автореферат диссертации по архитектуре, 18.00.01, диссертация на тему:Московское дворцовое архитектурное училище и стилевые поиски в русской архитектуре второй трети XIX века

МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ ИСКУССТВОЗНАНИЯ

На правах рукописи

ГРИЦ Алексей Евгеньевич

МОСКОВСКОЕ ДВОРЦОВОЕ АРХИТЕКТУРНОЕ УЧИЛИЩЕ И СТИЛЕВЫЕ ПОИСКИ В РУССКОЙ АРХИТЕКТУРЕ ВТОРОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА

Специальность 18.00.01. теория и история архитектуры, реставрация и реконструкция историко-архитектурного наследия

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

Москва 2004

Работа выполнена в Отделе Свода памятников художественной культуры Государственного института искусствознания

Научный руководитель

Официальные оппоненты

доктор искусствоведения Е.А.БОРИСОВА

доктор искусствоведения Е.И.КИРИЧЕНКО кандидат архитектуры Л.И.ИВАНОВА-ВЕЭН

Ведущая организация Государственный Научно-

исследовательский музей архитектуры

им. АЗ.Щусева (ГНИМА)

Защита «2004 г.

в на заседании диссертационного совета

Д 210.004.02 при Государственном институте искусствознания по адресу: 103009, Москва, Козицкий пер., 5

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного института искусствознания

Автореферат разослан

г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор ис кусствоведе н ия у

Н.Е.Григорович

В настоящее время исследователи, занимающиеся историей архитектуры, уделяют все больше внимания архитектурному образованию как одному из важнейших факторов, влияющих на развитие зодчества. На протяжении многих лет архитектурные учебные заведения в России были не только местом получения образования и профессиональных навыков, но и играли большую роль в области архитектурно-теоретической мысли и историко-архитектурной науки. В этой связи их влияние на архитектурный процесс было гораздо шире, чем подготовка квалифицированных зодчих.

Постановка проблемы. Настоящая диссертация посвящена изучению истории одного из крупнейших центров архитектурного образования -Московского Дворцового архитектурного училища, и определению места и роли этого учебного заведения в развитии русской архитектуры второй трети ХК века.

Актуальность исследования. История архитектурного образования в Петербурге и, в том числе, архитектурного класса петербургской Академии Художеств, к настоящему времени достаточно хорошо исследована. Архитектурному образованию в Москве лишь в последнее время стало уделяться пристальное внимание. В этой связи становится особенно актуальным изучение учебного заведения, которое в первые две трети ХГХ века было вторым по значимости после Академии -Московского Дворцового архитектурного училища. За время своего более чем полувекового существования оно подготовило более двухсот квалифицированных архитекторов, которые работали не только в Москве, но и во многих других городах России. Однако влияние училища на развитие архитектуры не ограничивается только творческой деятельностью его воспитанников. В 1830-е годы, благодаря публикации написанных воспитанниками и педагогами работ теоретического характера училище оказало заметное воздействие на развитие архитектурной мысли этого периода и, в частности, на распространение новых идей, связанных с мировоззрением романтизма. Несколько позже, в середине ХГХ столетия, Дворцовое училище стало центром историко-архитектурной науки. Здесь впервые в России стали более или менее систематично изучать древнерусское зодчество. Подготовленные при участии воспитанников и педагогов училища печатные издания, в первую очередь «Памятники древнего русского зодчества» Ф.ФРихтера, стали пособием для многих практикующих архитекторов и оказали заметное влияние на становление и развитие одного из направлений эклектики, ориентированного на использование русских национальных форм. Надо подчеркнуть, что и в распространении нового мировоззрения, и в изучепии древнерусской архитектуры Дворцовое училище заметно опережало Академию Художеств.

Предмет и объект исследования. Основным объектом исследования является система архитектурного в Москве

сиблио С.Пст*р

о» ни

в первые две трети XIX века. Она начала формироваться ещё в начале предыдущего, XVIII столетия и имела ряд существенных отличий от системы подготовки архитектурных кадров, принятой в это же время в Петербурге. Специфика московской системы и её отличие от петербургской определяется целым ряд факторов. Среди них наиболее существенными, очевидно, являются различные масштабы и характер строительной деятельности в Москве и Петербурге, а также отсутствие в Москве такого центра художественного образования, как Академия Художеств. Можно утверждать, что развитис архитектурного образования в Москве долгое время в очень большой степени определялось интересами различных ведомств, занимавшихся строительством и бывших основными «потребителями» выпускников московских архитектурных школ, в первую очередь Экспедиции Кремлёвского строения. Именно при Экспедиции возникла ведомственная архитектурная школа, которая послужила основой для Московского Дворцового архитектурного училища. Это ведомство «монополизировало» архитектурное образование в Москве в начале ХГХ века, стремясь адаптировать его к своим потребностям. Вместе с тем, на протяжении всего рассматриваемого периода организаторы архитектурного образования в Москве ориентировались на Академию Художеств как в чисто учебных вопросах подготовки воспитанников, так и в отношении их статуса. Именно эта ориентация на Академию, стремление создать в Москве учебное заведение академического уровня, сделала возможным интенсивное развитие Дворцового училища, выходящее далеко за рамки потребностей Дворцового ведомства.

Состояние вопроса. Впервые к истории Московского Дворцового архитектурного училища еще в конце ХГХ века обратился его выпускник В.А.Гамбурцев. Он выявил и опубликовал ряд архивных материалов, касающихся истории московской архитектурной школы, а также собрал и частично атрибутировал несколько десятков учебных работ воспитанников училища. Особую ценность представляют его записки мемуарного характера, посвященные времени учёбы в училище.

До конца 1970-х годов история этого учебного заведения почти не привлекала внимание исследователей. Упоминание о нём можно найти в посвященных истории архитектуры ХГХ столетия трудах Е.А-Борисовой, Н.А.Евсиной, В.Г.Лисовского, З.К.Покровской, Т.А. Славиной, Н.Ф.Хомутецкого и других авторов.

Теоретическое наследие училища впервые стало объектом исследования в 1970-е годы в работе П^ .Соболева. Он проанатизировал ряд речей воспитанников училища и установил связь содержащихся в них идей с основными положениями эстетики романтизма. П.В.Соболев полагал, что мировоззрение авторов этих речей формировалось под

влиянием их знакомства с работами представителей классической немецкой э стетики.

В 1970-е годы рост интереса к архитектуре ХК века стимулирует внимание к истории московской архитектурной школы этого времени, а в 1980-е годы началось систематическое исследование Дворцового училища. В статье В.Г.Лисовского, посвященной истории училища времени директорства М.Д.Быковского, и в его докторской диссертации обобщены все известные к тому моменту факты по истории учебного заведения, в основном из рукописей Гамбурцева и отчетов училища. В.Г.Лисовский впервые рассматривает происходившие в это время в училище преобразования в связи с процессом смены стилей в русской архитектуре и устанавливает степень влияния этого процесса на развитие системы архитектурного образования.

Новым этапом в изучении училища стали работы Е.И.Сириченко. В исследовании, посвященном архитектурным теориям XIX века, отмечается важная роль, которую сыграю училище в развитии и распространении эстетических установок романтизма. Подробно анализируются речи педагогов и воспитанников, а также говорится о вкладе училища в развитие историко-архитектурной науки. В монографии того же автора о М.Д.Быховском его педагогической деятельности посвящена отдельная глава, где подробно описываются реформы, проведенные по его инициативе в училище. Очень важным является сопоставление этих реформ с теми преобразованиями, которые примерно в это же время осуществлялись в Академии Художеств. В работах Е.ККириченко используется большое количество архивных материалов, впервые введённых в научный оборот.

С конца 1980-х годов исследования по истории московской архитектурной школы ведутся в Музее Московского архитектурного института под руководством Л.И.Ивановой-Веэн. Коллективом учёных при участии автора диссертации проведены масштабные архивные изыскания, по результатам которых написан ряд статей и несколько книг. Были опубликованы два сборника, один из которых (авторы-составители РЛБлашкевич, ФЛГринберг, Л.И.Иванова-Веэн) содержит очерки истории всех московских архитектурных учебных заведений, а другой -списки их восшгганников и педагогов (составители списков АХ.Борис, Ю.Е.Крупская, К.М.Секретев и автор диссертации). Также был издан альбом, ставший первой публикацией графического наследия училища (авторы-составители А.Г.Борис, И.И.Холовина, Л.И.Иванова-Веэн, Ю.Е.Крупская, Е.И.Киричешсо, ТВЛысова, Н.И.Смолина и автор диссертации).

В последние годы опубликовано несколько очень важных для темы диссертации статей различных авторов. АХ. Борис исследовала первые годы существования Дворцового училища, а Л.И.Иванова-Веэн написала о

деятельности Ф.Ф.Рихтера на посту директора учебного заведения. Рихтеру как педагогу и историку архитектуры также посвящены две фундамеятальпыс статьи Е.И.Кириченко, а в ещё одной ее работе анализируется развитие московской архитектурной школы ХГХ - начала XX века и её связь с зодчеством Москвы.

Многие сведения, имеющие отношение к истории училища, содержатся в трудах, посвященных становлению и развитию русской историко-архитсктурной науки, в первую очередь в работах В.Г.Лисовского и Т.А.Славиной. Большое значение для настоящей диссертации имели также многочисленные публикации, касающиеся практической архитектурной деятельности воспитанников училища. В последние годы был издан ряд биографических словарей, в которых собраны сведения об архитекторах, работавших как в Москве, так и в других регионах России. Среди них большим количеством ценной информации выделяется изданный под руководством А.Ф.Кпашенинникова словарь, посвященный московским зодчим XIX -начала XX века.

Все эти работы сделали возможным подробный анализ истории Дворцового училища и позволили дать в диссертации чёткую хронологическую картину развития этого учебного заведения на протяжении всего времени его существования.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является последовательный анализ всех этапов истории Московского Дворцового архитектурного училища и уточнение места и роли этого учебного заведения в развитии русской архитектуры второй трети XIX столетия и, в частности, в происходившем в это время процессе постепенного угасания классицизма и становления и развития эклектики.

Конкретными задачами исследования являются:

- выявление особенностей и специфики системы обучения, существовавшей в училище на разных этапах его истории;

- установление содержания курсов основных преподаваемых в училище дисциплин и методики их преподавания;

- выявление состава библиотеки училища и фонда учебно-методических материалов и определение их роли в учебном процессе;

- сравнение училища с другим крупнейшим центром подготовки архитектурных кадров - петербургской Академией Художеств;

- установление степени связи учебного процесса с практической архитектурной деятельностью на различных этапах существования училища;

- анализ теоретического наследия училища и определение места этого наследия в развитии русской архитектурно-теоретической мысли этого периода;

— рассмотрение училища как одного из центров историко-архитектурыой науки и установление степени влияния историко-архитектурпых исследований на учебный процесс. Методика исследования. Методика исследования определяется его темой, целью и задачами. Были проведены архивные изыскания с целью поиска в различных архивохранилищах (РГАДА, ОПИ ГИМа) документов, касающихся истории Дворцового училища, и их систематизации. Это дало возможность составить достаточно полную картину развития учебного заведения на протяжении всей его истории. Выявленные сохранившиеся (в ГНИМА им. А.В.Щусева, ИЗО ГИМа, Музеях Московского Кремля и др.) учебные работы воспитанников и иные относящиеся к теме исследования графические материалы позволили определить, как менялся характер учебного проектирования в разные периоды существования училища и в какой степени он зависел от стилевых изменений в архитектуре того времени. Также рассмотрены различные издания, преимущественно иностранные, которые использовались в учебном процессе и повлияли как на стилистику учебных проектов, так и на формирование мировоззрения воспитанников, их вкусов и стилевых пристрастий. Основным методом анализа проходивших в училище преобразований стало их сравнение с реформами, осуществлявшимися в это же время в Академии Художеств.

Новизна исследования. В диссертации впервые предприпята попытка дать общую картину развития Московского Дворцового архитектурного училища па всём протяжении его истории. Выявлены новые данные, позволяющие проследить основные этапы развития училища с момента возникновения в 1801 году до ликвидации в 1866, касающиеся истории этого учебного заведения в течение всего времени его существования. Уточнено место и роль Дворцового училища как в развитии московской архитектурной школы, так и в истории архитектурного образования в России в целом. В диссертации также предпринята попытка рассмотреть эволюцию системы архитектурного образования под влиянием с процесса смелы стилей, происходившего в русском зодчестве во второй трети ХГХ века, и определить роль архитектурной школы в процессе формирования нового стиля в отечественной архитектуре.

Практическое применение. Материал диссертации может быть использован в преподавательской деятельности при чтении общего курса истории русской архитектуры. Некоторые положения работы могут быть востребованы при изучении творческого наследия архитекторов -выпускников училища, особенно тех из них, которые работали в провинции. Положения диссертации, касающиеся системы обучения и содержания курсов преподаваемых в училище дисциплин, особенно данные о сочетании практической и теоретической подготовки

воспитанников, могут быть полезны при организации учебного процесса в современных архитектурных учебных заведениях России.

Апробация работы. Все главы диссертации были обсуждены на заседаниях Отдела Свода памятников ГИИ, и высказанные замечания учтены в последующей работе над текстом. Отдельные положения настоящей работы были изложены в докладах на научных конференциях, посвященных 190-летию со дня рождения Ф.Ф.Рихтера (Москва, сентябрь

1998 г.) и 250-летию Московской архитектурной школы (Москва, ноябрь

1999 г.), а также на торжественном вечере, посвященном 200-летию со дня рождения М.Д.Быковского (Москва, декабрь 2001 г.). Некоторые результаты исследования были использованы при организации выставки «250 лет Московской архитектурной школы» (Москва, ГВЗ «Новый Манеж», ноябрь 1999 г.). Ряд материалов диссертации применялся при работе по исследовательскому гранту Российского гуманитарного научного фонда «Архитектурные школы Москвы ХУШ-ХХ вв.: История становления и развития» (грант РГНФ № 97-04-06273).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и приложения.

Введение. Во введении обоснована актуальность темы, представлен обзор историографии и источников, определены цели и задачи исследования, а также его хронологические рамки.

Первая глава. Архитектурное училище Экспедиции Кремлёвского строения в 1801-1831 годах.

Глава посвящена возникновению и первому периоду существования рассматриваемого учебного заведения. В ней также дан краткий очерк развития системы архитектурного образования в Москве в ХУШ веке, становление которой началось ещё в первые годы этого столетия. Именно тогда при различных государственных учреждениях, ведавших строительством, были созданы архитекторские команды, заменившие традиционные строительные артели. Команду возглавлял дипломированный архитектор (часто ипостранец), имевший в своём подчинении нескольких помощников и учеников. Главной их обязанностью была помощь архитектору в работах, которые вела команда. Основной объём архитектурных познаний ученики получали именно в ходе участия в таких работах. Теоретические занятия считались второстепенными, им уделялось небольшое количество времени. Профессиональных педагогов в составе команд не было.

Таким образом, важнейшей особенностью архитектурного образования в этот период была теснейшая связь обучения с архитектурной практикой. Эту особенность унаследовали и «регулярные» школы, возникшие во второй половине столетия. Первой из них стала школа Д.В .Ухтомского, созданная в 1749 году и положившая начало истории московской архитектурной школы. В школе Ухтомского, также

как и в других созданных несколько позднее школах, - школе Каменного приказа, школах В.И.Баженова и М.Ф.Казакова при Экспедиции Кремлевского строения, система обучения развивалась в сторону увеличения роли теоретических занятий при сохранении основательной практической подготовки. Помимо архитектурных, в программе обучения появляются художественные и общеобразовательные дисциплины.

Развитие архитектурного образования в Москве во второй половине XVHI века связано с именами выдающихся зодчих В.И.Бажепова и МФ.Казакова. Созданная в 1768 году по инициативе Баженова архитекторская школа формально предназначалась для обслуживания потребностей одного ведомства — Экспедиции Кремлевского строения, которая в это время вела масштабные работы по сооружению Большого Кремлевского дворца. Однако Баженов уделял своей педагогической деятельности значительно больше внимания, чем того требовали интересы Экспедиции. Хорошо знакомый с европейской системой академического архитектурного образования, он мечтал превратить свою школу в крупное учебное заведение, которое готовило бы кадры не только для нужд Экспедиции, но и для других ведомств.

