автореферат диссертации по документальной информации, 05.25.03, диссертация на тему:Феномен старообрядческой библиотеки: статус, исторические традиции и современные тенденции

СВЕТЛАНА АНАТОЛЬЕВНА КИРСАНОВА

ФЕНОМЕН СТАРООБРЯДЧЕСКОЙ БИБЛИОТЕКИ: СТАТУС, ИСТОРИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ

Специальность 05.25.03 -Библиотековедение, библиографоведение и книговедение

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата педагогических наук

Москва-2011

1 9 МАЙ 2011

4847612

Диссертация выполнена на кафедре управления информационно-библиотечной деятельностью Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный университет культуры и искусств».

Научный руководитель: кандидат педагогических наук, доцент

Елена Олеговна Матвеева

Официальные оппоненты: доктор педагогических наук, профессор

Наталья Евгеньевна Добрынина

кандидат педагогических наук, доцент Владимир Михайлович Беспалов

Ведущая организация: Государственная научная педагогическая

библиотека имени К.Д. Ушинского РАО

Защита состоится 27 мая 2011г. в 11.00 часов на заседании диссертационного совета Д 210.010.01 при Федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Московский государственный университет культуры и искусств» по адресу: ул. Библиотечная, д.7, корп. 2, ауд. 218, г. Химки-6, Московская область, 141406.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного университета культуры и искусств.

Автореферат разослан «25» апреля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

В.Т. Клапиюк

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Исследование старообрядческих библиотек и библиотечных отношений развивается в русле развернувшегося в первые годы XXI в. процесса широкого знакомства современного российского общества с феноменом старообрядчества.

Хотя формой самоорганизации старообрядчества как общественной системы в принципе является церковь-экклесия-собрание и религиозная община, вместе с тем старообрядческая библиотека на протяжении большей части истории старообрядчества также может претендовать на такой центральный статус.

В силу своего оппозиционного, полулегального или нелегального положения общины староверов, как правило, не имели формальной церковной организации, строящейся вокруг церковного здания и священника. Чаще всего организующее место Церкви и духовенства занимала Книга - богослужебная, богословская, полемическая, историческая и др., становящаяся центром самоорганизации, - богослужебного и общинно-семейного общения в домашних моленных старообрядческих общин, занимающих обычно комнату в частном крестьянском жилом доме. При этом главным духовным лицом становился не священник (попов в поповских согласиях не хватало, а в беспоповских — не было вовсе), а грамотный наставник из мирян или "профессиональный читатель" - начетчик. Таким образом, именно вокруг специфического старообрядческого круга чтения на практике строилась вся организация этой народной христианской конфессии.

Старообрядчество всегда представляло собой "горизонтальный" союз вольных общин, а не конфессиональную пирамиду. Старообрядческий грамотей, обладающий богатой и разнообразной личной библиотекой и активно использующий общинный книжный фонд, при возникновении проблемных ситуаций часто выходил из конфессии и образовывал собственное не-

зависимое согласие или толк с детальным книжным обоснованием своих действий. Старообрядец, относясь к этнокультурному меньшинству, должен был уметь с малых лет аргументировано обосновывать свою религиозную и бытовую жизненную позицию. Образцами подобной апологетики выступали старообрядческие начетчики, с детства приученные к "беседам от Писания", "прениям о вере", публичным диспутам с обязательными ссылками на религиозные и научные авторитеты (включая новейшие естественнонаучные открытия), вплоть до социально-политической философии. В идеале каждый взрослый старовер, разбираясь в обычном наборе богослужебных книг, должен был в условиях гонений уметь сам провести службу, заменяя священника.

Организующие аспекты старообрядческой книги усиливались тем, что сама материально-техническая сторона индивидуального и совместного чтения староверов требовала больших коллективных усилий: поиск, спасение от уничтожения, покупка и даже похищение из казенных и официально-церковных хранилищ старых (рукописных и старопечатных, неисправленных) книг; тиражирование этих книг путем переписывания или собственного книгопечатания; транспортировка книг, их распространение среди заинтересованных лиц, наконец, сохранение их от конфискаций путем различных конспиративных мероприятий. В течение столетий старообрядческая книга играла роль, подобную знаменитой ленинской "Искры": "не только коллективного агитатора и коллективного пропагандиста, но и коллективного организатора".

Педагогический потенциал старообрядческой библиотечной деятельности выявляется на фоне социокультурных, нравственных, демографических и др. проблем современного цивилизованного социума.

Старообрядческая община, связанная внутри себя библиотечными отношениями, выступает в роли коллективного читателя, коллективного библиотекаря и воспитателя. Старообрядческая модель воспитания, фрагментарно сохранившаяся до наших дней и строящаяся вокруг интенсивной книжной

культуры и общинного книгообращения, направлена на формирование активного читателя, для которого чтение - не потребление информации, а творческое взаимодействие с ней и одна из форм общего альтруистического поведения, отдачи и самоотдачи. Активный читатель по-старообрядчески обладает высокой грамотностью и стремится не только к религиозной, но и к научной правде. Поэтому неудивительно, что старообрядцами бьши или из старообрядцев происходили представители российского гражданского общества, знаменитые российские промышленники и предприниматели — меценаты, деятели культуры и искусства, выдающиеся советские учёные.

Старообрядческий опыт и традиции при соответствующем общественном запросе могут помочь воспитанию целостной гармонично развитой личности с высокой адаптивностью к проблемам и переменам, способной к самостоятельности и ответственности, к рождению и воспитанию детей и самоорганизации в гражданское общество в условиях урбанизации, рационализации, депопуляции, глобализации и других проявлений общественной энтропии. Воспитание в системе традиционных старообрядческих библиотечных отношений предусматривало предотвращение "искушений", связанных с письменной культурой, противодействие проникновению принудительной модернизации из вне, дальнейшее естественное развитие народной культуры с сохранением жизненно необходимого диалектного многообразия культур.

Кроме того, изучение старообрядческих библиотек оправдано в том отношении, что современные российские библиотекари и библиотековеды оказались практическими "наследниками" старообрядческих библиотечных фондов.

Результатом активной археографической деятельности второй половины XX в. стало изъятие основных старообрядческих книжных фондов у старообрядцев и их концентрация в государственных хранилищах (в отделах рукописей как центральных столичных, так и многих местных, вузов-

ских и т.д. библиотек). Этот процесс к настоящему времени, по мнению, например, Н.Ю. Бубнова и А.Ю. Бородихина, в основном завершен.

Но это означает, что теперь не только археографам, но и библиотекарям предстоит обеспечивать надлежащий порядок в древлехранилищах, идентификацию, постановку на учет, а зачастую и правильное хранение уникальных рукописей и книг, а библиотековедам - теоретически осмыслить (в том числе для определения адекватного читательского назначения, классификации и дальнейшего использования) эти непривычные фонды. Все это предполагает необходимость изучения истории и специфики старообрядческих библиотек.

Хронологические рамки исследования. Феномен старообрядческой библиотеки со своими специфическими свойствами и педагогическими функциями проявлялся в целостном виде на протяжении всего периода существования старообрядчества, начиная со второй половины XVII в. Несмотря на заметное угасание старообрядчества с 70-х гг. XX в. старообрядческий библиотечный феномен сохраняется и в наши дни, хотя и в неизмеримо меньшем масштабе.

Степень разработанности темы.

Культурные и общественные феномены старообрядчества, также как и оно само в целом, на сегодняшний день изучены фрагментарно и явно недостаточно. Имеются отдельные исследования, посвященные старообрядческому подпольному и полуподпольному книгопроизводству (В.В. Боченков, A.B. Вознесенский, И.В. Починская и др.), особенностям старообрядческого чтения (затрагивают в своих работах: C.B. Бураева, Т.Ф. Волкова, И.В. Поздее-ва).

Наиболее подробно изучена археографами область книжной культуры староверов, но также вне системной связи со старообрядческими библиотечными отношениям. В работах историков-археографов последних лет Н.Ю. Бубнова, Т.Ф. Волковой и др. все чаще к "старообрядческой книжности" (археографический термин) применяются понятия "крестьянская биб-

лиотека", "фундаментальная староверческая библиотека", "общинная библиотека". Однако такое словоупотребление по отношению к специфическому старообрядческому книгопользованию и др. является пока скорее образным, чем строго научным. В то же время старообрядческая книжность в течение столетий имела определенную систему функционирования и массового использования, обладающую собственными устойчивыми чертами. Поэтому, на наш взгляд, к изучению этого явления уместно применить профессиональные библиотековедческие подходы. Это позволит лучше понять исследуемый объект, а также скорректировать теоретическую базу библиотековедения применительно к специфике объекта и предмета.

Несмотря на множество интересных исторшсо-археографических трудов, посвященных описанию и комментированию конкретных произведений старообрядческой книжности, живое бытование этих книг в старообрядческой среде, т.е. собственно библиотечная сторона дела, обычно остаются за рамками исследований. Для археографической методологии характерно, во-первых, изучение главным образом текстов в отрыве от книги как целостности и, во-вторых, игнорирование общественных отношений, складывающихся вокруг книг, т.е. собственно библиотечных отношений. Библиотековедческий подход к системе бытования старообрядческой книжности может оказаться в существенных моментах адекватнее исторического и археографического.

Однако библиотековедение до сих пор не было знакомо со старообрядческими библиотеками и в целом с библиотеками обществ, сочетающих этническую архаику с развитой библиотечной деятельностью.

Единственными библиотековедческими трудами, посвященными старообрядческим библиотекам, являются немногочисленные работы В.В. Волкова — заведующего архивом и книгохранилищем Московской старообрядческой митрополии (Рогожское кладбище, Белокриницкое согласие), описывающего фонд и состояние дел во вверенной ему библиотеке (Рогожском книгохранилище) с библиотековедческих позиций и в соответствующей

научной терминологии. Однако свойственная старообрядчеству специфическая библиотечная практика не получила отражения в его трудах.

Таким образом, до сих пор не было ни одного библиотековедческого исследования, в котором бы старообрядческая книжность рассматривалась в системе народной библиотечной деятельности. Диссертант полагает, что к данной проблеме, равно как и к проблеме феномена старообрядчества в целом, необходим не только исторический, религиоведческий, археографический и др., но и библиотековедческий подход.

Своеобразным контекстом к настоящей работе выступает исследование С.П. Фунтиковой "История и современное состояние православных библиотечных фондов в России" (М., 2000; 2001), в котором приводится описание истории библиотек Русской православной церкви, ее учреждений и их фондов с XI по XVII век, а затем в синодальный и советский периоды. Старообрядческая библиотечная деятельность выступает альтернативным продолжением 1-го из указанных периодов. Однако С.П. Фунтиковой не отмечается ни масштабность книжной справы при патриархе Никоне в XVII в., ни последующая судьба древнерусского рукописного и старопечатного фонда. В старообрядчество перешла бблыная часть дораскольного библиотечного фонда, но не библиотечные отношения вокруг него. Старообрядческие библиотеки не продолжают напрямую традиции церковных и монастырских дораскольных библиотек. При внешнем сходстве (например, неотделимости книг от других предметов религиозного богослужения и другого церковного имущества; пополнении фондов в значительной степени за счет переписывания-копирования книг в самих библиотеках) со старообрядческими, дораскольные конфессиональные библиотеки являлись ярко выраженными институционализированными учреждениями, что хорошо показано в исследовании С.П. Фунтиковой. В отличие от них традиционные старообрядческие библиотеки не имели формализованного институционального характера.

Объект исследования: феномен старообрядческой библиотеки.

Предмет исследования: старообрядческая библиотека как форма самоорганизации и существования старообрядчества, её статус, особенности, формы бытования, закономерности и традиции функционирования.

Целью настоящей работы является феноменологическое изучение старообрядческой библиотеки, выяснение её статуса, описание традиций её функционирования и современных модернизационных тенденций в ней, изучение её педагогического потенциала.

Реализация поставленной цели потребовала решения следующих задач:

1. Описать старообрядческую библиотеку как явление с выяснением ее статуса.

2. Выявить и описать исторические традиции старообрядческой библиотечной деятельности, их характерные черты и особенности и уникальные свойства.

3. Определить этапы и формы проникновения современных модернизационных тенденций в систему традиционных старообрядческих библиотечных отношений, их влияние на старообрядческую библиотеку применительно к настоящему моменту и перспективам старообрядческого библиотечного феномена.

Теоретико-методологической основой исследования феномена старообрядческой библиотеки послужили: библиотековедческий системный подход, разработанный Ю.Н. Столяровым, закономерности языкового и культурного развития, описанные в трудах акад. О.Н. Трубачёва, в сравнении с закономерностями структуры развития и функционирования человеческого мозга, сознания и коммуникаций, исследованных нейропсихофи-зиологом В.Б. Слёзиным, системный подход к общественному развитию, разрабатываемый А.Н. Кирсановым., а также были использованы модели Библиотеки-Учреждения и Библиотеки - Социального института, разработанные Е.И. Полтавской.

Диаспоральность старообрядчества и старообрядческих библиотек, рассредоточенность и многообразие использованных источников обусловили применение разнообразных методов исследования, таких как: научный анализ и синтез, системный анализ, компаративный анализ, метод классификации, метод аналогии; библиотековедческий анализ системы старообрядческого взаимодействия с книгами; контент-анализ старообря-доведческих трудов археографов, историков, этнографов, культурологов, фольклористов, искусствоведов, филологов и лингвистов, социальных философов, краеведов; анализ мемуаров старообрядцев, современной старообрядческой периодики и интертнет-сайтов; методы полевых исследований: опосредованное, непосредственное, включенное наблюдение, интервьюирование, беседы.

Источники. Специфика общественной организации старообрядчества и его положения в российском обществе значительно усложняет процесс получения сведений о старообрядческих библиотеках, особенно об основной их массе - крестьянских и подпольных библиотеках. Поэтому исследование проводилось на основе комплекса (из 5 групп) разносторонних источников.

Первая группа источников - это опубликованные результаты полувековых исследований российских археографов, интенсивно ведущихся с 60-х гг. XX в. Именно археографы, изучающие и собирающие в государственные древлехранилища старинные книги и рукописи староверов и периодически общающиеся с ними лично, казалось бы, стоят ближе всего к старообрядческим библиотекам. Действительно, из их исследований можно получить общее представление о старообрядческом книжном фонде, репертуаре и частично характере чтения, распространении рукописной традиции воспроизводства древних книг и рукописей и многочисленных собственных сочинениях активных староверов. Однако старообрядческая библиотечная деятельность как целостное явление, ее система, особенности и закономерности в трудах археографов в основном отсутствуют.

Тем не менее из работ известных российских археографов В.И. Малышева, H.H. Покровского, И.В. Поздеевой, Е.А. Агеевой, Н.Ю. Бубнова, Е.М. Юхименко, Т.Ф. Волковой, C.B. Бураевой, Е.Б. Смилянской, Е.М. Сморгуновой, Н.Д. Зольниковой, А.И. Мальцева, H.A. Кобяк и др. можно почерпнуть немало отдельных фактов, деталей, черт для раскрытия системы старообрядческих библиотечных отношений.

В то же время в археографической литературе имеются описания отдельных наиболее крупных институционализированных старообрядческих библиотек - библиотеки Рогожского кладбища в Москве и библиотеки северной Выговской пустыни (Е.М. Юхименко), нехарактерных для старообрядческой модели Библиотеки. Соответственно, при описании таких библиотек внимание обращается также в основном на сами книжные собрания и отдельные памятники в них, а не на всю систему библиотечных отношений, характерную для старообрядцев.

Второй группой источников являются исследования ученых разных гуманитарных специальностей, в том числе ученых-старообрядцев, не ставящих напрямую своей целью изучение старообрядческих библиотек, книг, рукописей или текстов. Они посвящены истории, этнографии, культуре, фольклору, искусству, традициям, обрядам, языку, предпринимательству, быту староверов, краеведческому изучению регионов компактного проживания старообрядческой диаспоры и позволяют по отдельным деталям и попутной информации реконструировать историю, особенности функционирования и структуры старообрядческих библиотек, а также их современное состояние и перспективы.

Центральное место среди этой группы источников занимает начатое в 1990 г. и продолжающееся по сей день издание материалов конференций под общим названием "Старообрядчество: история, культура, современность", объединяющее исследователей истории и культуры старообрядчества и представляющее текущие результаты их работы. Главными отличительными чертами этих конференций и изданий является максимально ши-

рокая и разнообразная тематика и выраженное участие самих старообрядцев в качестве ученых, а также иерархов и активистов старообрядческих согласий, прежде всего Рогожского (РПСЦ) и в меньшей степени Поморского (ДПЦ). Организаторами этих конференций выступают В.И. Осипов (директор Боровского историко-краеведческого музея, он же - председатель старообрядческой общины г. Боровска и активный деятель старообрядчества) и Е.И. Соколова (Музей истории и культуры старообрядчества, г. Москва). К настоящему времени издано 13 выпусков сборников статей журнального формата и 7 одноименных сборников книжного формата собственно материалов 8-ми научных конференций, последние из которых приобрели международный статус.

В качестве региональных центров изучения старообрядчества выделяются Украина и Румыния (с 2004 г. ежегодный научный форум "Лшоване -старообрядцы на Дунае"), Прибалтика (Общество русской культуры имени И.Н. Заволоко), Забайкалье (работы Ф.Ф. Болонева, международные конференции по изучению семейских), Гуслицы (восток Подмосковья; активные краеведческие исследования и регулярные конференции по инициативе С.С. Михайлова), Алтай (особенно Барнаул и Бийск; Л.С. Дементьева - редактор сборников научных трудов о старообрядчестве сотрудников БГУ, книг старообрядческого издательства "Лествица"). Существенно, что все перечисленные научные исследования возглавляются на местах старообрядцами — активистами своих центров.

Также центрами притяжения исследователей за последние годы стали сохранившаяся старообрядческой Устъ-Цшьма (на р. Мезени) и архивные материалы по уничтоженным в 1930-е гг. скитам на Печоре. Начаты исследования старообрядцев Урала визуальными антропологами. Появляются отдельные публикации о старообрядцах дальнего зарубежья (Орегон, Австралия, Южная Америка).

Третьей группой источников является мемуарная литература. Пока она не очень многочисленна, поскольку за XX столетие общая духовно-

культурная преемственность в старообрядческих семьях оказалось нарушенной. Только небольшая часть прежде многомиллионного старообрядческого населения смогла передать своим детям и внукам этнорелигиозную традицию. Некоторые из этих потомков, представители известных в прошлом старообрядческих родов, пытаются сегодня опубликовать мемуары своих предков (Г. Оленевой, И.Г. Кудрина) и свои собственные воспоминания о них. Другим видом воспоминаний являются записи устных рассказов-воспоминаний, чаще нерядовых старообрядцев, сделанные и опубликованные журналистами или историками (С. Вургафт).

Четвертой группой источников является современная старообрядческая периодика, развивающаяся на фоне оживления религиозной жизни, а также переиздания отдельных материалов из дореволюционной старообрядческой прессы. Из них можно почерпнуть самую разнообразную информацию, в том числе по старообрядческим библиотекам и, особенно, по их современному состоянию. Подобного рода информация можно получить также со старообрядческих интернет-сайтов.

Пятой группой источников являются собственные полевые материалы автора, собираемые в течение более 15 лет. Прежде всего речь идет о результатах общения с представителями, включая ученых, Белокриницкого (поповского) и Поморского (беспоповского) согласий.

Научная новизна исследования состоит в обращении к неизученному в библиотековедении феномену старообрядческой библиотеки, в обосновании ее библиотечного статуса и в изучении ее как самостоятельного, самобытного явления, имеющего право на существование.

Старообрядческая библиотека, сочетающая этническую архаику с развитой книжно-библиотечной деятельностью, по ряду аспектов (стопроцентное прочтение всего фонда всеми читателями, активная работа с читателями, активность и креативность самих читателей) превосходит известные ранее библиотеки.

Привлечены, исследованы и введены в научный оборот новые факты и открыты целые пласты новых источников, перспективных для изучения, связанные с проблемами библиотековедения, библиографоведения, книговедения, документоведения и теории коммуникаций и позволяющие подойти к решению этих проблем в более широком фактологическом и методологическом диапазоне.

