 47-50.

9. Палата хшгатсная. Mihck. 1993. (Монография объемом 21 п.л.).

10. Археаграф1я//Энцыклапедыя псторьп Беларуси Т. I. Mihck, 1994. С. 160-162.

11. Б1бя1ятею//Энцыклапедыя Петорьп Беларус!. T.II. Mihck, 1994. С. 41-43.

12.Б1бл1ЯТЭК1 Сапегау// Энцыклапедыя Петорьп Eenapyci. T.II. Mihck, 1994. С. 43.

13. Мастацтва пераплета//Масгацтва Беларуси 1995. № 10. С. 12-15.

14. Ваукавыскае Евангелле// Энцыклапедыя Петорьп Беларусь Т. II. Mihck, 1995. С. 233.

15. Кшгатсец Мацей Дзясяты i задачы вывучэння кшжнай вытворчасщ i аздобы у першай палове XVI ст.// Помнш мастацкай культуры Беларус! 3noxi Адраджэнкя. Мшск, 1994. С. 44-53.

16. Вшенская акадэм^чная друкарня (Совместно с М.А.Ткаченко)// Энцыклапедыя Петорьп Бел ару ci. T.II. Мшск, 1994. С. 275.

17. Вшенская базьцшнекая друкарня (Совместно с М.А. Ткаченко) //Энцыклапедыя Петорьп Eenapyci. T.II. Mihck, 1994. С. 279.

18. Вшенская брацкая друкарня. (Совместно с М.А. Ткаченко) //Энцыклапедыя Петорьп Беларус!. Т.П. Мшск, 1994. С. 281.

19. Экземпляры Радзивилловской Библии 1563 г. в петербургских хранили-щах//Вас!аша ksi$gozbioröw RadziwiHöw. Materiaiy mi^dzynarodowej sesji Oisztyn 6-7 paidziernika 1994 r. Warszawa, 1995. S. 95-100.

20. Ашс'|фар//Асветнш Беларуси Энцыклапедычны даведтк. MiHCK, 1995. С. 45.

Изд. ЛИЦ. №020246 от 17.10.91. Подписано к печати 17.02.97. Формат 60*84/16. Бумага писчая. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,5. Уч. изд. л. 2,0. Тираж 110 экз. Заказ № 27.

Издательство российской национальной библиотеки, ОП. 191069, Санкт-Петербург, Садовая ул., 18.

© Российская национальная библиотека 1997 г.