Благодаря тому, что важнейшим элементом системы обучения было непосредственное участие обучающихся в строительных работах, деятельность школ второй половины ХШП века оказалась теснейшим образом связанной с крупнейшими архитектурными и градостроительными мероприятиями эпохи классицизма - сооружением Большого Кремлёвского дворца, реконструкцией Москвы в соответствии с генеральным планом 1775 года, строительством ряда зданий по проектам М.Ф.Казакова. Все эти стройки становились своеобразными «учебными пособиями», работая на которых, ученики получали практические архитектурные навыки. Участие в этих работах также способствовало формированию у воспитанников школ определенных архитектурных вкусов и стилевых предпочтений, связанных с эстетикой классицизма.

Архитектурное училище Экспедиции Кремлевского строения было создано в конце 1801 года на основе школы М.Ф.Казакова. Инициаторами его создания являются сам Казаков и главноначальствующий Экспедиции П.СВалуев. Судя по всему, именно Казаковым была сформулирована идея преобразования архаичной и уже недостаточно эффективной школы при архитекторской команде в учебное заведение, имеющее официальный статус и отличающееся более высоким уровнем теоретической подготовки учащихся. Сам зодчий, однако, уже не принимал никакого участия в деятельности вновь созданного училища, которое последовательно возглавляли его ученики - Р.Р.Казаков, И.В.Еготов и А.Н.Бакарев. Наиболее активно из них педагогической деятельностью занимался Еготов, стоявший во главе училища в 1803-1815 годах. Им при участии Валуева было разработано «Постановление или учреждение

Архитекторского училища при Экспедиции Кремлёвского строения», в 1806 году утвержденное Академией; Художеств и на последующие двадцать пять лет фактически ставшее уставом учебного заведения.

В Постановлении была юридически закреплена сложившаяся ещё в школах XVIII столетия двухступенчатая система архитектурной подготовки - в качестве ученика и архитекторского помощника. Поступавшие в училище ученики в течение нескольких лет изучали ряд предметов, среди которых, помимо собственно архитектурных, были художественные и общеобразовательные дисциплины. Теоретические занятия., дополнялись непосредственным участием в различных строительных работах, которые вела Экспедиция. Срок обучения мог быть различен и зависел от способностей ученика и уровня его подготовки к моменту поступления в училище. Приобретя достаточное количество теоретических знаний, ученик получал звание архитекторского помощника третьего класса. С получением этого звания обучение не заканчивалось. Помощник ещб довольно долго оставался в училище, продолжая совершенствовать свои знания по некоторым предметам, и мог преподавать некоторые дисциплины младшим ученикам. Помощники имели право принимать частные архитектурные заказы, что свидетельствует о достаточно высоком уровне их подготовки. Однако основной деятельностью помощников было участие в строительных работах, которые вела Экспедиция, причём занимались этим они значительно больше времени, чем ученики. Обучение помощников, таким образом, было теснейшим образом связано с архитектурной практикой. Постепенно повышая свою квалификацию, помощники могли повысить и свой статус, получая звания помощников второго, а затем и первого класса. Получение последнего звания означало окончание обучения. В будущем помощник первого класса мог претендовать на получение звания архитектора, присваивать которое могла только Академия Художеств. Тем не менее, многие помощники, не имея этого звания, занимали архитекторские должности как в Москве, так и в других городах.

Обучение в училище было также сходно с архитекторскими командами предыдущего столетия. Оно начиналось с освоения основ ордерной системы, которое заключалось в вычерчивании ордеров из различных учебных пособий, в первую очередь учебника Виньолы. Кроме этого, ученики копировали изображения произведений выдающихся зодчих прошлого, а также работы своих педагогов. Учебное проектирование занимало небольшое место в системе обучения; за всё время учёбы воспитанники выполняли лишь один проект, оценка которого и служила основанием для присвоения им звания архитекторского помощника. Сохранилось всего несколько учебных проектов этого времени. Это крупные общественные здания, отличающиеся ясностью и простотой планировочных решений, монументальностью форм и

сдержанностью декора. В этих работах, особенно в тех из них, которые выполнены в конце 1820-х годов, заметно явное влияние французской архитектуры позднего классицизма, в частности проектов Ж.-Л.-Н. Дюрана. Теоретическая подготовка в училище стала более серьёзной, чем в командах предыдущего столетия. Однако значительно большее влияние как на развитие профессиональных павыков, так и формирование мировоззрения воспитанников училища оказало их участие в практической строительной деятельности Кремлёвской Экспедиции.

В начале ХК века характер деятельности Экспедиции меняется. Она уже не ведет масштабных строительных работ, подобных сооружению Кремлёвского дворца по проекту Баженова, и сосредотачивает своё внимание на ремонте и перестройке находившихся в её ведении зданий, среди которых было много древнерусских памятников. Как известно, в этот период большую роль в Москве начинает играть стилевое направление, известное под условным названием «готического». Возникшее ещё во второй половине XVHI века и первоначально применявшееся в основном в загородном усадебном строительстве, оно в первые годы следующего столетия стало использоваться при строительстве и реконструкции имеющих большое градостроительное значение зданий в городском центре. Обращение к «готике», в которой сочетались древнерусские и европейские средневековые архитектурные формы, было обусловлено желанием добиться стилевого соответствия новых построек с древнерусскими памятниками и органичного включения их в сложившиеся исторические ансамбли центра Москвы. Большинство построек в этой стилистике было возведено силами архитекторов Кремлёвской Экспедиции при участии учеников и помощников архитектурного училища. Процесс творческого их становления шёл в постоянном контакте с памятниками древнерусского зодчества. У многих зодчих Экспедиции «готические» работы составляют важную, а порой и основную часть творческого наследия; можно утверждать, что они специализировались именно па таких работах. Таким образом, работа в Экспедиции требовала от архитекторов паличия у них определённых профессиональных качеств, которые были не так необходимы их коллегам, работавшим в других ведомствах. Это - умение работать с неклассическими архитектурными формами и, главное, - знание, хотя бы поверхностное, древнерусского наследия. Участие в практических строительных работах Экспедиции способствовало формированию именно таких качеств у учеников и помощников училища.

При училище существовал особый орган - Чертёжная, где осуществлялось рассмотрение проектов и смет всех зданий, возводившихся Экспедицией. Кроме того, Чертёжная выполняла фупкции архива, библиотеки и методического кабинета училища; хранившиеся в ней материалы активно использовались в учебном процессе. Помимо

чертежей и рисунков выдающихся произведений классической архитектуры, здесь собирались изображения памятников древнерусского зодчества, в том числе и тех, которые к тому времени уже были разрушены. В начале XIX века Чертежная при училище стала, пожалуй, первым в нашей стране хранилищем, где более или менее планомерно собирался доступный для учащихся графический материал по истории древнерусской архитектуры.

Таким образом, если теоретическое обучение в училище заключалось в изучении правил ордерной архитектуры, то практическая работа учеников способствовала формированию у них такого отношения к древнерусскому наследию, которое было, в общем-то, несвойственно для эпохи классицизма. Этим выпускники училища существенно отличались от выпускников петербургской Академии Художеств, которые в процессе обучения не имели таких контактов с древнерусским зодчеством. Существование в Москве большой группы архитекторов, «привыкших» в древнерусским архитектурным формам и умеющих с ними работать, сделало более лёгким и плавным произошедший во второй четверти ХГХ века переход от классицизма к многостилью эклектики.

Вторая глава. Московское Дворцовое архитектурное училище в 1831-1842 годах.

Второй период истории училища, связанный с именем известного зодчего МД. Быковского приходится на время, когда в русской архитектуре происходят серьёзные изменения, связанные с постепенным угасанием классицизма и становлением эклектики. Эти изменения отразились и на системе архитектурного образования, как в Москве, так и в петербургской Академии Художеств, сделав необходимыми значительные преобразования в этой сфере.

В Дворцовом училище Быковский при поддержке попечителя Д.М.Львова осуществил ряд реформ, превративших его в один из крупнейших архитектурных центров в России. Поскольку существовавшая в училище система обучения уже не соответствовала ни представлениям о необходимом для архитектора новой формации круге профессиональных качеств, ни объективным потребностям архитектурной практики того времени, Быковский и Львов стремились превратить училище в заведение равное Академии Художеств как по статусу, так и по уровню даваемого образования. Это проявилось в придании училищу ряда внешних признаков учебного заведения академического уровня - публикации ежегодных отчетов, проведения выставок учебных работ и пр. В 1831 году был принят новый устав училища, многие положения которого сходны с положениями устава Академии. Однако несомненно более важное значение имела ориентация па Академию Художеств в вопросах системы обучения и организации учебного процесса.

Основным методом анализа этого периода истории училища является сравнение происходивших там изменений с преобразованиями, осуществлявшимися в это же время в Академии Художеств. В Академии под руководством ее президента А.Н.Оленина в начале 1830-х годов был проведён ряд реформ, направленных на подготовку специалистов для работы в новых стилевых условиях. Эти реформы развивались в двух основных направлениях, первым из которых было преодоление стереотипов классицистического мышления и формирование у воспитанников нового профессионального мировоззрения, а вторым — приобретение ими практических навыков проектирования зданий с использованием форм различных исторических стилей, т.е. умения работать в условиях эклектики.

В 1831 году в Академии Художеств был введён курс «Теории изящного в живописи, ваянии и зодчестве», читавшийся В.И.Григоровичем. Его целью, по мысли Оленина, было развитие у воспитанников «правильного и чистого вкуса». И хотя этот курс так и не занял важное место в системе обучения, как к тому стремился Оленин, само его появление наглядно свидетельствует о том, что впервые формирование профессионального мировоззрения рассматривается как самостоятельная и достаточно важная часть обучения.

Быковский оказался более радикальным и последовательным в распространении новых эстетических взглядов. Введённый по его инициативе в 1833 году и читавшийся им самим курс «Теории архитектуры в эстетическом отношении» стал одним из важнейших в училище. Формой отчетности по этому курсу было сочинение-эссе на архитектурно-теоретическую тему, которое каждый ученик должен был написать одновременно с выполнением выпускного проекта. Таким образом, развитие у воспитанников училища нового мировоззрения казалось Быковскому столь же важным для будущих зодчих, как и наличие практических архитектурных навыков. Лучшие сочинения зачитывались на торжественных актах училища и затем публиковались, сыграв таким образом огромную роль в распространении эстетики романтизма. С подобными речами выступали и многие педагоги училища.

Как известно, с одной из первых речей, задавшей тон дальнейшей полемике в училище, выступил в 1834 году сам Быковский. Его речь «О неосновательности мнения, что Архитектура Греческая или Греко-римская может быть всеобщею... » была кратким конспективным изложением основных положений курса «Теории архитектуры в эстетическом отношении» и стала своеобразным манифестом архитектуры эпохи романтизма. Быковский отверг основополагающий принцип классицистической эстетики о том, что античность является эталоном прекрасного для всех последующий эпох, утверждая, что архитектура каждого народа и каждой эпохи самоценна. Современный зодчий должен

не копировать отдельные внешние формы, а попытаться понять «дух» древнего искусства. Использования тех или иных форм, заимствованных у других народов и эпох, оправдано лишь в том случае, если они будут найдены соответствующими современным требованиям. Именно это, как считал Быковский, является залогом создания подлинно оригинальной, национальной архитектуры.

В своих сочинениях воспитанники училища с позиций романтической эстетики анализируют широкий круг проблем как общетеоретического, так и историко-архитектурного характера. Для всех них характерно понимание важности знания истории мирового зодчества. Все авторы речей исключительно высоко оценивают античную архитектуру, однако основания для такой оценки принципиально иные, чем в эпоху классицизма. Теперь в ней отмечается самобытность, отсутствие копиизма, соответствие облика здания его конструкции - все те качества, которые особенно ценились в эпоху романтизма. Архитектура средневековья, в первую очередь европейская готика, признается самобытной и соответствующей местным условиям, однако всё же не удовлетворяющей принципам "изящности". Некоторые авторы речей, не сумев преодолеть стереотипы негативного отношения к неклассическому архитектурному наследию, по-прежнему считали готику периодом упадка, не заслуживающим особого внимания.

Зодчество эпохи Возрождения, особенно раннего, оценивалось высоко, поскольку именно в эту эпоху, по мнению воспитанников училища, удалось осуществить удачную адаптацию античных архитектурных форм к современным условиям. Архитектура же последовавших за Возрождением столетий оценивалась негативно, как имеющая в своей основе «ложные теории» и основанная на копиизме.

Анализ отдельных периодов истории мирового зодчества часто становился темой речей воспитанников училища. Среди них следует выделить речь А.Мартынова «Об архитектуре в России до XVIII столетия». Древнерусское зодчество представляется Мартынову конгломератом иностранных форм, «приспособленных» к местным условиям, а его история - чередой сменяющих друг друга внешних влияний. Эта речь — едва ли не первый пример более или менее чёткого формулирования «теории влияний», занявшей спустя некоторое время ведущее место в русской историко-архитектурной науке. Несмотря на это, древнерусская архитектура оценивается положительно, поскольку, по мнению Мартынова, заимствованные иностранные формы были удачно адаптированы к местным российским условиям.

Так в результате анализа различных периодов истории архитектуры у воспитанников училища сформировалось убеждение, что самобытное национальное зодчество вполне может быть «сконструировано» из заимствованных элементов. Важнейшей задачей архитектурного

творчества в этой связи становится их удачная адаптация к современным потребностям. Это убеждение во многом определило взгляды воспитанников училища на пути развития современной архитектуры. Этот путь - формирование национального зодчества. Например, Н.Дмитриев последовательно отстаивает тезис о зависимости развития архитектуры от местных природных, исторических и культурных условий. Говоря о том, какие конкретно формы наиболее подходят для этого, он утверждал, что адаптировать к российским условиям можно любые формы, в том числе и древнегреческие. Дмитриев полагал, что русская архитектура вполне может быть создана путём творческого переосмысления античного зодчества, причём оно подходит для этого больше, чем либо другое, поскольку в нём наиболее полно воплотились принципы «изящного». Возможность обращения к древнерусскому зодчеству с целью поиска там материала для генерирования современной российской архитектуры ни Дмитриевым, ни его коллегами в это время ещё не рассматривается.

Другим направлением реформ в Академии Художеств было развитие у воспитанников практических навыков проектирования в исторических стилях. В начале 1830-х годов Оленин предложил ввести в курс Теории архитектуры изучение, наряду с классическими ордерами, «главных частей» зодчества различных стилей и эпох — византийского, готического и пр. В 1834 году ученикам было разрешено выполнять учебные проекты в различных исторических стилях, по лишь после того, как они хорошо освоят ордерные формы. «Ассортимент» исторических стилей в учебных проектах был невелик и в осповном ограничивался использованием русского стиля для культовых зданий, что в целом соответствовало положению дел в архитектурной практике того времени. Необходимо отметить, что преобладание ордерных форм в учебных проектах Академии вовсе не означало консервацию классицизма. Руководство Академии неоднократно указывало, что проекты с использованием таких форм должны быть адаптировали к российским национальным условиям. Стиль этих проектов - уже не классицизм, а эклектика, ориентированная на европейские стили Нового времени.

Большую роль в развитии академической системы этого периода сыграли «реставрации», выполнявшиеся заграничными пенсионерами на античном материале. В ходе этих работ, органично сочетавших в себе серьёзные научные исследования и художественное творчество, сложились универсальные методы работы с архитектурным наследием, применимые к материалу любой эпохи, и были выработаны приёмы, которые могли быть использованы при проектировании зданий в любом историческом стиле.

В отличие от Академии, в Дворцовом училище попыток ввести изучение «главных частей» различных архитектурных стилей не предпринималось; курс Теории архитектуры по-прежнему основывался па

освоении ордерных форм и в этом смысле не претерпел изменений со времён классицизма. Однако проектирование в исторических стилях в училище было развито сильнее, чем в Академии. Известно, что воспитанники Быковского выполняли проекты в готическом, английском, палестинском, венецианском и других «вкусах». Вместе с тем, большинство месячных проектов и, видимо, все выпускные выполнялись в «итальянском вкусе», т.е. были ориентированы на формы Возрождения.