Положения, выносимые на защиту:

1. С точки зрения системного подхода старообрядческие книжные собрания, как правило общинные, вместе с их владельцами - старообрядческими общинами - образуют систему Старообрядческая Библиотека. Элементами этой системы являются Книги, составляющие старообрядческий Библиотечный Фонд, старообрядцы-Читатели, МТБ, совпадающая с территорией общины и проявляющаяся в специфических формах тайных хранилищ, и Община, представляющая собой систему читателей и выполняющая функции коллективного владельца и коллективного библиотекаря. При общественном характере функционирования в старообрядческой библиотеке отсутствует выделенный, отчужденный библиотечный персонал, заменяемый коллективным самоуправлением. Несмотря на высокоразвитую письменную культуру, всеобщую грамотность и книжность старообрядцев, у системы Старообрядческая Библиотека отсутствует 2-й контур. Коммуникации, опосредованные письменными документами, в старообрядческих обществе и Библиотеке появляются лишь фрагментарно.

2. Специфику старообрядческой библиотеки как социокультурного феномена наиболее адекватно позволяет выявить библиотековедческий системный подход. Он предпочтительнее иных подходов, применяющихся при изучении явлений старообрядческой культуры.

3. В системе старообрядческой библиотечной деятельности выявлены 4 группы специфических традиций:

а) Традиции старообрядческой грамотности-, буквенная грамотность; знание нескольких (до 5-ти) языков и диалектов; всеобщая книжная куль-

14

тура; грамотность ритуальная, певческая и элементарная богословская; начетничество как высшая богословская грамотность; этнокультурная и хозяйственно-бытовая грамотность - самообеспечение (в т.ч. библиотек) и самовоспроизводство всего населения (т.е. читателей) и образа жизни в рамках традиционной культуры; социально-политическая грамотность.

б) Традиции старообрядческого чтения включают в себя: восприятие книги как субъекта (книга-друг, наставник и т.п.) в отношениях человека и книги; традицию бережного, культурного и ритуально-чинного обращения с Книгой как со святыней; традицию коллективного чтения; традицию руководства чтением; традицию читательской полемической активности бесед "от Писания", прений о вере, диспутов "от Науки"; традицию духовного воспитания здравого самостоятельного человека, ответственного за судьбу своей веры и культуры, своей души, семьи и народа перед Богом, одновер-цами и самим собой, вплоть до образования новых согласий, толков и групп — как результат духовного выбора на основания чтения, осмысления и обсуждения прочитанного.

в) Особенности традиционного старообрядческого книгообращения включают: феномен доверительного пользования и хранения общинного фонда в рассеянии (по частным домам и т.п.); затруднительность разграничения хранения и пользования книг при живом бытовании книг в общине и местности, общинной собственности на книги и их постоянном движении из семьи в семью.

г) Традиции самовоспроизводства культурных традиций, читателей и особенно воспроизводства фонда предполагают: творческую активность читателя-книжника и начетчика, который сам копирует, редактирует (дополняет, изменяет и комментирует) тексты и книги, составляет из выписок и цитат и перекомпоновывает рукописные сборники, создает целиком оригинальные произведения (богослужебные, богословские, полемические, фольклорные, литературные, публицистические; духовные стихи); совпадение в общинных библиотеках мест хранения и производства книг: руко-

писного (скриптории), реже печатного (типографии); традицию создания многочисленных подпольных типографий (крестьянами и купцами в дореволюционный период); традицию обязательного украшения книг, подобно всем пространствам старообрядческой жизнедеятельности.

4. В современном старообрядчестве наблюдаются две основные тенденции, соответственно отражающиеся на старообрядческих библиотеках. Ведущая - тенденция модернизации, проявляющаяся в:

а) индивидуализации старообрядческих книжных собраний, имевших прежде традиционно коллективный общинный характер, в руках просвещенных купцов и интеллектуалов - меценатов и коллекционеров, постепенно отходящих от старообрядческих традиций;

б) рационализации и институционализации старообрядческих общинных библиотек (вначале в центрах согласий и с сохранением коллективного общинного руководства), традиционно неформальных, совпадавших с территорией и жизнедеятельностью общины, с рассеянным по домам книжным фондом;

в) утрате основной массы книжного фонда, особенно интенсивно в 6090 гг. XX в., в ходе интенсивных археографических экспедиций и "научной реквизиции" книг у староверов и их потомков.

Наряду с модернизацией имеют место факты самосохранения общин и библиотек и отдельные проявления контрмодернизационой активности:

а) лучшее сохранение книжно-библиотечной культуры на периферии, в отличие от центральных областей России, и вне России в эмиграции;

б) возвращение в староверие после советского перерыва значительного слоя потомков староверов на фоне объективной актуальности старообрядческого культурно-педагогического потенциала в современном кризисном социуме.

5. В многовековой практике гонений на старообрядчество обе стороны накопили огромный педагогический потенциал, выработали методики, обобщенные и сформулированные в настоящей диссертации: "искоренения

Раскола", с одной стороны, и защиты традиционного образа жизни, с другой. Поскольку старообрядческое общество представляет собой общество-библиотеку (все члены которого одновременно и читатели, и библиотекари своих "опщих" книг), то и все воспитательные методики этого общества так или иначе связаны с книгами, чтением, цитированием, беседами о прочитанном. Центральная старообрядческая методика направлена на воспитание творческого читателя, не просто духовно, книжно и общекультурно грамотного, но и самостоятельно, независимо мыслящего, способного делать духовный жизненный выбор и сознательно отвечать за него.

Теоретическая значимость исследования состоит в восполнении лакуны в библиотековедении и в истории библиотек, в которых до сих пор отсутствовали описание и анализ феномена старообрядческой библиотеки.

В работе обосновано право старообрядческой библиотеки на существование именно в статусе Библиотеки. Несмотря на сильную специфику, Старообрядческая Библиотека отвечает требованиям системного подхода к Библиотеке.

Таким образом, принятое в библиотековедении представление о библиотеке как системе обогащается новым содержанием, расширяется сфера применения системного подхода к библиотеке, с помощью которого:

- изучены библиотеки и библиотечные отношения архаического, не-модернизированного общества: с неотчужденными общественными отношениями, с неотчужденным управлением (высоким уровнем самоуправления и самоорганизации), сохраняющего архаичность при высоком уровне развития - продвинутый архаизм. В старообрядческом случае библиотеки также не отчуждены от общества, наблюдается совпадение библиотечных и общественных отношений: старообрядчество началось с книг, развило культуру книжников (начетчиков), - при уходе этих элементов из системы исчезает не старообрядческая библиотека, а само старообрядчество;

— показана возможность существования библиотек в обществах, основанных не только на письменно подкрепленных, но и на этно-вербальных общественных отношениях;

- выявлен феномен самоорганизующейся и самоуправляющейся библиотеки, основанной на активности читателей по самообслуживанию, самообеспечению, воспроизводству библиотечного фонда.

Также среди старообрядческих реалий обнаружено явление рукописных публикаций, неизвестное современным библиотечным наукам, которое нуждается в дальнейшем теоретическом рассмотрении.

В исследовании показано, что старообрядческие библиотеки выполняют значительную общекультурную миссию по сохранению древнерусской культуры в первозданном, архаичном виде и поэтому нуждаются в системном сохранении вместе со всем укладом старообрядческой жизни.

Подходы современных ученых, направленные на сохранение старообрядческой книжности в чистом виде, через изъятие книг у старообрядческих общин и их представителей, разрушают старообрядческое сообщество, стержнем которого являются Книга и взаимодействие Староверов-Читателей с ней и вокруг нее, - т.е. Старообрядческая Библиотека.

Практическая значимость исследования заключается в следующем:

1) Поставлен вопрос об определении юридического статуса старообрядческих общинных библиотек и именно в традиционных для них формах. Учитывая особенности старообрядческих библиотек, предложено восстановить и закрепить традиционную общинную собственность на книги, чтобы, наконец, защитить данный уникальный феномен от реквизиций по различным основаниям, размывания и обычного расхищения. Поставлен вопрос о возвращении изымаемых по крайней мере у преступников старообрядческих книг и икон именно старообрядцам, а не государственным хранилищам или РПЦ МП. Требуется исправить ситуацию, когда основной библиотечный фонд старообрядчества, изъятый археографическими экспедициями у представителей общин в период гонений, изолирован от старо-

18

обрядцев и их потомков. Перед научным сообществом поднят вопрос о необходимости вместо спасения отдельных книжных памятников от сохранивших и создавших их старообрядцев охранять старообрядческую культуру и библиотеки в целом, в живом и системном виде. Эта проблема уже становилась предметом бесед диссертанта с представителями археографического направления исследований, в результате дискуссий с которыми выявились принципиальные моменты разногласий.

2) Имея в виду уникальность феномена старообрядческой библиотеки в мировом масштабе - народной этнически-самоорганизовавшейся библиотеки, сочетающей в себе религиозность, народное самоуправление и книжно-письменный уровень культуры, - а также все возрастающий в мире интерес к феноменам традиционных этнических культур, - предложено принять меры по его сохранению в максимально живом (не музейном) и традиционном виде. Для этого будет полезен практический учет выявленных сильных и слабых мест старообрядческой библиотеки.

3) Исследование представляет интерес для общин староверов, стремящихся сохранить (или возродить) старообрядческую специфику в новых исторических условиях.

4) Материалы диссертации могут быть использованы при дальнейшей разработке вузовских курсов библиотековедения, книговедения, истории книги, истории отечественного библиотечного дела, педагогики детского чтения, теории управления библиотечно-информационной деятельностью, а также связанных с освещением народных традиций и культуры. В частности тема "Русская народная книжно-библиотечная культура" читалась диссертантом в рамках курса "Народная художественная культура" в 2007— 2009 гг. для студентов Московского института (с 2009 г. - государственная академия) коммунального хозяйства и строительства, обучающихся по специальности "Социально-культурная деятельность". Также описываемый опыт старообрядческого, т.е. русского этнического, воспитания может найти широкое применение в развивающейся сегодня этнопедагогике.

5) Для работников научных библиотек и музеев, в которых собраны крупные старообрядческие фонды, материалы диссертации содержат рекомендации или обозначение проблем, связанных с надлежащим хранением, адекватной атрибуцией (как именно старообрядческих, а не, например, древнеписьменных) и адекватного использования, в частности предоставления доступа к ним самим старообрядцам, а возможно, и постановка вопроса о хотя бы частичном возвращении законным наследникам (как сегодня возвращаются общинам храмы, иконы, колокола и другие реликвии).

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на конференциях:

- VII Международная юбилейная научно-практическая конференция «Старообрядчество: история, культура, современность» 22-24 февраля 2005 г., Музей истории и культуры старообрядчества, г. Москва-Боровск.

- Всероссийская научная конференция «Москва и Подмосковье: праздники и будни: XVII-XXI вв.» 29-30 марта 2005 г., ИРИ РАН, г. Москва.

- Всероссийская научная конференция «Материнство и детство в России. XVIII-XXI вв.» 4-5 апреля 2006 г., ИРИ РАН, г. Москва.

- Международная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы детского и юношеского чтения и подготовка библиотечных специалистов» 21-22 марта 2007 г., МГУКИ, г. Москва.

- VIII Международная научная конференция «Старообрядчество: история, культура, современность» 13-15 ноября 2007 г, г. Москва.

- Международная научно-практическая конференция ученых МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ 17-18 янв. 2008 г., г. Москва.

- Вторая международная конференция «Педагогика детского чтения: история, теория, перспективы» 26-27 марта 2008 г., МГУКИ, г. Москва.

- Международная научно-практическая конференция ученых МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ 17-18 июня 2008 г., г. Москва.

- Международная научно-практическая конференция молодых ученых «Культурная политика в условиях модернизации российского общества» 20-21 ноября 2008 г., МГУКИ, г. Москва.

- Всероссийская научная конференция «Российские дети: здоровье, воспитание и образование. XVII - начало XXI вв.» 25-26 ноября 2008 г., РГУ туризма и сервиса, ИРИ РАН, г. Москва.

- Международная научная конференция «Чтение - творческая деятельность: научные концепции и практика» 14-15 октября 2010 г., МГУКИ, МГГУ им. М.А. Шолохова, г. Москва.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы (более 300 источников), двух приложений.

В первой главе "Старообрядческая библиотека как явление" решается вопрос о научном библиотековедческом статусе старообрядческой библиотеки, анализируются ее положение в российском обществе, формы и особенности, репертуар чтения старообрядцев, соответствующий старообрядческой модели воспитания.

В первом параграфе "Проблема статуса старообрядческой библиотеки в контексте изучения и искоренения староеерия" обращается внимание на исторические "гонительные" условия существования старове-рия, лишавшие реальные старообрядческие библиотеки библиотечного статуса и в конечном счете книжного фонда.

Старейшая традиция отношения к старообрядцам - синодальной государственной церкви, выражающаяся в различных ограничительных мерах, включая постоянные конфискации книг и икон. Внешне противоположна позиция просвещенного общества: "сектаторы спасли наши древности", из чего следовало, что все старообрядческое имущество принадлежит российскому обществу и культуре и должно быть передано в государственные библиотеки и музеи. Согласно советскому законодательству о культах, открытие

библиотек и читален было прямо запрещено религиозным организациям. Синтезом всех предыдущих стала позиция учёных-археографов, достигшая апогея в советский период: старообрядческая книжность - достояние отечественной науки, а у старообрядческих общин эти книги находятся только "в прочтении". Поэтому это достояние должно быть "спасено" (характерный археографический термин) от рук его создателей и владельцев. Именно эта последняя позиция после десятилетий археографических экспедиций привела к лишению староверов их основного книжного фонда.

Со своей стороны, старообрядцы отстаивали свои библиотеки, особенно успешно в дореволюционный период. В параграфе описаны подпольные библиотеки наиболее радикального страннического согласия. Ещё более характерно было сокрытие запрещенного общинного имущества (моленных - помещений для собраний и чтений, книг, икон, церковной утвари) под видом охраняемой законом частной собственности, что обеспечивалось единством индивидуального и коллективного в сознании староверов.

Второй параграф "Старообрядческий библиотечный фонд и репертуар старообрядческого чтения" описывает систему старообрядческой книжности. Приводятся книги популярные в старообрядческой среде всех направлений, затем круг чтения, свойственный каждому из направлений, согласий, толков и групп староверия (поскольку в отличие от церковной пирамиды РПЦ МП, старообрядчество имеет сложную этноподобную организационную структуру). Характеризуется приблизительный состав личной библиотеки старообрядческого начетчика. Делаются выводы о структуре старообрядческого библиотечного фонда с ядрышком, ядром и дальнейшими концентрическими кругами, о его воспитательном воздействии на староверов, обусловленном спецификой сознания и психологии старообрядца.

Третий параграф "Статус старообрядческой библиотеки: библиотековедческий подход" посвящен решению вопроса о статусе старообряд-

ческих книжных собраний с точки зрения их соответствия представлениям о библиотеке в библиотековедческих теориях.

В параграфе выявляется, что необходимые для библиотеки признаки в старообрядческом случае, безусловно, присутствуют, но проявляются специфически. Старообрядческие библиотеки никогда не входили в систему государственных и по большей части рассматривались как нелегальные; лишь в редких случаях являлись и являются учреждениями, имея при этом ярко выраженный общинный характер книгопользования. Главным субъектом библиотечной деятельности, коллективным библиотекарем, читателем и др. выступает община как единое целое. Проблематично найти в традиционной старообрядческой общинной библиотеке МТБ в виде специального здания, помещения. При этом существовали оригинальные и эффективные правила конспиративного хранения и сбережения фонда. Своеобразен и общинный порядок книгопользования, например, передача книг в "пожизненное прочтение". Отличием от привычной нормы является то, что место скопления старообрядческих книг - это одновременно и место их тиражирования, в первую очередь, рукописного (скриптории). Целью работы старообрядческой библиотеки не может быть "потребление информации", максимально быстрое исполнение заказов и запросов и т.п. социальные функции. Старообрядческие книги и их собрания имеют совсем иные цели: спасение души от смерти во грехах, веры и церкви Христовой от порчи и искажений, поддержание праведной церковной жизни и общинных связей. Старообрядческий пример показывает, что даже классификация и соответствующая ей расстановка книг не является неотъемлемой чертой библиотеки и библиотечного фонда- Особенно наглядно это видно в случае фонда, рассредоточенного по рукам членов общины и составляющего, несмотря на это, единую общинную библиотеку.

Вторая глава "Исторические традиции старообрядческих библиотек" посвящена традициям функционирования старообрядческой библиотеки в области народной грамотности, характера чтения, книгообращения и воспроизводства фонда.

В первом параграфе "Традиция старообрядческой грамотности" характеризуется поголовная старообрядческая грамотность и ее функционирование на фоне в целом не умеющего читать и писать народа в дореволюционной России. Приобщение к книге при воспитании подрастающего поколения имело принципиальный характер ретрансляции старообрядческой культуры. Историческая традиция грамотности раскрывается в целой системе традиций: уникальной по масштабу и характеру традиции старообрядческой книжности; традиции грамотеев-начетчиков — "профессиональных читателей" и реальных руководителей старообрядческим чтением; традиции широкой женской грамотности, не дававшей при этом эффекта эмансипации от семьи; традиции сохранения народных обычаев, в том числе обычаев русского народного самоуправления.

Во втором параграфе "Традиции старообрядческого чтения" раскрываются отличия чтения староверов от современного "потребления информации". Старообрядческое чтение разделяется на богослужебное и небогослужебное; имеет нелинейный циклический характер периодического возвращения к одним и тем же книгам; является углубленным духовным, а не экстенсивным потребительским; сопровождается высокой книжной культурой и строгими правилами обращения с книгой, воспринимаемой как святыня, подобно иконе и в паре с ней. Выявляется опыт коллективного чтения староверов. Исследуются традиции руководства чтением, роль книг в развитии и усложнении структуры старообрядчества и самая замечательная традиция "бесед от Писания" - любимых народных споров и бесед о вере, включая публичные диспуты с миссионерами господствующей церкви, с приглашением начетчиков-" профессионалов" и с привлечением большого количества книг, книжных цитат и выписок.

В третьем параграфе "Особенности традиционного старообрядческого книгообращения" показаны традиции функционирования общинной библиотеки с доверительным хранением книг у членов общинного коллектива, обеспечением единства фонда в рассеянии, отсутствием финансовых

и других материальных проблем обеспечения библиотек, выдачей книг (если нужно) в пожизненное прочтение, традициями круговой общинной конспирации и спасения фонда от конфискаций.

В итоге МТБ старообрядческой библиотеки реально оказывается вся территория проживания общины, а не конкретное здание или помещение. Община читателей, как главный субъект библиотечной деятельности староверов, принципиально отличается от современного атомизированного множества читателей.

В четвертом параграфе "Традиции воспроизводства фонда" исследуется старообрядческая читательская активность. Характерны копирование книг старовером-читателем, редактирование текста при копировании, записи на полях, включая комментарии, дописывание книги, составление сборников произведений и перекомпоновка уже составленных, постоянное цитирование и выписки из книг (вплоть до целых тетрадей выписок), наконец, собственные сочинения староверов на актуальные для них темы. Всё это - фольклорный принцип, примененной к письменной культуре, преемственный переход от устной к письменной коммуникации.

Старообрядческие библиотеки-местности были местом не только собирания и хранения древлеписьменных и старопечатных книг, не только книгообращения и богослужений как чтений, но и — местом книговоспро-изводства. Старообрядческие районы известны как скриптории - территории массового переписывания старых книг и создания новых как профессиональными изографами, так и простыми верующими (включая даже детей). Также характерно подпольное книгопечатание необходимых старообрядцу книг, осуществляемое часто простыми крестьянами в погребе или на огороде. Печаталась богослужебная, житийная, учительная и апокрифическая литература, в соответствии с духовными потребностями местных старообрядцев. Все издания отличали аккуратность и грамотность.

Наконец, для староверия характерна традиция богатого и разнообразного украшения пространства храмов, жилищ и книг, обычно с единством

орнаментов. Такое украшение, физиологический смысл которого объясняет сегодня видеоэкология, служило сакрализации пространства и предметов.

В третьей главе "Старообрядческие библиотеки в Новейшее время (сер. XIX - нач. XXI вв.)" рассматриваются этапы и формы проникновения модернизационных тенденций в систему старообрядческих библиотечных отношений.