Хотя ордерные формы доминировали в учебных проектах того времени, присутствующие в документах того времени стилевые характеристики проектов, в которых различаются греческий, римский, итальянский и пр. классические стили, показывает принципиально важное изменение отношения к ордеру. Теперь, в отличие от эпохи классицизма, он воспринимается не как раз и навсегда созданная идеальная схема, а как система, в разные периоды своего бытования приобретающая индивидуальные, характерные только для определённых эпохи и региона черты. Такой подход делает в принципе возможным использование ордера и для создания русской национальной архитектуры.

Поскольку для выполнения проектов в исторических стилях требовалось хорошее знание мирового зодчества, важное место в системе обучения стал занимать курс истории архитектуры. В Дворцовом училище этот предмет с начала 1830-х годов читал П.С.Максютин. Примерно в это же время он впервые в истории русского архитектурного образования стал читать лекции по истории древнерусской архитектуры. Материалом для этого курса послужили результаты проведённых самим Максютиным натурных обследовании ряда памятников и архивных изысканий. Курс истории древнерусского зодчества занимал относительно небольшое место в системе обучения, однако его появление подготовило почву для активного развития русской историко-архитектурнои науки, крупнейшим центром которой училище стало в середине ХГХ столетия

Наряду с курсом истории архитектуры, важнейшим источником сведений о мировом зодчестве стала библиотека училища. Быковский уделял большое внимание её комплектованию; закупка книг была одной из основных целей его заграничной поездки в 1838-1839 годах. Им было приобретено несколько десятков различных изданий, в том числе по средневековой, восточной и прочей «неклассической» архитектуре. Руководство училища поощряло самостоятельное знакомство воспитанников с фондом библиотеки.

Таким образом, можно утверждать, что, при ряде существенных отличий, существует очевидное сходство между процессами, происходившими в 1830-е годы в Академии Художеств и Дворцовом училище. Это сходство обусловлено как тем, что они были вызваны одними и теми же причинами, так и тем, что Быковский, видимо, был довольно хорошо знаком с реформаторскими идеями Оленина. Признавая

необходимость создания национальной архитектуры, Быковский, как и многие его современники, полагал, что материалом для неё может быть и классический ордер, необходимо лишь адаптировать его к современным условиям. Поэтому формирование у воспитанников «правильных» взглядов на архитектурные проблемы казалось ему более важным, чем наличие у них конкретных навыков проектирования в новой стилистике.

Третья глава. Москозское Дворцовое архитектурное училище в 1842-1866 годах.

Третья глава диссертации посвящена времени, когда во главе училища стоял Ф.Ф.Рихтер - воспитанник петербургской Академии Художеств, приехавший в Москву в числе большой группы молодых петербургских зодчих для участия в строительстве Большого Кремлёвского дворца и храма Христа Спасителя по проектам К.А.Тона. Помимо столичных архитекторов, в этих строительных работах принимали участие и московские мастера, благодаря чему они стали полем активного взаимодействия и взаимовлияния московской и петербургской архитектурных школ. Этот процесс оказал заметное воздействие и на развитие архитектурного образования в Москве.

Сразу после своего назначения на пост директора Рихтер отменил большинство нововведений Быковского и провел в училище ряд реформ, направленных, прежде всего, на повышение уровня практической подготовки. Это было связано с тем, что Дворцовая контора, ведшая в то время активные строительные работы, нуждалась в большом количестве квалифицированных зодчих-практиков. По принятому в 1842 году уставу воспитанник после получения звания архитекторского помощника должен был не менее шести лет проработать в Дворцовой конторе или в тех ведомствах, куда его направит руководство училища, и лишь потом мог получить аттестат. Ведущими педагогами стали выпускники Академии Художеств, приехавшие в Москву для участия в вышеупомянутых стройках, - И.А.Резанцев и Ф.А.Клагес. Кроме того, в состав училищной Конференции были включены и московские зодчие, руководившие этими стройками, - ГХАГерасимов, ВАБакарев и Н.И.Чичагов. Всё это свидетельствует о стремлении нового руководства училища максимально адаптировать систему обучения к потребностям архитектурной практики.

Для анализа системы обучения времени Рихтера было использовано большое количество архивных источников, среди которых - программы курсов различных предметов, конспекты лекций и пр. Особое значение, по нашему мнению, имеет изучение состава училищной библиотеки, которая, как и при Быковском, играла важную роль в учебном процессе и которой уделено значительное внимание в этой главе диссертации. Книги, которых к моменту ликвидации училища насчитывалось почти 900, были не только источником знаний по истории зодчества и современной архитектуре, особенно иностранной. Они использовались в учебном проектировании,

оказывая огромное, а подчас определяющее влияние на стилистику учебных проектов. В училище выполнению любого, даже самого незначительного проекта обязательно предшествовало изучение множества иллюстрированных книг. Некоторые издания становились столь известными и распространёнными, что сфера их воздействия включала не только образование, но и архитектурную практику. Поэтому анализ наиболее часто использовавшейся зодчими литературы необходим при изучении истории архитектуры ХК века, когда количество подобных книг многократно увеличилось по сравнению с предыдущим столетием.

В эпоху романтизма, пожалуй, самыми популярными в России иностранными зодчими были представители немецкой школы, в первую очередь К.Ф.Шинкель и Л. фон Кленце. Альбомы проектов Шинкеля были очень распространены и применялись в качестве образцов как в Академии Художеств, так и в Дворцовом училище со времён Быковского. Он может считаться основоположником стилевого направления, условно называемого «неогрек», занявшего заметное место в русской архитектуре эпохи эклектики. Судя по всему, «неогрек» довольно часто использовался в учебных проектах при Быковском. В этой же стилистике выдержан, например, проект загородного дома ученика И.Боровковз (1845 год), относящийся уже ко времени Рихтера. В проектах более позднего времени ориентация на работы Шинкеля уже не отмечается.

Важным источником сведений о современном европейском зодчестве становились зарубежные периодические издания, например парижское «Общее обозрение архитектуры» С.Дали, снабжённое большим количеством иллюстраций. Достаточно широкое распространение получили также альбомы учебных работ воспитанников различных европейских учебных заведений, в частности парижской Школы изящных искусств и Королевской академии искусств в Мюнхене, в которых основные тенденции архитектуры того времени отражались в наиболее концентрированном» виде.

Помимо книг о современном зодчестве, активно использовались в учебном процессе и издания по истории архитектуры. Среди них наибольшее распространение получили издания по итальянскому Ренессансу, в первую очередь труды французских зодчих ПШерсье и П.-Ф.-Л.Фонтена. Из всего обширного библиотечного фонда именно эти книги привлекали наибольшее внимание учеников. Известно, что Рихтер поощрял самостоятельное изучение воспитанниками именно изданий с изображениями «римских и вообще итальянских зданий». Поэтому почти все сохранившиеся копийные работы этого времени представляют собой копии изображений памятников итальянского Возрождения.

Это обстоятельство оказало определяющее воздействие па стилистику учебных проектов времени Рихтера. При выполнении большинства из них в качестве прототипов использовались памятники

Ренессанса, ориентация на которые в это время вытеснила «неогрек» Шинкеля. Так, проект загородного дома ученика П.Постпикова ориентирован на известные по издапиям Персье и Фонтена итальянские загородные виллы, проекты гимназий Н.Васильева и А.Адамовича - на флорентийские палаццо, проекты жилого дома Н.Антонова и выставки русских изделий СШестакова - на римские городские дома и т.д. Можно утверждать, что при проектировании жилых и общественных зданий в большинстве случаев применялся «итальянский стиль нового Рима» -направление эклектики, ориентированное на использование форм памятников Ренессанса и занявшее, пожалуй, основное место в архитектурной практике середины и второй половины XIX века.

Другим направлением, распространённым в учебном проектировании, стало направление, ориентировавшееся на русские национальные формы. Как и в архитектурной практике того времени, образцом для этого стилевого направления стали проекты церквей, выполненные в 1830-е - 1840-е годы К.А.Тоном, на которые должны были ориентироваться строители культовых зданий во всей России. Учебные проекты храмов воспитанники училища выполняли в подражание манере Тона. Однако уже в конце 1850-х годов в связи с изменениями представлений о русской национальной архитектуре предпринимались попытки изменить их стилистику. В этом отношении интересен проект собора Н.Чистосердова, в котором автор попытался обогатить тоновскую схему соборного храма обильным декором в стиле XVII века. К этому же времени относится обращение к формам византийского зодчества (в закавказском варианте) при проектировании культовых зданий.

Наряду с проектированием культовых зданий, ещё одной сферой применения национальных форм стали «увеселительные» постройки временного характера - театры, балаганы и пр. Это, условно говоря, фольклорное направление, восходящее к знаменитым сооружениям придворных деревень эпохи романтизма, получило мощный импульс после сооружения в середине 1850-х годов Погодинской избы по проекту выпускника Дворцового училища Н.В.Никитина. С этого времени воспитанники училища регулярно выполняли проекты в подобной стилистике, уделяя особое внимание созданию яркого, нарядного внешнего облика построек. Интересно, что примерно в это же время подобные проекты появились и в Академии Художеств. Такие проекты никогда не задавались в качестве выпускных, что свидетельствует о более низком статусе фольклорного направления по сравнению со стилистическим направлением, ориентированным на работы К,А.Тона.

Развитие национального стиля в архитектуре эпохи эклектики требовало от зодчих глубокого знания форм русского наследия. Такое знание было необходимо и в архитектурном образовании, поскольку к середине XIX столетия почти не было посвященных древнерусскому

зодчеству книг. Поэтому национальное направление эклектики теснейшим образом связано с возникновением и развитием историко-архитектурной науки. В середине XIX века Дворцовое училище оказалось в центре изучения древнерусского зодчества; с ним была связана деятельность всех крупных исследователей, работавших в Москве в это время.

Первым из них стал Ф.Х.Солнцев, который в 1830-е годы по распоряжению А.Н.Оленина занимался зарисовками «древностей» из Оружейной палаты и других хранилищ. Им было выполнено более 3000 рисунков. Спустя некоторое время Солнцев возглавил реставрацию Теремного дворца, оказавшись, таким образом, связанным с архитектурной деятельностью. Во время реставрационных работ, а также в ходе строительства Большого Кремлёвского дворца, в котором Солнцев также принимал участие, у него появилось большое количество помощников из числа воспитанников училища. Некоторые из них не только помогали Солнцеву в этих работах, но и по распоряжению руководства Дворцовой конторы обучались у него «рисованию с древностей». Зарисовывая «древности», в том числе и архитектурные памятники, Солнцев обращал наибольшее внимание па декоративные элементы, орнаменты и пр. Хотя он не был профессиональным зодчим, его работы наибольшее воздействие оказали именно на развитие архитектуры.

Много рисунков Солнцева вошло в книгу «Древности Российского государства», шестой том которой посвящен архитектуре. Текст к ней написал известный историк И.М.Снегирёв, который начал изучать древнерусское зодчество в 1830-е годы и занимался этим в тесном сотрудничестве со многими воспитанниками и педагогами Дворцового училища, в том числе с П.С.Максютипым. Наиболее тесным это сотрудничество стало в середине 1840-х годов, когда Снегирёв совместно с выпускником училища А.А. Мартыновым стал работать над изданием «Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества». Творческий тандем Мартынова и Снегирёва, сложившийся в ходе работы над этим изданием, оказался весьма устойчивым; в течение последующих лет ими было совместно издано ещё несколько книг подобной тематики.

«Русская старина» включала выполненные архитекторскими помощниками Дворцового училища рисунки более ста памятников древнерусской архитектуры, сопровождающиеся пространными текстами Снегирёва, содержащими сведения общеисторического характера. При отборе памятников большую роль сыграла их географическая близость к Москве, т.к. Мартынов и его коллеги не имели возможностей для поездки в отдалённые регионы. Поэтому большую часть книги составляют московские постройки XVI-XVИ веков; памятники, находящиеся за пределами Московской губернии, немногочисленны. Поскольку «Русская старина», издание которой имело большой общественный резонанс, оказала заметное влияние на представление о национальной русской

архитектуре, в том числе и в среде профессиональных архитекторов, именно московское зодчество, преимущественно XVII века, стало восприниматься как воплощение национальной самобытности в архитектуре. Эти представления оказали определяющее влияние на развитие русского стиля в архитектуре второй половины XIX столетия.

Если «Русская старина» была рассчитана на широкий круг, то другое издание, подготовленное воспитанниками Дворцового училища -«Памятники древнего русского зодчества», ориентировано в основном на профессиональных архитекторов. Работа над «Памятниками» началась вскоре после назначения Рихтера директором; под его руководством было выполнено более ста обмеров древних здании, из которых в издание попала лишь малая часть. Целью этой книги должно было стать не просто знакомство общества с древнерусской архитектурой. Она изначально задумывалась как пособие, необходимое архитекторам для работы в русском стиле, а также как учебник для воспитанников архитектурных учебных заведений, т.е. должно было выполнять примерно такую же функцию, какую выполняли, например, альбомы Персье и Фонтена при поектировании в «итальянском вкусе». Основное внимание в книге уделено тем элементам древних зданий, в которых, по млению Рихтера и его коллег, национальность проявилась с наибольшей полнотой -изразцовому декору, резным наличникам, порталам и пр. Декоративные детали в то время представляли наибольший интерес как для исследователей зодчества, так и для архитекторов, проектировавпшх в русском стиле. Большую часть текста для «Памятников» написал тогда ещё молодой историк И.Е.Забелин, который старался описать применённые при сооружении памятника строительные материалы и технологии, а также проанализировать происхождение различных элементов древних зданий.

Воспитанники Дворцового училища стремились пе только собрать фактический материал о древнерусском зодчестве, но и разработать универсальные механизмы введения его элементов в современную архитектурную практику, иными словами - определить путь развития современной национальной архитектуры. В этом отношении чрезвычайно важной является статья Н.В.Дмитриева «О русских ордерах», в которой впервые была сформулирована концепция русского национального стиля.

Свою задачу Дмитриев видел в том, чтобы на основе анализа собранного в ходе работ Мартынова и Рихтера материала создать универсальную художественную систему, аналогичную античному ордеру, перевести, как он сам писал, ордерную систему на русский язык. Его теоретические построения основаны на убеждении, что существуют некие абсолютные законы изящного, наиболее полно проявившиеся в античной архитектуре. Эти законы применимы к любым формам, в том числе и к русским. В древнерусской архитектуре он выделяет детали,

аналогичные элементам классических ордеров. «Русский ордер» для Дмитриева - это в первую очередь декоративная система, его задача -«разнообразить гладкие стены». Именно декоративные элементы, по его мнению, являются носителями национальных признаков в зодчестве. Взгляды Дмитриева ярко показывают характерные для эпохи эклектики изменения отношения к декору, который теперь становится едва ли не основным стилеобразующим признаком.

Необходимо подчеркнуть, что статья «О русских ордерах» была не просто теоретическим трудом, а наброском будущего архитектурного учебника, который должен был дополнить традиционные учебники, основанные на изучении классических ордеров. Дмитриев хотел создать, так сказать, «русского Виньолу», который мог бы стать основой обучения будущих архитекторов навыкам проектирования в национальном стиле. В этом смысле работа Дмитриева, хотя она и не была закончена, чрезвычайно важна для истории русского архитектурного образования.

В период директорства Рихтера в русском зодчестве происходит важное изменение представлений о национальной архитектуре. На смену характерному для времени Быковского романтическому взгляду о «духе» народа приходит представление об определённом наборе деталей, преимущественно декоративных, воспроизведение которых, подчас буквальное, в современном здании и придаёт ему национальные черты. От современного архитектора теперь требовалось не понимание «духа» древних памятников, а хорошее знание их форм и умение с ними работать. Соответственно, претерпевает изменения и система архитектурного образования. Если Быковский основное внимание уделял формированию у воспитанников определённого мировоззрения, то при Рихтере упор делается па освоение ими формального арсенала древнерусского зодчества. Это проявилось как в сборе и публикации соответствующего графического материала, так и попытках создать условия, чтобы такое освоение было более лёгким. Хотя в учебном проектировании работы в национальном стиле занимали относительно небольшое место, навыки работы с русскими формами оказались востребованными выпускниками училища в их практической работе во второй половине XIX века.

В Заключении обобщены основные выводы, сделанные в ходе исследования.

Московское Дворцовое архитектурное училище - важный этап истории московской архитектурной школы, включающий её развитие от архаичной системы обучения в рамках архитекторских команд до художественного учебного заведения академического типа, которым стало созданное на его основе Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Анализ истории Дворцового училища позволил составить достаточно полное представление об особенностях системы

архитектурного образования в Москве и о её связи с развитием русского зодчества в этот период.

Московская архитектурная школа этого времени имела ряд особенностей, отличающих её от петербургской. Среди них наиболее существенными являются: унаследованные от XVIII века традиции тесной связи учебного процесса с архитектурной практикой, большое значение работ теоретического характера, сыгравших важную роль в распространении эстетических принципов романтизма и особое внимание к древнерусскому наследию, способствовавшее формированию национального стиля в русской архитектуре XIX века.

Фундаментом для училища послужили архитекторские школы XVIII века, где основой системы обучения было непосредственное участие воспитанников в различных строительных работах. Первоначально освоение практических навыков строительства преобладало над получением теоретических познаний, но затем система обучения стала развиваться в сторону увеличения роли теоретических дисциплин. Имешю повышение уровня теоретической подготовки стало основным вектором развития московской архитектурной школы в XVIII и в начале Х!Х столетия. Вместе с тем, развитие училища, особенно в первый период его существования, в большой степени определялось нуждами Дворцового ведомства, нуждавшегося в специалистах-практиках. Руководство учебного заведения стремилось найти баланс между ведомственными нуждами и требованиями качественного архитектурного образования, что во многом определило специфику принятой в училище системы обучения.

Характерной особенностью московской системы подготовки архитектурных кадров была двухступенчатость. Такая отсутствовавшая в академическом образовании ступень профессионального роста, как звание архитекторского помощника, обеспечивала активное участие училища в развитии русской архитектуры того времени. Эта особенность системы обучения сделала возможным участие воспитанников училища в крупнейших архитектурных и градостроительных мероприятиях, ставших для них школой профессионального мастерства и существенно повлиявших на их эстетические вкусы и стилевые пристрастия. Помощники, с одной стороны, продолжали обучение, повышая свой профессиональный уровень, а с другой - активно занимались архитектурной практикой, участвуя в развитии зодчества того времени.

Рост строительной активности в Москве в начале XIX века требовал большого количества квалифицированных кадров, подготовку которых прежняя система архитектурного образования обеспечить уже не могла Это заставляло руководство училища не только реформировать и улучшать систему обучения в нём, но и задумываться о повышении статуса учебного заведения. На основании сравнения происходивших в

это время в Дворцовом училище и в петербургской Академии Художеств процессов был сделан вывод об их очевидном сходстве

Реформы в Дворцовом училище пришлись на время, когда в русской архитектуре происходила смена стилей, начавшаяся во второй четверти XIX века и сопровождавшаяся радикальным изменением представлений о том, какой должна быть современная архитектура и какими качествами должен обладать ее творец - современный зодчий Изменение критериев архитектурного профессионализма сказалось и на системе архитектурного образования. Этот период — время интенсивных поисков новой системы подготовки архитектурных кадров, которая бы отвечала изменившимся запросам. Анализ преобразований в сфере архитектурного образования в это время позволил выделить в них два основных направления -формирование нового профессионального мировоззрения в соответствии с эстетическими принципами романтизма и развитие прикладных навыков, необходимых для работы в новых стилевых условиях.

Первое направление реформ - формирование новых эстетических принципов - проявилось, в частности, в такой своеобразной форме обучения, как сочинения-эссе на архитектурно-теоретическую тему. Анализ теоретического наследия Дворцового училища очень важен для понимания того, как формировались новые эстетические принципы в сфере архитектуры. Сочинения воспитанников учебного заведения показывают, как под влиянием идей романтизма менялись взгляды на архитектурное наследие, как складывались новые представления о природе художественного творчества, какой виделась новая, национальная архитектура. В методах формирования у учеников новых эстетических взглядов, что впервые становится одной из главных задач архитектурного образования, училище заметно отличалось от Академии Художеств.

Второе направление реформ - развитие у воспитанников навыков проектирования зданий в новом стиле - реализовывалось в Дворцовом училище примерно так же, как и в Академии. Оно заключалось в основном в освоении воспитанниками элементов различных исторических стилей, причём удельный вес того или иного стиля в учебном проектировании примерно соответствовал степени его распространения в архитектурной практике того времени.

Среди всех исторических стилей, которым необходимо было овладеть, особое место занимал национальный стиль Поэтому в диссертации уделено большое внимание изучению и освоению древнерусского наследия в училище. В истории учебного заведепия можно выделить три этапа, каждый из которых характеризуется особым отношением к древнему зодчеству. Первый этап приходится на начало ХК века - эпоху классицизма. В это время основной сферой практической деятельности воспитанников учебного заведения было участие в многочисленных ремонтах и перестройках находившихся в

ведении Кремлёвской Экспедиции древних зданий. Выполнение таких работ требовало от зодчих знания древнерусских архитектурных форм и умения с ними работать. Так ещё в первой четверти Х!Х века в училище сложились традиции внимательного и заинтересованного отношения к древнерусскому архитектурному наследию.

Хотя освоение неклассичесхих архитектурных форм не входило в программу ещё полностью классицистического в то время теоретического обучения, однако появление в Москве большого количества архитекторов, умевших работать с древнерусским зодчеством, сделало более лёгким и плавным произошедший во второй трети столетия переход от классицизма-к эклектике, а также создало благоприятные условия для реформ в училище. Второй этап в истории учебного заведения - время, когда под воздействием мировоззрения романтизма начинаются интенсивные поиски национальной архитектуры. Хотя доля учебных проектов в национальном стиле в это время была ещё очень невелика, однако в училище впервые в русском архитектурном образовании появляется курс истории древнерусского зодчества. Активное изучение древнерусского наследия создало фундамент для превращения Дворцового училища в середине ХГХ века в крупнейший центр историко-архитектурной науки.

Третий период изучения и освоения древнерусского наследия -эпоха эклектики. Теперь национальность начинает ассоциироваться с определённым набором деталей, воспроизведение которых в современной постройке и придает ей национальные черты. Задача архитектурного образования в этот период видится в том, чтобы ознакомить будущих зодчих с такими деталями. Поэтому именно архитектурные учебные заведения становятся центрами историко-архитектурной науки. Значение исследований, проведённых в это время в Дворцовом училище, выходит далеко за рамки истории этого учебного заведения. Подготовленные здесь издания, появления которых настоятельно требовала архитектурная практика, оказали огромное влияние на развитие национального стиля, и стали пособиями для архитекторов, работавших в этом направлении. Эти книги активно использовались на протяжении всего ХГХ столетия. На основе собранного в училище материала была предпринята и первая попытка создать, научную модель национального стиля, на которой могло бы строиться развитие современной русской архитектуры.

Московское Дворцовое архитектурное училище в первые две трети ХГХ века смогло стать вторым по значимости после Академии Художеств центром подготовки архитектурных кадров в России. За 65 лет своего существования ОНО ПОДГОТОВИЛО более 230 профессиональных архитекторов, которые работали не только в Москве, по и во многих других городах России, на протяжении всего Х!Х, а некоторые - даже начала XX века. Дворцовое училище оказало большое влияние на развитие русского зодчества также и активной деятельностью в сфере

архитектурно-теоретической мысли и историко-архитектурной науки. История этого учебного заведения - важная страница не только истории архитектурного образования, но и истории русской архитектуры в целом.

В Приложении приводятся списки всех учеников и выпускников Дворцового училища, краткие биографии его педагогов, а также таблицы с указанием места творческой деятельности большинства выпускников, каталог всех сохранившихся учебных работ и списки тем выпускных проектов и речей воспитанников.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Архитектурные школы Москвы. Сб. 2. Учителя и ученики. 1749— 1918. М., 1999.80 С. (Участие в авторском коллективе).

2. Библиотека Московского Дворцового архитектурного училища в период директорства Ф.Ф.Рихтера // Забытый зодчий Ф.ФРихтер. К 190-летию со дня рождения. Труды Государственного Исторического музея. Вып. 117/ Отв. ред. И.Л.Комарова. М., 2000. С.31-33.

3. 250 лет московской архитектурной школы. Учебные работы и проекты. 1749-1999. М., 2000.263 С. (Участие в авторском коллективе).

4. Московское Дворцовое архитектурное училище // Архитектура и строительство Москвы. 2000. № 5. С.41-47. (В соавторстве).

5. Учителя московских зодчих // Архив наследия—2000. Сб. ст. МЬ, 2001.СЛ94-208.

6. Библиотека Московского Дворцового архитектурного училища // 250 лет московской архитектурной школы. Материалы научной конференции. М., 2002. С. 33-37.

7. Изучение древнерусского зодчества в Московском Дворцовом архитектурном училище // Архив наследия-2001. Сб. ст. М., 2002. С 135— 164.

Отпечатано в ООО «Компания Спутник+» ПД № 1-00007 от 25.09.2000 г. Подписано в печать 12.04.04 Тираж 100 экз. Усл. пл. 1,5 Печать авторефератов (095) 730-47-74, 778-45-60 (сотовый)

»- 7 0 3 7

Введение

Глава первая Архитектурное училище

Экспедиции Кремлёвского строения в 1801-1831 годах

Глава вторая

Московское Дворцовое архитектурное училище в 1831-1842 годах

Глава третья

Московское Дворцовое архитектурное училище в 1842-1866 годах

В настоящее время историки архитектуры уделяют большое внимание выявлению факторов, влияющих на развитие зодчества. Одним из таких факторов является архитектурное образование. В этой связи изучение истории архитектурных учебных заведений как среды, в которой формировались будущие зодчие, представляется чрезвычайно важным для лучшего понимания истории архитектуры в целом. Однако сейчас история архитектурного образования, особенно московской архитектурной школы, относится к числу малоизученных тем в отечественном искусствознании.

Архитектурные учебные заведения оказывают разноплановое воздействие на развитие архитектуры. Прежде всего, это непосредственное творчество воспитанников того или иного заведения, построенные ими здания. В этом отношении наиболее важным для исследователей является рассмотрение архитектурного образования не только как процесса получения тех или иных профессиональных знаний и навыков, но и как механизма формирования мировоззрения будущего зодчего, его художественных вкусов и стилевых предпочтений.

Однако деятельность крупных архитектурных учебных заведений, как правило, выходит за рамки собственно учебного процесса. Поэтому их влияние на развитие зодчества не ограничивается только практической деятельностью их выпускников. Многие учебные заведения были крупными центрами архитектурной науки, активно занимались изучением истории зодчества, реставрацией, а также издательской деятельностью. Издаваемые ими книги - учебные пособия, издания теоретического и историко-архитектурного характера и пр. - становились известны далеко за стенами этих учебных заведений. Эта сторона их деятельности также представляет большой интерес для историков зодчества.

Однако не только архитектурное образование влияет на развитие зодчества, но и наоборот - архитектурная практика воздействует на архитектурное образование. Это воздействие также является разноплановым. Очевидно, что развитие любого архитектурного учебного заведения, какие-либо изменения в нём вызваны потребностями архитектурной практики. Она диктует, какими качествами должен обладать будущий зодчий и в соответствии с этим корректируется система обучения. Влияние архитектурной практики проявляется и в деятельности зодчих, которые совмещают практическую архитектурную деятельность с педагогической работой. Многие педагоги становились носителями новых веяний, которые вызывали изменения в системе архитектурной подготовки. Сильное воздействие на мировоззрение будущих архитекторов и их вкусы оказывает и та архитектурная среда, в которой они постоянно находятся; окружающие их здания становятся либо пособиями по истории зодчества, либо образцами современного «изящного вкуса», либо — наоборот - примером того, как не нужно строить.

Таким образом, можно говорить о теснейшей связи и взаимовлиянии между архитектурной практикой и архитектурным образованием. Представляется, что наиболее ярко это взаимовлияние проявляется в, пожалуй, самые интересные периоды истории архитектуры - периоды смены стилей. Настоящее исследование посвящено второй трети XIX века - времени, когда в русской архитектуре происходит постепенное угасание классицизма и становление и развитие эклектики. Этот процесс был связан с распространением идей романтизма и сопровождался радикальными изменениями отношения к мировому архитектурному наследию, взглядов на природу художественного, в том числе и архитектурного, творчества, на статус художника, представлений о том, каким должно быть современное зодчество, какими путями оно должно развиваться и каким требованиям должно отвечать. Все эти изменения отразились и на системе архитектурного образования, претерпевшей в это время значительные преобразования. Объектом исследования является крупнейшее в дореволюционной Москве архитектурное учебное заведение - Московское Дворцовое архитектурное училище.

Первым исследователем, обратившимся к истории Московского Дворцового архитектурного училища, был его выпускник В.А.Гамбурцев, который в конце 1880-х годов стал собирать архивные сведения по истории московской архитектурной школы. На основании архивных изысканий им в 1894 году была издана книга «Архитекторская команда»1, представляющая собой сборник документов по истории архитектурного образования в Москве в XVIII и первой половине XIX века, снабжённых небольшими авторскими комментариями. Здесь впервые опубликован ряд важных материалов, касающихся Дворцового училища, в том числе Постановление об учреждении учебного заведения 1804 года.

Годом позже Гамбурцев выступил на Втором Съезде русских зодчих с докладом «К вопросу об изучении путей, которыми шло русское архитектурное образование», опубликованном затем в трудах Съезда2. В докладе он обозначил основные вехи в истории Дворцового училища и попытался определить его место и значение в развитии московской и шире - русской архитектурной школы. Доклад сопровождался выставкой, на которой было представлено около пятидесяти учебных работ, собранных и частично атрибутированных Гамбурцевым. Кроме этого, в 1890-е годы им был прочитан ряд оставшихся неопубликованными докладов по истории архитектурного образования в Москве на заседаниях Московского Археологического общества, членом которого он был.

Ещё одним дореволюционным исследователем, уделившим внимание Дворцовому училищу, был А.Ф.Гартвиг. В книге «Школа рисования в отношении к искусствам и ремёслам»3, посвящённой истории Строгановского училища, он рассматривает развитие системы художественного образования в Москве в XIX веке, уделяя особое внимание Мещанскому отделению технического рисования при Дворцовом училище, на базе которого позднее возникло Строгановское училище.

Вплоть до конца 1970-х годов история Дворцового училища почти не привлекала внимание исследователей. Упоминания об этом учебном заведении можно найти в трудах Е.А.Борисовой, Н.А.Евсиной,

B.Г.Лисовского, З.К.Покровской, Т.А.Славиной, Н.Ф.Хомутецкого и других авторов. Впервые история московской архитектурной школа как самостоятельная научная проблема привлекла исследователей в 1940 году, когда отмечалось 150-летие архитектурного образования в Москве. На конференции, посвященной этому событию, с докладом выступил

C.В.Бессонов4. В этом докладе история Дворцового училища изложена очень кратко и без достаточной опоры на архивные материалы, что обнаруживает незнакомство Бессонова с более ранними работами Гамбурцева.

В 1950-х - начале 1960-х годов исследователи начинают уделять больше внимания истории архитектурного образования в Москве. В это время появились исследования А.И.Власюка, А.И.Каплуна, А.А.Кипарисовой,5 М.В.Будылиной,6 А.И.Михайлова7 и Р.Подольского8, рассматривающие историю московской архитектурной школы в XVIII веке и касающиеся истории тех учебных заведений, которые были предшественниками Дворцового училища. Эти работы очень важны для того, чтобы правильно определить место училища в истории московской архитектурной школы, а также для того, чтобы понять, какие особенности системы обучения, принятой в нём, были заимствованы из предыдущего столетия, а какие возникли позднее, уже в XIX веке.

К изучению теоретического наследия Дворцового училища времени М.Д.Быковского впервые обратился П.В.Соболев в книге «Очерки русской эстетики первой половины XIX века»9. Он рассмотрел речи ряда воспитанников училища, в том числе Н.В.Дмитриева, в контексте развития русской и европейской эстетической мысли и выявил в них ряд положений, характерных для эстетики эпохи романтизма. Соболев полагал, что взгляды воспитанников учебного заведения формировались во многом под влиянием их знакомства с трудами представителей классической немецкой эстетики. Вместе с тем, речи Дмитриева и его коллег рассматриваются лишь как теоретические труды, при этом упускается из виду, что они были учебными работами. Поэтому никак не показана связь теоретических воззрений воспитанников училища с учебным процессом, ничего не говорится о роли Быковского в формировании этих воззрений.