В первом параграфе "Модернизация, Просвещение и Социальная революция для старообрядческих общин и библиотек (с сер. XIX в.) " отмечается, что в Новейшее время, примерно с середины XIX в. (эпоха "Великих реформ") и особенно масштабно в "золотом веке старообрядчества" (после либерализации царского режима в 1905 г. и до прихода к власти большевиков) происходила общая секуляризация сознания наиболее продвинутой части староверов. В библиотечной сфере это проявилось в тенденциях индивидуализации и институционализации старообрядческих книжных собраний, имевших прежде традиционно коллективный общинный характер. Во-первых, появилась характерная фигура просвещенного купца-старовера, мецената и собирателя огромных коллекций старообрядческих книг, выводимых таким образом из сферы живого бытования в общинах. Во-вторых, у старообрядцев в центрах согласий стали развиваться нехарактерные для них ранее "отчужденные" библиотечные отношения.

Во втором параграфе "Судьба старообрядческих библиотек в период активных археографических исследований (1960 - 1990-е гг.)" раскрывается существенная причина потери старообрядческими общинами и семьями староверов и их наследников подавляющей части своего библиотечного фонда в 60-90 гг. XX в. - в период относительно безопасного существования по сравнению с предшествующей репрессивной эпохой - в ходе интенсивных археографических экспедиций. "Научная реквизиция" старообрядческих книг представляет собой по своему масштабу такой же беспрецедентный феномен нашей истории, как и сама необъятная старообрядческая книжность.

В третьем параграфе "Старообрядческие библиотеки в "постсовременный" период" показано, что в настоящее время происходит явное угасание старообрядчества как традиционной культуры, сопровождаемое параллельной рационализацией старообрядческих библиотек. Так, знаменитое Рогожское книгохранилище (г. Москва) в настоящее время не является значимым организующим центром общины Покровского собора, имеет в основном музейный и научный характер. Все функционирование библиотеки в настоящее время определяется не общиной, а "вертикалью власти" согласия. С другой стороны, современный опыт той же общины Покровского собора является иллюстрацией того, что без традиционных книг и традиционных библиотечных отношений старообрядческие общины становятся формальными, распадаются, им оказывается нечего делать сообща.

Рубежом, до которого старообрядчество в целом сохраняло традиционную книжно-библиотечную культуру, по крайней мере, на селе, в местах компактного проживания (Гуслицы, Боровск и др.) выступает конец 70-х гг. прошлого века. С конца 70-х гг. XX в. по начало 90-х со смертью последних начетчиков и грамотных уставщиц происходит ускоренное исчезновение книжного староверия и общин как таковых.

Сегодня в староверие возвращается значительный слой потомков староверов. В итоге основными тенденциями современного старообрядчества являются борьба с переменным успехом модернизации и контрмодернизации, в том числе в сфере библиотечных отношений. У центральных групп российского староверия произошедшая модернизация культуры наблюдается в наибольшей степени, на периферии, например у часовенных Восточной Сибири, - в наименьшей. Характерно, что старообрядческая книжно-библиотечная культура в условиях эмиграции сохраняется заметно лучше, чем в России.

В Заключении обобщаются результаты исследования, подтверждающие, что к старообрядческим взаимоотношениям с книгами, несмотря на выраженное своеобразие, правомерно по критериям системного подхода

к библиотеке применять понятие Старообрядческая Библиотека. При этом следует учитывать старообрядческую специфику, обусловленную преемственным, эволюционным переходом старообрядчества от устной, фольклорной к книжно-письменной стадии развития культуры.

Для Старообрядческой Библиотеки как явления характерны: небольшие размеры общинных фондов, стопроцентное освоение содержания этих фондов староверами; активный, творческий характер читателей, организованных в читательские общины; коллективные чтение и беседы о прочитанном; неотчуждение воспроизводства фонда от библиотеки и читателя от автора книги, неотчуждение библиотекарей от читателей, общинный характер книгопользования, владения и управления библиотекой; совпадение МТБ библиотеки с территорией общины; отсутствие второго контура; выраженность воспитательной функции старообрядческой библиотеки и руководства чтением, наличие "профессионального читателя" - начетчика, доминирование этического, а не информационного аспекта чтения; личностное отношение читателя к книге как к субъекту взаимоотношений, сакральное отношение к книгам и их единство с иконами в сознании староверов; длительные конспиративные условия чтения и библиотечной деятельности.

Старообрядческая библиотека подобна личной (или семейной) библиотеке, но отличается от нее общинным масштабом. Функции библиотекаря в ней выполняют сами читатели, но управляют они при этом не своим частным, а общим, общинным библиотечным фондом и столь же общинной МТБ.

При изучении форм и методов ликвидации старообрядческих общин и библиотек в разные исторические периоды выявлена разная степень эффективности применявшихся методик, используемых и в настоящее время для принудительной модернизации традиционных обществ. Изучение судьбы старообрядческого библиотечного феномена имеет обоюдостороннее значение - как для модернизаторов, так и для защитников традиционной культуры.

Результаты исследования отражены в 17 публикациях, в том числе:

— в журналах, входящих в перечень рецензируемых изданий, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией России-.

1. Кирсанова С.А. Формы и особенности старообрядческих библиотек / С.А. Кирсанова // Вестник МГУКИ. - 2007. - №6 (20), ноябрь-декабрь.

- С.245-248.

2. Кирсанова С.А. Старообрядчество - религия Книги / С.А. Кирсанова // Преподавание истории в школе. -2008. -№ 4: Спецвыпуск. - С.66-69.

3. Кирсанова С.А. Системно-синергетический подход к изучению старообрядческой библиотеки / С.А. Кирсанова // Вестник МГУКИ. - 2008. -№ 4 (25), июль-август. - С. 124-127.

4. Кирсанова С.А. Старообрядческая библиотека как система / С.А. Кирсанова // Вестник МГУКИ. - 2009. - № 2 (28), март-апрель. - С. 203-206.

— в отдельных изданиях:

5. Кирсанова С.А. Традиционная старообрядческая библиотека: самоорганизация или модернизация: Монография / С.А. Кирсанова; науч. ред. Е.О. Матвеева. - М.: МГУКИ, 2010. - 260 с.

— в других изданиях-.

6. Кирсанов А.Н. Феномен народной библиотеки (на примере старообрядческой книжности московского региона) / А.Н. Кирсанов, С.А. Кирсанова // Москва и Подмосковье: праздники и будни: Всерос. науч. конф.: Сб. науч. ст. - М.: МГОУ, 2005. - С.ЗЗ 1-348. (Диссертанту принадлежит 80% текста)

7. Кирсанов А.Н. Проблема методологии изучения старообрядчества / А.Н. Кирсанов, С.А. Кирсанова // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VII межд. юбилейной науч.-практ. конф.: В 2 т.

- М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2005. - Т. 2. - С.54-61. (Диссертанту принадлежит 50% текста)

8. Кирсанова С.А. Новые данные для руководства чтением детей (культурологическая и педагогическая интерпретация открытий В.Б. Слёзина) / С.А. Кирсанова // Гуманитарные и социально-экономические науки: Сб. науч. ст. - М.: Экслибрис-Пресс, 2006. - С.53-64.

9. Кирсанова С.А. Старообрядческий опыт воспитания творческого читателя / С.А. Кирсанова // Актуальные проблемы детского и юношеского чтения и подготовка библиотечных специалистов: Мат-лы межд. науч.-практ. конф., 21-22 марта2007, г. Москва.-М.: МГУКИ, 2007. -С.59-63.

10. Кирсанова С.А. Роль полевой археографии в судьбе старообрядческих библиотек / С.А. Кирсанова // Гуманитарные и социально-экономические науки в новом тысячелетии: Сб. науч. тр. - М.: Экслибрис-Пресс, 2007. -С.72-83.

11. Кирсанова С.А. Подпольная библиотека: старообрядческая библиотечная деятельность в условиях гонений / С.А. Кирсанова // Научные труды межд. науч.-практ. конф. ученых МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 17-18 янв. 2008 г. Т. 3: История. Философия. - М.-Луганск: Изд-во МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. - С.42-48.

12. Кирсанова С.А. К вопросу о современном состоянии старообрядческих библиотек / С.А. Кирсанова // Научные труды межд. науч.-практ. конф. ученых МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 17-18 янв. 2008 г. Т. 3: История. Философия. - М.-Луганск: Изд-во МАДЩГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. - С.85-91.

13. Кирсанова С.А. Особенности старообрядческого чтения / С.А. Кирсанова // Научные труды межд. науч.-практ. конф. ученых МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 17-18 янв. 2008 г. Т. 4: Педагогика и методика. -М.-Луганск: Изд-во МАДЩГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. - С.49-55.

14. Кирсанова С.А. Проблемы изучения старообрядческих библиотек: подходы и источники / С.А. Кирсанова // Научные труды межд. науч.-практ. конф. ученых МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 17-18 июня 2008 г. Т. 3: История и философия. - М.-Луганск: Изд-во МАДЩГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. - С.65-73.

15. Кирсанова С.А. Старообрядческий тип чтения в контексте общественного прогресса / С.А. Кирсанова // Научные труды межд. науч.-практ. конф. ученых МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 17-18 июня 2008 г. Т. 4: Педагогика и методика. - М.-Луганск: Изд-во МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. -С.106-113.

16. Кирсанова С.А. Детское чтение как непотребление информации / С.А. Кирсанова // Библиотечное дело - 2008: библиотеки и профессиональное образование в информационном обществе: Сб. ст. по мат-лам тринадцатой межд. науч. конф.: Ч.И. - М.: МГУКИ, 2008. - С.87-90.

17. Кирсанова С.А. Старообрядческие библиотеки в "постсовременный" период / С.А. Кирсанова // Книга и чтение в начале третьего тысячелетия: Сб. науч. ст. - М.: МГУКИ, 2009. - С.23-33.

Подписано в печать 22.04.2011 г. Объем 1,5 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № -/У . Ротапринт МГУКИ.

Введение.

Глава 1. Старообрядческая библиотека как явление.

§ 1. Проблема статуса старообрядческой библиотеки в контексте изучения и искоренения староверия.

§ 2. Старообрядческий библиотечный фонд и репертуар старообрядческого чтения.

§ 3. Статус старообрядческой библиотеки: библиотековедческий подход.

Глава 2. Исторические традиции старообрядческих библиотек.

§ 1. Традиция старообрядческой грамотности.

§ 2. Традиции старообрядческого чтения.

§ 3. Особенности традиционного старообрядческого книгообращения.

§ 4. Традиции воспроизводства фонда.

Глава 3. Старообрядческие библиотеки в Новейшее время сер. XIX - нач. XXI вв.).

§ 1. Модернизация, Просвещение и Социальная революция для старообрядческих общин и библиотек (с сер. XIX в.).

§ 2. Судьба старообрядческих библиотек в период активных археографических исследований

1960-1990-е гг.).

§ 3. Старообрядческие библиотеки в "постсовременный" период.

Актуальность темы. Исследование старообрядческих библиотек и библиотечных отношений развивается в русле развернувшегося в первые годы XXI в. процесса широкого знакомства современного российского общества с феноменом старообрядчества.

Особенности и традиции старообрядческой библиотечной деятельности и ее педагогический потенциал выявляются на фоне социокультурных и демографических проблем современного российского и особенно русского общества. Гуманитарные итоги недавно происшедших в стране трансформаций вновь можно подвести словами В.О. Ключевского, сказанными по поводу последствий более ранних российских модернизаций: "Государство пухло, а народ хирел" [Ключевский, 1991, т.З, с. 153]. Для современного кризисного социума характерны: низкая рождаемость, рост детской и общей инвалидности, институциональный кризис семьи, тендерные проблемы мужской части населения, этнокультурная, нравственная и интеллектуальная деградация человека на фоне технического, экономического и политического прогресса, атомизация общества и личности, социальное иждивенчество, потеря человеком навыков и умений активного, самостоятельного, инновационного и ответственного поведения, потеря обществом навыков самоорганизации и самоуправления.

С этим современным фоном резко контрастирует традиционный старообрядческий образ жизни и формирующая его модель воспитания, фрагментарно сохранившаяся до наших дней и строящаяся вокруг интенсивной книжной культуры и общинного книгообращения. Старообрядческая модель направлена на формирование активного читателя, для которого чтение не потребление информации, а — творческое взаимодействие с ней и одна из форм общего альтруистического поведения, отдачи и самоотдачи, совмещающего личную ответственность и инициативность с общинно-коллективистским сознанием и поведением. Старообрядческая община, связанная внутри себя библиотечными отношениями, выступает в роли коллективного читателя, коллективного библиотекаря и воспитателя. Активный читатель по-старообрядчески обладает высокой грамотностью и стремится не только к религиозной, но и к научной правде. Старообрядец, относясь к этнокультурному меньшинству, должен был уметь с малых лет аргументировано обосновывать свою религиозную и бытовую жизненную позицию. Образцами подобной апологетики выступали "профессиональные читатели" — старообрядческие начетчики, с детства приученные к "беседам от Писания", "прениям о вере", публичным диспутам с обязательными ссылками на религиозные и научные авторитеты (включая новейшие естественнонаучные открытия), вплоть до социально-политической философии. Следствием подобного воспитания стали экономические успехи старообрядческих купцов и промышленников в дореволюционный период и высокий процент потомков старообрядцев в советской науке.

Еще одной проблемой современных российских граждан предстает их слабая способность функционировать как гражданское общество с независимыми от государства общественными связями и институтами. Старообрядческая среда, что уже было замечено исследователями [Чистяков, 2007], в точности соответствует представлениям о развитом и функционирующем гражданском обществе — с развитыми не вертикальными, а горизонтальными связями и высокой адаптивностью к проблемам и переменам — и выступает средством формирования у старовера качеств члена гражданского общества. У старообрядцев воспитывалась высокая общественная активность и инновационность: в идеале каждый взрослый старовер, разбираясь в обычном наборе богослужебных книг, должен был в условиях гонений уметь сам провести службу, заменяя священника. Старообрядческий грамотей, обладающей богатой и разнообразной личной библиотекой и активно использующий общинный фонд, при возникновении проблемных ситуаций часто выходил из конфессии и образовывал собственное независимое согласие или толк с детальным книжным обоснованием своих действий. В результате старообрядчество всегда представляло собой "горизонтальный" союз вольных общин, а не конфессиональную пирамиду.

Старообрядческий опыт и традиции при соответствующем общественном запросе могут помочь воспитанию целостной гармонично развитой личности, способной к самостоятельности и ответственности, к рождению и воспитанию детей и самоорганизации в гражданское общество в условиях урбанизации, рационализации, депопуляции, глобализации и других проявлений общественной энтропии. Воспитание в системе традиционных старообрядческих библиотечных отношений предусматривало предотвращение искушений письменной культурой как таковой, противодействие проникновению принудительной модернизации из вне, дальнейшее естественное развитие народной культуры с сохранением жизненно необходимого диалектного многообразия культур.

Кроме того, изучение старообрядческих библиотек оправдано в том отношении, что современные российские библиотекари и библиотековеды оказались практическими "наследниками" старообрядческих библиотечных фондов.

Результатом активной археографической деятельности второй половины XX в. стало изъятие основных старообрядческих книжных фондов у старообрядцев и их концентрация в государственных хранилищах (в отделах рукописей как центральных столичных, так и многих местных, вузовских и т.д. библиотек). Этот процесс к настоящему времени, по мнению, например, Н.Ю. Бубнова и А.Ю. Бородихина, в основном завершен [Бубнов, 1995, с.9; Бородихин, 2001, с.366].

Но это означает, что теперь не только археографам, но и библиотекарям предстоит обеспечивать надлежащий порядок в древлехранилищах, идентификацию, постановку на учет, а зачастую и правильное хранение уникальных рукописей и книг, а библиотековедам — теоретически осмыслить (в том числе для определения адекватного читательского назначения, классификации и дальнейшего использования) эти непривычные фонды. Все это предполагает необходимость изучения истории и специфики старообрядческих библиотек.

Степень разработанности темы.

Культурные и общественные феномены старообрядчества, так же как и оно само в целом, на сегодняшний день изучены фрагментарно и явно недостаточно. Наиболее подробно изучена археографами область книжной культуры староверов, однако, в отрыве от старообрядческих библиотечных отношений (библиографические обзоры публикаций по данной тематике приведены в: [Агеева, 1992, с. 127-137; Агеева, 1999, с.402-414; Научные публикации. , 2005, 331-341]). Имеются отдельные исследования, посвященные старообрядческому подпольному и полуподпольному книгопроизводству (В.В. Боченков, A.B. Вознесенский, И.В. Починская и др.), особенностям старообрядческого чтения (затрагивают в своих работах: C.B. Бураева, Т.Ф. Волкова, И.В. Поздее-ва), но также вне системной связи с библиотечными отношениями староверов. В целом можно констатировать книжную сферу деятельности старообрядцев как хорошо изучаемую, — но она меньше объема понятия "Библиотека".

Также имеются исследования по различным направлениям всей жизни и деятельности староверов, что больше по охвату собственно "Библиотеки". Вышли труды, посвященные старообрядческому предпринимательству (ведущий разработчик данной тематики - В.В. Керов [см., например: Керов, 2004. Конфессионально-этические . ; Керов, 2004. Се человек . и др.]) и меценатству, некоторым крупным старообрядческим центрам и монастырям (C.B. Таранец - о староверах Украины; Е.М. Юхименко - о Выге и Рогожском кладбище), языку и фольклору семейских [Юмсунова, 2005] и некоторых других локальных групп старообрядцев, а также краеведческие работы (о них см. ниже — во второй группе использованных источников) по истории старообрядцев нескольких местностей (Калужской области, подмосковных Гуслиц, семейских — староверов Забайкалья, липован - староверов Украины и Румынии). Имеются также богословские и подобные им труды, идеологически обосновывающие старообрядческую организацию и способы управления в ней (Г.С. Чистяков, М.О. Шахов и др.). При этом какие-либо исследования старообрядчества как общественной системы, явно самоорганизующейся и самоуправляющейся, отсутствуют, кроме отдельных кон-статаций общинного самоуправления, повышенных активности и адаптивности староверов, возникновения в результате переселений в разных точках земного шара полностью автономных от окружающего мира поселений — от отдельных семей, общин и до целых районов и т.п.

Таким образом, отсутствует системное описание старообрядчества как по территориальному принципу (представлены описания лишь тех местностей, в которых нашлись краеведы-старообрядцы) или по генетическому (могли бы быть истории старообрядчества по согласиям, а имеются лишь этнографические зарисовки отдельных общин, локальные и в пространстве и во времени), так и по логическому принципу — описания старообрядческих общества и культуры по сферам жизнедеятельности. Необходимость комплексного (но, опять-таки, не системного) изучения старообрядчества была заявлена лишь несколько лет назад московскими археографами [Поздеева, 1998 и др.], и вызвала увеличение количества работ в этом направлении, посвященных как прежде частным вопросам.

Следствием отсутствия системного описания старообрядчества в целом в общественных науках является такое же отсутствие системных представлений о старообрядческой библиотеке и библиотечной деятельности, их месте и роли в жизни староверия. В этой ситуации вполне закономерно как такое же отсутствие библиотековедческих исследований старообрядчества, так и обращение диссертанта к данной теме.

Своеобразным контекстом к настоящей работе выступает исследование С.П. Фунтиковой "История и современное состояние православных библиотечных фондов в России" [Фунтикова, 2000; см. также: Фунтикова, 2002], в котором приводится описание истории библиотек Русской православной церкви и ее учреждений и их фондов с XI по XVII век, а затем в синодальный и советский периоды. Старообрядческая библиотечная деятельность выступает продолжением первого из указанных периодов, альтернативным и параллельным двум другим. Более конкретно старообрядческие библиотеки могли "наследовать" описываемым С.П. Фунтиковой "низовым" Храмовым Библиотекам приходских церквей XVI — XVII веков. Однако обращает на себя внимание предложенная периодизация, согласно которой несамостоятельный модернизированный период в истории РПЦ МП отсчитывается с реформ Петра I и формального прекращения патриаршества, а не с реального собственного отказа Московской церкви от духовной самостоятельности, имевших место на полвека ранее еще при царе Алексее Михайловиче и патриархе Иоакиме. Это показывает силу инерции линейной парадигмы в общественных науках, в результате которой остаются незамеченными новые разработки на иных методологических основах (например, положение о том, что без Никона не было бы Петра: "его великие преобразования были бы не возможны без предшествующей им церковной реформы" [Се-менникова, 1996, с. 141]). В том числе С.П. Фунтиковой не отмечается ни масштабность книжной справы при патриархе Никоне в XVII в., ни последующая судьба древнерусского рукописного и старопечатного фонда. В первом издании учебного пособия, выполненного на основе диссертационного исследования [Фунтикова, 2001], XVII век как особый период в истории православной церкви и ее библиотек вообще не упомянут. В этом С.П. Фунтикова буквально следует общей отечественной традиции описания истории библиотечного дела в России (см. например: [Абрамов, 2000, с.26-27]).