В 1970-е годы рост интереса к русской архитектуре XIX века стимулирует повышенное внимание к истории московской архитектурной школы этого времени, в том числе и Дворцового училища. В 1980-е годы началось систематическое исследование архитектурного образования в Москве. Тогда же появились первые публикации, касающиеся Дворцового училища. Первым исследованием, в котором история этого учебного заведения рассматривается как самостоятельная проблема, стала статья В.Г.Лисовского «Московское архитектурное училище на переломном этапе развития русского зодчества»10. В этой работе автор говорит об истории учебного заведения времени директорства Быковского, отмечая наиболее важные, по его мнению, изменения, произошедшие в это время в системе обучения. Эти изменения впервые рассмотрены в связи с процессами смены стилей, происходившими в это время. Основным архивным источником этого исследования послужили находящиеся в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки записки В.А.Гамбурцева, введённые в научный оборот ещё Н.Ф.Хомутецким". Это исследование продемонстрировало настоятельную необходимость расширения источниковой базы при изучении истории Дворцового училища.

Ещё ранее В.Г.Лисовский обращался к истории Дворцового училища в своей докторской диссертации12. Он обобщил все выявленные к тому времени сведения об этом учебном заведении, дав краткую характеристику развития училища на протяжении всего времени его существования. В этом исследовании была впервые поставлена проблема взаимоотношения и связи Дворцового училища с петербургской Академией Художеств, которая, однако, не получила окончательного решения.

Новым этапом в изучении истории Дворцового училища стали исследования Е.И.Кириченко. В книге «Архитектурные теории XIX века в России»13 вопрос о роли Дворцового училища в формировании и развитии архитектурно-теоретической мысли эпохи романтизма впервые рассматривается как самостоятельная научная проблема. Автор утверждает, что проведённые по инициативе Быковского преобразования в учебном заведении имели целью формирование у воспитанников нового профессионального мировоззрения, связанного с эстетикой романтизма. Особенно отмечена исключительная важность в этом процессе такой формы обучения, как написание сочинений-эссе на архитектурно-теоретическую тему, которым и уделено основное внимание в этом исследовании. Отдельная глава книги посвящена теоретическому наследию Н.В.Дмитриева. В ней анализируются ряд сочинений Дмитриева, в том числе его статья «О русских ордерах». Исследователь справедливо отмечает важность этого сочинения как первой попытки создать модель русского национального стиля в архитектуре эпохи эклектики. Для настоящей диссертации важными также представляются главы книги, посвящённые развитию русской историко-архитектурной науки, в которых отмечается вклад Дворцового училища в изучение памятников древнего зодчества в России.

Два года спустя была опубликована монография того же автора о творчестве М.Д.Быковского14. Одна из глав книги посвящена педагогической деятельности Быковского и анализу его теоретического наследия. В ней подробно анализируются изменения, произошедшие в системе обучения в Дворцовом училище при Быковском. Особое внимание уделяется изменению в характере учебного проектирования, появлению учебных проектов в различных исторических стилях. Говорится также о пополнении библиотеки училища при Быковском, а также о других важных моментах истории учебного заведения этого периода.

Важной особенностью вышеупомянутых работ Е.И.Кириченко является введение в научный оборот большого количества архивных материалов, в том числе ряда документов из фонда Дворцового училища в РГАДА, а также из фонда В.А.Гамбурцева в ОПИ ГИМа.

В исследованиях Е.И.Кириченко ставится проблема сопоставления процессов, происходивших в Дворцовом училище в 1830-е годы, с аналогичными процессами, имевшими место в это же время в Академии Художеств, и вызванными воздействием мироощущения романтизма. Исследователь утверждает, что Дворцовое училище и Академия демонстрируют диаметрально противоположное отношение к новым веяниям в архитектуре. Если в Москве Быковским энергично насаждались новые эстетические взгляды, то в Петербурге консервативное руководство Академии медленно отступает под напором нового архитектурного стиля.

В конце 1980-х годов наступает новый этап в изучении Дворцового училища. С этого времени исследования по истории московской архитектурной школы ведутся в Музее Московского архитектурного института под руководством Л.И.Ивановой-Веэн. Коллективом учёных выпущен ряд сборников из серии «Архитектурные школы Москвы». В первом сборнике «Исторические данные»15 (авторы-составители Р.Н.Блашкевич, Ф.И.Гринберг, Л.И.Иванова-Веэн) Дворцовому училищу, как и другим учебным заведениям, готовивших архитекторов, посвящена небольшая статья, в которой известные ранее сведения о нём обобщаются и существенно дополняются результатами архивных поисков. Авторы статьи - А.Г.Борис и Л.И.Иванова-Веэн - предлагают делить историю училища на два периода — до и после 1831 года, используя в качестве границы периодов преобразование архитекторской школы Кремлёвской Экспедиции в собственно Дворцовое училище. Довольно подробно анализируются административные документы, регулирующие деятельность учебного заведения, некоторые из которых опубликованы в приложении к сборнику.

Во втором, созданном при участии автора настоящей диссертации сборнике «Учителя и ученики»16 (автор-составитель Л.И.Иванова-Веэн, составители списков, авторы статей А.Г.Борис, А.Е.Гриц, Ю.Е.Крупская, К.М.Секретев) приводятся составленные на основе архивных материалов списки руководства, педагогического состава и учеников всех дореволюционных московских учебных заведений по подготовке архитекторов. Эти списки существенно дополняют проведённые ранее архивные изыскания М.В.Дьяконова. Материал изложен в виде таблиц, в сопроводительных статьях к которым даются краткие и обобщённые сведения о структуре руководящих органов и особенностях педагогического состава училища, обусловленных своеобразием принятой в нём системы обучения.

Параллельно с выявлением письменных архивных источников по истории Дворцового училища в Музее МАРХИ вёлся поиск и графических учебных работ, созданных воспитанниками этого учебного заведения. В результате было выявлено несколько десятков таких работ, некоторые из которых были опубликованы в книге «250 лет Московской архитектурной школы»17, составленной при участии автора диссертации (авторы-составители А.Г.Борис, И.И.Головина, А.Е.Гриц, Л.И.Иванова-Веэн, Ю.Е.Крупская, Е.И.Кириченко, Т.В.Лысова, Н.И.Смолина). Это издание стало первым случаем публикации графического наследия

Дворцового училища. В небольших сопроводительных статьях даётся краткая характеристика системы обучения в училище и содержания курсов преподаваемых там предметов, в рамках которых были выполнены публикуемые работы. Во вводной статье, написанной А.Г.Борис, Е.И.Кириченко и Н.И.Смолиной, история московской архитектурной школы рассматривается в тесной связи с развитием русской архитектуры этого периода.

В 2000 году вышла книга о Ф.Ф.Рихтере, ставшая публикацией текстов докладов конференции, посвященной 190-летию со дня рождения зодчего. В статьях ряда авторов впервые подробно рассматриваются различные стороны деятельности Рихтера — творческая, научно-исследовательская, реставрационная, педагогическая и пр. Особо следует упомянуть работы Е.И.Кириченко и Л.И.Ивановой-Веэн, посвященные деятельности Рихтера на посту директора Дворцового училища, в которых содержится много важных сведений об истории этого учебного о заведения . В 2002 году увидел свет сборник трудов проходившей в 1999 году конференции, посвященной 250-летию московской архитектурной школы. Среди опубликованных там исследований для темы данной диссертации особенно важна статья Л.Г.Борис, в которой подробно рассматривается история Дворцового училища в первые годы его существования19. Значительным вкладом в изучение Дворцового училища стала также работа Е.И.Кириченко, в которой история московского архитектурного образования XIX века рассматривается в контексте развития русского зодчества этого периода20.

Помимо исследований, посвященных истории Дворцового училища, в ходе работы над диссертацией важную роль сыграли труды, касающиеся истории другого крупнейшего центра подготовки зодчих — Академии Художеств. Для понимания того, каким образом система обучения менялась под влиянием стилевых процессов в архитектуре, и как, в свою очередь, изменения в подготовке кадров влияли на архитектурную практику, чрезвычайно важны исследования Г.Г.Гримма21 и В.Г.Лисовского . Эти работы и содержащиеся в них сведения приобретают особую важность в связи с тем, что сравнение с Академией Художеств избрано нами как один из методов исследования Дворцового училища, особенно второго периода истории этого учебного заведения.

Поскольку архитектура эпохи эклектики, особенно стилевое направление, ориентированное на использование русских национальных форм, неразрывно связано со становлением и развитием историко-архитектурной науки, в ходе работы над диссертацией привлекалась также группа исследований, посвященных русскому архитектуроведению XIX века, в первую очередь работы Т.А.Славиной23 и В.ГЛисовского24. В книге Т.А.Славиной достаточно подробно говорится о деятельности А.А.Мартынова и Ф.Ф.Рихтера по изучению древнерусского зодчества. По мнению исследователя, работы этих учёных положили начало двум направлениям в русской историко-архитектурной науки XIX века -теории заимствований и теории самобытности. В работах В.ГЛисовского утверждается, что изучение древнерусского зодчества в тот период было теснейшим образом связано как с архитектурной практикой, так и с архитектурным образованием. Он полагает, что основной целью историко-архитектурных исследований был сбор материала, необходимого для нужд архитектурной практики, в первую очередь для направления эклектики, ориентировавшегося на использование русских национальных форм. В своих работах, в частности в диссертационном исследовании В.ГЛисовский определяет работу по изучению древнерусского зодчества как одну из важнейших страниц в истории петербургской Академии Художеств и как важнейший фактор, оказавший огромное влияние на развитие системы архитектурного образования в России.

Наконец, в ходе диссертационного исследования использовались различные биографические словари, содержащие информацию об учителях и воспитанниках Дворцового училища25. В первую очередь надо

Л/ отметить труд М.В.Дьяконова , в котором собрано огромное количество извлечённых из архивных источников сведений о московских зодчих ХУ1П-Х1Х веков. В последние годы появилось несколько изданий, в которых содержится ценная информация о практической архитектурной деятельности воспитанников училища, как в Москве, так и в других регионах страны, в том числе и в Петербурге27. Среди них следует выделить книгу «Зодчие Москвы», изданную под научным руководством

A.Ф.Крашенинникова28, содержащую массу полезных сведений о московских архитекторах XIX и начала XX века, в том числе и выпускниках Дворцового училища. В целом же их творчество, особенно если они работали за пределами Москвы, остаётся малоизученным и ещё ждёт своего исследователя.

Все эти работы сделали возможным провести подробный анализ истории Дворцового училища и позволили дать в диссертации чёткую хронологическую картину развития учебного заведения на протяжении всего времени его существования.

Использованные в процессе написания диссертации источники можно разделить на письменные и изобразительные. Большинство письменных источников сгруппировано в два крупных архивных фонда — фонд Дворцового ведомства в РГАДА (ф. № 1239) и фонд

B.А.Гамбурцева в ОПИ ГИМа (ф. № 327). В РГАДА материалы по истории Дворцового училища не выделены в отдельный фонд и «растворены» в огромном фонде Дворцового ведомства, что затрудняет их выявление и исследование.

Хранящиеся в РГАДА документы по характеру содержащейся в них информации делятся на несколько групп. В первую группу входят юридические документы, регулировавшие деятельность училища, — утверждённые императором уставы и штаты учебного заведения, постановления министра императорского двора, а также различные распоряжения главноначальствующего Экспедиции Кремлёвского строения (позднее - президента Московской Дворцовой конторы). Ко второй группе относятся документы кадрового характера о деятельности учеников, архитекторских помощников и педагогов училища, содержащие сведения об их приёме на службу и увольнении с неё, переводе учеников и помощников из одного класса в другой, посылке выпускников на службу в различные ведомства и пр. Другую группу составляют бухгалтерские документы, содержащие информацию о финансировании училища, о выдаче жалования его училища и денежных поощрений наиболее отличившимся ученикам, о выделении средств на закупку книг для библиотеки и прочих учебных материалов и пр. Наконец, последняя группа материалов - это, условно говоря, «внутренние» документы самого училища, отражающие повседневную жизнь учебного заведения, - журналы училищной Конференции, различные материалы, касающиеся содержания курсов различных дисциплин и методики их преподавания, экзаменационные ведомости и пр. Отдельно нужно упомянуть некоторые уникальные документы, обнаружение которых позволило существенно обогатить диссертационное исследование, например каталог библиотеки училища.

Помимо документов, непосредственно касающихся деятельности училища, активно привлекались находящиеся в РГАДА материалы о практической строительной деятельности Экспедиции Кремлёвского строения и Дворцовой конторы. Эти документы, в частности журналы Экспедиции, отражают степень вовлечённости воспитанников училища в строительные работы, которые вело Дворцовое ведомство. Эта группа материалов особенно важна при изучении первого периода истории училища, когда учебное заведения было теснейшим образом связано с Кремлёвской Экспедицией, а его воспитанники участвовали во всех работах, которые вела эта организация.

В ОПИ ГИМа находится фонд В.А.Гамбурцева. Как уже говорилось, Гамбурцев стал собирать сведения по истории архитектурного образования в Москве в конце 1880-х годов. Хранящиеся в его фонде материалы можно условно разделить на две группы, одну из которых составляют собранные Гамбурцевым различные документы по истории училища, а другую - рукописи исследовательских работ и записок мемуарного характера самого Гамбурцева. В первую группу входят копии различных документов времени существования учебного заведения, сделанные им в Московском архиве Министерства юстиции, экзаменационные ведомости, программы обучения различным дисциплинам, различные черновые записки, сделанные рукой педагогов училища и пр. Наибольший интерес представляют воспоминания Гамбурцева о времени его учёбы, где содержится много ценной информации, в том числе и бытового характера, об училище периода директорства Ф.Ф.Рихтера. Надо особо отметить, что при написании записок Гамбурцев опирался не только на свои личные воспоминания, но и на рассказы других выпускников училища, в том числе и тех, кто учился раньше его - В.А.Бакарева, Н.В.Никитина, А.А.Мартынова, Д.Н.Чичагова и др. Это обстоятельство придаёт особую ценность этим запискам. Некоторые собранные им материалы находятся в ОПИ ГИМа в фонде А.А.Бахрушина (ф. № 1), а также в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки. Надо отметить, что часть своих записок Гамбурцев подписывал псевдонимом «Владимир Алексеев». Некоторые исследователи на основании этого полагали, что Гамбурцев и Алексеев -это два разных человека.

В ходе работы над диссертацией использовался также ещё один мемуарный источник - записки В.А.Бакарева, подлинник которых находится в ЦИАМе, а копия, которая и была в нашем распоряжении - в Музее МАРХИ. В этих записках содержатся важные сведения о первом периоде истории училища — времени учёбы Бакарева. Особую ценность запискам придаёт то, что от этого периода сохранилось значительно меньше источников, чем от более поздних.

Помимо архивных материалов, в работе над диссертацией использовались и опубликованные источники. Их количество невелико, и основным из них являются Отчёты училища, публиковавшиеся в 1830-е -начале 1840-х годов. Эти Отчёты, ставшие одним из основных источников по истории училища времени директорства Быковского, содержат большое количество ценной информации относительно кадрового состава учебного заведения, его финансирования, состава библиотеки и модельного кабинета, характера системы обучения и методики преподававшихся в училище курсов, особенностей учебного проектирования в это время и много другого.

Важнейшим источником, без которого данное исследование было бы, наверное, невозможно, являются речи воспитанников и педагогов училища, произносившиеся ими на торжественных актах и затем публиковавшиеся. Эти речи стали ярким явлением архитектурно-теоретической мысли второй четверти XIX столетия и без их анализа затруднительно не только изучение истории архитектурного образования, но и истории зодчества этого времени в целом.

Графических материалов, связанных с училищем, до настоящего времени сохранилось немного. Сейчас известно несколько десятков учебных работ, причём большинство из них выполнено в последний период истории училища - время директорства Рихтера. Около пятидесяти работ было собрано ещё Гамбурцевым. Он же атрибутировал часть из них. В настоящее время эти работы находятся в ГНИМА им. А.В.Щусева. Помимо этого, значительное количество учебных работ Дворцового училища хранится в Отделе ИЗО Исторического музея. Единичные работы есть также в фондах Научно-исследовательского музея Академии Художеств в Санкт-Петербурге, Музее МАРХИ и Отделе рукописных, печатных и графических фондов Музеев Московского Кремля.

Кроме собственно учебных работ, т.е. работ, выполненных в ходе изучения той или иной дисциплины, для исследования привлекалось большое количество работ, выполненных учениками во время учёбы, но не являющихся учебными в вышеназванном смысле. В основном это различные чертежи и рисунки, выполненные учениками и помощниками в ходе их участия в различных строительных работах, которые вело Дворцовое ведомство. Подобно письменным источникам, касающимся практической строительной деятельности ведомства, эти материалы важны для понимания связи учебного процесса в училище с архитектурной практикой того времени.

Степень изученности истории Дворцового училища во многом определила цели и задачи настоящего исследования. Целью диссертации является изучение истории Московского Дворцового архитектурного училища и определение места и роли этого учебного заведения в развитии русской архитектуры второй трети XIX столетия и, в частности, в происходившем в то время процессе становления и развития эклектики. В рамках этой цели можно выделить несколько конкретных научных задач, на решение которых направлено исследование. Первой задачей исследования стало выявление и обобщение всех материалов, как опубликованных, так и архивных, содержащих информацию об училище. Это необходимо, чтобы максимально полно реконструировать фактическую историю учебного заведения и установить основные вехи его развития. Особого внимания в этой связи заслуживают материалы, касающиеся юридического статуса училища и его финансового состояния на разных этапах существования, состава и структуры педагогического коллектива, количества обучавшихся там учеников.

Одной из основных задач исследования также является выявление особенностей и специфики системы обучения, существовавшей в училище, установление содержания курсов основных дисциплин и методики их преподавания. Необходимо проследить, как система обучения, унаследованная от архитекторских команд XVIII века, развивалась на протяжении всего времени существования училища, как и почему появлялись новые предметы. Это позволит увидеть, как с течением времени менялось представление об определённом наборе знаний и навыков, необходимых профессиональному архитектору. Особенно важным представляется определение места учебного проектирования на разных этапах существования училища, а также роль практической архитектурной подготовки, т.е. непосредственного участия учеников в строительных работах, в процессе формирования будущих зодчих.

Следующая задача исследования, тесно связанная с предыдущей -выявление состава библиотеки училища и фонда учебно-методических материалов и определение их роли в учебном процессе. Книги были источником не только архитектурных и инженерных познаний, но и сведений об истории мирового зодчества и современной архитектуре. Знакомство с различными изданиями, преимущественно иностранными, оказывало огромное влияние на формирование у воспитанников определённых эстетических вкусов и стилистических предпочтений. Значительную роль в этом отношении также сыграли различные иллюстративные материалы - гравюры, акварели и пр. с изображением различных архитектурных памятников. Важной проблемой является определение степени влияния книг на стилистику учебных проектов. Изучение состава библиотеки позволит определить круг наиболее часто используемых прототипов среди как российских, так и иностранных изданий.

Ещё одна задача исследования — сравнение училища с другим крупнейшим центром архитектурного образования - петербургской Академией Художеств. Это сравнение выбрано одним из основных методов при изучении второго периода истории училища - времени директорства М.Д.Быковского, когда в обоих учебных заведения проводились серьёзные преобразования. Такое сопоставление позволит увидеть, какие из происходивших в это время в училище изменений были «изобретением» Быковского, присущими только московской архитектурной школе, а какие - происходили одновременно и в училище, и в Академии. Это даст возможность показать, как система архитектурного образования меняется под влиянием общих процессов в архитектуре, связанных со сменой стилей.

Важнейшей задачей исследования является установление связи учебного процесса с практической архитектурной деятельностью на различных этапах существования училища. Непосредственное участие в строительных работах, преимущественно в тех, которые велись Дворцовым ведомством, было важнейшим элементом обучения. Оно не только обеспечивало успешное освоение учениками практических архитектурных навыков, дополняя тем самым теоретические занятия, но влияло на формирование у них определённых эстетических вкусов. Это особенно важно при изучении первого периода истории учебного заведения, когда связь обучения с практикой была особенно тесной. В это время теоретическое обучение и стилистика учебного проектирования в училище полностью соответствовали эстетике классицизма. В этой связи представляется необходимым сказать о таком явлении в архитектуре эпохи классицизма, как «архитектура романтического направления» или «готика». Возникшее ещё в XVIII столетии, это направление характеризовалось активным использованием неклассических архитектурных форм, преимущественно заимствованных из западноевропейского и русского средневекового зодчества. В начале XIX века строительство в этой стилистике стало основным направлением деятельности Кремлёвской Экспедиции. Знание (хотя бы поверхностное) средневекового архитектурного наследия и умение работать в пеклассических архитеюурных формах становилось одним из качеств, необходимых архитектору Экспедиции. Ученики училища постоянно участвовали в таких работах, что определённым образом повлияло на их мировоззрение и, в частности, на отношение к древнерусскому архитектурному наследию. Это стало важной особенностью московской архитектурной школы, отличавшей её от петербургской, воспитанники которой не имели постоянного контакта с древнерусским наследием.

Ещё одной задачей диссертации является анализ теоретического наследия училища и определение места этого наследия в развитии русской архитектурно-теоретической мысли этого периода. Теоретические сочинения 1830-х - начала 1840-х годов, появившиеся по инициативе М.Д.Быковского, — одно из интереснейших явлений в истории училища. В них рассматривались наиболее актуальные эстетические проблемы того времени - о статусе художника, о том, каким должно быть современное зодчество, о том, как следует относиться к мировому архитектурному наследию и пр. Самостоятельное осмысление учениками этих проблем стало важнейшим элементом обучения, которого не было в других учебных заведениях того времени. Быковский считал наличие «правильного» взгляда на архитектуру таким же необходимым качеством зодчего, как и умение проектировать. Лучшие сочинения публиковались и становились таким образом широко известными. Они сыграли огромную роль в распространении эстетических установок романтизма и в этом смысле их значение в истории русской архитектуры выходит далеко за рамки истории Дворцового училища. Представляется, что без изучения теоретического наследия училища сложно правильно понять природу тех процессов, которые происходили в русском зодчестве второй четверти XIX века.

Наконец, ещё одна важная задача исследования - рассмотрение училища как одного из центров историко-архитектурной науки и установление степени влияния историко-архитектурных исследований на учебный процесс. Это особенно важно при изучении последнего периода существования учебного заведения. Становление и развитие этой отрасли знаний теснейшим образом связано с направлением эклектики, ориентированной на национальные формы. Создание национального зодчества было одной из важнейших проблем архитектуры XIX века. В середине XIX столетия национальность ассоциируется, в первую очередь, с определённым набором деталей, воспроизведение которых в современном архитектурном произведении и придаёт ему национальные черты. Современное здание должно быть «похоже» на древние памятники. Поэтому огромное значение для архитектурной практики приобретает развитие историко-архитектурной науки. Кажется неслучайным, что центрами изучения древнего зодчества стали именно архитектурные учебные заведения - в середине XIX века Дворцовое училище, а несколько позже, во второй половине столетия -петербургская Академия Художеств. Это подтверждает, что изучение древнерусского зодчества имело целью, в первую очередь, создание национальной архитектуры и было необходимо для нужд архитекторов-практиков. Из всех архитектурных произведений эпохи эклектики именно постройки в русском стиле несли наибольшую идеологическую нагрузку, хотя в количественном отношении они значительно уступали зданиям, в облике которых доминировали детали европейских стилей Нового времени. Знание древнерусского зодчества становится качеством, необходимым для профессионального архитектора, причём он должен был не только хорошо знать древние формы, но и свободно владеть ими как материалом при проектировании современных зданий.

Наработки, сделанные училищем в сфере изучения древнерусского зодчества, были востребованы и в последней трети XIX века, когда оно уже перестало существовать. Можно утверждать, что училище оказало огромное влияние на становление и развитие национального направления эклектики, особенно в Москве. Поэтому рассмотрение этой стороны деятельности учебного заведения поможет лучше понять природу одного из основных архитектурных направлений XIX столетия.

Учебное заведение, которому посвящена настоящая диссертация, было основано в 1801 году, и до 1831 года не имело постоянного официального названия, а в документах именовалась то архитекторской школой, то архитектурным училищем. Лишь в 1831 году оно получило название «Московское Дворцовое архитектурное училище», которое и сохраняло вплоть до своей ликвидации в 1866 году. В конце прошлого столетия первым исследователем истории московской архитектурной школы В.А.Гамбурцевым было введено наименование «Кремлёвское архитектурное училище», которое он распространил на весь период существования учебного заведения. Это было неофициальное название, видимо, употреблявшееся его воспитанниками, связанное с тем, что оно, во-первых, располагалось в Кремле, а во-вторых, - подчинялось Экспедиции Кремлёвского строения. Это название закрепилось в историографии. Нам же кажется наиболее целесообразным использование названия «Дворцовое училище» применительно ко всему времени существования учебного заведения. Когда же речь идёт только о первой половине его существования училища, целесообразно, по нашему мнению, называть его или архитекторская школа Экспедиции Кремлёвского строения или архитектурное училище Экспедиции Кремлёвского строения.

Хронологические рамки, вынесенные в заглавие диссертации — вторая треть XIX века. В истории Дворцового училища выделяются три периода - 1801-1831, 1831-1842 и 1842-1866 годы. Материал диссертации разделён на три главы в соответствии с этой периодизацией, при этом первый период выходит за хронологические рамки исследования. Несмотря на это, его рассмотрение представляется необходимым в первую очередь потому, что этот этап истории училища изучен значительно хуже других. Вместе с тем, именно тогда был заложен фундамент, на котором строилось учебное заведение в последующие периоды. Так, именно в то время сформировалась оригинальная система обучения, состоявшая из двух ступеней - в качестве ученика и архитекторского помощника, и просуществовавшая вплоть до ликвидации училища. Эта система, во многом унаследованная от архитекторских команд XVIII века, давала удачное сочетание довольно высокого уровня теоретических познаний с основательной практической подготовкой. Она обеспечивала тесную связь учебного процесса с архитектурной практикой, в первую очередь с работами, которые вела Экспедиция Кремлёвского строения. Можно утверждать, что в это время учебный процесс в училище был связан с архитектурной практикой значительно теснее, чем в петербургской Академии Художеств. Именно поэтому система обучения, существовавшая в училище, чутко реагировала на изменения, происходившие в русской архитектуре, и стремилась к ним адаптироваться. Кроме того, именно в это время сформировалась ещё одна важная особенность училища, которой уделяется большое внимание в ходе исследования - внимательное и заинтересованное отношение к древнерусскому архитектурному наследию. Представляется, что историко-архитектурные исследования, центром которых в середине XIX века стало училище, в значительной степени опирались на фундамент, заложенный ещё в первой трети столетия. Поэтому мы сочли необходимым посвятить первому периоду истории училища значительную по объёму часть диссертации.

Заключение

Московское Дворцовое архитектурное училище - важный этап истории московской архитектурной школы, включающий её развитие от архаичной системы обучения в рамках архитекторских команд до художественного учебного заведения академического типа, которым стало созданное на его основе Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Анализ истории Дворцового училища позволил составить достаточно полное представление об особенностях системы архитектурного образования в Москве и о её связи с развитием русского зодчества в этот период. Материал диссертации показывает, что московская архитектурная школа этого времени имела ряд особенностей, существенно отличающих её от петербургской. Важной особенностью московской школы, оказавшей заметное влияние на её развитие в первые две трети XIX века являются унаследованные от предыдущего столетия традиции тесной связи учебного процесса с архитектурной практикой. К числу характерных черт московской системы подготовки зодчих этого времени следует также отнести большое значение работ теоретического характера, которые способствовали распространению эстетических принципов романтизма, и особое внимание к древнерусскому архитектурному наследию, сыгравшее важную роль в формировании национального направления в русской архитектуре XIX века.

Фундаментом для училища послужили архитекторские школы XVIII века, основой системы обучения в которых было непосредственное участие воспитанников в различных строительных работах. При этом освоение практических навыков строительства преобладало над получением теоретических познаний. В дальнейшем, при сохранении хорошей практической подготовки учащихся, система обучения развивалась в сторону увеличения роли теоретических дисциплин, и постепенно их удельный вес в учебном процессе достиг почти академического уровня. Именно повышение уровня теоретической подготовки стало основным вектором развития московской архитектурной школы не только в XVIII веке, но и в начале следующего столетия. Вместе с тем, развитие училища, особенно в первый период его существования, в очень большой степени определялось нуждами Дворцового ведомства, которому оно подчинялось и которое для проведения большого количества работ нуждалось в специалистах, обладающих в первую очередь основательной практической подготовкой. Можно утверждать, что руководство учебного заведения стремилось найти баланс между ведомственными нуждами и требованиями качественного архитектурного образования, и специфика принятой в училище системы обучения в очень большой степени определяется именно этим.

Особенностью системы подготовки архитектурных кадров в Москве как в XVIII веке, так и во время существования училища, была её двухступенчатость. Такая отсутствовавшая в академическом архитектурном образовании ступень профессионального роста, как звание архитекторского помощника, обеспечивала активное участие училища в развитии русской архитектуры того времени. Это обстоятельство обусловило своеобразие принятой в училище системы обучения, а также сделало возможным участие его воспитанников в крупнейших архитектурных и градостроительных мероприятиях, которые стали для них не только школой профессионального мастерства, но и существенно повлияли на их эстетические вкусы и стилевые пристрастия. Архитекторские помощники, с одной стороны, продолжали обучение, повышая свой профессиональный уровень, а с другой - активно занимались архитектурной деятельностью, участвуя в развитии зодчества того времени.

Рост строительной активности в Москве в начале XIX века требовал большого количества квалифицированных кадров, подготовку которых прежняя, унаследованная от XVIII столетия система архитектурного образования обеспечить уже не могла. Это заставляло руководство училища не только реформировать систему обучения в нём, улучшая уровень даваемой подготовки, но и задумываться о повышении его статуса. Сравнительный анализ происходивших в это время в Дворцовом училище и в петербургской Академии Художеств процессов, позволяет сделать вывод об их очевидном сходстве. Это сходство обусловлено как тем, что эти процессы были вызваны одними и теми же причинами, так и тем, что на протяжении всего времени своего существования училище ориентировалось на петербургскую Академию Художеств как на образцовое заведение по подготовке архитектурных кадров. Эта ориентация в разные периоды принимала разные формы и особенно отчётливо проявилась именно во второй четверти XIX века, когда возникли и получили широкое распространение идеи о создании в Москве своей Академии.

Реформы в Дворцовом училище пришлись на время, когда в русской архитектуре происходил сложный и разноплановый процесс смены стилей. Этот процесс, начавшийся во второй четверти XIX века, сопровождался изменением представлений о том, какой должна быть современная русская архитектура и каким должен быть её создатель -современный зодчий, какими качествами он должен обладать. Изменение критериев архитектурного профессионализма не могло не отразиться и на системе архитектурного образования. Этот период - время интенсивных поисков новой системы подготовки архитектурных кадров, которая бы отвечала изменившимся запросам архитектурной практики. Анализ преобразований в сфере архитектурного образования в это время дал возможность выделить в них два основных направления - формирование нового профессионального мировоззрения в соответствии с эстетическими принципами романтизма и развитие прикладных навыков, необходимых для занятия архитектурной практикой в новых стилевых условиях.

Первое направление реформ — формирование новых эстетических принципов - получило в Дворцовом училище необычайно бурное развитие и проявилось в такой уникальной для русского архитектурного образования форме обучения, как сочинения-эссе на архитектурно-теоретическую тему. Анализ теоретического наследия Дворцового училища чрезвычайно важен для понимания того, как формировались новые эстетические принципы в сфере архитектуры. Речи педагогов и воспитанников учебного заведения показывают, как под влиянием идей романтизма менялись взгляды на мировое архитектурное наследие, как выкристаллизовывались новые представления о природе художественного творчества, характере новой, национальной архитектуры. Важно подчеркнуть, что в методах формирования современных эстетических взглядов, которое впервые становится одной из основных задач архитектурного образования, училище заметно отличалось от петербургской Академии Художеств.