Старообрядческие библиотеки не продолжают напрямую традиции церковных и монастырских дораскольных библиотек. В старообрядчество перешла большая часть дораскольного библиотечного фонда, но не библиотечные отношения вокруг него. При внешнем сходстве (например, неотделимости книг от других предметов религиозного богослужения и другого церковного имущества; пополнении фондов в значительной степени за счет переписывания-копирования книг в самих библиотеках) со старообрядческими, дораскольные конфессиональные библиотеки являлись ярко выраженными институционализированными учреждениями, что хорошо показано в исследовании С.П. Фунтиковой. Функция культурного конструирования данных воспитательно-образовательных учреждений церковного института состояла в том, что они выступали в роли единственных носителей всех знаний о мире для всех прослоек общества, в котором всю тысячу лет продолжали сохраняться иные культурные традиции с иными знаниями о мире и йх носители. Старообрядческая культура выступала наследницей этих иных, до-греко-православных, традиций в синтезе с христианскими.

В работах С.П. Фунтиковой помещены приложения, могущие быть полезными при исследовании старообрядческих библиотечных фондов и библиографическом описании старообрядческих книг, поскольку оба направления' отечественного православия признают одни и те же древлеписьменные и старопечатные книги. В "Алфавитно-предметном указателе" [Фунтикова, 2001, с. 116126] приводятся в т.ч. названия церковных книг с толкованием содержания; в нескольких приложениях даны подробные рекомендации по составлению библиографических описаний религиозных книг.

Единственными библиотековедческими трудами, посвященными старообрядческим библиотекам, являются немногочисленные работы В.В. Волкова — заведующего архивом и книгохранилищем Московской старообрядческой митрополии (Рогожское кладбище, Белокриницкое согласие), описывающего фонд и состояние дел во вверенной ему библиотеке (Рогожском книгохранилище) с библиотековедческих позиций и в соответствующей научной терминологии [Волков, 2005, с.261-270; 2006, с.2-3]. Однако свойственная старообрядчеству специфическая библиотечная практика не получила отражения в его трудах.

Со слабой изученностью старообрядчества связана еще одна проблема — это отсутствие четких представлений у авторов о методике и методологии изучения и описания старообрядческих феноменов. Большинство исследований фактографичны, без теоретических обобщений. Сложность выбора и построения теории изучения старообрядчества заключается в том, что достаточное для этого количество эмпирических фактов начинает накапливаться только сейчас. Применительно к старообрядческим библиотекам и библиотечной деятельности это означало, с одной стороны, отсутствие до недавнего времени интереса библиотековедов к старообрядческим книжным собраниям как к не являвшимся государственными учреждениями, а с другой стороны, - невидение в них археографами, интересующимися книгами в отрыве старообрядцев, старообрядческой библиотеки как системы, включающей книги вместе со староверами.

В работах историков-археографов последних лет все чаще к "старообрядческой книжности" (археографический термин) применяются понятия "крестьянекая библиотека", "фундаментальная староверческая библиотека", "общинная библиотека" [Бубнов, 1995, с.8; Волкова, 2004, с.55]. Однако такое словоупотребление по отношению к специфическому старообрядческому книгопользова-нию и др. является пока скорее образным, чем строго научным. В то же время старообрядческая книжность в течение столетий имела определенную систему функционирования и массового использования, обладающую собственными устойчивыми чертами. Поэтому, на взгляд диссертанта, к изучению этого явления уместно применить профессиональные библиотековедческие подходы. Это позволит лучше понять исследуемый объект, а также скорректировать теоретическую базу библиотековедения применительно к специфике объекта и предмета.

Библиотековедческий подход к системе бытования старообрядческой книжности может оказаться в существенных моментах адекватнее историко-археографического. Несмотря на множество интересных историко-археогра-фических трудов, посвященных описанию и комментированию конкретных произведений старообрядческой книжности, живое бытование этих книг в старообрядческой среде, т.е. собственно библиотечная сторона дела, обычно остаются за рамками исследований. Иначе говоря, для археографической методологии характерно, во-первых, изучение главным образом текстов в отрыве от книги как целостности и, во-вторых, игнорирование общественных отношений, складывающихся вокруг книг, т.е. собственно библиотечных отношений.

С другой стороны, до обращения диссертанта к данной проблематике не было ни одного библиотековедческого исследования, в котором бы старообрядческая книжность рассматривалась в системе народной библиотечной деятельности. Диссертант полагает, что нужен не только исторический, религиоведческий, археографический и др., но и библиотековедческий подход к данной проблеме, равно как и к проблеме феномена старообрядчества в целом. При этом библиотековедение до сих пор не было знакомо с библиотеками обществ, сочетающих этническую архаику с развитой библиотечной деятельностью; соответственно в библиотековедении отсутствует и теоретический инструментарий, адекватный для описания и изучения библиотек архаического этнического общества.

Диссертант полагает, что именно библиотековедение может разрешить проблему выбора общей парадигмы и методологических подходов ко всей старообрядческой тематике. От этого выбора на сегодняшний день зависит уже не только глубина проводимого исследования, но и качественные выводы из него. Так, констатируется, что старообрядчество - общество архаического типа с сохранившимся средневековым сознанием [Бубнов, 1998, с.51-52]. Но в одном случае исследователь ожидает найти и находит признаки того, что старообрядческая архаика — это закономерный путь территориальных и общественных окраин к магистральному пути прогресса, и наблюдает на примере старообрядцев [Там же] завершившийся у других европейцев несколько веков назад процесс перехода к сознанию Нового времени и глобализированной культуре. В другом же случае исследователь (в частности диссертант) видит в староверии общество принципиально иного типа, альтернативное современному, для которого закономерным является самосохранение и саморазвитие, а переход к сознанию и обществу Нового времени — разложением, упадком и исчезновением культуры и идентичности [Кирсанов, 2006. Прогрессивное.], в том числе и уникальной библиотечной практики.

Правомерность приоритетного применения библиотековедческого подхода к изучению всего старообрядчества в целом обусловлена тем, что хотя формой самоорганизации старообрядчества как общественной системы в принципе является церковь-экклесия-собрание и религиозная община, вместе с тем старообрядческая библиотека на протяжении большей части истории старообрядчества также может претендовать на такой центральный статус.

В силу своего оппозиционного, полулегального или даже нелегального положения общины староверов, как правило, не имели формальной церковной организации, строящейся вокруг церковного здания и священника. Чаще всего организующее место Церкви и духовенства занимала Книга - богослужебная, богословская, полемическая, историческая и др., становящаяся центром самоорганизации, - богослужебного и общинно-семейного общения в домашних моленных старообрядческих общин, занимающих обычно комнату в частном крестьянском жилом доме, поскольку в частных домах в дореволюционный период закон разрешал молиться [Боченков, 2001]. А главным духовным лицом становился не священник (попов в поповских согласиях на всех не хватало, а в беспоповских — не было вовсе), а грамотный наставник из мирян или "профессиональный читатель" - начетчик. Таким образом, именно вокруг специфического старообрядческого круга чтения на практике и строилась вся организация этой народной христианской конфессии.

Организующие аспекты старообрядческой книги усиливались тем, что сама материально-техническая сторона дела оказывалась весьма сложной, требующей больших коллективных усилий и разделения труда. Для обеспечения индивидуального и, главное, совместного чтения староверов требовалось выполнить немало условий: поиск, спасение от уничтожения, покупка или похищение из казенных, официальноцерковных и частновладельческих хранилищ или чуланов старых (рукописных и старопечатных, неисправленных) книг; тиражирование этих книг путем переписывания или собственного книгопечатания; транспортировка книг, их распространение среди заинтересованных лиц, наконец, сохранение их от конфискаций путем различных конспиративных мероприятий. В течение столетий старообрядческая книга играла роль, подобную знаменитой ленинской "Искре": "не только коллективного агитатора и коллективного пропагандиста, но и коллективного организатора", а библиотечная деятельность была центральной деятельностью старообрядцев.

Объект исследования: феномен старообрядческой библиотеки.

Предмет исследования: старообрядческая библиотека как форма самоорганизации и существования старообрядчества, её статус, особенности, формы бытования, закономерности и традиции функционирования.

Целью настоящей работы является феноменологическое изучение старообрядческой библиотеки, выяснение её статуса, описание традиций её функционирования и современных модернизационных тенденций в ней, изучение её педагогического потенциала.

Реализация поставленной цели потребовала решения следующих задач:

1. Описать старообрядческую библиотеку как явление с выяснением ее статуса.

2. Выявить и описать исторические традиции старообрядческой библиотечной деятельности, их характерные черты и особенности и уникальные свойства.

3. Определить этапы и формы проникновения современных модерниза-ционых тенденций в систему традиционных старообрядческих библиотечных отношений, их влияние на старообрядческую библиотеку применительно к настоящему моменту и перспективам старообрядческого библиотечного феномена.

Теоретико-методологической основой исследования феномена старообрядческой библиотеки послужили: библиотековедческий системный подход, разработанный Ю.Н. Столяровым, закономерности языкового и культурного развития, описанные в трудах акад. О.Н. Трубачёва в сравнении с закономерностями структуры развития и функционирования человеческого мозга, сознания и коммуникаций, исследованных нейропсихофизиологом В.Б. Слёзиным, системный подход к общественному развитию, разрабатываемый А.Н. Кирсановым, а также были использованы модели Библиотеки-Учреждения и Библиотеки - Социального института, разработанные Е.И. Полтавской.

Диаспоральность старообрядчества и старообрядческих библиотек, рас-средоточенность и многообразие использованных источников обусловили применение разнообразных методов исследования, таких как: научный анализ и синтез, системный анализ, компаративный анализ, метод классификации, метод аналогии; библиотековедческий анализ системы старообрядческого взаимодействия с книгами; контент-анализ старообрядоведческих трудов археографов, историков, этнографов, культурологов, фольклористов, искусствоведов, филологов и лингвистов, социальных философов, краеведов; анализ мемуаров старообрядцев, современной старообрядческой периодики и интертнет-сайтов; методы полевых исследований: опосредованное, непосредственное, включенное наблюдение, интервьюирование, беседы.

Источники, использованные диссертантом для изучения старообрядческой библиотечной деятельности, имеют свою специфику. Сложность в том, что информацию о деятельности старообрядческих библиотек как целостного феномена, особенно об основной их массе — крестьянских библиотеках, практически невозможно получить в архивах, изучая различные официальные фонды и документы, связанные с деятельностью библиотечных учреждений. Причины этого, во-первых, — в неформальном, неинституциональном, бездокументационном, во многом рассеянном характере этих библиотек. Во-вторых, — в вынужденной неофициальности, подпольности, нелегальности или полулегальности деятельности старообрядческой инфраструктуры.

Все это обусловливает многообразие используемой источниковой базы, которую можно разделить на 5 основных групп.

Первая группа источников — это опубликованные результаты полувековых исследований российских археографов, интенсивно ведущихся с 60-х гг. XX в. Именно археографы, изучающие и собирающие в государственные древлехранилища старинные книги и рукописи староверов и периодически общающиеся с ними лично, казалось бы, стоят ближе всего к старообрядческим библиотекам. Действительно, из их исследований можно получить общее представление о старообрядческом книжном фонде, репертуаре и частично характере чтения, распространении рукописной традиции воспроизводства древних книг и рукописей и многочисленных собственных сочинениях активных староверов. Однако старообрядческая библиотечная деятельность как целостное явление, ее система, особенности и закономерности в работах археографов в основном отсутствуют.

Причины этого видятся в том, что археографическая деятельность по своей сути является антиподом библиотечной деятельности староверов, поскольку имеет целью не просто изучение, но, прежде всего, изъятие старообрядческих книг из живого обращения. Археографы, хотя и употребляют нередко по отношению к массиву старообрядческих книг и рукописей термин "библиотека", не могут воспринять старообрядческие библиотеки всерьез (как предмет исследования), как это сделали бы библиотековеды., Поэтому они обычно берут такое словоупотребление в кавычки, а под библиотекой подразумевают только совокупность книг (т.е. с библиотековедческой точки зрения - книжный или библиотечный фонд), собственно и являющихся предметом их научного и практического интереса. Кроме того, главное внимание археографов касается самих текстов, их историко-филологического анализа.

Тем не менее из работ известных российских археографов В.И. Малышева, H.H. Покровского, И.В. Поздеевой, Е.А. Агеевой, Н.Ю. Бубнова, Е.М. Юхи-менко, Т.Ф. Волковой, C.B. Бураевой, Е.Б. Смилянской, Е.М. Сморгуновой, Н.Д. Зольниковой, А.И. Мальцева, H.A. Кобяк и др. [см. список литературы] можно почерпнуть немало отдельных фактов, деталей, черт для раскрытия системы старообрядческих библиотечных отношений.

В то же время в археографической литературе имеются описания отдельных наиболее крупных институционализированных старообрядческих библиотек — библиотеки Рогожского кладбища в Москве [Юхименко, 2005, с.96-101] и библиотеки северной Выговской пустыни [Юхименко, 1999], нехарактерных для старообрядческой модели Библиотеки. Соответственно, при описании таких библиотек внимание обращается также в основном на сами книжные собрания и отдельные памятники в них, а не на всю систему библиотечных отношений, характерную для старообрядцев.

Второй группой источников являются многочисленные работы ученых самых разных гуманитарных специальностей, в том числе ученых-старообрядцев, не ставящих напрямую своей целью изучение старообрядческих библиотек, книг, рукописей или текстов. Эти исследования, посвященные истории, этнографии, культуре, фольклору, искусству, языку, "бизнесу", традициям, обрядам, быту староверов, краеведческие работы по изучению регионов компактного проживания старообрядческой диаспоры, — во множестве появились за последние полтора десятилетия на волне демократизации и повышенного интереса к старообрядчеству как к этноконфессиональной общности. Именно эта группа источников представляет для нас наибольший интерес, поскольку позволяет по отдельным деталям и попутной информации, реконструировать историю, особенности функционирования и структуры старообрядческих библиотек, а также их современное состояние и перспективы.

Центральное место среди этой группы источников занимает начатое в 1990 г. и продолжающееся по сей день издание материалов конференций под общим названием "Старообрядчество: история, культура, современность", объединяющее исследователей истории и культуры старообрядчества и представляющее текущие результаты их работы. Главными отличительными чертами этих конференций и изданий является максимально широкая и разнообразная тематика и выраженное участие самих старообрядцев в качестве ученых, а также иерархов и активистов старообрядческих согласий, прежде всего Рогожского (РПСЦ) и в меньшей степени Поморского (ДПЦ). Организаторами этих конференций выступают В.И. Осипов (директор Боровского историко-краеведче-ского музея, он же — председатель старообрядческой общины г. Боровска и активный деятель старообрядчества) и Е.И. Соколова (Музей истории и культуры старообрядчества). К настоящему времени издано 13 выпусков сборников статей журнального формата [Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 1, 1994; Вып.2, 1995; Вып.З, 1995; Вып.4, 1995; Вып.5, 1996; Вып.6, 1998; Вып.7, 1999; Вып.8, 2000; Вып.9, 2002; Вып.Ю, 2004; Вып.11, 2006; Вып. 12, 2007; Вып.13, 2009] и 7 одноименных сборников книжного формата собственно материалов 8-ми научных конференций, последние из которых приобрели международный статус [Старообрядчество: история, культура, современность, .1996; 1997; 1998; 2000; 2002; 2005; 2007].

Среди краеведческих конференций заслуживает внимания ежегодный научный форум "Липоване — старообрядцы на Дунае", проводящийся с 2004 г. в Одесской области Украины и объединяющий представителей самобытной группы старообрядцев-липован (ранее - староверов Румынии), их духовных наставников, местной администрации и научного мира [Липоване, 2005]. В этих конференциях активно участвуют современные румынские липоване и изучающие их румынские ученые [Александров, 2002]. В Прибалтике ведет исследования старообрядческое Общество русской культуры имени И.Н. Заволоко.

Забайкальским староверам (семейскгш), проживающим сегодня в Бурятии, посвящены работы Ф.Ф. Болонева [Болонев, 1992; 2001; 2004] и международная конференция в Улан-Удэ в 2001 г. [Старообрядчество: история и современность. , 2001]. Под редакцией Л.С. Дементьевой в Барнауле вышло 2 выпуска сборника научных трудов "Старообрядчество: история и культура" [Старообрядчество: история и культура. , 1999; 2002], посвященных старообрядчеству Алтая.

Центром интенсивных краеведческих исследований старообрядчества являются подмосковные Гуслицы или Гуслица, центр знаменитого гуслицкого письма - рукописных особо украшенных певческих книг (восток Подмосковья, бассейн рек Нерская и Гуслица - бывшая Гуслицкая волость), где в основном по инициативе С.С. Михайлова ведутся активные краеведческие исследования, проводятся регулярные конференции [Гуслица старая и новая, 2004; Гуслицкие чтения, 2007; Боярский, Михайлов, 2007 и др.].

Существенно, что все перечисленные краеведческие исследования на местах возглавляются старообрядцами — активистами своих центров.

Активно изучаемой сегодня (по архивным материалам) бывшей старообрядческой территорией является средняя и верхняя Печора, где по ее многочисленным притокам со второй половины XIX в. возникает множество небольших скитов, в которых была налажена переписка книг. В кельях находились библиотеки, уничтоженные в ходе ликвидации скитов в 1930-е гг. В этом регионе старообрядцы оказывали активное миссионерское влияние на народ коми [Власова В.В., 2007; Староверие на северо-востоке Европейской части России, 2006].

Начаты исследования старообрядцев Урала визуальными антропологами. Появляются отдельные материалы о старообрядцах дальнего зарубежья (Орегон, Австралия, Южная Америка).

Третьей группой источников является мемуарная литература. Пока она не очень многочисленна, поскольку за XX столетие общая духовно-культурная преемственность в старообрядческих семьях оказалось нарушенной. Только небольшая часть прежде многомиллионного старообрядческого населения смогла передать своим детям и внукам этнорелигиозную традицию. Некоторые из этих потомков, представители известных в прошлом старообрядческих родов, пытаются сегодня опубликовать мемуары своих предков и свои собственные воспоминания о них [Мариничева, 2004; Жизнь, отданная староверию, 2005; Кудрин, 2006]. Другим видом воспоминаний являются записи устных рассказов-воспоминаний, чаще нерядовых старообрядцев, сделанные и опубликованные журналистами или историками [Вургафт, 2006].

Четвертой группой источников является современная старообрядческая периодика, а также переиздание отдельных материалов из дореволюционной старообрядческой прессы. На фоне оживления религиозной жизни постоянно появляются все новые старообрядческие газеты и журналы. Из них можно почерпнуть самую разнообразную информацию, в том числе по старообрядческим библиотекам и, особенно, по их современному состоянию. Старообрядческая периодика, как и само старообрядчество, четко разделяется по различным согласиям.

Пятой группой источников являются собственные полевые материалы автора, собираемые в течение более 15 лет. Прежде всего речь идет о результатах общения с представителями, включая ученых, Белокриницкого (поповского) и Поморского (беспоповского) согласий.

Научная новизна исследования состоит в обращении к неизученному в библиотековедении феномену старообрядческой библиотеки, в обосновании ее библиотечного статуса и в изучении ее как самостоятельного, самобытного явления, имеющего право на существование.