Второе направление реформ - формирование у воспитанников навыков проектирования зданий в новом стиле - реализовывапось в Дворцовом училище примерно так же, как и в Академии. Оно заключалось в основном в освоении воспитанниками элементов различных исторических стилей, причём удельный вес того или иного стиля в учебном проектировании примерно соответствовал степени его распространения в архитектурной практике того времени.

Среди всех исторических стилей, которым необходимо было овладеть, особое место занимал национальный стиль. Поэтому в диссертации уделено особое внимание изучению и освоению русского зодчества в Дворцовом училище. На всех этапах своего существования училище оказывалось тесно связано с освоением древнерусского наследия. В истории учебного заведения можно выделить три этапа, каждый из которых характеризуется особым отношением к древнему зодчеству. Первый этап приходится на начало XIX века, когда в русской архитектуре царил классицизм, в рамках которого сформировалось направление, известное под условным названием «готического». В это время основной сферой практической деятельности воспитанников учебного заведения было участие в многочисленных ремонтах и перестройках находившихся в ведении Кремлёвской Экспедиции древних зданий. Выполнение таких работ требовало от зодчих знания древнерусских архитектурных форм и умения с ними работать. Таким образом, ещё в первой четверти XIX века в училище сложились традиции внимательного и заинтересованного отношения к древнерусскому архитектурному наследию.

В первой трети XIX столетия освоение неклассических архитектурных форм не входило в программу теоретического обучения, которое оставалось полностью классицистическим. Однако именно появление в Москве большой группы архитекторов, «привыкших» к древнерусскому наследию и умевших с ним работать, сделало более лёгким и плавным произошедший во второй трети столетия переход от классицизма к эклектике, а также создало благоприятные условия для реформ в училище. Второй этап в истории учебного заведения, связанный с именем М.Д.Быковского, - время, когда под воздействием мировоззрения романтизма начинаются интенсивные поиски национальной архитектуры. Доля учебных проектов в национальном стиле в это время была ещё очень невелика, однако при Быковском в Дворцовом училище впервые в истории русского архитектурного образования появляется курс истории древнерусского зодчества. Активное изучение древнерусского наследия создало фундамент для превращения Дворцового училища в середине XIX века в крупнейший центр историко-архитектурной науки.

Третий период изучения и освоения древнерусского наследия -эпоха зрелой эклектики. Начиная со второй трети XIX столетия национальность начинает ассоциироваться с определённым набором деталей, воспроизведение которых в современной постройке и придаёт ей черты национальности. Задача архитектурного образования в этот период видится в том, чтобы ознакомить будущих зодчих с такими деталями. Поэтому именно учебные заведения - в середине столетия Дворцовое училище, а во второй его половине - петербургская Академия Художеств - становятся центрами историко-архитектурной науки. Значение исследований, проведённых в это время в Дворцовом училище, выходит далеко за рамки истории этого учебного заведения. Подготовленные воспитанниками учебного заведения издания, появления которых настоятельно требовала архитектурная практика того времени, оказали огромное влияние на развитие одного из основных направлений эклектики, ориентированного на национальные формы, и стали пособиями для архитекторов, работавших в этом направлении. Эти книги существенно повлияли на сформировавшиеся в середине XIX века представления о русской национальной архитектуре. Поскольку основное внимание в них уделено памятникам XVII столетия, зодчество именно этого времени стало считаться воплощением русской национальной самобытности в архитектуре и превратилось в пример для подражания для архитекторов второй половины XIX века. Таким образом, деятельность училища во многом определила развития русской архитектуры эпохи эклектики, в том числе и последней трети столетия, когда самого училища уже не существовало.

Московское Дворцовое архитектурное училище, конечно, уступало петербургской Академии Художеств и по количеству подготовленных зодчих, и по влиянию на развитие русской архитектуры. Однако в первые две трети XIX века оно смогло стать вторым по значимости после Академии центром подготовки архитектурных кадров в России. За 65 лет своего существования оно подготовило более 230 профессиональных архитекторов, среди которых такие известные мастера, как О.И.Бове, Е.Д.Тюрин, Н.В.Никитин, Д.Н. и М.Н.Чичаговы, Н.А.Шохин, Н.И.Козловский и другие. Благодаря существовавшим в училище традициям изучения древнерусского наследия многие его воспитанники стали исследователями и реставраторами памятников русского зодчества. Выпускники учебного заведения работали не только в Москве, но и во многих других городах России, на протяжении всего XIX, а некоторые — даже начала XX века. Однако Дворцовое училище оказало большое влияние на развитие русского зодчества не только путём подготовки большого количества квалифицированных специалистов, но и активной деятельностью в сфере архитектурно-теоретической мысли и историко-архитектурной науки. История этого учебного заведения - важная страница не только истории архитектурного образования, но и истории русской архитектуры.

1. Агеев П.Я. Краткий указатель достопримечательностей Большого Кремлёвского дворца в Москве. М., 1865.

2. Адрес-календарь. Общая роспись всех чиновных особ в государстве. СПб., 1851-1860.

3. Адрес-календарь. Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям в Империи и по главным управлениям в Царстве Польском и Великом княжестве Финляндском. СПб, 1860-1867.

4. Адрес-календарь. Общий штат Российской империи. СПб., 1850.

5. АкгшьишнА. Зодчие Воронежа//Подъём. 1988. №4.

6. Акиньитн А.Н. Материалы к биографическому словарю воронежских архитекторов (конец XVIII начало XX вв.) // Труды Воронежского областного краеведческого музея. Вып. 2. Воронеж, 1994.

7. Андреевский С.С. Валуевы. Орёл, 1913.

8. Апухтин АЛ. Очерк истории Константиновского межевого института с 1779 по 1879 год. СПб., 1879.

9. Архитектор XIX столетия, или Магазин для городских и сельских хозяев, состоящий из архитектурных чертежей, рисунков и разных хозяйственных построек, с присовокуплением чертежей и рисунков знаменитого берлинского архитектора Шинкеля. СПб., 1840.

10. Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX -начала XX века. Справочник / Под. общ. ред. Б.М.Кирикова. СПб., 1996.

11. Архитектурные альбомы М.Ф.Казакова / Подготовка к изданию, статья и комментарии Е.А.Белецкой. М., 1956.

12. Архитектурные ансамбли Москвы XV начала XX веков: принципы художественного единства / Под ред. Т.Ф.Саваренской. М., 1997.

13. Архитектурные школы Москвы. Сб. 1. Исторические данные. 1749-1995. М., 1995.

14. Архитектурные школы Москвы. Сб. 2. Учителя и ученики. 17491999. М., 1999.

15. Атлас нормальных чертежей сооружениям по ведомству Министерства государственных имуществ. СПб., 1842.

16. Безсонов С. Проект М.Ф.Казакова (1792) «О заведении в столичном городе Москве училища каменных, плотничных и столярных мастеров» // Архитектура СССР. 1937. № 1.

17. Безсопов C.B. Сто пятьдесят лет архитектурного образования в Москве // Стенограммы торжественного заседания и научной конференции, посвященной 150-летию архитектурного образования в Москве. М., 1940.

18. Белецкая Б.А., Покровская З.К. Д.И.Жилярди. М., 1980.

19. Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Московского университета. В 2 ч. М., 1855.

20. Богатская И. Архитектурная графика Большого Кремлёвского дворца // Царские и императорские дворцы. Старая Москва. М., 1997.

21. Борис А.Г., Иванова-Веэи Л.И. Московская архитектурная школа // Архитектура и строительство Москвы. 2000. №4.

22. Борисова 1i.A. Архитектурное образование в Канцелярии от строений во второй четверти XVIII века // Ежегодник Института истории искусств 1960: Архитектура и живопись. М.,1961.

23. Борисова П.А. Русская архитектура в эпоху романтизма. СПб., 1997.

24. Борисова Е.А. Русская архитектура второй половины XIX века. М., 1979.

25. Борисова Е.А. Русская архитектура и западноевропейское зодчество. Петербург и Москва // Русская художественная культура второй половины XIX века. Картина мира / Под ред. Г.Ю.Стернина. М., 1991

26. Ъ\.Борисова Е.А. Русская архитектурная графика XIX века. М. 1993.

27. Борисова П.А. С.И.Чевакинский и архитектурное образование первой половины XVIII века // Русское искусство XVIII века. Материалы и исследования / Под ред. Т.В.Алексеевой. М.,1968.

28. Будылина М.В. Архитектурное образование в Каменном приказе (1775-1782) // Архитектурное наследство. Вып. 15. М., 1963.

29. Быковский А. Чертежи, относящиеся к III части руководства к архитектуре. Гравированы на камне учениками Мещанского Отделения Дворцового Архитектурного училища в Москве, под надзором смотрителя заведения и учителя рисования А.Быковского. М., б/г.

30. Быковский М.Д. Речь о неосновательности мнения, что архитектура греческая, или греко-римская, может быть всеобщею и что красота архитектуры основывается на пяти известных чиноположениях. М., 1834.

31. Василий Иванович Баженов. Письма. Пояснения к проектам. Свидетельства современников. Биографические документы / Сост. Ю.Я.Герчук. М., 2001.

32. Вельтман А.Ф. Достопамятности Московского Кремля. М., 1843. АО.Вельтман А.Ф. Описание нового императорского дворца в

33. Кремле Московском. М., 1851. АХ.Веигеров С.А. Критико-библиографический словарь русскихписателей и учёных. В 6 т. СПб., 1886-1904. А2.Влааок А.И. Новые материалы о проектировании и строительстве Большого дворца и Оружейной палаты в

34. Московском Кремле // Архитектурное наследство. Вып. 18. М., 1969.

35. АЪ.Власюк А.И., Каплун А.И., Кипарисова A.A. Казаков. М., 1957.

36. Гамбурцев В.А. Архитекторская команда. Очерк московских учреждений, ведавших строительное дело и обучение ему. М., 1894.

37. Гамбурцев В.А. К вопросу об изучении путей, которыми шло русское архитектурное образование // Труды Второго Съезда русских зодчих. М., 1895.

38. Ав.Гартвиг А. Школа рисования в отношении к искусствам и ремёслам, учреждённая в 1825 г. гр. С.Г.Строгановым. Её возникновение и развитие до 1860 года. М., 1901.

39. АТ.Гастев М.С. Материалы для полной и сравнительной статистики Москвы. СПб., 1841.

40. АЪ.Гастев М.С. Речь о преподавании истории в отношении к изящным искусствам // Отчёт Московского Дворцового архитектурного училища за 1834 и 1835 годы и речи, произнесённые на акте оного апреля 24 дня 1836 года. М., 1836.

41. Глебов И., Иванов Д. История Московской Практической академии коммерческих наук. М., 1860.

42. Головин М.Е. Краткое руководство к гражданской архитектуре. СПб., 1789.51 .Грабарь И. Школа и «команда» архитектора кн. Д.В.Ухтомского // Архитектура. 1925. № 3-5.

43. Дмитриев Н. Выставка в Московском Дворцовом архитектурном училище // Русские ведомости. 1864. № 63. 28 мая.

44. Дмитриев Н. Речь о влиянии местного климата на сооружения // Краткий отчёт о состоянии Московского Дворцового архитектурного училища за 1840 и 1841 годы и речи, произнесённые на акте 1842 года августа 5 дня. М., 1842.

45. Дневник Ивана Михайловича Снегирёва. T.I. М., 1904.

46. Дьякоиов М.В. Материалы к биографическому словарю московских зодчих // Русский город: исследования и материалы. Вып. 1-5. М., 1976-1982.61 .Пвсипа H.A. Архитектурная теория в России XVIII века. М., 1975.

47. Ы.Пвсина H.A. Архитектурная теория в России второй половины XVIII начала XIX века. М., 1985.

48. Жилкина З.В. Рисунок зодчих московской школы середины XVIII начала XX века. Дисс. на соискание уч. степ. канд. арх. М., 1983.64Жилкина 3., Глущеико Н. Каменных дел университеты. М., 1991.

49. Жуковский А.Т. Архитектурные рисунки и орнаменты церковных и гражданских зданий. СПб., 1861.вв.Жуковский А.Т. 300 рисунков архитектурных украшений в различных стилях. СПб., 1863.

50. Забелин И.П. Дневники. Записные книжки. М., 2001.68.3абелин И.П. Рецензия на книгу «Дмитриевский собор во Владимире» // Отечественные записки. 1850. № 9.

51. Забелин И.П. Рецензия на книгу «Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества» // Отечественные записки. 1856. № 7.

52. Ю.Захаров М. Речь о значении архитектуры // Краткий отчёт о состоянии и действиях Московского Дворцового архитектурного училища за 1836 и 1837 годы и речи, говоренные на акте оного июля 29 дня 1838 года. М., 1838.

53. Зодчие Москвы времени эклектики, модерна и неоклассицизма (1830-е—1917 годы). Иллюстрированный биографический справочник / Под науч. рук. А.Ф. Крашенинникова. М., 1998.

54. Иванова-Веэи ЛИ. К историографии московской архитектурной школы // 250 лет московской архитектурной школы. Материалы научной конференции. М., 2002.

55. Иванова-Веэи Л. Научное наследие В.Гамбурцева и история Московской архитектурной школы // Архитектура мира. Вып. 7. Запад-Восток: Архитектурные школы нового и новейшего времени. Материалы международной конференции. М., 1998.

56. Иванова-Веэи Л.И. Что мы знаем об истории московской архитектурной школы? // Строительство и архитектура Москвы. 1983. № 10.1 в.Иконников A.B. Историзм в архитектуре. М., 1997.

57. Императорское Московское археологическое общество в первое пятидесятилетие своего существования Т. 2. Биографический словарь членов Общества / Под ред. П.С.Уваровой и И.Н.Бороздина. М., 1915.

58. Иордан Ф.И. Записки ректора и профессора Императорской Академии Художеств // Русская старина. 1891. № 2.

59. История европейского искусствознания. Первая половина XIX века. М., 1965.

60. SO.Катков М. Речь о классической архитектуре // Краткий отчёт о состоянии и действиях Московского Дворцового архитектурного училища за 1836 и 1837 годы и речи, говоренные на акте оного июля 29 дня 1838 года. М., 1838.

61. S\.Кириченко Е.И. А.Н.Бакарев // Архитектура и строительство Москвы. 1984. № 12.

62. Кириченко Е.И. Архитектурные теории XIX века в России. М., 1986.

63. S3.Кириченко Е.И. Из истории русско-немецких связей в области архитектуры (20-е 40-е годы XIX в.) // Взаимосвязи русского и советского искусства и немецкой художественной культуры. М., 1980.

64. Кириченко Е.И. Михаил Быковский. М., 1988.

65. S5.Кириченко Е.И. Московская архитектурная школа XIX начала XX вв. и московская архитектура // 250 лет московской архитектурной школы. Материалы научной конференции. М., 2002.

66. Кириченко Е.И. «Памятники древнего русского зодчества.» Ф.Ф.Рихтера в контексте русской культуры XIX в. // Забытый зодчий Ф.Ф.Рихтер. К 190-летию со дня рождения. Труды

67. Государственного Исторического музея. Вып. 117 / Отв. ред. И.И.Комарова. М., 2000. 87.Кириченко Е.И. Русская архитектура 1830-х-1910-х годов. М.,1978.

68. Ш.Кириченко Е.И. Русский стиль. М., 1997.

69. Комарова И.И. Имперский зодчий // Забытый зодчий Ф.Ф.Рихтер. К 190-летию со дня рождения. Труды Государственного Исторического музея. Вып. 117 / Отв. ред. И.И.Комарова. М., 2000.

70. Кондаков С.И. Юбилейный справочник Императорской Академии Художеств. В 2 ч. Пг., 1914-1915.

71. Крадип Н.П. Первые профессиональные архитекторы Приамурья // 250 лет московской архитектурной школы. Материалы научной конференции. М., 2002.

72. Красовскай А.К. Гражданская архитектура. Части зданий. СПб., 1851.

73. Краткая история Московского Дворцового архитектурного училища с 1 марта 1833 по 1 марта 1834 года. М., 1835.

74. Краткий отчёт о состоянии и действиях Московского Дворцового архитектурного училища за 1836 и 1837 годы и речи, говоренные на акте оного июля 29 дня 1838 года. М., 1838.

75. Краткий отчёт о состоянии Московского Дворцового архитектурного училища за 1840 и 1841 годы и речи, произнесённые на акте 1842 года августа 5 дня. М., 1842.

76. Краткий отчёт о состоянии Московского Дворцового архитектурного училища с 5 апреля 1842 года, со времени вступления в управление оным нынешнего г. попечителя, по 7 августа 1845. М., 1845.

77. Крашенинников А. Образование и профессиональные звания российских зодчих в ХУШ-Х1Х вв. //Архитектура мира. Вып. 7. Запад-Восток: Архитектурные школы нового и новейшего времени. Материалы международной конференции. М., 1998.

78. Лем И. Опыт городовым и сельским строениям или Руководство к основательному знанию производить всякого рода строения. СПб., 1785.

79. Ленинградский ордена Трудового Красного Знамени инженерно-строительный институт. 1832-1982. Л., 1982.

80. Лисовский В.Г. Академия Художеств: Историко-искусствоведческий очерк. Л., 1982.

81. Лисовский В.Г. Академия Художеств и её архитектурная школа в процессе развития русской архитектуры XIX начала XX века. Дисс. на соискание уч. степ, д-ра искусств. Л., 1983.

82. Лисовский В.Г. Архитектурная школа Академии Художеств. Л., 1981.

83. Лисовский В.Г. Из истории «художественной археологии» в России // Проблемы развития русского искусства. Темат. сб. науч. трудов. Вып. X. Л., 1978.

84. Лисовский В.Г. Московское архитектурное училище на переломном этапе развития русского зодчества // Проблемы синтеза искусств и архитектуры. Темат. сб. науч. трудов. Вып. XVII. Л., 1984.

85. Лисовский В.Г. Национальные традиции в русской архитектуре XIX- начала XX в. Л., 1988.

86. Лисовский В.Г. «Национальный стиль» в архитектуре России. М., 2000.

87. Лисовский В.Г. Петербургская Академия Художеств и проблема «национального стиля» // Проблемы развития русского искусства. Темат. сб. науч. трудов. Вып. VII. Л., 1976.

88. Лисовский В.Г. Поиски «национального стиля» в русской архитектуре XIX начала XX века // Проблемы истории советской архитектуры. Сб. науч. трудов № 4 / Под ред. С.О.Хан-Магомедова. М., 1978.

89. Лисовский В.Г. Теория и практики «национального стиля» в русской архитектуре второй половины XIX начала XX века // Проблемы синтеза искусств и архитектуры. Темат. сб. науч. трудов. Вып. V. Л., 1975.

90. Лисовский В.Г. Фольклорная тема в русской архитектуре середины XIX века // Вопросы теории и практики архитектуры. Межвузовский темат. сб. науч. трудов. Л., 1985.

91. Лопыревский М. Речь о достоинстве зданий. М., 1834.

92. Любецкий СМ. Московские окрестности, ближние и дальние, за всеми заставами, в историческом отношении и современном их виде. М., 1877.

93. Максютин П.С. Очерк истории зодчества в России // Мартынов A.A., Снегирёв ИМ. Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества. Вып. 7, 9, 11, 13. М., 1849-1851.

94. Максютин П.С. Речь о главных качествах архитектора, которые составляют полное его достоинство. М., 1833.

95. Мартынов А. Речь об архитектуре в России до XVIII столетия // Краткий отчёт о состоянии и действиях Московского Дворцового архитектурного училища за 1836 и 1837 годы и речи, говоренные на акте оного июля 29 дня 1838 года. М., 1838.

96. Мартынов A.A., Снегирев И.М. Памятники древнего художества в России. М., 1850.

97. Мартынов A.A., Снегирёв И.М. Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества. В 18 вып. М., 1846-1859.

98. Материалы к биографическому словарю архитекторов народов СССР / Отв. ред. А.Ф.Крашенинников. Вып. 2-8. М., 1981-1987.

99. Месяцеслов и Общий штат Российской Империи. СПб., 1830— 1842.

100. Месяцеслов с росписью чиновных особ или Общий штат Российской империи на лето от Рождества Христова. СПб., 1805-1829.

101. Михаил Доримедонтович Быковский // Русский художественный архив. Вып. 1-2. М., 1892.

102. Михайлов А.И. Архитектор Д.В.Ухтомский и его школа. М., 1954

103. Михайлов А.И. Баженов М., 1951.

104. Михайлов И. Речь о рисунке вообще и о необходимости для оного науки проекции линий. М., 1834.

105. Михайюв М. Нынешняя архитектурная школа в Германии // Библиотека для чтения. 1834. Т. 6. № 10.

106. Михайловский П.В. Реставрация памятников архитектуры (развитие теоретических концепций). М., 1971.

107. Молева Н.М., Белютип Э.М. Русская художественная школа первой половины XIX века. М., 1963.

108. Московский Кремль и его окрестности. История Древности - Реликвии. Акварели и литографии XIX столетия / Вступ. статья И.А.Родимцевой, текст и комментарии И.А.Богатской. М., 1994.

109. Московское высшее художественно-промышленное училище (бывшее Строгановское) / Под ред. З.Н.Быкова. М., 1965.

110. Моренец И. Новые материалы о В.И.Баженове // Архитектурное наследство. Вып. 1. М., 1951.

111. Мягков Г.И. Плоская теоретическая тригонометрия, изданная для употребления Дворцового архитектурного училища. М., 1837.

112. Мягков Г.И. Теория о механизме сводов, изданная коллежским советником и кавалером Гавриилом Мягковым в пользу воспитанников вышнего класса архитектурного Кремлёвского училища. М., 1825.

113. Нащокина М.В. К истории русской академической школы первой половины XIX века (Архитектурные «реставрации» античных памятников) // Советское искусствознание. № 24. М., 1988.

114. Нащокина М. Сто архитекторов московского модерна. Творческие портреты. М., 2000.

115. Новые сведения об архитекторе В.И.Баженове // Русский архив. 1899. №4.

116. Оленин А.Н. Изложение средств к исполнению главных предначертаний нового образования Императорской Академии Художеств. СПб., 1831.

117. Оленин А.Н. Краткое историческое сведение о состоянии Академии Художеств с 1764 по 1829 год. СПб., 1829.

118. Оленин А.Н. Программа полного курса теории зодчества и строительного искусства для учеников (академистов) Императорской Академии Художеств. СПб., 1831.

119. Отчёт Московского Дворцового архитектурного училища за 1838 и 1839 годы и речи, говоренные на акте оного сентября 19 дня 1840 года. М., 1840.

120. Отчёт Московского Дворцового архитектурного училища за 1834 и 1835 годы и речи, произнесённые на акте оного апреля 24 дня 1836 года. М., 1836.

121. Памятники архитектуры в дореволюционной России. Очерки истории архитектурной реставрации / Под ред. А.С.Щенкова. М., 2002.

122. Памятники древнего русского зодчества. Сост. В.В.Суслов. Вып. 1-7. СПб., 1895-1901.

123. Петров П.Н. Сборник материалов для истории Императорской Санкт-Петербургской Академии Художеств за сто лет её существования. В 3 ч. СПб., 1864-1866.

124. Пикулев H.H. Архитектор Н.А.Артлебен // Рождественские чтения. Вып. I. Ковров, 1994.

125. Погодин М.П. Письмо к академику Солнцеву о древнейших русских памятниках // Московитятин. 1846. № 4.

126. Подольский Р. Дом и школа архитектора М.Ф.Казакова // Архитектура СССР. 1953. № 4.

127. Покровская З.К. Архитектор О.И.Бове. М., 1964.

128. Покровская З.К. Осип Бове. М., 1999.

129. Поленов Д.В. Описание Бороздинского собрания рисунков к его археологическому путешествию по России с гг. Ермолаевым и Ивановым // Труды Первого Археологического съезда в Москве 1869 г. Т. 1.М., 1871.

130. Попов П. Речь о сродстве основных законов во всех изящных искусствах // Отчёт Московского Дворцового архитектурного училища за 1838 и 1839 годы и речи, говоренные на акте оного сентября 19 дня 1840 года. М., 1840.

131. Проекты церквей, сочинённые архитектором его императорского величества профессором архитектуры Императорской Академии Художеств и членом разных иностранных академий К.Тоном. СПб., 1844.

132. Реставрации русских художников. О реставрации вообще // Художественная газета. 1840. № 10.

133. Римские форумы. Реставрация г. Никитина // Художественная газета. 1840. № 12.

134. Рихтер Ф.Ф. Памятники древнего русского зодчества, снятые с натуры и представленные в планах, фасадах, разрезах, с замечательнейшими деталями украшений каменной высечки и живописи. М., 1850.

135. Рогачёв A.B. Московские зодчие второй половины XIX -начала XX вв. Биографический справочник. В 2 т. М., 1997.

136. Русская архитектура XI начала XX вв. Каталог Отдела истории русской архитектуры. Научно-исследовательский музей Академии Художеств СССР. М., 1962.

137. Русский биографический словарь / Под ред. А.А.Половцева. В 25 т. СПб., 1896-1916.

138. Савельев Ю.Р. Основные этапы изучения средневекового русского зодчества // Сто лет изучения архитектуры России. Сб. науч. трудов. СПб., 1995.

139. Свиязев И.И. Архитектор // Энциклопедический лексикон. Т. 3. СПб., 1835.

140. Свиязев И.И. Руководство к архитектуре, составленное для студентов Горного института. В 2 ч. СПб., 1833.

141. Свиязев И.И. Учебное руководство к архитектуре. В 4 ч. СПб., 1839-1841.

142. Седов А.П. Еготов. М., 1959.

143. Селиванов A.B. Художник Сальватор Тончи // Труды Владимирской учёной архивной комиссии. Кн. 6. Владимир, 1904.

144. Славина Т.А. Исследователи русского зодчества. Русская историко-архитектурная наука XVIII начала XX века. Л., 1983.

145. Славина Т.А. Константин Тон. JI., 1989.

146. Снегирёв И.М. Памятники московской древности с присовокупление очерка монументальной истории Москвы и древних видов и планов древней столицы. М., 1842-1845.

147. Собко Н.П. Ф.Г.Солнцев и его художественно-археологическая деятельность // Вестник изящных искусств. Т. I. Вып. III. СПб, 1885.

148. Соболев П.В. Очерки русской эстетики первой половины XIX века. В 2 т. М., 1972-1975.

149. Солнцев П. Речь о вкусе в архитектуре у разных народов // Краткий отчёт о состоянии Московского Дворцового архитектурного училища за 1840 и 1841 годы и речи, произнесённые на акте 1842 года августа 5 дня. М., 1842.

150. Солнцев Ф.Г. Древности Российского государства, изданные по высочайшему повелению. В 6 т. М., 1849-1853.

151. Солнцев Ф.Г. Моя жизнь и художественно-археологические труды//Русская старина. 1876. Т. 15.№ 1;Т.16. №6.

152. Сытин П.В. История планировки и застройки Москвы. Т. 3. М., 1972.

153. Татаринова ИМ. Проблемы архитектурной композиции в «программах» Академии Художеств второй половины XVIII -середины XIX века. Дисс. на соискание уч. степ. канд. искусствоведения. JT., 1990.

154. Терёхии A.C. Жизнь и творчество архитектора И.И.Свиязева. Пермь, 1970.

155. Торжественное чествование 29 октября 1901 года столетней годовщины со дня рождения основателя Московского архитектурного общества, его первого председателя и почётного члена Михаила Доримедонтовича Быковского. М., 1903.

156. Успенский А. Архитектор Матвей Казаков // Мир искусства. 1904. № 12.

157. Фшаретов Н. Проекты каменных и деревянных зданий с принадлежащими к ним планами и фасадами, проектировал и составил архитекторский помощник Ник. Филаретов. М., 1857.

158. Формозов A.A. Историк Москвы И.Е.Забелин. М., 1984.

159. Хомутецкий Н.Ф. Выдающийся русский зодчий М.Д.Быковский (1801-1885) // Сборник научных трудов Ленинградского инженерно-строительного института. Вып. 21. Архитектурная практика и история архитектуры. JI.-M., 1958.

160. Церкви, сочинённые архитектором его императорского величества профессором архитектуры Императорской Академии Художеств и членом разных иностранных академий К.Тоном. СПб., 1838.

161. Чижова Jl.В. Из истории художественных музеев России. М., 1991.

162. Шевырёв С.П. Русские художники в Риме // Московитянин. 1841. Т.6. №11.

163. Штат Российской Империи. СПб., 1843-1849.

164. Щспкгш В.Н. Иван Егорович Забелин как историк русского искусства. М., 1912.

165. Щепкчш М.П. Общественное хозяйство Москвы. М., 1887.

166. Экстраординарное годичное собрание Художественного класса в Москве // Московский наблюдатель. 1835. Кн. 5. № 2.

167. Allgemeine Bauzeitung min Abbildungen, von Christ. Fried. Ludw. Förster. Wien, 1836-1864.

168. Anweisung zur Architektur aes Christlichen Kultus von L. von Klenze. München, 1833.

169. Architecture civile théorique et pratique, enrichie de l'historié descriptive des édifices anciens & modernes, les plus remarquables, par chevalier C.F. de Wiebeking. Munich, 1827.

170. Architecture moderne de la Sicile ou recueil des plus beaux monumens religieux & des édifices publics et particuliers les plus remarquables de la Sicile, par J.-I. Hittorf & L.Zanth. Paris.

171. Architektonische Entwürfe von der Kandidaten der Bauschule in der Königlichen Akademie der bildenden Künste zu München. München.

172. Choix des plus célèbres maisons de plaisance de Rome et de ses environs, par Ch.Percier et P.F.L.Fontaine. Paris, 1809.

173. Collezione di soggetti ornamentali ed architettonici inventati e disegnati da D.Moglia. Milano, 1837.

174. Die Dekoration des inneren Räume des Königshaus zu München, von Leo v. Klenze. Wien, 1842.

175. Die schönste Ueberbleibsel griechischer Ornamente der Glyptik, Plastik und Malerei. von L. Von Klenze München, 1823.

176. Edifices de Rome moderne, ou recueil des palaises, maisons, églises, couvents, et outres monuments publics et particuliers, les plus remarquables de la ville de Rome par P.Litarjully. Paris, 1840.

177. Hülfsbuch beim Zeichnen architectonischer, artistischer und technischer Verzierungen, von Rosendahl und Asmus. Berlin, 1837.

178. Ornamenten Zeichnungs Schule in 100 Blättern für Künstler, Manufakturisten und Gewerbsleute von Conrad Weitbrecht. Stuttgart.

179. Palaises, maisons et autres édifices modernes, dessinés à Rome, publiés à Paris par Charles Percier et P.F.L.Fontaine en 1798. Paris, 1830.

180. Palazzi di Roma, de piu celebri architetti disegnati da Pietro Ferrerio.

181. Parallele des principales Residence des Souverains d'Europe. Paris, 1833.

182. Précis des leçons d'architecture données à l'école Royale politechnique, par J.N.L.Durant. Paris., 1817.

183. Principes de dessin l'ornement à l'usage de la jeunesse par Joseph Angelo Artari. M., 1854.

184. Projets d'architecture et autres productions de cet art qui ont mérité le Grand prix. Paris.

185. Recueil de décoration intérieures comprenant tout ce qui a rapport a l'ameublement, comme vases trepieds, candelabres, cheminées, tables . Compose par Percier et Fontaine. Exécuté sur leurs dessins. Paris, 1812, 1827, 1831.

186. Recueil et parallèle des édifices de tout genre anciens et modernes, par J.N.L. Durant. Paris., 1802.

187. Revue générale de architecture et des travaux publiés, journal sous la direction de Mr. Cizar Dali. Paris, 1841-1863.

188. Sammlung architektonischen Entwürfe von Leo von Klenze. München, 1847-1850.

189. Sammlung Architectonischer Entwürfe von Schinkel. Berlin, 1819—1831.

190. Sammlung von Theaters Dekorationen von Schinkel. Potsdam, 1849.

191. Schinkels Acropolis. Potsdam, 1850.

192. Traité théorique et pratique de l'art de bâtir, par Rondelet. Paris, 1838.