Старообрядческая библиотека, сочетающая этническую архаику с развитой книжно-библиотечной деятельностью, по ряду аспектов (стопроцентное прочтение всего фонда всеми читателями, активная работа с читателями, активность и креативность самих читателей) превосходит известные ранее библиотеки.

Привлечены, исследованы и введены в научный оборот новые факты и открыты целые пласты новых источников, перспективных для изучения, связанные с проблемами библиотековедения, библиографоведения, книговедения, докумен-товедения и теории коммуникаций и позволяющие подойти к решению этих проблем в более широком фактологическом и методологическом диапазоне.

Положения, выносимые на защиту:

1. С точки зрения системного подхода старообрядческие книжные собрания, как правило общинные, вместе с их владельцами — старообрядческими общинами — образуют систему Старообрядческая Библиотека. Элементами этой системы являются Книги, составляющие старообрядческий Библиотечный Фонд, старообрядцы-Читатели, МТБ, совпадающая с территорией общины и проявляющаяся в специфических формах тайных хранилищ, и Община, представляющая собой систему читателей и выполняющая функции коллективного владельца и коллективного библиотекаря. При общественном характере функционирования в старообрядческой библиотеке отсутствует выделенный, отчужденный библиотечный персонал, заменяемый коллективным самоуправлением. Несмотря на высокоразвитую письменную культуру, всеобщую грамотность и книжность старообрядцев, у системы Старообрядческая Библиотека отсутствует 2-й контур. Коммуникации, опосредованные письменными документами, в старообрядческих обществе и Библиотеке появляются лишь фрагментарно.

2. Специфику старообрядческой библиотеки как социокультурного феномена наиболее адекватно позволяет выявить библиотековедческий системный подход. Он предпочтительнее иных подходов, применяющихся при изучении явлений старообрядческой культуры.

3. В системе старообрядческой библиотечной деятельности выявлены 4 группы специфических традиций: а) Традиции старообрядческой грамотности: буквенная грамотность; знание нескольких (до 5-ти) языков и диалектов; всеобщая книжная культура; грамотность ритуальная, певческая и элементарная богословская; начетничество как высшая богословская грамотность; этнокультурная и хозяйственно-бытовая грамотность — самообеспечение (в т.ч. библиотек) и самовоспроизводство всего населения (т.е. читателей) и образа жизни в рамках традиционной культуры; социально-политическая грамотность. б) Традиции старообрядческого чтения включают в себя: восприятие книги как субъекта (книга-друг, наставник и т.п.) в отношениях человека и книги; традицию бережного, культурного и ритуально-чинного обращения с Книгой как со святыней; традицию коллективного чтения; традицию руководства чтением; традицию читательской полемической активности бесед "от Писания", прений о вере, диспутов "от Науки"; традицию духовного воспитания здравого самостоятельного человека, ответственного за судьбу своей веры и культуры, своей души, семьи и народа перед Богом, одноверцами и самим собой, вплоть до образования новых согласий, толков и групп - как результат духовного выбора на основания чтения, осмысления и обсуждения прочитанного. в) Особенности традиционного старообрядческого книгообращения включают: феномен доверительного пользования и хранения общинного фонда в рассеянии (по частным домам и т.п.); затруднительность разграничения хранения и пользования книг при живом бытовании книг в общине и местности, общинной собственности на книги и их постоянном движении из семьи в семью. г) Традиции самовоспроизводства культурных традиций, читателей и особенно воспроизводства фонда предполагают: творческую активность читателя-книжника и начетчика, который сам копирует, редактирует (дополняет, изменяет и комментирует) тексты и книги, составляет из выписок и цитат и перекомпоновывает рукописные сборники, создает целиком оригинальные произведения (богослужебные, богословские, полемические, фольклорные, литературные, публицистические; духовные стихи); совпадение в общинных библиотеках мест хранения и производства книг: рукописного (скриптории), реже печатного (типографии); традицию создания многочисленных подпольных типографий (крестьянами и купцами в дореволюционный период); традицию обязательного украшения книг, подобно всем пространствам старообрядческой жизнедеятельности.

4. В современном старообрядчестве наблюдаются две основные тенденции, соответственно отражающиеся на старообрядческих библиотеках. Ведущей является тенденция модернизации, проявляющаяся в: а) индивидуализации старообрядческих книжных собраний, имевших прежде традиционно коллективный общинный характер, в руках просвещенных купцов и интеллектуалов — меценатов и коллекционеров, постепенно отходящих от старообрядческих традиций; б) рационализации и институционализации старообрядческих общинных библиотек (вначале в центрах согласий и с сохранением коллективного общинного руководства), традиционно неформальных, совпадавших с территорией и жизнедеятельностью общины, с рассеянным по домам книжным фондом; в) утрате основной массы книжного фонда, особенно интенсивно в 6090 гг. XX в., в ходе интенсивных археографических экспедиций и "научной реквизиции" книг у староверов и их потомков.

Наряду с модернизацией имеют место факты самосохранения общин и библиотек и отдельные проявления контрмодернизационой активности: а) лучшее сохранение книжно-библиотечной культуры на периферии, в отличие от центральных областей России, и вне России в эмиграции; б) возвращение в староверие после советского перерыва значительного слоя потомков староверов на фоне объективной актуальности старообрядческого культурно-педагогического потенциала в современном кризисном социуме.

5. В многовековой практике гонений на старообрядчество обе стороны накопили огромный педагогический потенциал, выработали методики, обобщенные и сформулированные в настоящей диссертации: "искоренения Раскола", с одной стороны, и защиты традиционного образа жизни, с другой. Поскольку старообрядческое общество представляет собой общество-библиотеку все члены которого одновременно и читатели, и библиотекари своих "опщих" книг), то и все воспитательные методики этого общества так или иначе связаны с книгами, чтением, цитированием, беседами о прочитанном. Центральная старообрядческая методика направлена на воспитание творческого читателя, не просто духовно, книжно и общекультурно грамотного, но и самостоятельно, независимо мыслящего, способного делать духовный жизненный выбор и сознательно отвечать за него.

Теоретическая значимость исследования состоит в восполнении лакуны в библиотековедении и в истории библиотек, в которых до сих пор отсутствовали описание и анализ феномена старообрядческой библиотеки.

В работе обосновано право старообрядческой библиотеки на существование именно в статусе Библиотеки. Несмотря на сильную специфику, Старообрядческая Библиотека отвечает требованиям системного подхода к Библиотеке.

Таким образом, принятое в библиотековедении представление о библиотеке как системе обогащается новым содержанием, расширяется сфера применения системного подхода к библиотеке, с помощью которого: изучены библиотеки и библиотечные отношения архаического, немо-дернизированного общества: с неотчужденными общественными отношениями, с неотчужденным управлением (высоким уровнем самоуправления и самоорганизации), сохраняющего архаичность при высоком уровне развития - продвинутый архаизм. В старообрядческом случае библиотеки также не отчуждены от общества, наблюдается совпадение библиотечных и общественных отношений: старообрядчество началось с книг, развило культуру книжников (начетчиков), -при уходе этих элементов из системы исчезает не старообрядческая библиотека, а само старообрядчество; показана возможность существования библиотек в обществах, основанных не только на письменно подкрепленных, но и на этно-вербальных общественных отношениях; выявлен феномен самоорганизующейся и самоуправляющейся библиотеки, основанной на активности читателей по самообслуживанию, самообеспечению, воспроизводству библиотечного фонда.

Также среди старообрядческих реалий обнаружено явление рукописных публикаций, неизвестное современным библиотечным наукам, которое нуждается в дальнейшем теоретическом рассмотрении.

В исследовании показано, что старообрядческие библиотеки выполняют значительную общекультурную миссию по сохранению древнерусской культуры в первозданном, архаичном виде и поэтому нуждаются в системном сохранении вместе со всем укладом старообрядческой жизни.

Подходы современных ученых, направленные на сохранение старообрядческой книжности в чистом виде, через изъятие книг у старообрядческих общин и их представителей, разрушают старообрядческое сообщество, стержнем которого являются Книга и взаимодействие Староверов-Читателей с ней и вокруг нее, - т.е. Старообрядческая Библиотека.

Практическая значимость исследования заключается в следующем: 1) Поставлен вопрос об определении юридического статуса старообрядческих общинных библиотек и именно в традиционных для них формах. Учитывая особенности старообрядческих библиотек, предложено восстановить и закрепить традиционную общинную собственность на книги, чтобы, наконец, защитить данный уникальный феномен от реквизиций по раз-личным основаниям, размывания и обычного расхищения. Поставлен во-прос о возвращении изымаемых по крайней мере у преступников старооб-рядческих книг и икон именно старообрядцам, а не государственным хра-нилищам или РПЦ МП. Тре буется исправить ситуацию, когда основной библиотечный фонд старообрядчества, изъятый археографическими экспе-дициями у представителей общин в период гонений, изолирован от старо-обрядцев и их потомков. Перед научным сообществом поднят вопрос о необходимости вместо спасения отдельных книжных памятников от сохра-нивших и создавших их старообрядцев охранять старообрядческую куль-туру и библиотеки в целом, в живом и системном виде. Эта проблема уже становилась предметом бесед диссертанта с представителями археографи-ческого направления исследований, в результате дискуссий с которыми выявились принципиальные моменты разногласий.

2) Имея в виду уникальность феномена старообрядческой библиотеки в мировом масштабе - народной этнически-самоорганизовавшейся библио-теки, сочетающей в себе религиозность, народное самоуправление и книж-но-письменный уровень культуры, - а также все возрастающий в мире ин-терес к феноменам традиционных этнических культур, — предложено при-нять меры по его сохранению в максимально живом (не музейном) ~и тра-диционном виде. Для этого будет полезен практический учет выявленных сильных и слабых мест старообрядческой библиотеки.

3) Исследование представляет интерес для общин староверов, стремящихся сохранить (или возродить) старообрядческую специфику в новых исторических условиях.

4) Материалы диссертации могут быть использованы при дальнейшей разработке вузовских курсов библиотековедения, книговедения, истории книги, истории отечественного библиотечного дела, педагогики детского чтения, теории управления библиотечно-информационной деятельностью, а также связанных с освещением народных традиций и культуры. В частности тема "Русская народная книжно-библиотечная культура" читалась диссертантом в рамках курса "Народная художественная культура" в 2007—2009 гг. для студентов Московского института (с 2008 г. - государственная академия) коммунального хозяйства и строительства, обучающихся по специальности "Социально-культурная деятельность". Также описываемый опыт старообрядческого, т.е. русского этнического, воспитания может найти широкое применение в развивающейся сегодня этнопедагогике.

5) Для работников научных библиотек и музеев, в которых собраны крупные старообрядческие фонды, материалы диссертации содержат рекомендации или обозначение проблем, связанных с надлежащим хранением, адекватной атрибуцией (как именно старообрядческих, а не, например, древнеписьменных) и адекватного использования, в частности предоставления доступа к ним самим старообрядцам, а возможно, и постановка вопроса о хотя бы частичном возвращении законным наследникам (как сегодня возвращаются общинам храмы, иконы, колокола и другие реликвии).

Результаты исследования докладывались на конференциях:

VII Международная юбилейная научно-практическая конференция «Старообрядчество: история, культура, современность» 22—24 февраля 2005 г., Музей истории и культуры старообрядчества, г. Москва—Боровск.

Всероссийская научная конференция «Москва и Подмосковье: праздники и будни: XVII-XXI вв.» 29-30 марта 2005 г., ИРИ РАН, г. Москва.

Всероссийская научная конференция «Материнство и детство в России. XVIII-XXI вв.» 4-5 апреля 2006 г., ИРИ РАН, г. Москва. ,

Международная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы детского и юношеского чтения и подготовка библиотечных специалистов» 21-22 марта 2007 г., МГУКИ, г. Москва.

VIII Международная научная конференция «Старообрядчество: история, культура, современность» 13-15 ноября 2007 г, г. Москва.

Международная научно-практическая конференция ученых МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ 17-18 янв. 2008 г., г. Москва.

Вторая международная конференция «Педагогика детского чтения: история, теория, перспективы» 26-27 марта 2008 г., МГУКИ, г. Москва.

Международная научно-практическая конференция ученых МАДИ (ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ 17-18 июня 2008 г., г. Москва.

Международная научно-практическая конференция молодых ученых «Культурная политика в условиях модернизации российского общества» 20-21 ноября 2008 г., МГУКИ, г. Москва.

Всероссийская научная конференция «Российские дети: здоровье, воспитание и образование. XVII — начало XXI вв.» 25-26 ноября 2008 г., РГУ туризма и сервиса, ИРИ РАН, г. Москва.

Международная научная конференция «Чтение — творческая деятельность: научные концепции и практика» 14-15 октября 2010 г., МГУКИ, МГГУ им. М.А. Шолохова, г. Москва.

Результаты исследования отражены в 17 публикациях, наиболее значимые из которых:

1. Феномен народной библиотеки (на примере старообрядческой книжности московского региона) // Москва и Подмосковье: праздники и будни: Всерос. науч. конф.: Сб. науч. ст. - М.: МГОУ, 2005. - С.ЗЗ 1-348. - В соавт. с А.Н. Кирсановым. — Диссертанту принадлежит 80% текста.

2. Формы и особенности старообрядческих библиотек // Вестник МГУКИ.

2007. - №6 (20). - С.245-248.

3. Старообрядчество - религия Книги // Преподавание истории в школе. —

2008. - № 4: Спецвыпуск. - С.66-69.

4. Системно-синергетический подход к изучению старообрядческой библиотеки // Вестник МГУКИ. - 2008. - № 4 (25). - С. 124-127.

5. Старообрядческая библиотека как система // Вестник МГУКИ. - 2009. -№ 2 (28). - С. 203-206.

6. Традиционная старообрядческая библиотека: самоорганизация или модернизация: Монография / науч. ред. Е.О. Матвеева. - М.: МГУКИ, 2010. - 260 с.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование показывает правомерность применения к старообрядческим взаимоотношениям с книгами понятия Старообрядческая Библиотека. Феномен Старообрядческой Библиотеки достаточно хорошо описывается библиотековедческой теорией, использующей системный подход к библиотеке. Элементами системы "Старообрядческая Библиотека" являются Книги, составляющие старообрядческий библиотечный Фонд, старообрядцы-Читатели, МТБ, совпадающая с территорией общины и проявляющаяся в специфических формах тайных хранилищ, и Община, представляющая собой систему читателей и выполняющая функции коллективного владельца и коллективного библиотекаря. Традиционная старообрядческая библиотека не просто присутствует в старообрядческой культуре, а духовно и организационно стоит в центре всего старообрядческого феномена. В силу специфики организации старообрядческих общин вокруг книжно-библиотечной деятельности, когда община читателей равна общине старообрядцев вообще, этот же библиотековедческий системный подход, позволивший выявить Старообрядческую Библиотеку как систему, перспективен при изучении старообрядчества в целом.

Старообрядчество, изучаемое с точки зрения библиотековедения и книговедения, представляет собой явление, уникальное в человеческой истории. Религиозным знанием, причем не в устной, а в письменной книжной форме обладает (со 2-й половины - конца XVII в.) не узкая привилегированная группа посвященных, придворных либо жрецов, а поголовно все члены конфессии, владеющие знанием не одной Священной Книги, Библии, как протестанты, а всей системы книг, накопленных христианством за его двухтысячелетнюю историю, включая бесчисленные собственные сочинения староверов.

К изучению старообрядческих библиотек длительное время не обращались по политическим причинам. До революции - это библиотеки антагонистического общества, а после революции - это религиозные библиотеки, существование которых стремились игнорировать. Контекст противостояния старообрядчества господствующему обществу и его борьбы со староверием также не способствовал преданию самостоятельного, субъектного статуса старообрядческим библиотекам, с которыми выгодно было не считаться. Общей (пропагандистской) парадигмой отношения к старообрядчеству (как традиционному обществу, отказавшемуся от модернизации и не перешедшему в Новое Время, разделившему аналогичные эпитеты, прилагавшиеся с XVII в. просвещенными европейцами к другим традиционным обществам), инерция которой сохраняется до сих пор, являлось заявление об их "дикости и невежестве" (сегодня подобные явления называются информационной войной).

Старообрядческая Библиотека как явление относится к немодернизиро-ванному обществу архаического типа, созревшему для книжности эволюцион-но, самостоятельно, а не просвещенному принудительно извне. Поэтому она находится на стыке устной и письменной культур, нерасчлененного коллективно-общинного и индивидуального (книжников-начетчиков, духовных наставников, попечителей-"спонсоров") сознания и имеет неформальный неинституциональный характер. Такая библиотека может быть определена как этническая, общинная библиотека, самоорганизованная снизу и управляемая коллективно самой старообрядческой общиной.

Старообрядческая Библиотека представляет собой форму общественной организации этноса с полностью сохраненной этнической структурой, основой общественных отношений в которой является устная бездокументационная коммуникация, несмотря на высокоразвитую письменную культуру, поголовную грамотность и книжность. Общественные отношения в целом опосредованы преимущественно (а библиотечные - почти исключительно) "честным словом" и соответствуют стадии вербальной общественной коммуникации (а также "рукобитьем", "пропитьем" и т.п., восходящими ещё к невербальной стадии). Книги и иконы, почитаемые в постоянной паре, выступают в роли еще одних субъектов общественных отношений и тем самым являются культурными, но не социальными документами. Коммуникации, опосредованные письменными документами, в старообрядческом обществе-библиотеке появляются лишь фрагментарно.

Таким образом, старообрядческую библиотеку можно считать одним из явлений культуры, представляющей собой "продвинутый архаизм", для которой характерно сочетание наиболее развитых продвинутых форм с системой архаических черт как результат эволюционного, преемственного развития.

В целом в качестве специфики Старообрядческой Библиотеки можно указать: небольшие размеры общинных фондов, стопроцентное освоение содержания этих фондов староверами, активный, творческий характер читателей, организованных в читательские общины, выраженность воспитательной функции старообрядческой библиотеки и руководства чтением, наличие "профессионального читателя" — начетчика, неотчуждение воспроизводства фонда от библиотеки и читателя от автора книги, неотчуждение библиотекарей от читателей, общинный характер книгопользования, владения и управления библиотекой, доминирование этического, а не информационного аспекта чтения, личностное отношение читателя к книге как к субъекту взаимоотношений, сакральное отношение к книгам и их единство с иконами в сознании староверов, конспиративные условия чтения и всей библиотечной деятельности и др.

Феномен старообрядческой библиотеки проявляется, прежде всего, в отсутствии такого элемента как Библиотекарь. Вместо этого в ней присутствуют читатели, которые самоорганизованы в самоуправляющуюся общину, выступающую одновременно и коллективным Библиотекарем. Из их среды выделяются особо яркие личности профессиональные читатели-начетчики, выступающие в роли духовных руководителей и воспитателей своих общин. МТБ старообрядческих библиотек традиционно имела диаспоральный вид подобно самим общинам, так что в наиболее широком смысле пространством библиотеки является вся территория проживания общины.

Фондом традиционной старообрядческой общиной библиотеки следует считать систему книг, распространенную в данной местности и традиционно включавшую: древлеписьменные и старопечатные богослужебные и четьи книги в оригиналах и самостоятельно изготовленных копиях, певческие книги, сочинения "расколоучителей" и основателей согласий, различные более поздние сборники, исторические, публицистические и полемические сочинения, сборники духовных стихов и фольклорных произведений, научная, учебная и научно-популярная нестарообрядческая литература, издания государственных законов и литература идейных и политических противников. Единство и системность этого фонда осознавались членами общины как его носителями-хранителями.

Комплектование фонда имело источники, сходные с современными (покупка, вклады, книгообмен и т.п.). Старообрядческая специфика - покупка книг на общинные деньги в складчину, как продолжение древних традиций "добрых дел всем миром". Изготовление разными способами необходимых книг самим для себя - неотчуждение книгопроизводства от книгохранения.

Составление библиографических описаний и каталогов для старообрядческих библиотек нехарактерно. В обширнейших археографических коллекциях документы такого рода представлены единичными случайными экземплярами. Наоборот была чрезвычайно развита внутрикнижная и внутритекстовая библиография. Система подробных перекрестных библиографических ссылок разработана, начиная с общехристианских текстов Ветхого и Нового Заветов. Все пометки о библиотечной принадлежности конкретного экземпляра также делались внутри книги и дальнейшими читателями воспринимались как часть ее содержания. Таким образом, можно говорить о воспроизводстве фонда самими читателями.

Несмотря на "рассеянный" характер старообрядческой библиотеки, наблюдается ее функционирование как системного целого. Книги поступают в собрание и выбывают из него, осуществляется активное чтение внутри общин и широкий книгообмен между территориями и старообрядческими конфессиями. Наличествует активная и обширная воспитательная и общественно-политическая работа. Из всех этих фактов складывается картина активно работающей системы, центральным элементом которой являются книжные собрания.

Наиболее специфичным элементом Старообрядческой Библиотеки оказываются Читатели. Община, приобретающая и хранящая книги для себя, выступает в первую очередь коллективным читателем своего фонда. Но та же община является и владельцем, и распорядителем фонда, ведя все дела по его производству, т.е. выступает в роли Библиотекаря или Персонала (в современной библиотековедческой терминологии). У общины нет выделенного обслуживающего персонала, руководящего ее библиотекой независимо от нее, как нет и отделенного от нее и стоящего над ней руководителя или менеджера самой общины, есть только выборные из своей среды по системе народного самоуправления.

С современной точки зрения, Библиотеку, в которой нет персонала, следует считать личной, но это невозможно, потому что она общественная. Если общину посчитать Персоналом, тогда либо будет отсутствовать элемент Читатель, либо придется утверждать, что персонал читает книги и хранит их сам для себя,

- что структурно подобно Библиотеке - Социальному Учреждению, но учреждением наблюдаемая система тоже не является. Наконец, возможен вариант, когда Читателями являются каждый из общинников в отдельности, а Библиотекарем — община как коллективная личность, состоящая из всех своих членов. Такой подход к данной ситуации выводит на проблему соотношении коллективного и индивидуального в архаических сознании, культуре и общественных отношениях. Но и такое утверждение не описывает всей полноты наблюдаемой картины: имеются книги — богослужебные, чтение которых производится общиной в целом, а не отдельным ее представителем. Точно также общинным Библиотекарем в зависимости от ситуации может выступать и один, практически любой член общины.

В старообрядческой библиотечной деятельности выявлены традиции: 1) грамотности, 2) чтения, 3) книгообращения, 4) воспроизводства фонда.

Традиция старообрядческой грамотности имеет в дореволюционной России всеобщий поголовный характер у крестьян и купцов-староверов, включая женщин (но не приводит к их эмансипации), на фоне безграмотного нестарообрядческого народа и определяется принадлежностью к христианству как к религии Книги, к древлеправославию, не признающему книжную справу "никониан" и каких-либо внешних духовных авторитетов над собой (все "Три Рима" духовно пали, высшим авторитетом остался только Бог и личная совесть каждого), к гонимому обезглавленному христианству с вынужденным "всеобщим священством" и идеологической грамотностью рядовых верующих.

Старообрядческое чтение основано на средневековом сознании, которое само основывается на сакральной картине мира и ощущении цикличности времени, в результате чего формой взаимодействия с миром является "жертвова-тельность" (а не потребление). Старообрядческое чтение продолжает эволюционный ряд жертвоприношений, начинавшийся с древнейшего пира и возлияния (1-й невербальный уровень сознания), продолжавшийся старым воспеванием (2-й устно-песенный уровень сознания) и развившийся к настоящему времени до 3-го уровня - чтения. Старообрядцы не переходили к модернизированным ' формам ни сознания, ни поведения, поэтому не потребляют, а жертвуют и в области даров природы, и произведений человеческого искусства, и взаимодействия с информацией. Поэтому старообрядческое чтение имеет циклический характер, отличный от современного экстенсивного и существует в 2-х главных формах - богослужебного (литургического) чтения (соответствующего суточному, недельному, годовому и жизненному циклам богослужения и ритуалов) и учительного (учебного) чтения (цикличность которого проявляется в постоянном обращении читателя к одной и той же книге). Старообрядческий образ жизни всегда мотивирован книжной мудростью, напрямую вытекает из чтения и выводов из него.

В традиционном старообрядческом книгообращении проявляется неотчужденность старообрядческих общественных отношений. Книги живут совместно с людьми на всей территории общины, которая кроме помещений книгохранилищ в узком смысле, должна быть признана в целом МТБ старообрядческой библиотеки. Отсюда следует, что территория старообрядческой библиотеки одновременно является территорией всей старообрядческой жизнедеятельности.

Старообрядческая общественная и библиотечная практика показывает несомненные и многочисленные примеры самоорганизации, которые в наибольшей степени свойственны живой материи. В первую очередь, это воспроизводство: воспроизводятся старообрядческие книги разнообразными и многочисленными способами; воспроизводятся собрания текстов и собрания книг путем как приобретения, так и самоумножения; воспроизводятся сами читатели путем естественного прироста и воспитания их в культуре предков; воспроизводятся самоуправляющиеся общины в результате сохранения особого архаичного коллективного сознания как культурной нормы; на каждом новом месте воспроизводится освоение и освещение своей территории для общины и ее книжного собрания, частота и святость места поддерживаются как регулярными священнодействиями, так и физическими заботами о его благоустройстве; из такой системы культуры ранее воспроизводились начетчики, служившие стержнем для дальнейшего воспроизводства самой культуры.

Старообрядческая библиотечная деятельность обладает огромным педагогическим потенциалом. Старообрядческая модель воспитания, имеющая целью спасение души и истинной веры, ориентировалось на борьбу с этими грехами и обязательно обосновывалось ссылками на старые святые книги, рукописи и логические полемические рассуждения на их основе. При этом ребенок с раннего детства приобщался к "борьбе за веру": слушанию чтения святых книг (на богослужении и в семье), затем к самостоятельному чтению (индивидуальному с благословением на чтение или коллективному, часто в присутствии наставника), наконец к участию в беседах и диспутах "от Писания" и прочей книжной мудрости, в которых главными фигурами выступали начетчики.

Старообрядчество накопило огромный опыт воспитания творческого читателя. Чтение имело творческий, активный характер, в наименьшей степени информационный, потребительский, а главным образом этический, воспитательный. Читатель часто сам становился "писателем", создавал собственные сочинения с использованием многочисленных цитат, использовал различные формы тиражирования понравившихся произведений от переписывания книг до подпольных типографий; делал пометки на полях, вносил свои дополнения и изменения в текст, перекомпоновывал сборники и после всего этого передавал книгу другим читателям и поколениям читателей. Причем новые комментарии воспринимались последующими читателями как часть основного произведения, обогащающими, а не портящими книгу.

В старообрядческой культуре воспитывается отношение к чтению как к общению с Создателем всего Мира, а не только конкретной книги; моленная одежда - она же одежда для чтения; чтение подобно богослужению предпочтительно коллективное, а не индивидуальное как в современных библиотеках.

Выявляются различия в репертуаре чтения каждого из направлений, согласий, толков и даже групп староверов, связанные с их культурно-конфессиональными особенностями.

Творческое чтение староверов выражалось и в существовании широкого слоя книжников-авторитетов - "профессиональных читателейЭто явление описывается оригинальным специфически старообрядческим термином - "начетчики", т.е. богословски и разносторонне начитанные борцы за веру, свободно владеющие прочитанным материалом, использующие его в литературном творчестве, в решении внутренних проблем общины и в (чрезвычайно характерных для старообрядчества) публичных диспутах с духовными оппонентами (как "никонианами" и атеистами, так и со староверами других согласий).

Хотя в старообрядческой бездокументной коммуникации книги (равно как иконы и некоторые другие сакрально-ритуальные предметы) выступают в роли еще одних субъектов общественных отношений и тем самым являются культурными, но не социальными документами, но в беседах "от Писания", прениях о вере, диспутах "от Науки" используемые староверами многочисленные цитаты из разнообразных книг могут выступать в роли социальных документов-средств, посредников общения между людьми, в особенности с нестарообрядцами. Подобно тому как Человек - субъект отношений, но у него есть его часть - речевой аппарат — средство общения, аналогично Книга — в целом субъект отношений, но ее части — цитаты — выступают также средствами, посредниками при общения.

В современной культуре поиску необходимой информации, например цитат из конкретных произведений или на нужную тему, служит справочно-по-исковый аппарат вплоть до быстродействующей электронной техники. В старообрядческих библиотечных отношениях тому служат способности и таланты людей, в особенности начетчиков, знающих необходимые тексты едва ли не наизусть и могущих по памяти или по принесенной с собой книге быстро воспроизвести необходимую цитату. Таким образом, старообрядческая традиция направлена не на "облегчение трудов человеческих" и, следовательно, атрофию многих способностей человека, а, напротив, на развитие природного потенциала и возможностей, заложенных в человеческом организме и личности через их усиленную тренировку. Воспитательный характер носили даже инвентарные библиотечные надписи на книгах ("книга не твоя и не моя, всеопщая, куплена на общие деньги").

Потребление информации, ассоциирующееся главным образом с чтением, а также со слушанием речевого ряда и просматриванием визуального, не характерно для старообрядцев, является составной частью общей культуры потребления и представляет собой узко стадиальное явление. Современное цивилизованное общество, и российское в том числе, действительно находится на этой стадии, и в этом случае термин адекватен.

В многолетней практике "искоренения Раскола" и его библиотечной деятельности сложился апробированный арсенал средств, рассматриваемый диссертантом как комплексная методика борьбы с данным явлением, небезразличная и для настоящего времени.

Это такие методы "кнута" как штрафы и аресты в отношении наиболее активных членов, депортации, закрытие подпольных типографий и скриптори-ев, лишение пространства для общения и чтения (закрытие и запрет всех общественных мест: часовен, храмов, скитов, моленных комнат и т.п.), лишение пространства для самостоятельной хозяйственной деятельности и самообеспечения и воспроизводства традиций посредством воспитания следующих поколений в традиционном образе жизни, конфискация общественного общинного имущества, прежде всего книг и икон.

В качестве методов "пряника" следует назвать: приобщение к господствующей религии (практика единоверия XIX в. и "воинствующего безбожия" XX в.) и культуре (просвещение классической литературой и т.п.), поощрение отдачи детей староверов в общие школы с последующей общероссийской или советской социализацией (наиболее эффективный метод борьбы в советский период), получение ими высшего образования, вступление в молодежную субкультуру и официальные молодежные организации, в КПСС; соблазни "достижениями прогресса" (цивилизованным комфортом, техникой).

В ответ на метод закрытия общинных "святых мест" староверы, пользуясь свойственным архаичному сознанию единством личного и общественного, выдавали их за частную или личную собственность своих активистов: общинную моленную за жилую комнату в доме, общинный библиотечный фонд за принадлежащие тем или иным прихожанам книги, также и иконы и прочее коллективное имущество. В ответ на гонения в целом староверы использовали методы бегства на окраины страны и во все возможные глухие места: шатурские болота, нижегородские заволжские леса, европейский Север, Урал, алтайскую тайгу (как Лыковы) и т.п., изучаемые сегодня специалистами разных наук как заповедники русской народной культуры, сохранившейся там по неизвестным причинам. Также широко использовался метод эмиграции в другие страны, часто в воюющие с Россией (Польша, Крым, Турция и др.).

Основной ответной старообрядческой методикой на политику "соблазнов" был "раскол": диаспоральное, геттоизированное существование на родной (но культурно чуждой, потерявшей благодать) земле при помощи самоорганизации этнического типа и сложной системы запретов, в которых все формы и элементы "просвещения" и "цивилизации" считались грехами. В разных согласиях, толках и группах, в зависимости от степени радикальности, существовал различный по строгости и полноте, но общий по духу, список таких грехов, вплоть до питья чая и хождения по мощеной улице.

При изучении форм и методов ликвидации старообрядческих общин и библиотек в разные исторические периоды выявлена разная степень эффективности применявшихся методик, используемых и в настоящее время для принудительной модернизации традиционных обществ. Изучение судьбы старообрядческого библиотечного феномена имеет обоюдостороннее значение — как для модернизаторов, так и для защитников традиционной культуры.

На сегодняшний день в большинстве случаев наблюдается взаимосвязанное угасание старообрядческих начетничества, библиотечных отношений, культуры и всего старообрядчества в целом. Это угасание является результатом длительного периода модернизации старообрядчества, начавшейся примерно с середины XIX в. и прошедшей ряд этапов. Несмотря на это, до сих пор местами сохраняются живые общины, хранящие старые эволюционные традиции и воспроизводящие систему "Старообрядческая Библиотека" эволюционного типа.

Основные современные тенденции в старообрядчестве - модернизацион-ные (секуляризации, т.е переход от средневекового к сознанию нового времени, и деэтнизации, т.е. утрата внутриобщинных связей и структуры и самих общин). Начавшиеся со 2-й половины XIX в., первые сто лет они охватывали лишь небольшую часть староверов — наиболее богатых и получивших светское образование, что проявилось в переходе старообрядческих книжных собраний, оформленных как частные библиотеки, из старообрядческой среды в государственное хранение (дарения, конфискации). Со 2-й половины XX в. процессы модернизации охватывают основную массу старообрядчества, в результате чего основные фонды старообрядческой библиотеки переходят в государственное хранение в ходе археографических экспедиций. В результате этого в большинстве традиционных старообрядческих регионов, особенно России, старообрядчество как народ-библиотека исчезает или остается в угасающем состоянии. На сегодняшний день модернизационная тенденция выглядит побеждающей, однако на ее фоне все еще сохраняется слабая тенденция воспроизводства традиций и старообрядчества. Новейшей тенденцией (последних 3—5 лет) является возвращение на родину их предков групп староверов из дальнего зарубежья (в общем потоке современных массовых миграций).

Существенным отрицательным фактором в истории Старообрядческой Библиотеки стала активизация археографической деятельности в послевоенный период. В результате огромные собрания старообрядческих книг ныне сконцентрированы в государственных хранилищах, где не могут жить естественной для них - и непонятной для "секуляризированных" граждан — живой жизнью.

Из утверждения статуса Старообрядческой Библиотеки следует необходимость сохранения этого уникального феномена, его защиты от реквизиций по непонятным основаниям, размывания и обычного расхищения. Для этого может быть поставлен вопрос об определении юридического статуса старообрядческих общинных библиотек и именно в традиционных для них формах, восстановлении и закреплении традиционной общинной собственности на книги, реституционных мерах в отношении старообрядческих книг и подобных иму-ществ. По меньшей мере, стоит положительно решить вопрос о доступе потомков староверов к коллекциям старообрядческих книг, изъятых археографическими экспедициями у их предков в период гонений, облегчить старообрядцам в целом доступ к старообрядческим книгам, находящимся в государственном хранении. Для этого необходима правильная атрибуция таких книг в библиотеках как именно старообрядческих.

Имея в виду уникальность феномена старообрядческой библиотеки в мировом масштабе - народной этнически-самоорганизовавшейся библиотеки, сочетающей в себе религиозность, народное самоуправление и книжно-письменный уровень культуры, — а также все возрастающий в мире интерес к феноменам традиционных этнических культур, — целесообразно принять меры по его сохранению в максимально живом (не музейном) и традиционном виде.

1. Абрамов К.И. История библиотечного дела в России: Учеб.-метод. пособ. М.:

2. Издательство Либерея, 2000. — 176 с. Аввакум Петров. Послания и челобитные / Вступ. ст. А.Ф. Замалеева. СПб.:

3. СпбГУ, 1995.- 168 с. Агеева Е.А. К проблеме гуслицкого миропонимания // Гуслица старая и новая.- М.: Археодокс1я, 2004. С.63-68.

4. Курск: КГТУ, 2005. 196 с. Аргудяева Ю.В. Старообрядцы на Дальнем Востоке России. - М., 2000. - 365 с. Атеистический словарь / Под общ. ред. М.П. Новикова. - 2-изд., испр. и доп. -М.: Политиздат, 1986. - 512 с.

5. Берестецкая T.B. В.Г. Дружинин, Ф.А. Каликин, С. Гаврилов — коллекционеры старообрядческих памятников // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.): Сб. науч. тр. / Под ред. Е.М. Юхименко. — М.: Языки русской культуры, 1999. — С.439-450.

6. Беспалов В.М. Психология чтения: Учеб. пособ. -М.: МГУКИ, 2007. 198 е.: ил.

7. Беспалов В.М. Психология чтения: Учеб. пособ. -М.: МГУКИ, 2010. 198 е.: ил.

8. Библиотечные фонды: Учебник / Под ред. Ю.Н. Столярова и Е.П. Арефьевой. — М.: Книга, 1979.-296 с.

9. Благовестъ: журнал Молодежного отдела Костромской и ярославской епархии РПСЦ Кострома, 2008. - Вып. 15 (май-июнь). - 20 с.

10. Болонев Ф.Ф. Семейские. — Улан-Удэ, 1992. 224 с.

11. Болонев Ф.Ф. Старообрядцы Алтая и Забайкалья: опыт сравнительной характеристики. Барнаул: БЮИ, 2001. - 51 с.

12. Болонев Ф.Ф. Старообрядцы Забайкалья в XVIII-XX вв. 2-е изд., передел, и доп.. - М.: ИПЦ "ДИК", 2004. - 352 с.

13. Боченков В.В. Годы и приходы. Очерки по истории калужского старообрядчества. -М.: Палея-Мишин, 2001. 160 с.

14. Боченков В.В. Подпольная старообрядческая типография Шувалова в Боровске // Боровск: страницы истории: Историко-краеведческий сборник. — 1999. -№1. С.12-14.

15. Боченков В.В. Подпольные старообрядческие типографии в Калужской губернии // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф., 20-21 нояб. 2000, г. Москва. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. С.123-130.

16. Боярский Д.Е., Михайлов С.С. Старообрядческие храмы и общества восточной части Воскресенского района. — Владимир: Транзит-ИКС, 2007. — 182 с.

17. Бубнов Н.Ю. Памятники старообрядческой письменности: Сочинения Геронтия Соловецкого. История о патриархе Никоне. СПб.: Рус. симфония, 2006. - 320 с.

18. Бубнов Н.Ю. Писания русских старообрядцев (К проблеме создания репертуарного справочника-указателя старообрядческих сочинений) // Историография общественной мысли дореволюционного Урала. — Свердловск: Изд-воУрГУ, 1988. -С.113-119.

19. Бубнов Н.Ю. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в. -СПб.: ИО БАН, 1995. 436 с.

20. Бураева C.B. Изучение старообрядческой книжности Забайкалья: Методические рекомендации. Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2002. - 93 с.

21. Бучилина Е.А. Беспоповские старообрядческие общины в Нижегородской области (к вопросу о современном состоянии) // Мир старообрядчества. Вып.5: История и современность. М.: МГУ, 1999. - С.262-278.

22. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Репринт 5-го изд. - СПб.: Изд. автора, 1899; М.: б.и., 1991 / Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина. — 1370 стлб.

23. Вестник митрополии (РПСЦ). 2008. - №1. - 24 с.

24. Власова В.В. Культовые памятники и формирование локальной специфики старообрядческой традиции у коми // Старообрядчество: история, культура,современность: Вып. 12. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. С.43-47.

25. Власова И.В. О терминах для обозначения этнических категорий // Этнографическое обозрение. 2009. - №4 (июль-август). - С. 118-129.

26. Вознесенский A.B. Древнерусская книжность и типографская деятельность старообрядцев в конце XVIII начале XIX века // Вестник СПбУ. Серия 2. Вып. 1. - СПб., 1992. - С.85-88.

27. Вознесенский A.B. Издания тайных старообрядческих типографий конца XVIII первых двух десятилетий XIX вв. в фондах ГПБ // Коллекции. Книги. Автографы: Сб. науч. тр. Вып. 1.-JL, 1989. - С.16-31.

28. Вознесенский A.B. Старообрядческие издания XVIII начала XIX века: Введение в изучение. - СПб.: СПбГУ, 1996. - 160 с.

29. Вознесенский A.B., Мангилев П.И., Починская И.В. Книгоиздательская деятельность старообрядцев (1701—1918): Материалы к словарю. Екатеринбург, 1996.-82 с.

30. Волков В.В. Каталог Рогожского книгохранилища // Рогожские Вести. 2006. -№ 10. - С.2-3.

31. Волкова Т.Ф. Эсхатологические сочинения в круге чтения печорских крестьян // Мир старообрядчества. Вып.5: История и современность. М.: МГУ, 1999. - С.279-288.

32. Волкова Т.Ф. Записи на усть-цилемских рукописных и старопечатных книгах как источник по истории духовной культуры Нижней Печоры // Духовная культура: проблемы и тенденции развития: Всерос. науч. конф.: В 2 ч. -4.2. Сыктывкар: СыктГУ, 1994. - С.5-8.

33. Волкова Т.Ф. Легенды и сказания о табаке в круге чтения устьцилёмов // Мат-лы науч. трудов филолог, ф-та. Сыктывкар: СыктГУ, 1996. - С.28-38.

34. Волкова Т.Ф. Печорские крестьяне — читатели старинной книжности (по материалам записей на рукописных и старопечатных книгах) // Уральский сборник: История. Культура. Религия. Вып.2. Екатеринбург: УралГУ, 1998. - С.42-51.

35. Волкова Т.Ф. Поучения против лени в круге чтения старообрядцев Нижней Печоры // Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 10. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2004. — С.55-79.

36. Встреча в христианском клубе: «Что мы читаем» // Покровский Вестник: Церков-но-общественная газета Ржевской Покровской старообрядческой общины. -Ржев, 2009. Вып. 16 (19 апр.). - С.7-8, 10-14.

37. Встреча митрополита Московского и всея Руси Корнилия с министром культуры России A.C. Соколовым // Старообрядецъ: Информационно-научное издание. 2007 - №38 (февраль). - С.4.

38. Вязовский И. Четыре измерения и единая душа: разговор с В.Б. Слезиным // Собор православной интеллигенции: сайт. Слёзин B.B.htm. [СПб]. URL: http://www.sobor-spb.ru/members/slezin/izmerenie dushainterview.htm (дата обращения: 20.02.2006).

39. Горбацкий A.A. Старообрядчество на белорусских землях. Брест: Брест.ГУ им. A.C. Пушкина, 2004. - 237 с.

40. Гордиенко Н.С. Новые православные святые. — Киев : Украша, 1991. 334 с.

41. Горшков В.Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. — М.: ВИНИТИ, 1995.-470 с.

42. Горячев В.А. Древний Городец "Малый Китеж". - М.: Былина, 1993. - 144 с.

43. Грицевская И.М. История и современность сейминского старообрядчества // Мир старообрядчества. Вып.5: История и современность. — М.: МГУ, 1999. — С.253-261.

44. Гуслица старая и новая: Мат-лы межрегион, науч.-практ. конф. (Куровское, 2930 окт. 2003 г.) / Под ред. С.С. Михайлова. М.: Археодокс1я, 2004. - 184 с.

45. Гуслицкие чтения: Мат-лы Первых Гуслицких историко-краеведческих чтений., г. Куровское, 11 нояб. 2006 / Ред.-сост. Безгодов A.A., Булыгин В.Е., Михайлов С.С. Куровское; М.: Археодокс1я: Карпов Е.В., 2007. - 128 с.

46. Гуслицы: Историко-краеведческий альманах. Вып. 3. Владимир: Транзит-ИКС, 2006. - 132 с.

47. Гуслицы: Историко-краеведческий альманах. Вып. 8. — Ильинский Погост: Школа села Ильинский Погост, 2010. — 252 с.

48. Дадыкин A.B. Фотоархив Верхокамья: состав, структура, особенности описания // Мир старообрядчества. Вып. 6: Традиционная культура Пермской земли. -Ярославль: Ремдер, 2005. С.102-112.

49. Даль В.И. Толковый словарь живаго великорускаго языка: В 4 т. Репринт 2-го изд., испр. и значит, умноженного 1880-1882 гг. — М.: Худ. лит., 1935.

50. Данилко Е.С. Старообрядчество на Южном Урале: Очерки истории и традиционной культуры. — Уфа: Гилем, 2002. 219 с.

51. Дементьева Л.С. Старообрядческие монастыри на Алтае // Старообрядчество: история и культура: Сб. ст. Вып.2. Барнаул: БГПУ, 2002. - С.25-38.

52. Доброноженко Г.Ф. Методология анализа социальной группы «кулаки» в отечественной историографии // Российская история. 2009. - №5 (сентябрь-октябрь). - С.86-94.

53. Документы и материалы о положении в Рижской Гребенщиковской Старообрядческой общине. Рига, 1995. — 62 с.

54. Долматов В., Смирных А. Сибирские робинзоны // Церковь: старообрядческий церковно-общественный журнал. Вып. 3. — М., 2000. С.67—73.

55. Дулькейт Т.Г. Лыковы (документальная повесть). — Бийск: Формат, 2005. — 111 с.

56. Духовная литература староверов востока России XVIII-XX вв. / Под ред. H.H. Покровского. Новосибирск: Сибирский Хронограф, 1999. - 800 с.

57. Духовные стихи. -Верещагино Пермской обл.: Печатник, 2001. — 104 с.

58. Духовные стихи: Сборник: Стиховник / Ржевская Покровская старообрядческая община; Под ред. о. Евгения Чунина; Подгот. текстов и сост. В.В.Волков. — Ржев: Маргаритъ, 2003. 64 с.

59. Ершова О.П. Старообрядчество и власть. М.: Уникум-центр, 1999. - 204 с.

60. Жизнь, отданная староверию: материалы из архивов И.И. Никитина / Сост. Арсений Никитин. Укмерге: б.и., [2005]. - 128 с.

61. Жилко, о. Алексий. К 10-летию старообрядческого издательства "Третий Рим" // Старообрядчество: история, культура, современность: Материалы VII Межд. науч. конф.: В 2 т. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2005. — Т. 1. С.340-342.

62. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. -СПб.: Издательская Группа «Азбука-классика», 2010. — 384 с.

63. Жуков Д. Владимир Иванович: Повесть // Роман-газета. 1981. - №14 (924). -65 с.

64. Жукоцкий В.Д., Жукоцкая З.Р. От секуляризации фундаментализма к фунда-ментализации секуляризма // Ломоносовские чтения 2006: Россия в XXI в. и глобальные проблемы современности: Сб. докл. науч. конф. М.: ТЕИС, 2006. - С.554-556.

65. Журавлев С.А. Иван Никифорович Заволоко — старожил, культуролог, собеседник II Международные Заволокинские чтения. Сб. 1. — Рига: ELPA 2, 2006. С.154-170.

66. Зарубина H.H. Развитие рынка и некоторые особенности социального конструирования времени в российской культуре // Общественные науки и современность. 2009. -№1. - С.127-134.

67. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество: В 2 т. М.: Ин-т ДИ-ДИК, 2006.

68. Зимова З.Н. Из истории старообрядческой общины в городе Екабпилсе (Якоб-штадте) // Русские в Латвии. Вып.З: Из истории и культуры староверия. i 2-е изд. - Рига: Веди, 2003. - С.57-75.

69. Зорина З.А., Полетаева И.И., Резникова Ж.И. Основы этологии и генетики поведения: Учебник. — 2-е изд. М.: Высшая школа, 2002. - 383 с.

70. Иванова Г.А., Чудинова В.П. Библиотечная работа с детьми за рубежом: Учеб. пособ. М.: МГУКИ, 1999. - 267 с.

71. Изюмов А.И. К вопросу об областной идеологии казаков-старообрядцев р. Урала // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. С.58-61.

72. Исаева В.В. Синергетика для биологов: Вводный курс: Учеб. пособие. — М.: Наука, 2005.-158 с.

73. История России: народ и власть / Сост. Ю.А. Сандулов. — СПб.: Лань, 1997. -448 с.

74. История, культура и язык старообрядцев Забайкалья: Тезисы региональной науч.-практ. конф., 19-20 окт. 2000 г. Улан-Удэ: БГУ, 2000. - 186 с.

75. Иейтс, Ф. Розенкрейцерское Просвещение / Пер. с англ. А. Кавтаскина; под ред. Т. Баскаковой. М.: Алетейа: Энигма, 1999. - 496 е.: ил.

76. Карманова H.A. Печорский крестьянин-старообрядец И.С. Мяндин — переписчик и редактор новелл "Великого Зерцала" // Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 11. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2006. С.90-110.

77. Карташов Н.С. Управление. Менеджмент. Маркетинг (О спорных вопросах науки управления библиотечным делом) // Библиотековедение: исследования, история и современность. -М.: МГУК, 1995. С. 131-151.

78. Керов В. "Время купли наступает.": Роль коррупции в сохранении и возрождении старой веры в России XVIII первой половине XIX веков // Старообря-децъ: Информационно-научное издание. — 2005. — №33 (июнь). — С.20-22.

79. Керов В.В. «Се человек и его дело.»: Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в России. М.: ЭКОН-ИНФОРМ, 2004.-658 с.

80. Керов В.В. Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в России в конце XVII XIX вв.: автореф. дис. . док. ист. наук: 07.00.02 / Керов Валерий Всеволодович; РУДН. - М., 2004. - 40 с.

81. Керов В.В. Новый строй личности и новый тип религиозности в старообрядчестве // Липоване: История и культура русских-старообрядцев: Периодич. науч. сб. Вып.И. Одесса: ОНУ, 2005. - С.3-8.

82. Керов В.В. Превращение Москвы в центр "старой веры" // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы IV науч.-практ. конф. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1998. — С. 82-85.

83. Керов В.В. Старообрядчество как конфессия раннесовременного типа и проблема "обрядоверия" // Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 12. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. - С.4-10.

84. Кириллические издания старообрядческих типографий конца XVIII начала XIX века: Каталог / сост. A.B. Вознесенский. — Л.: ЛГУ, 1991. - 159 с.

85. Кирсанов А.Н. Общественный прогресс в свете новых научных открытий // Актуальные проблемы современной социологии и политологии / под. общ. ред. Л.Н. Панковой. М.: КДУ, 2006. - С. 141 -160.

86. Кирсанов А.Н. Прогрессивное и эволюционное в религиозном развитии индоевропейцев // Университетские чтения: Сб. ст.: Вып. 11. — М.: МАКС-Пресс, 2006.-С. 53-55.

87. Кирсанов А.Н. Реформы или реформация? Новый обряд в европейском геополитическом контексте // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VIII межд. науч. конф.: В 2 т. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. - Т.2. - С.90-97.

88. Кирсанов А.Н., Кирсанова С.А. Сколько лет Хохломе? Типология и история Хохломской росписи. М.: МСХА, 1998. - 56 с.

89. Кирсанов А.Н., Кирсанова С.А. Феномен народной библиотеки (на примере старообрядческой книжности московского региона) // Москва и Подмосковье: праздники и будни: Всерос. науч. конф.: Сб. науч. ст. — М.: МГОУ, 2005. С.331-348.

90. Кирсанова С.А. Детское чтение как непотребление информации // Библиотечное дело 2008: библиотеки и профессиональное образование в информационном обществе: Сб. ст. по мат-лам тринадцатой межд. науч. конф.: Ч.П. - М.: МГУКИ, 2008. - С.87-90.

91. Кирсанова С.А. Новые данные для руководства чтением детей (культурологическая и педагогическая интерпретация открытий В.Б. Слёзина) // Гуманитарные и социально-экономические науки: Сб. науч. ст. — М.: Экслибрис-Пресс, 2006. С.53-64.

92. Кирсанова С.А. Особенности старообрядческого чтения // Научные труды межд. науч.-практ. конф. ученых МАДЩГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 17-18 янв. 2008 г. Т. 4: Педагогика и методика. М.-Луганск: Изд-во МАДИ(ГТУ), РГАУ-МСХА, ЛНАУ, 2008. - С.49-55.

93. Кирсанова С.А. Реформы или реформация? Личности двух венценосных реформаторов XVII в. // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VIII Межд. науч. конф.: В 2 т. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. - Т.2. — С.98-103.

94. Кирсанова С.А. Роль полевой археографии в судьбе старообрядческих библиотек // Гуманитарные и социально-экономические науки в новом тысячелетии: Сб. науч. тр. -М.: Экслибрис-Пресс, 2007. С.72-83.

95. Кирсанова С.А. Системно-синергетический подход к изучению старообрядческой библиотеки // Вестник МГУКИ. 2008. - № 4 (25), июль-август. -С.124-127.

96. Кирсанова С.А. Системный и синергетический подходы к исследованию явлений общественной жизни (на примере библиотечных наук) // Актуальные проблемы гуманитарных и социально-экономических дисциплин: Сб. науч. ст. -М.: Экслибрис-Пресс, 2007. С.87-111.

97. Кирсанова С.А. Формы и особенности старообрядческих библиотек // Вестник МГУКИ. -2007. №6 (20), ноябрь-декабрь. - С.245-248.

98. Клочкова Е.С. Пути самоопределения нижегородской спасовщины конца XIX -начала XX в.: самокресты // Мир старообрядчества. Вып. 5: История и современность. М.: МГУ, 1999. - С.217-242.

99. Ключевский В.О. Курс русской истории: В 3 т. — М., 1991.

100. Клюшкина И.В. Обзор научных публикаций по итогам комплексных археографических исследований Верхокамья (1972-2002) // Мир старообрядчества. Вып. 6: Традиционная культура Пермской земли. — Ярославль: Ремдер, 2005. С.64-81.

101. Кляузов К. Поговори со мною, папа. // Общий Дом: Информационно-просветительский журнал (РПСЦ). 2007. - Вып.5(15). - С.13-17.

102. Кожурин К. Женщина в старообрядчестве // Мечъ Духовный: газета Староверческого поморского. общества им. И.Н. Заволоко. — Рига, 2006. №21-22 (июль-дек.). - С. 11.

103. Кожурин К., Кожурина Т. Торжество православия в Петербурге // Старообрядческие Вести. -2004 (7513 ст. ст.). -№13-14 (17-18), нояб.-дек. С.21-23.

104. Козлов В.Ф. Московское старообрядчество в первой трети XX в. (храмы, молельни, общественные организации и учреждения) // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.): Сб. науч. трудов / Под ред. Е.М. Юхименко. М.: Языки русской культуры, 1999. - С. 190-243.

105. Комарова O.A. Старообрядческая периодическая печать 1905-1917 гг. // Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 6. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1998. — С.10-16.

106. Кому повем печаль мою: Духовные стихи Верхокамья. Иследования и публикации / Под ред. И.В. Поздеевой. М.: Данилов ставропигиальный мужской монастырь, 2007. - 332 с.

107. Костров A.B. Старообрядчество и старообрядческая историческая мысль во второй половине XIX начале XX вв. - Иркутск: Оттиск, 2006. - 160 с.

108. Коццолино М. Невербальная коммуникация. Теории, функции, язык и знак: Пер. с итал. Харьков: Гуманитарный Центр, 2009. - 248 с.

109. Кудрин И.Г. Жизнеописание священника и отца семейства (Памятка в назидание потомству). Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова.: Лествица, 2006. - 288 с.

110. Куприянова И.В. Старообрядцы предгорий Алтая в переписке миссионеров РПЦ (начало XX века) // Старообрядчество: история и культура: Сб. науч. трудов. Вып. 2 / Под ред. Л.С. Дементьевой. Барнаул: БГПУ, 2002. - С.80-92.

111. Кутузов Б.П. Церковная "реформа" XVII века как идеологическая диверсия и национальная катастрофа. М.: ИПА "ТРИ-Л", 2003. - 574 с.

112. Кутырев В.А. Философский образ нашего времени (безжизненные миры постчеловечества). — Смоленск: СмолГУ, 2006. 301 с.

113. Лабынцев Ю.А., Шавинская Л.Л. Старообрядческий Лаврентьевский монастырь и его библиотека // Старообрядчество: история, культура, современность: В 2 т. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. — Т.2. - С.143-146.

114. Липоване: История и культура русских-старообрядцев: Периодич. науч. сб. Вып.И. Одесса: ОНУ, 2005. - 200 с.

115. Липоване: История и культура русских-старообрядцев: Периодич. науч. сб. Вып.У. Одесса: ОНУ, 2008. - 256 с.

116. Липоване: История и культура русских-старообрядцев: Периодич. науч. сб. Bbin.VI. Одесса: ОНУ, 2009. - 288 с.

117. Литвина Н.В. Возможности отражения традиционной культуры старообрядцев в музеях Верхокамья // Мир старообрядчества. Вып. 5: История и современность. М.: МГУ, 1999. - С. 198-216.

118. Лункин Р. Беглопоповский бунт // Старообрядческие Вести. — 2004 (7513 ст. ст.). -№13-14 (17-18) (ноябрь-декабрь). С.17-21.

119. Любартович В.А. Новые данные к биографии владелицы "Пустозерского сборника" серпуховской купчихи A.B. Мараевой // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.): Сб. науч. трудов / Под ред. Е.М. Юхименко. М.: Языки русской культуры, 1999. - С.428-438.

120. Макаров В.Е. История Рогожского кладбища: Очерк истории Рогожского кладбища в Москве. М.: "Церковь", 1995. - 58 с.

121. Малышев В.И. Усть-Цилемские рукописные сборники XVI-XX вв. — Сыктывкар, 1960.-216 с.

122. Мальцев А.И. Краткая формула исповедания веры у староверов-странников // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. — С.62-69.

123. Мальцев А.И. Староверы-странники в XVIII — первой половине XIX в. — Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996. 268 с.

124. Мальцев А.И. Странники-безденежники в первой половине XIX в. // Христианство и церковь в России феодального периода (материалы). — Новосибирск: Наука, СО, 1989. С.330-351.

125. Мариничева (Оленева) Г.А. История Рогожского посёлка — центра старообрядчества (Воспоминания) / Сост. Оленев Б.А., Оленев A.JI. — М.: б.и., 2004. 108 с.

126. Маркелов Г.В. Старообрядцы: три портрета // Русские в Латвии. Вып. 3. Из истории и культуры староверия. — 2-е изд. — Рига: Веди, 2003. — С.225-234.

127. Мацнев, о. Сергий. Выступление // Старообрядчество Украины и России: прошлое и современность: Мат-лы II Всеукраин. науч.-практ. конф., 1-3 окт. 2004 г., г. Киев. Киев: КТИ-Принт, 2004. - С.130-131.

128. Машковцев A.A. Старообрядцы-странники Сарапульского уезда Вятской губернии в конце XIX — начале XX вв. // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. — С. 131-141.

129. Международные Заволокинские чтения. Сб. 1. Рига: ELPA 2, 2006. - 288 с.

130. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. T.I. Краткая история древлеправослав-ной (старообрядческой) Церкви. — Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 1999. — 572 е., ил.

131. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. Т.П. О безбожнических и христианских догматах, таинствах и обрядах. — Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 2000. 384 с.

132. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. T.III. Отвергает ли наука веру в Бога? — Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 2001.-464 с.

133. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. T.IV. В защиту старообрядческой иерархии. Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лестви- '' ца, 2002.-384 с.

134. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. T.V. Конец сомнениям в законности старообрядческой иерархии. — Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 2003. — 388 с.

135. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. Т.VI. Спутник религиозника-христианина. Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 2005.-398 с.

136. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. Т.VII. История Русской Церкви (со времен царствования Алексея Михайловича до разгрома Соловецкого монастыря). Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 2006.-384 с.

137. Мельников Ф.Е. Собрание сочинений. Т.VIII. Что такое старообрядчество (Статьи). Барнаул: Фонд поддержки строительства храма Покрова. : Лествица, 2007.-404 с.

138. Мысль, 1994.-398 с. Мир старообрядчества. Вып. 1: Личность. Книга. Традиция. — М.-СПб.: Хронограф, 1992.-139 с.

139. Мир старообрядчества. Вып. 2: Москва старообрядческая. М.: Рос. унив. изд-во,1995.-221 с.

140. Мир старообрядчества. Вып. 3: Книга. Традиция. Культура. — М.: Бородулино,1996.-248 с.

141. Михайлов С.С. Старообрядческие моленные в гуслицком Заходе // Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 11.— М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2006. С.71-81.

142. Наградов И.С. Старообрядческий мир Костромской губернии (вторая половина XIX начало XX в.). - Кострома: Костром. ГУ, 2003. - 56 с.

143. Назаров A.A. Экономика и религия Российской империи. Конфессиональная политика в системе экономических реформ (по материалам законодательства XVIII-XIX вв.). М.: Парадиз, 2006. - 288 с.

144. Научные публикации по итогам комплексных археографических исследований Верхокамья (1972-2002) / Сост. И.В. Клюшкина // Мир старообрядчества. Вып. 6: Традиционная культура Пермской земли. Ярославль: Ремдер, 2005.-С.ЗЗ 1-341.

145. Никитина С.Е. Исследование устной культуры старообрядчества: итоги и перспективы // Мир старообрядчества. Вып.4: Живые традиции. М.: РОССПЭН, 1998. - С.30-36.

146. Ованян А. "Гуслицкое письмо" и образование в Гуслицком крае // Гуслица старая и новая: Мат-лы межрегион, науч.-практ. конф. (Куровское, 29-30 окт. 2003 г.)/Под ред. С.С. Михайлова. -М.: Археодокмя, 2004. С. 132-136.

147. Осипов В.И., Осипова A.B. Из истории Боровской старообрядческой общины во второй половине XX в. // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. - С.235-246.

148. Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий / Отв. ред. И.В. Починская. Екатеринбург: Урал. ГУ, 2000. - 181 с.

149. Памятник градоначальнику // Таганские вести. 2008. - №15 (33), 25 апреля. - С.5.

150. Панарин A.C. Философия политики: Учеб. пособ. — М.: Наука, 1994. — 367 с.

151. Панкратов A.B. От востока направо: История, культура, современные вопросы старообрядчества. — М.: ЦНИЭИуголь, 2000. — 228 с.

152. Перекрестов Р.И. Семья клинцовских просветителей // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы IV науч.-практ. конф. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1998. — С.229-231.

153. Петров А.Ю. Некоторые данные по статистике старообрядческих храмов и моленных в Москве // Мир старообрядчества. Вып.2: Москва старообрядческая. -М.: Рос. унив. изд-во, 1995. С.213-221.

154. По древлему благочестию.": Старообрядческие издания в фондах Государственной публичной исторической библиотеки (XVII — XXI вв.) / Сост. A.B. Знатнов. М.: ГПИБ, 2001.

155. Подтуркина Е.А. Гуслицкие старообрядческие книги. Особенности художественного оформления // Гуслицы: Историко-краеведческий альманах. Вып. 8. Ильинский Погост: Школа села Ильинский Погост, 2010. - С.128-138.

156. Поздеева И.В. Комплексные исследования современной традиционной культуры русского старообрядчества. Результаты и перспективы // Мир старообрядчества. Вып.4. Живые традиции. М.: РОССПЭН, 1998. - С. 12-20.

157. Поздеева И.В. Ради богатства отечественной Клио. // Мир старообрядчества. Вып. 6: Традиционная культура Пермской земли. Ярославль: Ремдер, 2005.-С.З-16.

158. Поздеева И.В. Русское старообрядчество и Москва в начале XX века // Мир старообрядчества. Вып.2: Москва старообрядческая. — М.: Рос. унив. изд-во, 1995.-С.6-40.

159. Поздеева И.В. Чудо российской истории. Древняя книга как факт и фактор русской традиционной культуры // Университетская книга. — 1997. — №5. — С.35-42.

160. Поздеева И.В., Ерофеева В.И., Шитова Г.М. Кириллические издания. XVI век — 1641 год. Находки археографических экспедиций 1971-1993 годов, поступившие в Научную библиотеку Московского университета. М.: мгУ; 2000.-418 с.

161. Покровский H.H., Зольникова Н.Д. Староверы-часовенные на востоке России в XVIII-XX вв.: Проблемы творчества и общественного сознания. М.: Памятники исторической мысли, 2002. — 472 с.

162. Полтавская Е.И. О системно-синергийном взгляде на Библиотеку // НТИ. Сер. 1. Орг. и методика информ. работы. — 2006. № 11. — С. 10-18.

163. Полтавская Е.И. Управленческое ядро системы Библиотека // Интернет-журнал МГУКИ "Культура@общество", секция "Социально-культурная деятельность". 11.09.2006. URL: www.e-culture.ru/Articles/2006/Poltayskaya.pdf (дата обращения: 11.10.2009).

164. Полтавская Е.И. Учреждение и социальный институт: признаки и различия // Мир библиографии. 2007. - № 5 ; Сайт Е.И. Полтавской. Опубликованные работы. URL: http://library-21 .narod.ru/aiticles/institution.html (дата обращения: 11.10.2009).

165. Поморские ответы. М.: Третий Рим, 2004. - 382 с.

166. Починская И.В. Библиотека купца К.В. Колычева (по материалам описи 1822 г.) // Книжные собрания российской провинции: проблемы реконструкции. -Екатеринбург: Банк культур, инф-ции : Обл. науч. б-ка, 1994. — С.158-175.

167. Починская И.В. Книгопечатание старообрядцев-федосеевцев во второй половине XIX начале XX вв. (до 1906 г.) // Уральский сборник: История. Культура. Религия. - Екатеринбург: Урал. ГУ, 1997. - С.146-153.

168. Починская И.В. Старообрядческое книгопечатание XVIII первой четверти XIX вв. - Екатеринбург: УрО РАН, 1994. - 184 с.

169. Ровинская И.Л. "Описание соборного заведения книг и икон и прочих приносных и пожертвованных вещей": публикация памятника // Мир старообрядчества. Вып. 5: История и современность. -М.: МГУ, 1999. С.377-394.

170. Рудаков С. Древлеправославие в Пермском крае // Старообрядецъ: Информационно-научное издание. 2007 г. - №38 (февраль). - С.9.

171. Рудаков С. Непобежденный: памяти спасовского начетчика A.A. Коновалова // Старообрядецъ: Информационно-научное издание. 2007 г. - №38 (февраль). — С. 14.

172. Русские в Латвии. Вып. 3: Из истории и культуры староверия / Под ред. И.И. Иванова, Б.Ф. Инфантьева. 2-е изд. - Рига: Веди, 2003. - 416 с.

173. Русский Север: Этническая история и народная культура. XII—XX века / Отв. ред. д.и.н. И.В. Власова. М.: Наука, 2001. - 848 с.

174. Рыбаков A.C. Духовная библиотека при Московской старообрядческой общине Рогожского кладбища. — М.: Тип. П.П. Рябушинского, 1911. — 24 с.

175. Рябушинский В.П. Старообрядчество и русское религиозное чувство. М.Иерусалим: Мосты, 1994. — 239 с.

176. Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций: Учеб. пособие. — 2-е изд., испр. и доп. Брянск: Курсив, 1996. - 526 с.

177. Семибратов В.К. Л.А. Гребнев просветитель, типограф, книжник // Мир старообрядчества. Вып.6: Традиционная культура Пермской земли. - Ярославль: Ремдер, 2005. — С.353-365.

178. Семибратов В.К. Староверы-федосеевцы Вятского края. М.: Археодокс1я, 2006.-206 с.

179. Сенатов В. Философия истории старообрядчества. М.: Отпечат. в старооб-рядч. тип. с. Бородулино., 1995. — 86 с. — (Библиотека журнала "Церковь").

180. Сибирский старообрядец: Епархиальный (Новосибирской и Всея Сибири) церков-но-общественный журнал РПСЦ. 2006. - № 23(44), 20 марта. - 12 с.

181. Слёзин В.Б. Влияние музыки и живописи на функциональное состояние мозга человека // PCliii Собор православной интеллигенции: сайт. Слезин В.Б. URL: http://www.rspp.su/sobor/slezin/vliyanie muzzivop.htm (дата обращения: 26.03.2010).

182. Слёзин В .Б. Геноцид белой расы. М.: ACT; СПб.: Астрель-СПб, 2009. - 285 с.

183. Слёзин В.Б. Культура и функциональная зрелость мозга // Сайт лаборатории нейропсихофизиологии ГУ СПб НИПНИ им. В.М.Бехтерева. Статьи Валерия Борисовича Слёзина. Телевидение. СПб. URL: http://eegspb.narod.ru/TV .htm (дата обращения: 26.03.2010).

184. Слёзин В.Б. Патриотизм и духовность как два уровня сознания // Собор православной интеллигенции: сайт. Слёзин В.Б.htm. [СПб]. URL: http://www.soborspb.ru/members/slezin/dva urovnia soznaniya.htm (дата обращения: 20.02.2006).

185. Слёзин В.Б. Почему молитва лечит? // Международный Клуб Учёных.htm: интернет-представительство. Осознание знания. 2001-2005. URL: http://isc.org.ru/default.asp (дата обращения: 09.03.2006).

186. Слёзин В.Б. Современная социальная ситуация и нейрофизиология // Собор православной интеллигенции: сайт. Слёзин В.Б.htm. [СПб]. URL: http://www.soborspb.ru/members/slezin/soc situation.htm (дата обращения: 20.02.2006).

187. Сморгунова Е.М. Памяти Михаила Ивановича Чуванова (1890-1988) // Старообрядчество: история, культура, современность: Вып. 5. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1996. — С.67-71.

188. Староверие на северо-востоке Европейской части России: Сб.ст. / Сост. Т.И. Дро-нова, В.В. Власова, В.Э. Шарапов. Сыктывкар: УрО РАН, 2006. - 243 с.

189. Староверы Чувашии. Старообрядческая книжность в Чувашии. // Старообрядческие Вести: Информационный бюллетень. Дек.-янв. 7512 г. (20032004). - №4 (8).

190. Старообрядецъ: Газета всех согласий: Информационно-научное издание / Гл. ред. С. Рудаков. 2007. - №38 (февраль). - 24 с.

191. Старообрядческий мир Волго-Камья: Проблемы комплексного изучения: Мат-лы науч. конф. Пермь: Перм. обл. краевед, музей, 2001. — 265 с.

192. Старообрядчество в России (ХУП-ХУШ вв.): Сб. науч. тр. / Под ред. Е.М. Юхименко. -М.: Археограф, центр, 1994. 240 с.

193. Старообрядчество в России (ХУИ-ХХ вв.): Сб. науч. тр. / Под ред. Е.М. Юхименко. М.: Языки русской культуры, 1999. - 456 с.

194. Старообрядчество в России (XVII—XX вв.): Сб. науч. тр. Вып. 3 / Под ред. Е.М. Юхименко. -М.: Языки славянской культуры, 2004. — 568 с.

195. Старообрядчество в Тверском крае: Прошлое и настоящее: Мат-лы круглого стола (Тверь, 16 февраля 2007 г.) Тверь-Ржев: ТвГУ, 2007. - 176 с.

196. Старообрядчество как историко-культурный феномен: Мат-лы межд. науч.-практ. конф., 27-28 фев. 2003 г., г. Гомель. Гомель: УО "ГГУ им. Ф. Ско-рины", 2003.-312 с.

197. Старообрядчество Украины и России: прошлое и современность = Старообряд-ництво Украши та Росп: минуле та сучастне: Мат-лы II Всеукраин. науч.-практ. конф., 1-3 окт. 2004 г., г. Киев. Киев: КТИ-Принт, 2004. - 202 с.

198. Старообрядчество: история и культура: Сб. науч. тр. Вып. 1 / Под ред. Л.С. Дементьевой. -Барнаул: БГПУ, 1999. — 182 с.

199. Старообрядчество: история и культура: Сб. науч. тр. Вып. 2 / Под ред. Л.С. Дементьевой. -Барнаул: БГПУ, 2002. 176 с.

200. Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи: Мат-лы III межд. науч.-практ. конф., 26-28 июня 2001 г., г. Улан-Удэ. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 2001. - 407 с.

201. Старообрядчество: история, традиции, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 1. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1994. 80 с.

202. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 2. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1995.

203. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 3. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1995. — 56 с.

204. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып.4. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1995. — 48 с.

205. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 5. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1996. — 74 с.

206. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 6. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1998. 93 с.

207. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 7. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1999. — 52 с.

208. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 8. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. — 92 с.

209. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 9. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2002. — 66 с.

210. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 10. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2004. — 119 с.

211. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 11. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2006. 130 с.

212. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 12. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. — 120 с.

213. Старообрядчество: история, культура, современность: Сб. мат-лов.: Вып. 13. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2009. 136 с.

214. Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы IV науч.-практ. конф. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1998. - 259 с.

215. Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. 507 с.

216. Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VI науч.-практ. конф. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2002. — 543 с.

217. Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VII Межд. науч. конф.: В 2 т. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2005. - Т.1. -435 с.-Т.2.-416 с.

218. Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VIII Межд. науч. конф.: В 2 т. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2007. - Т.1. -347 с.-Т.2.-350 с.

219. Старообрядчество: история, культура, современность: Тезисы II науч. конф. -М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1996. — 176 с.

220. Старообрядчество: история, культура, современность: Тезисы III науч.-практ. конф. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1997. - 264 с.

221. Столяров Ю.Н. Библиотека — двухконтурная система // Науч. и техн. б-ки. — 2002.-№ 11.-С.5-24.

222. Столяров Ю.Н. Библиотека: структурно-функциональный подход: Моногр. -М.: Книга, 1981.-255 с.

223. Столяров Ю.Н. Библиотечный фонд: Учебник. — М.: Кн. палата, 1991. 272 с.

224. Столяров Ю.Н. Документный ресурс: Учеб. пособие. -М.: Либерея, 2001. 152 с.

225. Столяров Ю.Н. Место библиотековедения в системе наук наконец-то установлено // Науч. и техн. б-ки. 2003. - №3. - С.37-39.

226. Столяров Ю.Н. О сущности библиотеки // Библиотековедение. 1998. - №5. -с. 3-10.

227. Столяров Ю.Н. Синергийный подход в библиотековедении, библиографоведе-нии, книговедении: когда и зачем он нужен // Десятая юбилейная межд. конф. "Крым 2003": Труды. Т.2. -М.: ГПНТБ России, 2003. - С.760-763.

228. Столяров Ю.Н. Системная сущность библиотеки // Школьная б-ка. 2003. -№ 1. - С.26-28.

229. Столяров Ю.Н. Сущностные функции библиотеки // Школьная б-ка. 2003. -№ 3. - С.15-18.

230. Столяров Ю.Н. Теория относительности документа // Науч. и техн. б-ки. 2006. - №7. - С. 73-78.

231. Сын Церковный. Памятник древнерусской церковной литературы: Славянский текст и перевод с комментариями / Рукопис. текст М. Сухоруков, Прим. А. Панкратов, Послесл. о. Сергий Дурасов. — М.: Кителе, 1995. — 192 с.

232. Таранец C.B. Куреневское тримонастырье: История русского старообрядческого центра в Украине (1675-1935). Киев: Ин-т археографии Нац. АН Украины, 1999.- 160 с.

233. Таранец C.B. Старообрядчество города Киева и Киевской губернии. Киев, 2004. - 352 с.

234. Таранец C.B. Старообрядчество Подолии. Киев: Ин-т археографии Нац. АН Украины, 2000.-240 с.

235. Терёшин В.И. Библиотечный фонд: Учеб. пособие. М.: МГУКИ, 2000. - 176 с.

236. Титов К. Традиции Гуслицы мифы и реальность // Гуслица старая и новая: Мат-лы межрегион, науч.-практ. конф (Куровское, 29-30 окт. 2003 г.) / Под ред. С.С. Михайлова. - М.: Археодокс1я, 2004. - С. 147-154.

237. Толстова Г. В сымской тайге // Старообрядец. 2007. - №38 (февраль). - С.22.

238. Топоров В.Н. Из "русско-персидского" дивана. // Этноязыковая и этнокультурная история Восточной Европы. — М.: Индрик, 1995. С. 142-200.

239. Традиции духовного образования в старообрядчестве: история, современность, перспективы: Сб. мат-лов. / Под ред. о. Евгения Чунина; отв. сост. В.В. Волков. Ржев: Маргариты Панагия, 2003. - 112 с.

240. Тропинин С. Страна забвения // Духовные ответы: Современная старообрядческая мысль. 2006. - № 17 (октябрь). - С.80-91.

241. Трубачёв О.Н. В поисках единства. Взгляд филолога на проблему истоков Руси. -М.: Наука, 1997.-284 с.

242. Трубачёв О.Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. — 2-е изд., испр. и доп. М.: КомКнига, 2006.-240 с.

243. Трубачёв О.Н. Праславянское лексическое наследие и древнерусская лексика дописьменного периода // Труды по этимологии: Слово. История. Культура: В 2 т. М.: Языки славянской культуры, 2004. - Т.1. - С.538-560.

244. Трубачёв О.Н. Этногенез и культура древнейших славян: Лингвистические исследования. 2-е изд., доп. - М.: Наука, 2002. - 489 с.

245. Трушкова И.Ю. Старообрядчество как позднесредневековое православие (этно-культурологический аспект) // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы VI науч.-практ. конф. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2002. - С.441-450.

246. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачёва. 3-е изд, стер. - СПб.: Терра: Азбука, 1996.

247. Федотов A.C. Старообрядцы в "Записках художника-архитектора" И.Е. Бонда-ренко // Старообрядчество; история, культура, современность: Тезисы III науч.-практ. конф. М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 1997.-С.219-221.

248. Филаткина H.A. Морозовы и русский провинциальный театр рубежа XIX-XX вв. // Старообрядчество: история, культура, современность: Мат-лы V науч.-практ. конф. — М.: Музей истории и культуры старообрядчества, 2000. С.366-373.

249. Филин В.А. Автоматия саккад. М.: МГУ, 2002. - 240 е.: ил.

250. Филин В.А. Видеоэкология. Что для глаза хорошо, а что — плохо. М.: ТАСС-Реклама, 1997. - 320 е.: ил.

251. Филипповское родословие: Исторические сочинения старообрядцев-филиппов-цев Поволжья и Южной Вятки / Под ред. A.A. Исэрова. — М.: Археодокс1я, 2004. 88 с.

252. Фишман О.М. Жизнь по вере: Тихвинские карелы-старообрядцы. М.: Индрик, 2003.-407 с.

253. Фрай, Р. Наследие Ирана. М.: Вост. лит. 2002. - 463 с.

254. Фунтикова С.П. История и современное состояние православных библиотечныхфондов в России: автореф. дис. . канд. пед. наук : 05.25.03 / С.П. Фунтикова;

255. Моск. гос. ун-т культуры и искусств. М., 2000. - 17 с.

256. Церковь: Старообрядческий церковно-общественный журнал. Вып. 2 / Гл. ред.

257. A.B. Антонов; РПСЦ. М., 1992. - 56 с. Церковь: Старообрядческий церковно-общественный журнал. Вып. 3 / Гл. ред.

258. A.B. Антонов; РПСЦ. М., 2000. - 96 с. Церковь: Старообрядческий церковно-общественный журнал. Вып. 4-5 / Гл.ред. A.B. Антонов; РПСЦ. М., 2002. - 112 с. Церковь: Старообрядческий церковно-общественный журнал. Вып. 6 / Гл. ред.

259. A.B. Антонов; РПСЦ. М., 2004. - 64 с. Церковь: Старообрядческий церковно-общественный журнал. Вып. 7 / Гл. ред.

260. Шахов М.О. Старообрядческое мировоззрение: Религиозно-философские основы и социальная позиция. — М.: РАГС, 2002. 267 с.

261. Шахов М.О. Старообрядчество, общество, государство. — М.: СИМС: СЛОВО, 1998.- 110 с.

262. Шахов М.О. Философские аспекты староверия. — М.: Третий Рим, 1997. — 206 с.

263. Шульц Г. Латинско-Русский словарь, приспособленный к гимназическому курсу. 8-е изд. - СПб.: Тип-фия Имп. АН, 1894. - 606 с.

264. Юмсунова Т.Б. Язык семейских — старообрядцев Забайкалья. М.: Языки славянской культуры, 2005. — 288 е.: ил.

265. Юхименко Е.М. Выговская старообрядческая пустынь: Духовная жизнь и литература: В 2 т. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 480 с.

266. Юхименко Е.М. Рукописно-книжное собрание Выго-Лексинского общежитель-ства // Старообрядчество в России (XVII—XX вв.): Сб. науч. тр. / Под ред. Е.М. Юхименко. М.: Языки русской культуры, 1999. - С.45-125.

267. Юхименко Е.М. Старообрядческий центр за Рогожской заставою. М.: Языки славянской культуры, 2005. — 240 с.

268. Kain, Kevin М. Patriarch Nikon4 s image in old believer culture // Мир старообрядчества. Вып.6: Традиционная культура Пермской земли. — Ярославль: Рем-дер, 2005. С.141-168.